Андрей Полысаевский г. Полысаево.
О П Е Р – В Е Т Е Р. (...продолжение...)
Глава 9. Память.
БРАТ который был вместо отца и матери…
БРАТ который работал, учил и воспитывал один за двоих родителей…
БРАТ который помогал переживать все неудачи и невзгоды…
БРАТ с которым делись все радости и достижения…
БРАТ который был примером во всем…
… тихо и смиренно лежал в гробу… тёплый летний ветерок, как рука заботливой мамы, приглаживал его волосы и слегка шевелил лепестки гвоздик.
Духовой оркестр закончил последнюю прощальную мелодию, прозвучали команды:
– Заряжай! Готовсь! Залп! – три групповых выстрела десяти стволов АК – 74 порвали установившуюся после оркестра тишину и вновь всё стихло. Чуть слышны были всхлипывания нескольких женщин…
Артём не плакал, разучился ещё в детстве, когда погибли родители.
…
Ему было всего 10 лет. Именно тогда он впервые в жизни увидел похороны. Именно тогда он впервые прочувствовал, что значит потерять самых родных, самых дорогих и самых близких на свете людей.
Артём не заплакал даже тогда, когда в дом пришла страшная весть о гибели родителей. Верить не хотелось, но когда в квартиру к Ветровым пришёл участковый инспектор и сообщил, что Сергей Антонович и Маргарита Викторовна Ветровы стали жертвами несчастного случая, Артём, почему-то сразу понял, что это правда.
Он понял и то что: «С этим ничего уже нельзя поделать и совершенно некого в этом винить, и что остаётся только одно – быть сильным для того, чтобы с настоящим мужским достоинством, принять эту страшную правду…»
Неизвестно смог бы 10 летний мальчик сам так думать в этот момент, неизвестно смог бы он именно так принять известие о гибели родителей, но всё это говорил ему старший брат – Алексей Ветров. А когда старший брат, хоть что-то, говорил Артёму – Ветрова младшего не посещала даже лёгкая тень сомнения.
Авторитет Алексея, в детских глазах Артёма нередко сравнивался с авторитетом их отца, а теперь, когда из них остался только Алексей, 10 летний мальчик почувствовал, что сила авторитета его старшего брата как будто удвоилась. И эта самая сила помогла ему, именно так – с настоящим мужским достоинством встретить и пережить этот кошмар.
Артём не заплакал, он только плотно сжал губы и уткнулся в грудь обнявшего его Алексея…
После этого трагического случая жизнь братьев Ветровых разделилась на «до» и «после» смерти родителей.
Младшую сестру погибшего отца Светлану Антоновну Ветрову, а в жизни – любимую тётю Свету, оформили официальным опекуном несовершеннолетнего Артёма. Старшего брата не оформили по той причине, что ему едва лишь исполнилось 18 лет, и он был студентом 1 курса университета.
Алексей учился на юридическом, а поскольку был студентом очником, то из всех средств к существованию была только студенческая стипендия. А это, надо понимать, не особо густо.
Тогда Ветров старший принял решение перевестись на заочное отделение, устроиться на работу и самостоятельно зарабатывать и для себя и для младшего брата.
Жить они остались в своей квартире. Тётя Света нередко навещала своих племянников, поначалу помогала Алексею по хозяйству: стирка, уборка, магазины продукты, кухня и прочее. Позже, когда Ветров старший уже полноценно втянулся во всё, что требовалось для содержания и воспитания младшего брата, а так же и для ведения домашних дел он сказал своей тёте, что она теперь может, не беспокоится за Артёма.
Алексей говорил тёте о том, что он ей очень благодарен за своевременную поддержку, без которой реально было бы трудно. Теперь он сам может и будет работать и воспитывать младшего брата, ну а если какие проверки по линии опекунства, то они с Артёмом всегда скажут, что тётя у них как родная мать.
Алексей, тогда по молодости лет, не понимал, что такими словами он может сильно обидеть тётю Свету, но она, как человек уже более зрелого возраста была достаточно мудра, чтобы понять, о чём именно говорил её старший племянник. Она понимала, что Алексей, как всякий нормальный парень старается поступить как настоящий мужчина, сделать так, чтобы ей было легче и делает это так как умеет.
Светлана Антоновна пошла на встречу Алексею, но с условием, что ключ от квартиры Ветровых у неё останется, что денежное пособие на Артёма она теперь будет отдавать Алексею и если будут хоть малейшие затруднения любого характера, старший племянник будет обязан срочно сообщать об этом тёте для совместного решения создавшейся проблемы.
Со временем Алексей понял, что это нужно было сделать как-то помягче и тем более уж не говорить ни слова про надзор за опекунством. Ему стало стыдно как никогда, он купил букет цветов и пришёл к тёте с опущенной головой.
Светлана Антоновна была рада тому, что Алексей всё понял сам, а вслух сказала, что и не подумала обижаться, что и причины для этого не видела, что все, в общем-то, нормально и даже хорошо. Потом напекла пирожков, накормила старшего племянника и, провожая его, домой, вручила пакет с пирожками для младшего.
Алексей с облегчением на душе шёл по вечернему городу. Сквозь пакет он чувствовал тепло тётиных пирожков, а вместе с ним и тепло души родной, любящей их с Артёмкой, тёти Светы.
Позже, спустя несколько лет, когда тётя Света умерла от неизлечимой болезни, Алексей не раз рассказывал об этом Артёму. Старший брат старался делать всё, чтобы в памяти Артёма навсегда сохранились самые добрые воспоминания о близких и родных людях.
К этому времени Артёму исполнилось 17 лет, Алексей уже успел закончить университет, отслужить на флоте, и уже служил в милиции, оперуполномоченным в уголовном розыске.
Ни один из братьев, конечно же, более не нуждался в опеке взрослых, но очень не хватало всех тех, с кем, так несправедливо рано, пришлось расстаться.
Артём Ветров не стал поступать в институт, он устроился на работу и ждал призыва в армию. В военном комиссариате, во время первой допризывной комиссии ему пообещали посодействовать в том, чтобы он был призван на действительную военную службу в подразделения морской пехоты тихоокеанского флота, и по возможности, если уж совсем повезёт, туда, где служил Алексей.
Кто-то от такого везения шарахнулся бы как от раскалённого железа, но Артём об этом мечтал. Алексей много рассказывал о службе на флоте, показывал привезённые фотографии. Артём гордился своим старшим братом – морским пехотинцем из десантно-штурмового батальона и, что вполне нормально, хотел быть таким же, как он.
Алексей поощрял стремление Артёма к военной службе, но с другой стороны несколько грустно относился к будущему. А в этом самом будущем Артём не собирался возвращаться домой после службы, он хотел остаться на флоте навсегда.
Младший брат говорил Алексею, что после срочной службы попробует поступить в военно-морское училище, чтобы выучиться на офицера и продолжить службу.
Старший брат с уважением относился к выбору Артёма стать профессиональным военным – кадровым морским офицером и защитником отечества, но от того, что тогда они будут видеться крайне редко, Алексею становилось грустно.
Но как бы грустно ни было, Алексей всячески помогал младшему брату готовиться к настоящей мужской профессии. Они каждое утро вместе делали утреннюю зарядку и уличную пробежку, систематически занимались силовыми упражнениями. Алексей обучал Артёма настоящим приёмам и технике рукопашного боя, много рассказывал о сложных и серьёзных моментах службы в спец. подразделении.
Всю эту науку Артём постигал не просто добросовестно, а с невероятной страстью, одержимостью. Как будто бы талантливый ученик скрипач – будущий гениальный музыкант, учится играть на своём инструменте, Артём учился быть сильным, смелым и самоотверженным.
Глядя на это Алексей забывал про свою грусть и был спокоен за младшего брата. Он понимал, что краснеть за Артёма уже не придётся. Да и наша дорогая Родина может спать спокойно, когда такие парни будут охранять её сон.
…
…Последнее слово говорил начальник УВД, тогда ещё подполковник милиции Красилов Юрий Алексеевич:
– … был примером доблести и отваги, примером непримиримой борьбы с преступностью, как говорится «без страха и упрёка», таким навсегда и останется в наших сердцах, – заканчивал свою речь Юрий Алексеевич, – товарищи, минутой молчания, почтим память Майора милиции Ветрова Алексея Сергеевича…
Артём стоял в одном ряду, а вернее в строю вместе с милиционерами в парадно выходной форме морского офицера, и как положено в этот скорбный момент – по стойке смирно отдавая воинскую честь. Те слова, что говорили коллеги Алексея, он слышал фрагментами, было невообразимо тяжело от того, что он потерял последнего родного человека.
Закончилась минута молчания, но Артём так и стоял, отдавая честь погибшему брату. Подошёл подполковник Красилов:
– Артём Сергеевич, давайте подойдём к гробу, пора прощаться…
Артём сделал несколько шагов отделявших его от лежащего в гробу брата, поцеловал Алексея в лоб, погладил по правой руке и молча отошел, давая возможность попрощаться всем остальным.
Когда всё уже было закончено, и Артём собрался уходить к нему вновь подошёл Красилов:
– Артём Сергеевич. Ещё раз прошу принять мои искренние соболезнования.
– Да, да, конечно… спасибо Вам Юрий Алексеевич за организацию похорон, всем товарищам спасибо… за всё…
– Артём Сергеевич, я понимаю, что сейчас не время, но когда будете отбывать к месту службы, пожалуйста, зайдите ко мне в УВД, есть очень важный разговор.
– Отчего же не время, говорите, все, что касается Алексея для меня сейчас как никогда своевременно, он для меня всех живых живее.
– Это теперь больше касается Вас Артём, прошу, не удивляйтесь, разговор о Вас, но я думаю лучше потом, сегодня не стоит.
– Но Алексея это тоже касается? – настаивал Артём.
– Да, хотя ещё и в недалёком, но, только, уже в прошлом.
– Говорите, Юрий Алексеевич, я Вас слушаю.
– Хорошо, буду краток. Есть такая поговорка, что незаменимых людей нет. Да, возможно и так, но заменить Алексея сможете только Вы Артём Сергеевич, – Красилов, незаметно для себя самого перешёл на «ты», – и так как ты, Артём, заменить Алексея не сможет никто. Простите за переход на «ты», это случайно. С Алексеем мы так взаимно общались.
– Не извиняйтесь Юрий Алексеевич, в этом нет ничего дурного.
– Да нет же, Артём Сергеевич, Вы хоть и молодой человек, но всё же морской офицер, старший лейтенант, негоже мне так с Вами обращаться.
– Да полно Вам, это не проблема, а вот по поводу замены – спасибо за доверие, но даже и не знаю, что сказать, – Артём несколько задумался, – работу эту я не знаю, да и сразу начальником отдела невозможно стать.
– Верно, невозможно, это и не требуется, работать мы Вас научим. Поработаете простым опером, потом старшим, а там уже и начальником Вас быть научим. Я в Вас верю, Алексей много о Вас рассказывал, как о человеке и как о солдате, я считаю, что всё получится, да ещё и польза обществу будет.
Красилов ещё, что-то говорил, но Артём, почему-то, не слышал звука речи. Однако до него чётко доходило всё сказанное подполковником. Ветров осознавал происходящее, но его это не удивляло.
Артём почувствовал как ему в лицо махнул лёгкий свежий ветерок и на мгновение, сквозь дуновение этого ветерка, ему показалось, что Алексей говорит с ним, и слова доносятся откуда-то сверху, как бы из облаков: «Артём, братишка, давай уже помогай, без тебя никак…» Так Алексей говорил Артёму в те времена, когда они жили вдвоём, когда нужно было делать несложные домашние дела, типа уборки в своей комнате, или сходить в магазин за хлебом.
– Вы, Артём Сергеевич, сейчас ничего мне не говорите, не ко времени всё же. Вы не торопитесь, подумайте и если что-то решите, приезжайте ко мне в УВД, а если я где задержусь, представьтесь дежурному и меня в миг разыщут. Так же и домой мне позвонить можете в любое время. Телефон простой: 02-02-02 – это специально, такой служебный номер.
– Я подумал уже, – Ветров говорил без эмоций, но убедительно, – завтра отправляюсь на флот, напишу рапорт, думаю, начальство пойдёт навстречу, попрощаюсь, с кем служил и на девять дней прибуду. Ну а после уже и к Вам приду.
– Добро, Артём Сергеевич. Будем ждать. Имеется в виду не только я, но и весь отдел, все ребята.
…
Ветров видел всё это уже не раз, и, не смотря на то, что осознавал он это утром, когда по всему должен был проснуться, и не было уверенности в том, что это был сон…
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...