Аркан четырнадцатый. Утверждение творчеством.
Мне, как и прежде, иногда снятся сны... В этот раз декорациями сна стали пологие холмы, щедро украшенные разнообразной зеленью. По склону со всех ног бежала девушка, за ней, сильно отставая, торопился старик. Два всадника, взяв их в клещи, быстро сокращали расстояние, прильнув к гривам коней. У одного из них в руках была изогнутая сабля, которую, чуть отставив в сторону, он вращал с поразительной быстротой, рискуя в любой момент раскроить круп коня. Девушка бежала, не оборачиваясь. Сильно мешал подол длинного платья, путающийся в ногах, и она задрала подол почти до колена, обнажив стройные ноги. Шансов на спасение не было, но невозможно страшно было прекратить эту бессмысленную погоню. Совсем рядом взвизгнула, рассекая воздух, смертоносная сабля и почти сразу же послышался глухой стук падающего тела. Но она уже не могла остановиться, выигрывая последние секунды своей жизни. «Умру, но не сдамся», - вдруг зло подумала она за миг до того, как черноволосый всадник с саблей преградил дорогу. И ей пришлось остановиться. Тут же подоспел второй, они перекинулись между собой парой слов и первый, кивнув в ее сторону, занес было саблю у нее над головой.
- Нет! - вдруг помимо воли вырвалось у нее, - Постойте!
Лезвие замерло, едва коснувшись ее волос. Умирать совсем не хотелось.
- Я сделаю все, что вы захотите, - умоляюще проговорила она, - Только не убивайте!
Первый колебался, второй что-то сказал ему на их языке, и сабля нехотя поползла в ножны на поясе. Через час девушка следом за всадниками входила в ворота крепости. На лице ее играла отстраненная полуулыбка. Она проиграла бой со страхом, но выиграла битву со смертью. И кто из ныне живущих осмелился бы ее осудить? В крепости кипела своя жизнь. Сновали дети, козы и собаки. Люди постарше занимались каждый своим ремеслом. Кто плел сети, кто прял, кто варил пищу в огромных котлах прямо на улице. Девушка зачарованно наблюдала, она сильно отличалась и внешностью, и одеждой от всех них, но никто так и не обратил на гостью никакого внимания. И всадники, любезно доставившие ее сюда, куда-то испарились.
- Простите... - она подошла к полной женщине средних лет в широком белом фартуке, - Вы знаете, где я?
Та растерянно оглянулась и уставилась куда-то вдаль, смотря сквозь девушку, потом вздохнула и снова занялась своими делами.
- Извините... - обратилась она к пожилому мужчине, который правил стрелы, - Куда я попала?
Но тот настолько был занят своей работой, что не поднял головы.
- Они не видят тебя... - проскрипел чей-то голос.
Девушка оглянулась. Недалеко от нее, перебирая струны причудливого музыкального инструмента, сидел подслеповатый старик.
- Они не видят тебя, - повторил он, глядя поверх ее головы, - И я не вижу тоже. Но я почти ослеп и доверяю своему чутью. - он прокашлялся, люди на площади с почтением поглядывали в его сторону. - Иди своей дорогой, девочка, уходи отсюда, если сможешь, и храни тебя Господь.
Он замолчал. Люди на площади притихли, а потом разбрелись по своим делам. Девушка постояла еще немного, на лице ее отражались сомнения и решимость, а потом сделала свой первый шаг — и крепость стала меняться. Девушка шла. А крепость росла, рушилась, горела, отстраивалась, словом, жила во времени. И вот площадь из земляной стала мощеной, как стрелки на часах, вытянулись вверх фонари, выросли солидные каменные стены, деревья высоко вознесли свои кроны. В их тени девушка разглядела белую скамейку. На скамье, прикрывшись газетой, спал человек, рядом стояли его вещи.
- Приезжий? - подумала вслух она.
Но человек нервно дернул рукой и больше никак не отреагировал на ее появление. Начался дождь, быстро переросший в грозу. Девушка, спасаясь от дождя, кинулась было к деревьям, но они неожиданно поредели и на их месте выросла телефонная будка. Она дернула ручку и вошла. В будке было сухо и уютно, только неприятно пищала небрежно брошенная на рычаг трубка. Девушка вдруг поймала себя на мысли, что у нее создалось впечатление только что подслушанного чужого разговора, она передернула плечами и чуть прикоснувшись, повесила трубу правильно. Воцарилась тишина, однако быстро прерванная громким скрежетом. Дождь кончился, и девушка выскочила наружу прямо на набережную канала. Канал упирался в крепостную стену, уходил в арку и дальше.... дальше.... Куда дальше? Она перегнулась через парапет набережной и успела увидеть, как два гондольера в лодках спустили из арки на воду железный занавес, закрывая от ее глаз выход. Девушка разочарованно вздохнула и побрела прочь. Набережная канала с каждым шагом все больше начинала походить на оживленный рынок, разномастные торговцы за бесценок продавали внушающие восхищение фрукты и овощи. Но она шла, погруженная в свои мысли и не обращала на них особого внимания. Наверное поэтому она и не сразу заметила черную машину, которая двигалась рядом с ней соразмерно ее шагу. Девушка не успела удивиться, как вдруг мужчина, сидящий за рулем, повернул голову в ее сторону и улыбнулся ей самой многообещающей улыбкой. Девушка едва не подпрыгнула от радости — ее наконец хоть кто-то увидел! Мужчина открыл окно и похлопал рукой по соседнему сиденью, приглашая сесть в автомобиль.
- Это никуда не годится! - сказал светловолосый молодой человек темноволосому, передавая ему бинокль, - Ну сам погляди!
- Секунду! - сказал тот и усмехнулся. Оба сидели на крыше собора Святого Петра, возвышающегося посреди площади и, прислонившись спинами к шпилю, разглядывали рыночную толпу. Черноволосый взял бинокль и довольно долго наблюдал за черным автомобилем, преследующим катящийся по мостовой кочан капусты.
- Белокочанная! - удовлетворительно заметил он, - И как это интересно она сюда попала?
Светловолосый раскрыл зеленый блокнот и быстро его пролистал.
- Знаешь, - сказал наконец он, - Она того заслужила. Нечего было связываться с часовщиками. Убили бы — и дело с концом, а так — ходи, мучайся.
- Не повезло ей просто... - многозначительно протянул второй.
- Вот уж не повезло, так не повезло, - подтвердил первый, а потом добавил, - Но ты прав, эти чистильщики совсем обнаглели.
- Ну что, надерем им задницы? - задорно предложил второй.
- А давай! - согласился светловолосый.
Девушка уже было собралась запрыгнуть в медленно движущийся автомобиль, как вдруг неожиданно споткнулась о вывороченный булыжник и упала, еле успев выставить впереди себя руки. Тут же, толкаясь и вопя, мимо пронеслась стайка разновозрастных ребятишек. Она встала, отряхиваясь, и увидела потерянный кем-то бумажник, руки машинально подняли его с земли, и она принялась вертеть головой в поисках его обладателя. Взгляд ее наткнулся на молодого человека в очках со смуглой кожей и почти черными волосами. Он растерянно озирался по сторонам.
- Эй! - крикнула она, обращая на себя внимание и забыв о том, что она тут так... пустое место, - Это не вы потеряли?
Молодой человек снял, протер и снова надел очки, смущенно улыбаясь.
- Я! Простите, барышня, я вас сначала не заметил. Но вы просто спасли меня и мое состояние!
- Не преувеличивайте! - она протянула ему бумажник, не сразу сообразив, что это — первый человек, не считая слепого старика, что заговорил с ней. Сзади нервно бибикнула машина, и новый знакомый яростно сверкнул глазами, вглядываясь в лицо водителя. Девушка в страхе отшатнулась, узнавая в нем всадника с кривой саблей, что едва не лишил ее жизни. В тот же миг молодой человек виновато улыбнулся и поразившее девушку сходство растаяло без следа.
- Пойдемте отсюда, мисс, тут небезопасно, - предлагая ей руку проговорил он, - Я приглашаю Вас на чашечку кофе.
- С удовольствием! - ответила она, и, принимая приглашение, проследовала за ним, заметив краем глаза, что водитель черной машины яростно грозит кулаком собору.
- Как Вас зовут? - поинтересовался он, - Вы, судя по всему не местная?
- Нет... - она покачала головой, - Я даже не могу Вам сказать, как давно здесь.
- Должно быть, вы неплохо знаете город?
- В некотором смысле да! - усмехнулась она, боясь, что он может исчезнуть в любую минуту, как слепой старик, человек на скамье и гондольеры.
- Простите, - сказал вдруг он, - Что я не представился, но и Вы еще не назвали своего имени.
- Давайте без имен! - попросила она, - Какое они имеют значение?
Он остановился и удивленно взглянул на нее:
- Возможно, Вы и правы..., - а потом добавил, - Ну вот... мы миновали Тайм-Сквер. Я пригласил Вас на чашечку кофе, но вначале я хочу познакомить вас кое с кем.
И он направился прямо к причалу, где стояли пришвартованные корабли.
- Знакомьтесь, - сказал он, указывая на высокий бриг под кроваво-красными парусами, - Это Аврора, - девушка вздрогнула и попятилась, а он, не выпуская ее руки продолжал, - Моя легендарная Аврора, которая однажды перевернула жизнь этого города с ног на голову. Ты спасла ее сегодня, найдя мой бумажник с важными расписками, и я хочу достойно отблагодарить тебя за это.
- Не надо, - сказала девушка, высвобождая руку, - Право, это вовсе ни к чему. Она слишком прекрасна.
Но с Собора Святого Петра уже донесся колокольный звон, и ее слова потонули в мелодичных раскатах. А молодой человек снова взял ее за руку и уже не отпускал.
- Идем, - улыбнулся он, увлекая ее за собой вверх по сходням, - мне кажется, она достигла своей гавани, и я задержусь тут надолго. Кстати, я — Грэн.
- Аврора, - наконец улыбнулась она в ответ, подчиняясь его воле - Меня зовут именно так.
Он резко остановился, внимательно вглядываясь в ее лицо, а потом подхватил ее на руки и счастливо рассмеялся.
Да, иногда еще мне снятся такие сны...
Значит, Аврора... А ведь этот корабль хорошо знаком мне... И я погрузилась в воспоминания... Как меня звали тогда? Не помню, да и неважно это. На этом корабле я научилась видеть, Рыцарь Мечей помог мне пройти дальше, а Аврора носила еще бледно-розовые одеяния. И вот, спустя столько лет, мы снова встретились. Я покачала головой, вспоминая кроваво-красные паруса, если корабль зашел в гавань и встал на приколе — это значило только одно — Рыцарь Мечей нашел свою деву. Деву Ветра и Мечты. А это ни много ни мало означало начало нового витка.
- Как ты узнал, что Жрица жива? - Йеш болтал ногами, сидя на камне, и его серьезный тон никак не вязался с его поведением, - Ведь она могла погибнуть?
- Могла... - прокашлялся отшельник, - Но ее видели Рыцари Пространства. Помнишь, я рассказывал тебе о них?
Юноша кивнул головой, и старец продолжил:
- Ее разбросало во времени на несколько сущностей. Но время и пространство неразрывно связаны, вот рыцари и помогли ей обрести себя. А на последнем круге она вдруг исчезла, и они так и не смогли ее отыскать. Я шел следом, почти по пятам, но мы так и не встретились. Она пропала на стыке сфер Скорпиона и Стрельца, там, где стоял когда-то наш сгоревший дом — сфера Змееносца. Теперь, как ты знаешь, там Зеркало.
- Я обязательно найду ее, - пообещал Йеш, - Я сделаю это ради тебя и ради себя.
- Дай Бог, - сказал Адон, всматриваясь в горизонт, - Чтобы у тебя получилось. До ритуала осталось совсем немного, - он предпочел сменить тему, - Нам будет лучше прилечь и хоть немного поспать.
- Я вряд ли усну, - признался юноша, - А ты ложись.
- Я тоже вряд ли, - отшельник немного помолчал, - Ты уверен, что готов, Йеш? Мы можем подождать еще немного.
- Я готов, - юноша взглянул старцу в глаза, - Не волнуйся за меня. У тебя задачка посложнее. Но если что, - он шутливо подмигнул, - Я не в обиде. Всякое ведь может случиться.
И Адон еле сдержался от того, чтобы отвесить ему подзатыльник.
Император просыпался тяжело и неохотно. Все тело ныло, будто его пропустили через промышленный пресс. Виски ломило, во рту стояла горечь, как после недельного запоя, к тому же его охватила сильная слабость. Он еле-еле открыл глаза и попытался сесть, невольно вырвался стон. Император негромко выругался, все-таки привел себя в более-менее вертикальное положение и огляделся. В комнате царил полумрак, он сам лежал в одежде поверх кровати, а в кресле — и тут Императора подбросило вверх — в кресле полулежа находилась окровавленная Люция. Слабость как рукой сняло, и Император в мгновение ока оказался рядом с девушкой. Бледная, почти белая кожа, спутанные, растрепанные волосы, руки все в порезах, и повсюду кровь... много запекшейся крови.
- Господи... Что же ты с собой творила, - прошептал он.
В царящем сумраке было не разобрать — дышит она или нет, и Император, взяв девушку за руку, стал искать пульс.
- Слава Богу... - выдохнул он в темноту.
Пульс был, слабый, еле различимый, но был. И Император, не долго думая, подхватил Люцию на руки, ногой распахнул дверь и громовым голосом рыкнул:
- Вестников сюда!
- Да, мой Император! - светлокрылая вестница замерла, склонив голову и ожидая приказа.
- Приведите самого лучшего лекаря, которого найдете! И торопитесь, она умирает.
Вестница кивнула головой и исчезла в одно мгновение. А через несколько минут запыхавшийся Прелат стоял уже на пороге покоев матери-настоятельницы монастыря Святой Марии.
- Има! - без предисловии начал он, - тебя хочет видеть Император.
- Ты же знаешь, Файвиш, как я отношусь... - начала было она.
- Некогда — перебил он ее, - Люция...
- Что с ней? - встрепенулась мать-настоятельница.
- Ей нужна твоя помощь! Срочно! Она на грани жизни и смерти.
- Пять минут на сборы, - мгновенно собралась мать-настоятельница, - И я готова.
Прошло совсем немного времени с тех пор, как Император кинул клич, а ему показалось, что прошла вечность. Он отнес Люцию в ее комнату, и сам теперь ходил из угла в угол, отмеряя секунды. Проходя уже в который раз мимо зеркала, он мельком глянул на свое отражение и охнул — он сам выглядел не многим лучше распластавшейся на кровати девушки.
- Надо будет привести себя в порядок, - мелькнуло у него в голове, но он тут же отмахнулся от этой мысли, - Все потом.
Наконец послышался звук шагов и светлокрылая вестница любезно впустила в комнату Прелата и незнакомую симпатичную женщину. Кивнув Императору головой в качестве приветствия, она незамедлительно направилась к кровати. После беглого осмотра женщина повернулась к стоящим рядом мужчинам.
- Я вынуждена попросить вас покинуть помещение, - она взглянула на Императора, - Я надеюсь на ваше понимание, мне нужно тщательнее осмотреть девочку. Когда я закончу, я вас позову.
Император взглянул на Прелата.
- Не Волнуйтесь, мой Повелитель, - улыбнулся тот, - Има — настоятельница монастыря, при котором проходила обучение Ваша подопечная. Никто лучше нее не владеет мастерством исцеления. К тому же я не ошибусь, если скажу, что она знает девочку лучше, чем родная мать.
Женщина наконец-то улыбнулась, и Император как-то сразу поверил ей.
- Мы будем рядом, - сказал он, - Когда закончите — зовите.
- Непременно. А Вам я советую пока привести себя в порядок, Вы выглядите не намного лучше нее, - повторила она его недавние мысли и тем самым заставила Императора улыбнуться в ответ.
Через некоторое время они снова сидели в комнате Люции.
- Она очень слаба, - сказала мать-настоятельница, - Я бы хотела узнать, что же все-таки произошло, от этого будет зависеть курс лечения.
Но Император в ответ только отрицательно покачал головой.
- Нет? - удивилась она, - Даже если от этого будет зависеть ее жизнь?
Он встал и в задумчивости прошелся по комнате. Он не имеет права открывать истину, это даже не его тайна, это их общая, совместная... Его и Айнэ... А еще — Люции и... тут он запнулся, осознав, что у его сестры тоже должен был быть свой заземляющий. Кто же? Неужели Барон? И Император сам отмел эту мысль. Нет, Барон темный и к тому же доподлинно известно, что он сейчас в Короне. А кто тогда? И перед его взором всплыло лицо светловолосого мужчины из свиты Барона, которого он видел в Замке. Не его ли же он приложил по затылку тяжелым подсвечником еще там, в родительском доме в Рименте? Ответ был утвердительным и Император только скрипнул зубами. «Ладно, потом разберемся» - решил он. Сейчас что-то нужно было делать с Люцией, мать-настоятельница ждала ответа.
- Спрашивайте, - наконец решился Император, - Я постараюсь ответить, не вдаваясь в детали. Ты можешь подождать нас в тронном зале, - обратился он к прелату, и тот, кивнув головой, вышел.
- Не волнуйтесь, - сказала мать настоятельница, когда за прелатом захлопнулась дверь, - Все останется между нами.
- Вы забыли прибавить «Мой Повелитель», - заметил он.
- Может, потому что Вы — не мой Повелитель? - улыбнулась она.
- Темная? - вскинул брови Император.
- Цельная, - спокойно поправила его мать настоятельница, удовлетворенно заметив, как у того округлились глаза.
- Но как... - начал было он.
- Если интересно, я расскажу чуть позже, - мягко перебила его мать-настоятельница, - Сначала закончим с Люцией. Вы знаете, где она могла получить такие повреждения?
- Знаю, - ответил он, - У меня в тронной зале.
- И как же это произошло?
- Я был далеко, - сказал Император, - И не мог видеть. Я знаю, что она потеряла много крови.
- Она отправлялась куда-то? - спросила мать-настоятельница.
- Нет, - покачал головой Император, - Она страховала меня. Но моя ситуация вышла из-под контроля, - он тщательно подбирал слова, - В общем, если бы не Люция, вполне вероятно я бы не стоял тут.
Мать настоятельница внимательно слушала и он продолжил:
- Боюсь, мне нечего больше добавить. Она как-то дотащила меня до кровати. Около суток я провалялся без сознания, а когда очнулся, то нашел ее сидящей в кресле уже вот в таком состоянии. Вестники слушаются только меня, и помочь ей они просто не смогли бы.
- Ясно, - кивнула головой мать-настоятельница, - Мне придется забрать ее в монастырь или же самой остаться здесь. Первую помощь я оказала, но за девочкой необходимо наблюдать.
- Оставайтесь здесь, - принял решение Император, - Я распоряжусь, чтобы все необходимые материалы всегда были у Вас под рукой.
- Как скажете. - мать-настоятельница поднялась со своего места, - Мне нужно будет отправить письмо с распоряжениями в монастырь и дать несколько указаний Прелату.
- Дать... Указания... Прелату? - удивился Император, - А я думал, что он у вас там главный.
- Нет-нет! - воскликнула мать-настоятельница, - Конечно он, просто мы достаточно давно знакомы и они будут носить скорее личный характер.
- Я понял. - усмехнулся Император, - Просто не смог удержаться.
- Я ощутила, - обворожительно улыбнулась она, - Но обязана была пояснить.
- Тронная зала в вашем распоряжении! - сказал Император, пропуская ее вперед, - Пусть Люция спокойно поспит.
И мать-настоятельница не стала с ним спорить.
- Злат! О Боже! - только что проснувшаяся Императрица едва не наступила ногой на распластавшееся у кровати тело. Ее сильно шатало, было очень сухо во рту, глаза слезились, все тело ломило, но не обращая на это все никакого внимания она кинулась к лежащему на полу мужчине.
- Я в порядке, - чуть приоткрыв глаза еле слышно проговорил он, - Не надо никого... звать... Я сам справлюсь...
- Ты очень слаб! - воскликнула она, - Тебе нужна помощь!
- Мне никто не может помочь, - прошептал он, - Просто поверь мне... Они не справятся...
- Надо же что-то сделать! - по ее щекам покатились слезы, - Ты можешь умереть!
- Дура... - выдохнул Злат, закрывая глаза, - Я же твой первый враг после Барона.
- Сам дурак! - всхлипнула она, - Если ты умрешь — я тебя убью!
- Очень действенная угроза! - усмехнулся знахарь и сильно закашлялся, Императрица в отчаянии замерла, не зная чем помочь, - Попроси своих отнести меня в мою комнату, - наконец попросил он.
Императрица хлопнула в ладоши и через несколько минут Злат уже лежал в своей постели.
- Как наше дело? - с трудом открывая глаза спросил он, - Ты договорилась со своим братом?
- Не волнуйся, - ответила Императрица, поправляя одеяло, - Похоже, он готов на все ради меня и Йеша.
- Отлично, - голос Знахаря становился все тише, - Значит, все не зря...
- Конечно, не зря! - воскликнула она, но он уже не слышал ее, провалившись в сон.
- Как только он очнется — сразу доложите мне! - распорядилась Императрица в темноту, ни мига не сомневаясь в том, что вестники слышат ее.
- Слушаемся, Госпожа! - прошелестела в ответ темнота, и Императрица отправилась в свои покои, чтобы привести себя и свои мысли в порядок.
А подумать было о чем. Он не бросил ее в библиотеке, он дотащил ее до ее покоев, и наконец — он не тронул ее, предпочтя самому лишиться чуть ли не трети крови. Надо, кстати, попросить вестников убрать библиотеку, хотя неплохо было бы для начала самой туда наведаться. Так Императрица и поступила, продолжая размышлять по дороге. Не тронул ее... Испугался Барона? Вряд ли. Злат, похоже, вообще никого не боялся. Почему? - терялась она в догадках, - Это же на него совсем не похоже. Холодный, как ледышка, неприступный, как крепость и гордый, как тысяча королей вместе взятых, Злат просто не способен был на сентиментальные поступки. Она уже привыкла к несколько пренебрежительному отношению с его стороны и не рассчитывала даже на банальное уважение.
- Ты разочарована? - скрипнул внутренний голос, - Ты хотела этого?
- Нет! - она вспыхнула, - Я люблю Сая!
- Так в чем же дело? - продолжал ехидничать тот, - Радуйся, что так вышло. Что не придется оправдываться перед братом и терзаться муками совести. Он не тронул твое тело и спас тем самым тебя от мучительных переживаний.
- Нет... - снова сказала она самой себе, - Вряд ли его действия продиктованы заботой обо мне, он выше всего этого. Значит была какая-то причина, по которой он изменил первоначальный план действий. Только и всего. Когда очнется — надо будет обязательно спросить его об этом. Но я... я очень привязалась к нему за это время. А если я скажу ему об этом — он только презрительно фыркнет в ответ. Нас связывает общее дело, только и всего.
- А ты скажи! Скажи, попробуй! - зудел голос.
Но Императрица только отмахнулась от него и вошла в полураскрытые двери замковой библиотеки. Пространство было буквально пропитано терпким сладковатым запахом крови. В центре помещения угадывалась угасшая пентаграмма. Только угадывалась, потому что щедро была залита все той же кровью. Чьей? Ее или Злата? Было не разобрать. Вот тут стояла она, на этом месте кровь уже успела загустеть и запечатлеть две пары следов — ее и Злата. Непонятный круг, очерчивающий пентаграмму, все еще продолжал дымиться. И это сутки спустя! Незримый бой закончился победой в основном благодаря Злату. Без него она была бы обречена, и она это прекрасно понимала, как и то, что без его поддержки сама никогда бы не полезла туда, откуда с таким трудом вернулась. Императрица глубоко вздохнула и запретила себе даже приближаться к дымящемуся кругу, от греха, как говорится, подальше. Она огляделась еще раз. Судя по следам, Злат тащил ее волоком чуть ли не до самого порога библиотеки. Там он, похоже, ненадолго отключился — об этом свидетельствовали кровавые отпечатки пальцев на стенах и красная лужица на полу. Императрица постояла еще немного на пороге, о чем-то усиленно размышляя, потом вышла на лестницу и аккуратно прикрыла за собой дверь.
- Приберите тут! - негромко сказала она и отправилась в свои покои.
Императрица ушла, и тогда Злат открыл глаза. Было плохо. Сильно дрожали руки и наверное так же сильно тошнило. Злат скрипнул зубами. Все-таки он потерял слишком много крови и слишком вымотался за эту ночь.
- Ничего, - подумал он, - Самое главное, что все получилось. Императрица встретилась с братом, а мне удалось выполнить поручение Барона. Кто же знал, что это окажется настолько энергозатратно?
Он нащупал пальцами маленький коробок, припрятанный от посторонних глаз во внутреннем кармане рубашки. Гордиться было чем. Кусочек Первородной Тьмы покоился у самого сердца Знахаря, с ним Барон вновь обретет силу своего древнего рода, силу, достойную правителя Короны.
- А может, - подсказал внутренний голос, - Ты сам захочешь занять его место? Ты же знаешь, что без тебя затея Барона была бы обречена на провал?
- Нет, - немного подумав ответил Злат, - Я не променяю свою цельность.
- Но ты ведь можешь, - начал вкрадчиво голос, - Поступить точно также, как тот мальчишка — Йеш? И побывать сразу в обоих источниках? И стать Императором Света и Тьмы? И что тебе тогда Барон? Так, соринка в глазу.
- Нет, - снова ответил Злат, - Я не уверен в успехе. А рисковать — не моя стезя. Я должен знать наверняка.
- Но Императрица... - не унимался голос.
- А что Императрица? - разозлился вдруг Злат.
- Тебе разве все равно что станет с ней? - осторожно спросил голос.
- Абсолютно! - бросил в темноту Злат, - Барон — ее супруг, вот пусть и разбираются между собой.
- Но ты ведь помнишь, - прошелестел голос, - Как пятнадцать лет назад замкнул на себя до конца незавершенный обряд? Ты беспокоился за здоровье Барона или преследовал настолько далеко идущие планы? Вряд ли случайным образом оказались смещены основные центры силы? Не поэтому ли сейчас здесь ты, а не Барон? Не поэтому ли ты так легко сориентировался в подземных лабиринтах замка в то время, как твой сюзерен шел за тобой, как слепой котенок? Не поэтому ли сейчас Барону нужны дополнительные составляющие для обретения былой мощи? И не потому ли ты испугался прикасаться к телу Императрицы, ибо просчитал в этом угрозу для своей целостности? Молчишь? - шептал голос, - Ну молчи, молчи... Ты сам и так знаешь ответ. Только запомни, что когда придет время делать выбор, он не будет таким очевидным, каким тебе кажется сейчас.
- Сгинь! - прошипел Знахарь, - Уйди!
Голос наконец умолк, и Злат еще долго смотрел перед собой в темноту, а потом прошептал:
- Ничего... Надо заснуть. К утру мне должно стать лучше.
Но он ошибся. К утру стало только хуже. Поднялся сильный жар, и Императрица едва успевала менять полотенца на лбу своего подопечного.
- Ты же Знахарь! - в отчаянии воскликнула она, когда он в очередной раз очнулся, - Наверняка у тебя в арсенале куча рецептов от разных хворей!
- Я сейчас не в состоянии... - еле слышно проговорил он.
- Скажи мне, что нужно делать! - воскликнула она, - И я сделаю!
- Я не могу доверить зельеварение женщине, - прошептал Злат.
- Ты же умрешь! - возмутилась она, - Злат, пожалуйста, не упрямься!
Но он был непреклонен — нет и все. Был велик соблазн прибегнуть к заветной коробочке у сердца и начать процесс обращения. Сила бы вылечила его. Пусть он бы стал разделенным, зато остался бы живым. Всякий раз, когда его посещали подобные мысли, он удерживал себя от этого шага. Делать это становилось все труднее. И к исходу третьих суток Злат сдался и велел Императрице готовить зелье.
- Нужна моя кровь, - сказал он, - Вот на эту чашу.
- Это слишком много! - возразила она, - Ты не выдержишь!
- Скорее всего я потеряю сознание, - согласился он, - Поэтому крайне важно, чтобы ты все сделала правильно. Я не смогу подсказывать тебе.
Она закусила губу от волнения и кивнула головой. Злат принялся объяснять ей рецептуру и сложный процесс приготовления лекарства, стараясь припомнить все до мельчайших подробностей.
- Все, - наконец откинулся он на подушки, - Можешь приступать.
Она замерла у кровати, теребя прядь волос, словно хотела что-то сказать и никак не могла решиться.
- Давай же! - гаркнул Злат! - Не тяни!
И Императрица, передумав, протянула руку за ножом и не глядя больше на него, полоснула лезвием по венам, подставляя под струю чашу. Злат хрипнул напоследок и затих. Чаша наполнилась довольно быстро и, туго перетянув запястье бинтом, Императрица отставила ее в сторону.
- Ты такой упертый... - сказала она потерявшему сознание Знахарю, - Что просто сил никаких нет... Ну вот не могу я себе позволить, чтобы ты умер. Расценивай как хочешь.
Она провела рукой по его волосам и убрала ото лба налипшие золотистые пряди.
- Я не отдам тебя за грань, - пообещала Императрица, целуя его в щеку, - Я справлюсь.
И она, подняв с пола чашу, принялась за приготовление сложнейшего рецепта.
- Готовы? - спросил отшельник Йеша и двух вестников.
Те молча как по команде кивнули головами.
- Только учтите, - уже в который раз повторил старец, - Я не смогу поддерживать жизнеспособность тела долго. Мозгу нужен кислород. Так что возвращайтесь как можно скорее.
- Я помню, Адон, - спокойно ответил юноша, глаза его блестели, - Мы мигом.
Он опустился на широкий плоский камень и замер.
- Давай — шепнул он, - Не тяни.
И отшельник занес над ним узкий длинный нож. Тускло сверкнуло лезвие в рассветных лучах. Сверкнуло лишь на мгновение перед тем как погрузиться в мягкую плоть юного тела.
- Вперед! - выдохнул старец, и два вестника наперегонки взмыли в утреннее небо, унося в своих руках отлетевшую душу в только им ведомые дали.
Кровь тоненькой струйкой стекала по камню и расползалась дальше пятном, и отшельник, смазав небольшую тряпочку синеватой мазью, приложил ее к ране.
- Кровь нынче на вес золота, - прокряхтел он, - Надо беречь.
Нож вынимать было нельзя, это означало бы мгновенную и бесповоротную смерть. Его надлежало поворачивать на 90 градусов всякий раз, когда мазь впитывалась и рана снова начинала кровоточить. У каждого человека точка удара была своя. У Йеша она находилась спереди справа, между 3 и 4 ребром, ближе к позвоночнику. Отшельник высчитывал ее больше суток и потом почти столько же перепроверял, пока не удостоверился, что погрешность минимальна и существенно не повлияет на ритуал. Адон мельком взглянул на замершее тело и сосредоточился на жизненно важных для любого тела процессах. Итак... Сначала аккуратно запускаем сердце, разгоняем по венам кровь, затем почти одновременно начинаем вентилировать легкие. Отлично... Все получилось. Мальчик дышит, и если не брать в расчет воткнутый в грудь нож и неестественную бледность лица, то можно подумать, что он всего лишь спит. Одна только беда — в таком состоянии мозг недополучает свою порцию кислорода и некоторое время спустя начинается кислородное голодание, а затем отмирание лишних клеток, которые организм прокормить не в силах. Можно выжить, но остаться при этом дурачком. Отшельник тяжело вздохнул. Его немолодой организм, взяв на себя дополнительную нагрузку, сейчас работал за двоих и, соответственно, выматывался вдвое быстрее обычного. Он знал про искусственные аппараты поддержания жизнедеятельности различных органов, он даже спроектировал несколько таких для монастыря по личной просьбе матери-настоятельницы, но оживить только что умершего человека и поддерживать его в таком состоянии некоторое время — это уже было где-то за гранью добра и зла, на пороге чуда.
- Нет, - возразил он сам себе, - Настоящее чудо случится, если вестникам все же удастся вернуть душу Йеша назад. Об ином исходе я даже думать не хочу.
И он опустился на землю, оперевшись спиной о камень, на котором покоилось тело юноши, и полностью сосредоточился на текущих процессах, стараясь поменьше двигаться, экономя силы.
Сегодня особенный день. Я взглянула на небо, которое выгнутым куполом алело над моей головой. Ничего необычного — небо как небо... Тысячу лет назад оно было таким же... Однако предчувствия никогда не обманывали меня, не подвели они и на этот раз. Я ждала гостей. И я почти не удивилась, когда действительно услышала стук в створ ворот, хотя на двери и висел колокол, который хорошо был слышен с любой точки моих владений. Не давая себе даже возможности гадать, кого могла занести нелегкая в мои неблизкие владения, я предпочла поскорее открыть. Я не боялась. Почти никто не мог переступить моего порога, почти никто не мог бы выжить здесь. Но то, что предстало моему взору, потрясло до глубины души даже меня. Два вестника... Белый и черный... Свет и Тьма... стояли рядом, держась за руки и соприкасаясь крыльями. Они выжидающе смотрели на меня и молчали. А между ними... И я непроизвольно сделала шаг назад... Стоял золотоволосый юноша, синие глаза его лучились солнечным светом, он улыбался и с затаенной радостью смотрел на меня.
- Здравствуйте, - сказал наконец он, и его голос обласкал своей теплотой самые затаенные уголки моей души, - Вы — Жрица?
- Я... - на глаза настырно наворачивались слезы, так бывает, если долго смотреть на солнце, не моргая.
- Наконец-то я нашел я вас! - прямо-таки засветился он, и я почти растворилась в этих искрящихся потоках, - Я принес Вам привет от Вашего старого друга — Адона. Помните такого?
- Адон? - и я сама не ожидая, сделала еще один маленький шажок назад, - Адон... послал тебя? Он меня не забыл?
- Он помнит все! - улыбнулся юноша, - Он долгое время искал Вас. Он нашел рыцарей, но Вы к тому времени уже исчезли.
- Боже мой... - прошептала я, растеряв все остальные слова, - Боже мой...
Он смотрел на меня и улыбался, и я заставила себя собраться с мыслями.
- А кто ты сам? И как ты сюда попал?
- Меня зовут Йеш, - ответил он, - Я сын Императора Света и Императрицы Тьмы. Адон убил меня, чтобы вынуть из моего тела душу, вестники принесли ее к Вашим Вратам.
- Ты — сын Императора и Императрицы? Как такое вообще возможно? - моему удивлению не было предела.
- Я расскажу, но у нас не так много времени. Мне нужно успеть вернуться.
- Ты рассчитываешь вернуться? - поперхнулась я.
- Вы ведь не станете меня задерживать? - спросил он.
- Я-то не стану! - воскликнула я, - Но как... ты... - я не договорила.
- Я теперь знаю дорогу! - засмеялся он.
Я взглянула на обоих его вестников, которые замерли с начала нашего разговора, как два изваяния.
«Красивые...» - вдруг подумалось мне, - «Раньше они казались мне уродливой пародией на Тано, но в них определенно есть свое очарование. Или же эти не совсем похожи на остальных...»
И я попристальнее вгляделась в юношу и его спутников, мелькнувшая догадка сразила меня наповал.
- Так ты... неразделенный? - выдохнула я.
- Мы все рождаемся цельными, - он пожал плечами, не понимая, по видимому, причины моего восторга.
- Это вам только так кажется, - заметила я, - Та половинка души, что будет впоследствии отделяться, приходит уже ущербной и компенсируется другой половинкой. Людям только кажется, что у них есть выбор, на самом деле все предрешено. Деление происходит еще там... за сферами... Поэтому и является, как правило, лишь один, как вы говорите, вестник, я их называю демонами. Другой прийти просто не в силах, потому как находится в зачаточном состоянии. Вы говорите, что они борются за ваши души, но на деле нет никакой борьбы. Душ, светлых и темных, рождается всегда равное количество, и лишь поэтому ваш мир стабилен. А выбор заключается в том, что человек либо идет по пути силы и узнает это, либо нет — и пребывает в блаженном неведении относительно своей мнимой целостности.
Юноша озадаченно молчал, переваривая информацию.
- Но как же королевский род? - спросил наконец он, - Они-то хоть цельные?
- Не знаю, - призналась я, - Видимо, у них свои способы. Потому что факт остается фактом — души разделены изначально. Поэтому я так удивилась твоей цельности. Но ты принадлежишь древнему роду, что берет начало от самого бога Солнца. Да и твои родители представляют собой разные полюса, разделяющие этот мир. Ты не мог родиться другим, это было предрешено.
- Так вот зачем Барон уничтожил всех их, - прошептал юноша, - Чтобы уже никто и никогда не узнал, как восстановить свою цельность.
Я тактично промолчала, а потом добавила, взглянув на замершую в неподвижности парочку:
- У тебя красивые вестники, Йеш...
Он снова улыбнулся:
- Да, я знаю. И я очень люблю их.
- Присаживайся! - я вынесла два стула, на один села сама, другой предложила Йешу, - Расскажи мне о себе...
Он пожал плечами и принялся рассказывать, и по мере продвижения вглубь, я задумывалась все больше.
- Я решил найти Вас, - сказал он, - Наверное, Вы — единственная, кто может помочь мне соединить маму и отца.
Я покачала головой:
- А ты в курсе, что тебе придется сделать для этого?
- Мне говорили, - он опустил голову, - Придется пошатнуть основы мира.
- Не только... - я задумчиво смотрела на него, - Тебе придется шагнуть за грань!
- Разве я еще этого не сделал? - удивился он.
- О, нет! - усмехнулась я, - Даже мои владения лежат в гранях этого мира.
- А что тогда за гранью? - спросил он.
- Тано... За гранью... - ответила я и такая горечь скользнула в моем голосе, что он сочувственно уставился на меня, - На самом деле, - поправилась я, - Никто не знает, что там. Это мироздание похоже на кочан капусты. И сколько в нем слоев — не скажет ни один живущий, разве что Создатель это знал когда-то.
- Как это сделать? - он посмотрел мне прямо в глаза, - Как мне шагнуть за грань? Оттуда я смогу разбить Зеркало?
- Не знаю, Йеш. Ни у кого из тех, кто дерзнул когда-либо попробовать сделать это, ничего не вышло. Зеркало цело. И ни один не вернулся назад.
- Я должен... - грустно прошептал он, - Больше некому.
Мы помолчали, думая каждый о своем.
- Что случится с миром, если я все-таки смогу? - снова спросил он, - Вы знаете?
Я отрицательно покачала головой:
- Нет, Йеш. Этого не знает никто. Старый мир погибнет. А что придет ему на смену и вообще, придет ли что-то... это большая тайна, скрытая от моих глаз. Мы сильно рискуем.
- Вы меня отговариваете? - он поднял голову.
- Боже упаси, - усмехнулась я, - Ты, наверное, знаешь, сколько времени я уже тут провела и для чего. Я не стану тебя отговаривать. Но и принуждать тебя — не в моей воле. Хотя, не скрою, я очень хочу хоть на несколько минут увидеть иной пейзаж. Подумай, чего хочешь ты.
- Я хочу, чтобы все, кого я люблю, были рядом со мной. И если это возможно только в Древнем Мире, я верну его.
- Древний мир — это память, - покачала головой я, - Он ушел в прошлое, его нет в проявленности.
- Он реален! - возразил он, - Он внутри меня!
- Это невозможно! - я снова качнула головой, - Ты путаешь явь и сны.
- Вы не верите мне? - воскликнул он, - Дайте руку! Я отведу Вас туда!
Я вздохнула и снисходительно протянула ладонь.
- Закройте глаза! - приказал юноша, голос его приобрел неслышимую доселе жесткость.
Я послушалась и ощутила вдруг, как пространство зашевелилось и сместилось.
- Открывайте! - сказал он и отпустил мою руку.
Я послушно открыла глаза и ахнула. Древний Мир шелестел вековыми кронами, гоняя по полям и лесам порывы теплого ветра. Я вдохнула летний пряный воздух цветущих лугов. Привычная давящая тяжесть Выжженной Дороги отсутствовала, хотелось летать.
- Я не верю... - прошептала я, - Как это возможно?
- Не знаю! - Йеш уселся на траву, поджав ноги, - Но он с детства со мной, этот мир, и я хочу, чтобы он стал настоящей реальностью для всех.
- Во всех Древних живет этот мир, - я последовала его примеру и присела рядом, - Но в нас — во мне, в Адоне — он жив скорее воспоминаниями, прошлым, понимаешь? Такой мир не может родиться заново. Но твой — он совсем другой. Он живет в настоящем, - я старательно подбирала слова, - Идет как-будто бы параллельным измерением. И здесь... гранью становишься ты сам, Йеш, твое тело, которое разделяет мир нынешний и мир Древний.
- Я думал об этом, - признался юноша, - Но так и не понял, что же делать мне с этим дальше. И я так до конца и не понял, кто же я, и не вспомнил ни одного своего воплощения.
- Может быть... Ты еще и не рождался? - спросила я.
- А это возможно? - усомнился он.
- Кто знает, - я усмехнулась, - Всякое случается. Но мне нельзя так надолго покидать свои владения, - спохватилась я, - Пора возвращаться.
- Ой, - воскликнул Йеш, - Извините, закройте глаза!
Я зажмурилась и в следующий миг навалившийся пресс боли и горечи придавил меня к земле.
- С Вами все в порядке? - поддержал меня юноша.
- Да-да... - я с трудом расслышала собственный голос, - Сейчас все пройдет, это с непривычки. Синхронизация...
- И так — каждый раз? - удивился он.
- Нет, - усмехнулась я, немного придя в себя, - Это впервые. Потому что я впервые оставила свои владения за все тысячи лет.
- Ого... - только и смог выдавить он, - Но теперь Вы сможете бывать там, я показал Вам дорогу, мы сможем видеться и разговаривать. То, что невозможно было в реальном мире, возможно в Древнем!
- О, да! - воскликнула я, - И огромное спасибо тебе за это! Только боюсь, следующий раз наступит еще нескоро. Слишком много сил у меня ушло на этот марш-бросок с тобой. А одной будет еще сложнее. Я в Пограничье. Моя Дорога ведет из мира живых в небытие развоплощенных. Путь неблизкий.
- Знаете, что... Я хочу пройти... - он упрямо взглянул на меня.
- Куда? - я не сразу поняла, о чем идет речь.
- Я хочу переступить порог, - повторил он.
- Это опасно! - возразила я, но голос мой дрогнул.
- Я готов рискнуть, - сказал он, - Я все равно уже мертв. Иначе я о себе ничего нового уже не узнаю.
- Подожди! - воскликнула я, но он быстро переступил порог и скрылся из вида.
Я закрыла глаза. Древнее пророчество звучало у меня в ушах... «Двенадцать небесных воинов сияют на небосклоне и кружатся в звездном танце, охраняя выжженную память древнего мира, но скоро сместятся звезды и войдет в хоровод последний, Тринадцатый, Воин Боли и Памяти, сжимая в руках две истекающие кровью половины рассеченной змеи. И тогда... Он... Вернется...»
Юноша не возвращался.
- Тано... - простонала я, - Неужели я дождалась?
Ноги стали ватными, в голове застучало, и я сделала шаг вслед за юношей.
Йеш стоял по ту сторону порога и вертел головой. Ему было интересно, хотя раскинувшийся пейзаж был не особо живописным. Широкая дорога исчезала в пылящейся дали, по обе стороны раскинулось поле, а на поле, и это заслуживало отдельного внимания, росли огромные черные маки.
- Что ты ощущаешь? - Жрица незаметно подкралась сзади.
- Горечь, - ответил он, - Полуденную горечь царящего лета. Беспощадность палящего солнца, выжигающего жизнь, от которого никуда не деться. Удивительно только, как выживают здесь эти цветы.
- Они мертвы, - сказала Жрица, - Это половинки душ, и это их последнее пристанище.
Йеш молчал, и Жрица продолжила.
- Эта дорога - все, что осталось от сферы Змееноссца. Она пропитана болью, горечью и слезами. И ты почувствовал это. Йеш... - Жрица заметно волновалась, - Если верить пророчествам, то ты — Тринадцатый... Ты — Воин Боли и Памяти.
- Что-то подобное я подозревал за собой, - признался он, ни чуточку не удивленный, когда они вернулись к Вратам- Это что-то меняет?
- Еще как! - рассмеялась Жрица, - Ты даже не представляешь!
Чернокрылый вестник махнул рукой, привлекая к себе внимание.
- А мне пора назад, - виновато развел руками Йеш, - Даже спросить толком не получилось.
- Ничего, - утешила его Жрица, - Мы еще встретимся!
- Я передам от Вас привет Адону.
- Мне кроме привета даже нечего дать ему... - задумчиво протянула она, - Хотя подожди...
И Жрица, распустив свою длинную косу, ножом отхватила прядь волос и протянула ее юноше.
- Я бы очень хотела увидеть его, но, боюсь, пока это невозможно. Когда я буду готова, я сама позову тебя.
- Мы будем ждать! - улыбнулся Йеш, - Встретимся в Древнем Мире! Я подумаю, как это можно ускорить!
- До встречи, Воин! - улыбнулась Жрица в ответ, - Я тоже буду тебя ждать!
- Обязательно! - крикнул юноша, и вестники подхватили его и молниеносно умчали прочь.
А Жрица постояла еще немного, потом прикрыла за собой дверь и задумчиво побрела по дороге вдаль, периодически прикасаясь рукой к остриженной пряди.
Трижды отшельник успел повернуть нож в теле юноши, трижды прикладывал к сочащейся кровью ране тряпицу, пропитанную синеватой мазью. Время истекало, и кончались силы, а он продолжал напряженно вглядываться в бездонную синюю даль, так напоминающую глаза Йеша. Но небо оставалось пусто, и он ненадолго смыкал слезящиеся глаза. И когда его руки в четвертый раз обагрились кровью, он в последний раз в отчаянии взглянул в небо.
- Как же так... - прошептал он, - Ну, давайте, есть еще немного времени. Я жду, я верю...
Старец медлил. Некуда было торопиться, некуда, да и незачем. И когда в небе показалась быстро растущая черная точка — он сначала не поверил себе. Но точка приняла очертания вестников и очень скоро они приземлились рядом с камнем.
- Скорее! - засуетился отшельник, - Мы еще успеваем!
Вестники встали по обе стороны от еле дышащего тела и приложили руки к груди юноши, Шахар — слева, Эрев — справа.
- Давайте! - скомандовал старец.
И они синхронно с одинаковой силой вогнали упирающуюся душу в умирающее тело.
- Теперь я! - воскликнул Адон, отгоняя вестников, - Отойдите!
Нужный бутылек был уже наготове, он влил содержимое в приоткрытый рот Йеша, и, прикрыв глаза, зашептал слова силы. Тело сотрясли сильные судороги.
- Помогите мне! - попросил старец, - Один я его не удержу! Нужно продержать его ровно минуту!
Эрев и Шахар навалились сверху, своей тяжестью вдавив тело в камень. Но и они едва справлялись.
- Сейчас он успокоится! - пообещал отшельник, ловко вливая в юношу раствор из второго бутылька.
И правда, судороги стихали, и вестники заметно ослабили хватку.
- Можете отпустить его, - сказал Адон, - Через десять минут повторим.
После второго сеанса щеки Йеша заметно порозовели и дыхание выровнялось.
- Порядок... - выдохнул старец, - Займемся теперь раной.
Он выдернул нож и осторожно промыл рану отваром из целебных трав, потом, щедро смазав ее зеленовато-коричневой мазью, наложил тугую повязку.
- Порядок! - улыбнулся он, - Можем выдвигаться! Вы аккуратно понесете Йеша, я попытаюсь идти сам. До заката мы должны успеть в пещеры, а здесь дольше оставаться опасно. С минуты на минуту могут пожаловать незваные гости.
- Я слетаю на разведку! - предложил Эрев, - А вы пока начинайте потихоньку спускаться.
- Давай лучше я... - возразила Шахар, - День — мое время.
И Эрев с Адоном, подумав, согласились с ней.
- Мы пойдем тем же путем, что и пришли, - проговорил Адон, - Это самый короткий путь. Будь осторожна. Представители противоположных конфессий бывают опасны, и подстрелить чужого вестника для них — забава.
- Не волнуйтесь, - улыбнулась Шахар, - Я мигом.
Несколько раз она возвращалась, докладывая, что путь чист, и их маленький отряд медленно, но неуклонно двигался к цели. А когда было пройдено почти две трети пути — вестница вдруг исчезла. Эрев оставил юношу с отшельником на тропе, а сам метнулся к пещерам, никого не встретив, он вернулся назад.
- Чисто, - сказал он, - Ни людей, ни следов. Надо идти.
И они двинулись дальше. Пещер они достигли, когда солнце уже село, оставив после себя лишь узенькую алую полосу, и на небо горделиво взошел месяц, окруженный свитой из звезд. Эрев уложил Йеша на предварительно подстеленный плащ, отшельник, преодолевавший последние километры исключительно на воле духа, без сил рухнул рядом.
- Я сотку над входом сеть мрака, - сказал он, - Вы не сможете выйти наружу, но и к вам никто кроме меня не войдет.
- Хорошо, - просипел старец.
И Эрев, выполнив задуманное, отправился на поиски вестницы.
А несколькими часами ранее Шахар, отправившаяся на разведку, увидела отряд всадников, лихо взбирающихся по горной тропе неподалеку от той гряды, которую сейчас преодолевали отшельник и Эрев с Йешем на руках. Безошибочно распознав в них представителей какого-то темного ордена, вестница поморщилась. Были бы светлые — она бы взмыла в небо и напророчила им, что-нибудь такое, отчего бы они повернули назад. С темными дело обстояло гораздо сложнее, возвращаться назад и отправлять к ним Эрева уже не было времени, и вестница, переместившись поближе, свернула крылья до зачаточного состояния и, перебросив косу вперед, мило улыбаясь, вышла на тропу. Отряд остановился.
- Здравствуйте! - сказала Шахар, - Мне нужен орден Синего Пламени, вы не подскажете, как попасть туда?
- Зачем тебе туда попадать? - первый всадник уже целую минуту не сводил с нее взгляда, и вестнице стало не по себе.
- Я хочу принять... - она внутренне сжалась, - Темную сторону силы.
- Темную сторону, говоришь? - всадник спрыгнул с седла и подошел к ней, она сделала шаг назад, - А ты хоть имеешь представление о том, чем занимается наш Орден?
- Н-н-нет... - пролепетала она, от всадника исходила угроза, чужеродная сила била в нем через край.
Он расхохотался.
- А ты красивая, - удовлетворенно заметил он, хлопая по холке коня, - Садись, поедешь со мной!
- Куда? - спросила она, выигрывая время, - Ваш замок ведь по эту сторону гор.
- Почему встали? - раздался дребезжащий голос, и, расталкивая в стороны лошадей, на тропу вышел встрепанный старик.
Шахар отшатнулась. Колдун! Это было хуже всего. И она, не долго думая, бросилась бежать вниз по склону.
- Куда? - воскликнул всадник и расхохотался.
- Чего ржешь? - отвесил ему подзатыльник чернокнижник, - Это же светлая, болван! Лазутчица! Ее необходимо поймать!
- Светлая? - всадник моментально оказался в седле, - Вперед, братья! Ату ее!
И отряд с гиканьем и улюлюканьем устремился вслед за убегающей вестницей. Шахар обернулась. Всадники умело брали ее в клещи, впереди уже поблескивала река. Оставался лишь один путь — вверх, и вестница, расправив крылья, взмыла в воздух.
- Стреляй! - раздалась команда, и стрелы, не долетев, рухнули вниз.
В тот же миг чернокнижник, увидев, что добыча ускользает, раскинул руки в стороны и сплел хитроумное заклятье. Крылья свело судорогой, и Шахар почувствовала, что падает. Изо всех сил она рвалась вверх, но неведомая сила клонила ее к земле. Поняв, что сопротивляться бесполезно, она постаралась максимально смягчить свое падение, но, ударившись о камни, все равно потеряла сознание. Очнулась она от того, что кто-то негромко разговаривал рядом. Солнце почти совсем зашло, и на горы опустилась темнота. Шахар попробовала было пошевелиться — и поняла, что крепко связана. Тогда она прислушалась к разговору.
- Где они, черт возьми? - пробасил незнакомый мужской голос, - уже несколько часов тут сидим.
- Успокойся, Буян, - И Шахар узнала голос первого всадника, - Везут клетку.
- Нельзя прямо было ее так дотащить, - не унимался первый.
- Значит, нельзя, - спокойно возразил второй, - Ворону виднее. В клетку, значит в клетку.
- А она красивая, зараза, - хмыкнул первый.
- Красивая, - согласился второй, - Жаль только, что зараза. Тебе к ней и прикасаться нельзя. Проклянет Ворон — и дело с концом.
- А ктож узнает? - спросил Буян.
- Дурак ты... - сказал второй, - И на девках помешанный. Своих — выше крыши, бери-не хочу. А ты на эту запал. Она же светлая, и колдунья знатная, видел ведь, как парила в небе? Даже Ворон так не может. А уж он узнает, не сомневайся!
- А если я прикасаться не буду, а только посмотрю?
- Да делай ты что хочешь, - отвернулся второй, - Я тебя предупредил. А дальше — твое дело. Только веревки не трожь и кляп не вынимай.
- Что ты! И в мыслях не было! - обрадовался первый, и, подхватив с земли факел, двинулся к зажмурившейся Шахар, - А она, кстати, очнулась! - оповести он второго.
Тот не отреагировал, и Буян, пристроив между камней факел, вытер руки об жилетку и принялся обследовать тело вестницы.
- Веревки мешают, - разочарованно протянул он.
- Я тебя предупреждал, - донесся из темноты голос его напарника.
- А я подрежу ткань, - решил Буян, - Веревки-то останутся на месте!
Он достал из кармана широкий нож и провел тупой стороной по щеке вестницы.
- Какая нежная кожа, - проворковал он, - Жаль, веревками стянутая, ну ничего, мы это дело исправим! Открой глаза! - приказал он! - Ты должна все видеть!
Нож больно кольнул ее в шею, И Шахар предпочла подчиниться.
- Умница! - расплылся тот в улыбке.
Шахар закатила глаза и увидела, как высоко в небе, на грани видимости, парит темнокрылый вестник. Она встрепенулась. Это точно Эрев! Надо как-то подать ему знак. И она замотала головой.
- Что случилось? - Буян притворно заботливо отогнул краешек кляпа.
- Нечем дышать, - еле слышно шепнула она.
- Да ну? - удивился он, - До этого было чем, а теперь вдруг стало нечем? Знаю я эти ваши уловки.
И он вернул кляп на место. Сверкнул нож, затрещала распоротая ткань подола, оголяя обмотанные веревками ноги. Оставался последний шанс, и вестница, с большим трудом согнув ноги в коленях, резко распрямила их, направляя силу удара в солнечное сплетение.
- Оххх... - выдохнул он, складываясь пополам.
- Что там у тебя случилось? - оторвался от своих дел второй.
- Эта... зараза.... ударила меня! - возмутился Буян, - Да я от нее сейчас живого места не оставлю!
И щеку вестницы обжег удар, она больно откинулась головой на камни.
- Прекрати! - повысил голос второй, - Ты сам виноват!
- Получи, дрянь!
Второй удар пришелся ей ровно под дых, и Шахар едва не потеряла сознание, стараясь заткнутым кляпом ртом схватить побольше воздуха.
- Вот тебе! - в левое плечо будто ткнулся таран.
По щекам ее побежали слезы. Ну давай же, Эрев, они подняли достаточно шума, чтобы ты услышал! Она подняла глаза к небу, но там было пусто.
- На! - снова замахнулся Буян, но четвертого удара не последовало.
Второй крепко перехватил его за руки и сильно встряхнул.
- Я сказал — прекрати! - гаркнул он, - Иначе я тебе сам наваляю!
- А я помогу! - ухмыляющийся вестник, расправив свои великолепные крылья, не скрываясь, стоял на высоком валуне.
Всадники замерли, а потом второй осторожно спросил:
- А ты кто? Крылатый, а на вестника не похож! Колдун что ли?
- Колдун, колдун, - расхохотался тот, - Не верите? - и он сплел пальцами шар из мрака, - Из свиты Императрицы Сотворения, так что идите отсюда по хорошему!
- А как же... - начал второй.
- Ооо... Не волнуйтесь! - расплылся в улыбке Эрев, кивая головой в сторону вестницы, - Я найду ей применение! А вашему Ворону передайте сердечный привет от хозяина Черного Замка!
- Ты знаком с Бароном? - недоверчиво протянул второй.
- Я его правая рука! - не моргнув глазом соврал вестник, - Я устал ждать! Считаю до трех — и чтобы никого здесь не было!
- Ворон нас за это по голове не погладит! - хмуро заявил второй, - Он просто нам не поверит!
- Этого будет достаточно? - Эрев шевельнул крылом, и к ногам всадников упало огромное черное перо.
- Более чем! - заулыбался второй и, подняв перо, потащил упирающегося товарища прочь от места стоянки.
А вестник слетел вниз, опустился на колени, аккуратно подхватил на руки связанную Шахар и нож, валявшийся рядом, и взмыл в ночную высь. Всадники, некоторое время спустя, вернулись за лошадьми и неспешно двинулись в сторону своего замка, не проронив по дороге ни слова.
- Ну ты и напугала меня! - сказал Эрев, когда они приземлились на широкую площадку недалеко от пещер, - Подожди, не дергайся!
Он осторожно опустил ее на землю и принялся резать веревки.
- Как ты? - спросил он, освобождая ее от кляпа.
- Ничего не чувствую... - прошептала вестница, - Все тело затекло. Щека горит огнем, рукой пошевелить вообще не могу.
- Тебя надо размять, - предложил Эрев, скидывая с себя плащ и стеля его на земле, - Перекатывайся сюда, только осторожно! Если этого не сделать сейчас — на утро будет еще хуже. Хорошо помогла бы горячая ванна, но тут ее просто негде взять, хотя.... - он замолчал, вспоминая, как пролетая недалеко отсюда, видел выходящий из расщелин пар, там могли быть термальные источники.
- Куда мы? - только пискнула Шахар, когда вестник, завернув ее в свой плащ, подхватил и снова взмыл в воздух.
- В термы! - многозначительно пояснил Эрев, - Ну если они там есть, конечно!
На их счастье после недолгих поисков вестник все же отыскал небольшой бассейн с приемлемо горячей водой. Вода изрядно воняла, однако выбирать особенно было не из чего, и он опустился на землю.
- Ну и запах! - воскликнул он.
- Ничего, - прошептала Шахар, - Если это поможет — я потерплю...
Она замялась, и Эрев понял причину ее замешательства.
- Тебя раздеть? - предложил он, вестница молчала, и он продолжил, - Послушай, даже если ты нырнешь туда в одежде, то по окончании купания мне все равно придется тебя раздевать. Не полетишь же ты в мокром платье! Так что давай... не глупи...
- НЕ смотри на меня! - наконец сказала она.
- Это будет трудно! - заметил он, распуская шнуровку на поясе, - Но я постараюсь! Не бойся! - он вдруг обнял ее со спины, прижимаясь губами к затылку - Шахар... Все позади... Как же я за тебя боялся!
И она, старавшаяся держаться, все же разрыдалась.
- Ну что ты... - он развернул ее лицом к себе и прижал к груди, - Не надо...
Она плакала, а вестник гладил ее по спутанным волосам, стараясь успокоить.
- Ну все... - сказал он, смахивая с ее щек слезы, - Пора купаться! А то мы тут так до утра простоим! Подними руки, если сможешь.
- Плечо! - простонала Шахар, - Плечо болит!
- Давай потихоньку! - и Эрев осторожно стал стягивать платье через голову, Шахар героически терпела, и через пару минут платье благополучно лежало на земле. Вестник подхватил ее на руки и медленно опустил в горячую воду, - Почувствуешь покалывание в теле — говори!
- Хорошо! Сказала вестница, пытаясь устроиться поудобнее, Эрев придерживал ее голову над водой, чтобы она не захлебнулась.
- Расскажи-ка теперь мне, как тебя так угораздило! - широко улыбнулся он.
Она вздохнула и принялась рассказывать.
- Ндааа... - наконец протянул вестник.
- Они бы убили меня? - спросила Шахар.
- Скорее всего в конечном итоге да! - подтвердил Эрев, - Но ты не думай об этом! Все хорошо, что хорошо кончается! - процитировал он подслушанную где-то поговорку.
- Мне кажется, я могу шевелить руками и ногами! - воскликнула вестница, приподнимая вверх ладонь.
- Верю! - рассмеялся вестник, - Значит, пора вылезать! Долго — тоже плохо.
Он вытащил ее из воды и сразу укутал плащом.
- Холодно! - застучала зубами Шахар, - Я ведь ничего этого раньше не чувствовала!
- Просто ты не в себе, - успокоил ее Эрев, - Восстановишься!
- Платье не забудь! - напомнила Шахар, - Эх, жаль, что нож и веревки оставили, нам бы пригодились!
- Я потом вернусь за ними! - пообещал вестник и они полетели в сторону пещер.
- Йеш! - крик старца пронзил тишину Древнего мира, - Йеш, ты где?
- Не кричи так, Адон, - рассмеялся юноша, поднимаясь на ноги, - Я тут.
- Как ты себя чувствуешь? - поинтересовался отшельник.
- Ничего, - улыбнулся Йеш, - Бывало и хуже. Нужно подлечить тело и приниматься за дело всерьез.
- Так ты... видел ее? Ты видел жрицу, Йеш? Ты нашел ее?
- Видел, Адон.
- Боже... Я не верю... - отшельник опустился на траву, - Сколько лет прошло... Я не смог... А у тебя получилось...
- Она тебе передала кое-что, - юноша присел рядом и протянул старцу мешочек. Пеплом сверкнули в лучах заходящего солнца длинные русые пряди.
- Ее запах... - отшельник зарылся в них лицом.
- Знаешь, Адон... - немного помолчав произнес Йеш, - Если верить ей и ее пророчествам, то я — Тринадцатый небесный воин. Я должен войти в зодиакальный хоровод и покончить с разделенностью этого мира раз и навсегда.
- Я подозревал это, - чуть помедлив отозвался старец.
- Только как это сделать — она мне так и не сказала, - продолжил юноша, - Сказала, что для этого придется шагнуть за грань. И еще, что там — Тано. Я уже был в обоих источниках, я был у зеркала, я почти умер, чтобы встретиться с ней. А вот что теперь делать — ума не приложу. Где мне взять столько сил, чтобы ступить в пустоту? С чего начать?
- Не теряй веры, мой мальчик, - взглянул ему в глаза отшельник, - Отчаиваться — последнее дело. Мы еще повоюем.
- Я не отчаиваюсь, - улыбнулся Йеш, - Я немного запутался. Но ничего. Она теперь знает дорогу в Древний мир, и когда она позовет меня там — я буду готов.
- Не сомневаюсь, - в ответ улыбнулся старец, - Но тебе надо немного поспать. Утро вечера мудренее. Ложись ко мне на колени, я побуду тут с тобой.
- Спасибо, Адон, - прошептал юноша, устраиваясь поудобнее и закрывая глаза, - Сон и вправду будет очень кстати.