После случая с купанием в речке бабушка спросила маму.
-Нюра, а Коля-то у вас крещён в церкви?
Мама ответила.
-- Да у нас перед войной церковь в Ручейках закрыли, а в Юрьево далеко ехать. Всё не можем собраться.
- Ребёнка нужно окрестить, мало ли что может случиться. Пусть у него будет ангел небесный.Не тяните с крещением. Заодно и младшего окрестите, нечего некрещёным жить.
Когда пришли из Шегринки, сразу стали собираться в Юрьево в церковь.
Отец выпросил в колхозе лошадь, и в один из погожих дней мы, всей семьёй поехали на телеге в Юрьево, что в 11 километрах от нашей деревни.Впереди сидел отец и управлял конем. В правой руке отец держал хворостину и частенько помахивал и подхлёстывал лошадь.Лошадка по кличке Тревога не хотела бежать рысью, всё старалась перейти на шаг, хотя по словам отца, груз для лошади был небольшой. Кроме отца, рядом с ним, сидел старший сын Вова, ему уже было 6 лет. Мама сидела на правой стороне телеги и держала на руках младшего сына Гену, которого тоже собралась крестить. На левой стороне телеги сидела будущая моя крестная, девочка Нюра, дочка сестры отца Пелагеи и мужа Архипа.
Я сидел в серединке телеги на мягком сене. Сено было взято из дома, чтобы подкормить лошадь и для удобства.Ехали мы долго. Все устали трястись на телеге. Отец останавливался только раз, чтобы выломать свежую хворостину. Старший брат частенько брал хворостину от отца и подгонял лошадь.Отец отбирал хворостину и говорил.
- Вова, хворостиной лошадь нужно просто припугнуть, когда мы едем под горку или по хорошей дороге, а в гору лошадь и сама старается выйти побыстрее. Стегать лошадь не обязательно, вон какая плохая дорога, канавы, зачем трястись.
Вова рос горячим парнем и сидеть без хворостины ему было скучно, поэтому он просил.
- Папка, дай ты мне прут, я не буду лошадь стегать, буду просто помахивать.
Так мы и ехали. Хворостина была то в руках у отца, то у сына.
Мне тоже хотелось помахать хворостиной и поподгонять лошадь, но я был этого лишен. Отец сказал.
- А ты , Коля, маленький и в передок телеги тебе садиться нельзя. Дернет лошадь и ты можешь оказаться под телегой.
Я, конечно, не считал себя маленьким, но спорить с отцом было бесполезно и я беседовал, то с мамой, то с кресной, то с братом и отцом. Да и дорога скучать не давала. Кругом было много нового и необычного. Проезжая по мосту через речку, отец сказал.
-- Коля, а это река Шегринка, в которой ты недавно тонул.
Смотри, какая она здесь широкая, и течение более спокойное.
Речка, действительно, в этом месте разлилась, была раза в 4 шире, чем в Шегринке. Я ехал и бубнил.
-Речка Шегринка, деревня Шегринка, речка Шегринка, деревня Шегринка. Мама, почему и деревня и речка и обе Шегринки.
- А потому, Коля, что название очень хорошее Шег- рин- ка, Звучит очень напевно Шег—рин—каа. Я в этой деревне родилась, это моя родина.Я никакого напева не ощущал и думал, скорее бы приехать. Вот мы и приехали.
Большая каменная, белая церковь с колокольней. Я задрал голову вверх, чтобы увидеть позолоченные купола церкви. Было очень красиво и торжественно.Отец поставил лошадь в ряд с другими лошадьми и дал ей сена.Рядом и в стороне стояло ещё несколько подвод. Людей не было видно. Все ушли в церковь на молитву. Мать с младшим сыном и кресной, и отец , тоже пошли в церковь.
Вова остался со мной, Он спрашивает от меня
- Коля, а ты знаешь, почему мы так долго ехали сюда.
Я отрицательно покачал головой.
- А потому, мы так долго ехали, что у нашего папки не было кнута, лошадь подстегнуть, а Тревога без кнута не хочет бежать. Вот увидела бы Тревога кнут и бежала бы всю дорогу.
- Вон смотри, мальчик кнутом играет. Какой кнут хороший. Ты пойди и отними от мальчика кнут, мы тогда быстрее домой приедем.В 15 метрах от нас стоял мальчик, мой ровесник, и играл кнутом. Он щёлкал им в воздухе,стегал по высокой траве. Трава падала, как подкошеная. Кнут был хорош.
- Кнут-то не наш, мальчик его не отдаст. Такой кнут им самим нужен.
Отвечал я брату.
- Иди, иди, не бойся. Ты отбери от него кнут, он и будет наш. Зато доедем быстро.
Я подбежал к мальчику, схватил за кнутовище двумя руками и потянул его к себе.
Мальчик, в свою очередь, потянул кнутовище двумя руками к себе и не собирается отдавать кнут.
Тогда я стал крутить кнутовище и заплетя руки мальчика, вырвал у него кнут. А так как он сопротивлялся, я два раза стегнул по нему кнутом. Мальчик заплакал.
Я , радостный бегу к брату с кнутом и хочу отдать ему кнут, но брат уже спрятался за телегой, а от церкви бежит мама.
Она забирает от меня кнут, отдаёт его мальчику, шлепает меня ладонью по попе и спрашивает.
-Зачем тебе чужой кнут? Ты за что ударил мальчика?
- Я хотел забрать кнут нам. Вовка велел мне это сделать.
Мать огляделась, но Вовки уже и след простыл. Мама повела меня в церковь, прокричав Вове.
- А с тобой я дома разберусь. Чему ребенка учишь. Чужое брать грех, а уж отнимать- двойной грех.
В церкви меня раздели. Крестна взяла на руки и хотела передать меня священнику , тот хотел опустить меня в воду. Я воды стал бояться после купания в Шегринке, поэтому не хотел идти на руки к бородатому деду. Я заорал во всё горло, вцепился руками в волосы крестны. Отец помог отцепить меня, говоря. - Что ты кричишь? Гена меньше тебя, а не орал, как ты. Я поуспокоился. Священник окунул куда надо. Меня быстро вытерли и одели.
Домой лошадь бежала бойко. Брат Вова сказал мне уже дома.
-Тревога видела кнут в твоих руках, вот и бежала, чтобы ей не попало.
Я долго думал, верить мне брату или нет, Тревога – то бежала намного быстрее.Когда я подрос и работая с лошадьми, заметил, что домой в конюшню лошади бегут всегда быстрее, и кнут тут не причем.