Жил-был шумный город возле реки полноводной . На берегу правом, крутом и обрывистом - большая часть со старинным центром и приросшими современными районами. Тут и дома высокие, и проспекты широкие, и ведомства важные. Её называли привычно – Город. На берегу левом, низком и болотистом, дома лепились друг к дружке одноэтажные, травой поросли кривые улочки, вдоль заборов лавочки и цветники пёстрые, черёмуха цветёт, яблоки зреют. Словом, деревня Заречье, ставшая в одночасье районом городским, а по сути так и осталась провинциалкой патриархальной.
Соединялись Город и Заречье издавна паромной переправой. Скрипела целый день переправа, перевозила горожан по делам нужным или праздным, гостевым, но управиться с жаждущими на другой берег попасть не в силах, сколько не старалась. Власти городские над проблемой задумались, да и затеяли построить через реку большой новый мост. Как решили – так и сделали.
Открывали мост торжественно: с громкими речами, разрезанием красной ленточки, с фейерверками и гуляниями народными .
***
Отшумели речи, ветром унесло обрывки красной ленточки, погасли огни салютов – наступили будни обыкновенные. Один день на другой похож как братья-близнецы. Мост круглые сутки работал, а переправа поскрипывала редко и натужно – превратилась в забаву для туристов, развлечений ищущих.
Мост минуту каждую собственным отражением в речных водах любовался: ажурными коваными решётками, высокими пролётами, яркими фонарями вдоль широких пешеходных тротуаров. Над неказистой старухой -переправой посмеивался:
- Посмотри на себя, старая развалина, кому ты теперь нужна?
- Никогда не знаешь, что случится может, иной раз и щепка кому-то жизнь спасает, - вздыхала переправа обречённо: время жизни её истекало с каждою минутой.
- Скажешь тоже, щепка, - фыркал Мост горделиво, а в лица пешеходов вглядывался внимательно: может, кому-то из них срочно помощь требовалась?
Пешеходы помощи не просили: гуляли по Мосту с превеликим удовольствием, встречали рассветы, провожали закаты, хвастались нарядами, жёнами-мужьями, словом, считали Мост почти что городской набережной. Множество любовных признаний и предложений руки и сердца слышал Мост, и гордился собой ещё более.
Вскоре у молодожёнов местных традиция затеялась новая: в пятничный свадебный день женихи несли невест на руках по Мосту – в новую жизнь. Движение надолго приостанавливалось, но водители терпеливо ждали, понимали: не просто так, а для дела наиважного.
Мост радовался чужим радостям и огорчался досадным огорчениям. Так сладко понимать ему, что и он вместе со всеми полной жизнью живёт. Однажды на пешеходной дорожке-тротуаре появился первый продавец-голубятник. Он продавал молодожёнам право выпустить белых голубей из клетки прочной - на счастье. К голубятнику вскоре пристроились лоточки с пирожными и лимонадами в жару летнюю или глинтвейном горячим в дни холодные. Воздушные шарики, замки для запирания счастья семейного, ленточки, цветы, воздушная вата – на всякий товар находился свой покупатель. Художники рисовали портреты желающим, музыканты радовали ладной игрою.
Получился многолюдный ежедневный праздник, шумный и пёстрый, особенно по пятничным дням – свадебным, про праздничные да выходные и говорить не приходится. Дни будние деловиты, зато вечера многие на Мосту проводили. Не Мост – главная улица получилась, почти пешеходная.
Тротуары тесны стали, по проезжей части люди ножками топали. Машины же выстраивались в одну полосу и ползли скоростью черепашьей. Тут и паром старый сгодился – на нём быстрее можно с берега на берег попасть, чем по Мосту широкому. Времени колесо будто вспять повернулось.
Кто разрешал столь вольное использование сооружения инженерного - точно сказать не могли в кабинетах чиновничьих, препятствий не чинили, наоборот - приезжали общаться с горожанами попросту. Мост причину понимал до тонкостей, но помалкивал – привычка сильней доводов разума.
Однажды встретились посреди Моста две свадьбы пышные. Мост замер: случилось событие редкое, такое может единожды за целую жизнь не сделается. С виду просто всё: дрУжка жениха свадьбы зареченской встретился взглядом с подружкой невесты свадьбы городской. Мир закружился в вихре стремительном.
Мост вздохнул глубоко: долгая волна трепетная прокатилась по пролётам высоким, раскачала фонари узорные, уткнулась в берег правый, шевельнулась камышами берега Зареченского. Исчезли гуляки праздные, гости свадебные, машины гудящие. Двое на Мосту остались. Он – третьим свидетелем чуда обыкновенного – любви рождения. Настоящей, не придуманной.
***
Дни томительные потянулись… Мост в шаги вслушивался. Юноша и девушка приходили редко, говорили мало, но молчание было понятнее самых красивых слов. Разве можно словами о любви рассказывать?
Была в том молчании горчинка тревожная, понимали оба - не суждено влюблённым соединиться вместе, не перенести на руках юноше желанную по Мосту. Он родом из Заречья, она – из Города.
По законам неписаным, невесты зареченские - самые выносливые, ловко управлялись они с хозяйством немалым, торговали на базаре молоком и овощами, всякую домашнюю работу исправляли как надобно. Городские девушки слыли неженками, к ведению дома мало пригодными - не парой для зареченских парней, ценивших в жёнах, прежде всего, будущую мать здоровых наследников, рода продолжателей.
Выйти замуж за человека не своего круга зазорно и городским девицам. Они учёны грамоте и разным другим наукам, научены обхождению и манерам, избалованы сверх меры, капризны и знают цену себе, и цена та высока.
Да разве для любви предрассудки преграда? Юноша зареченский и девушка городская о свадьбе задумались, слово друг дружке дали, чтобы вместе в горе и радости… Про родных позабыли беспечные влюблённые!
Мост в ожидании извёлся весь, не радуют его многолюдные гуляния, букеты-конфеты, фейерверки ежедневные. Толчея и гомон людской раздражает до невозможности. Причины понять не может – размолвка меж парочки заветной разлучницей пробежала, или другое - непоправимое? Невдомёк ему, что парня под арест домашний заперли, в жёны девушку соседскую с младенческих лет сосватали, смотрины затеяли, сватьи расходы-прибытки свадебные подсчитывают. Гостей созывают.
Возлюбленной и того горше: вольна ходить куда дела требуют, а за спиной – охранники с двух сторон, истуканы молчаливые. И побежала бы к любимому, да как бы беды не случилось от шага безрассудного? Истосковалась, исхудала несчастная, про друга желанного заикнуться страшно – гневлив отец, власть большую имеет, со свету сживёт неугодного.
А в Заречье день свадебный назначили, гости платья-костюмы от пыли трясут, подарки лентами обвязывают, предвкушают угощенье сытное… Жених бедный чернее тучи мечется, а и деться-то ему некуда: мать за сердце хватается, во взгляде мольба жалобная, отец кулаком по столу стучит, обиду выкрикивает родительской воли противнику. Родных обидишь – счастья не будет во веки вечные.
Наступила чёрная пятница…
Не выдержала девушка, побежала-полетела на крыльях любовных, охранников далеко позади оставила, не смогли угнаться за безумным отчаяньем. На Мост вбежала и… в толпе увязла как в киселе густом. Продавцы кричат – товар нахваливают, зеваки еле ноги переставляют, медведи пляшут, мороженщики тележками дорогу перегородили. Карнавал бразильский, не дорога проезжая. Женихи привычно жилы тянут, щёки надувают – невест с одного конца Моста на другой тащат – традиция, будь она неладна. А как откажешься?
Локтями, пробивала дорогу девушка, а едва на четверть пути продвинулась. Остановилась, заплакала, со счастьем единственным прощается. И не знает того, что юноша с другой стороны Мост ногами попирает, проталкивается – сбежал с пира свадебного! Не родителям с нелюбимой жить, пусть принимают такую невесту, какую сам выбрал, для сердца и души, не по выгоде.
Девушка за перила держится, паромщика на помощь зовёт. Да немощен паром, скрипит, едва тащится. Тросы лопнули, под Мост течение несёт, соломинку помощи протягивает – пусть прыгает девушка отважная. Взобралась она на перила, замерла на мгновение. Тишина на Мосту стала полная, слышно, как муха на той стороне жужжит. Остановилась сутолока, страх людей обуял. Глядят – а с другого конца по перилам юноша идёт, покачивается, равновесие руками удерживает. Шаг сделали влюблённые навстречу, другой, третий…
Опомнился Мост от оторопи. Вспомнил: соединять обязан, а он - разъединяет день каждый. Увлёкся праздниками, себя уваживал, прихотям самолюбивым потакал, а на поверку – за счёт чьей-то радости гордыню свою лелеял. Стыдно и горько Мосту беспечному. Думу виноватую думает, мысли одна вперёд другой скачут, толкаются. От удовольствия трудно отказываться, а придётся, иначе как себя уважать?
***
Это происшествие чудное потом в городе обсуждали долго-долго, головами качали, не верили, переспрашивали, приукрашивали.
Мост раздвоился вдруг. Один как и прежде выглядит, с народом, балаганом ярмарочным, толкотнёю и давкою. А рядышком – копия точная качается. И пусто – беги, куда нужно, не мешает никто. И Мост тот призрачный влюблённых приглашает будто – не бойтесь, прыгайте! Они и прыгнули и навстречу побежали, на лицах улыбка счастливая.
А как встретились - туманом всё заволокло. Густым туманом. Спустя время короткое исчез туман, а с ним - и Мост призрачный, и влюблённая парочка тоже пропала. Куда – неведомо. А куда счастье исчезает спустя годы? Наверно, туда же точнёхонько.
А на мосту, что Город с Заречьем соединяет и поныне, никаких торжищ не стало. Машины ездят, да пешеходы деловитые торопятся.
Эту историю забывать начали, а только ходят слухи упорные: случаются редкие ночи, когда Мост двоится, и если по той волшебной половинке пробежаться из одного конца в другой – жизнь счастливая будет. И были такие парочки, только они об том рассказывать не любят. Потому как счастье спугнуть – дело мимолётное, а где его потом искать никто не знает.
Ещё говорят, что живёт в Заречье человек один странный – никогда по Мосту в Город не езживал. Живёт хорошо, семейно, а в глазах - тоска неизбывная.
Изредка приезжает в Город дама успешная, жена банкира известного. Приедет, возле Моста постоит молча, да прочь уходит.