Как в Европе называют наиболее "популярных" африканских зверей: верблюда, слона, жирафа, зебру, льва, крокодила? Составим карту названий.
Различия в названиях верблюда, за малым исключением, коррелируют с группами языков.
В группу "кэмел" входят языки: африканские кхоса, шона и суахили, древнееврейский, арабский, баскский, чеченский (с метатезой "кэмел - эмкал"), древнегреческий, латинский и прочие романские, кельтские, германские (кроме исландского и вымершего готского), латышский и финноугорские (кроме венгерского).
В группу "дэве" входят тюркские языки, монгольский (тэмээ < дэве) и венгерский. Близость некоторого множества венгерской лексики к тюркской не вызывает удивления, потому что предки угров жили в окрестностях Южного Урала и были соседями тюрков длительное время.
В группу "уштра" входят индоиранские языки.
В группу "верблюд" - славянские.
В группу "ульбандус" - готский и исландский.
Литовский язык изобрёл собственный термин: kupranugaris "спиногорбый".
Интересно выделить из всех этих названий такие, у которых есть родственные в том же языке. Например, обозначение верблюда словом Kamel в немецком не имеет никакого смысла, а в арабском слово джамаль "верблюд" может быть связанным со словом хамаля "нести" (то же касается и древнееврейского gamal). Можно предполагать, что все "кэмелы" являются древнесемитскими заимствованиями. Славянские слова, родственные рус. верблюд, восходят к сочетанию вельблудъ "многоблуждающий", подобно слову вельможа "многомогущий". То есть тоже имеют смысл и тоже могут иметь древнее – праславянское – происхождение, вопреки мнению Фасмера, что вельблудъ произведён из готского ulbandus. Литовское слово со значением "спиногорбый" не может быть древним, поскольку не является общебалтским: в Латвии верблюд – kamielis, семитское заимствование через германцев или латинов.
Заимствование семитского слова в северные и южные, по отношению к семитам, языки не должно вызывать удивления: ареал верблюдов совпадает с ареалом расселения древних семитов, они могли назвать верблюда-носителя первыми. Свои наименования у индоиранцев и алтайцев могли получиться по причине их независимого знакомства с "кораблём пустыни". А вот откуда у славян единообразное наименование для далёкого животного, надо разбираться. Пойдём пока дальше.
Названия слона тоже дифференцируются по группам языков, как и названия верблюда. За одним существенным исключением: в языках кхоса и языках группы банту названия явно имеют общее происхождение (indlovu, nzou, ndovu), но уже не связаны с арабским языком: носители этих африканских языков знали слона сами.
В группу "элефант" входят языки: древнегреческий, латинский и прочие романские, кельтские, германские (опять кроме исландского) и финноугорские.
В группу "фил" входят арабский, тюркские, иранские и исландский языки. Присутствие исландского языка в этой южной компании заставляет вспомнить легенду о приходе предков скандинавов с Одином из Страны Турок, поскольку исландский язык мало отличается от языка древних скандинавов.
В группу "слон" входят славянские языки и латышский, со словом zilonis.
Литовский язык изобрёл собственный термин: dramblys, передающий размеры и неуклюжесть слона.
У славян название слона, подобно названию верблюда, имеет общеславянское происхождение и славянскую же этимологию: слово слон имеет приставку "с-" (как в скат, сток, свет, стон и т.п.), родственно слову лоно и семантически сближается с белорусскими словами лонi "охапка", улонкi "та часть руки, на которой носят ребенка", польск. lonisty "вздутый, выпуклый, складчатый", в.-луж., н.-луж. lоnо "лоно, охапка" (сведения из словаря Фасмера). Слон – и толстый, и обхватывающий. Важно отметить, что славянские слова со значением "слон" родственны друг другу, а латышское и литовское – нет. Эти факты говорят о сравнительно большей древности славянских слов, нежели литовского, в силу того, что литовское слово, как и слово, обозначающее верблюда, не является общебалтским. Латышское слово явно является заимствованием из слав., а литовское слово сближается с эпитетами "толстый, неуклюжий" в литовском же языке. Итак, у нас второе единообразное праславянское название африканского животного, имеющее смысл в славянских языках.
Названия жирафа не дифференцируются по группам языков, за исключением:
- древнегреческого и таджикского языков, где жираф назван "верблюдобарсом": kamelopardalis и шутурпаланг;
- кхоса: indlulamthi;
- двух языков группы банту, шона и суахили, где названия жирафа - twiza и twiga - имеют общее происхождение.
Единообразие наименований жирафа в большинстве языков разных языковых семей парадоксальным образом сочетается с тем, что ни в одном из этих языков эти наименования не имеют смысла. Поэтому Дугласу Харперу ничего не оставалось, как написать, что всё пошло от арабов (просто они ближе к жирафам), а арабы взяли своё zurafа из неизвестного африканского языка, коль скоро в известных африканских языках ничего похожего нет.
Можно ли найти альтернативу этому объяснению? Думаю, что да, но альтернативное объяснение окажется, предупреждаю, довольно неожиданным. Вспомним этимологическую справку Фасмера о слове журавль:
"др.-русск. жеравль, цслав. жеравль, болг. жерав, сербохорв. жерав, ждра(ль), словен. zerjav, чеш. zerav, польск. zoraw, в.-луж. zеrаw, zоrаw, н.-луж. zоrаwа"
Жеравль / жерав, скорее всего, образован от жерело "горло", жор, подобно корабль – от коробъ, кора; голавль – от голова, голый; орава – от орити; держава – от держати. Сравните сербские ждра(ль) "журавль", ждерати "жрать" и ждрло "жерло". Журавль – горластый. Но чем жираф хуже? По этой гипотезе предок слова жираф означал, как и предок слова журавль, "горластое, длинношеее животное" и был праславянским по происхождению, поскольку слова со значениями "горло", "журавль" и "жираф" в прочих языках родства не выказывают. Другое дело, что будучи праславянским по происхождению, это слово было однажды забыто и вернулось в русский язык в виде перезаимствования из французского. Как слова грунт и стерлядь, к примеру, – вернулись из немецкого.
Названия зебры тоже почти не дифференцируются по группам языков, за исключением таджикского языка, где зебра зовётся гурхар, и языков коренного африканского населения: в шона – mbizi, в сетсвана - pitse ya naga, в суахили - punda milia (все из группы банту, в первых двух языках можно увидеть намёк на родство названий друг с другом, но не с европейскими названиями). То есть европейские и тюркские названия зебры имеют какой-то общий источник, как и названия жирафа, но в каком именно языке - никто не знает. Фасмер считает, что этот источник - диалект бунда (Ангола), где есть слово zerba. Трубачёв ссылается на мнение о слове-источнике zephirus. Д. Харпер предполагает, что слово zebra происходит от лат. equiferus "дикая лошадь" – здесь впервые появляется смысл. В русском языке есть родственные друг другу слова: жаба (имеет в диал. и значение "рот"), жабры / зебры "жабры, челюсти". Я бы сказал, что смысл в этой этимологии может присутствовать, тем более, что и Фасмер допускает аналогичную связь между зубр и зуб. То есть зубр - зубастый, зебра - с сильными челюстями (которыми она может, как пишут, схватить гиену за спину и колотить копытами до победного конца). Кстати, и название подотряда копытных, куда зубр входит, тоже с акцентом на челюстях: "жвачные" (кстати, термин "жвалы" закрепился за челюстями членистоногих).
Наименования льва слегка дифференцированы по группам языков.
В группу "симба" входят африканские языки группы банту: в шона - shumba, в суахили - simba.
В группу "шир-арслан" входят вперемешку иранские и тюркские языки. Где-то лев называется шером/широм, как тигр в "Маугли", где-то – арсланом и близкими по звучанию словами.
Арабский лев стоит особняком – асад.
В следующей группе я бы выделил три подгруппы.
В подгруппу "леон" входят древнегреческий, германские (кроме немецкого и норвежского), романские (кроме латинского), ирландский и мальтийский языки, в названиях льва этой подгруппы присутствует звук [n].
В подгруппу "лео" входят баскский, латинский и литовский языки, с названиями, соответственно, lehoi, leo, liutas
В подгруппу "лев" входят немецкий, норвежский, кимрский, латышский и славянские языки. В названиях льва этой подгруппы присутствует губной звук ([w] или [v]) в конце основы. Откуда он взялся?
А он, оказывается, появился ещё в аккадском названии льва – labum. Аккадский язык существовал до 1 тысячелетия до н.э., превращаясь последовательно в старо-, средне- и нововавилонский диалекты. Если сравнить аккадское название с названиями льва в сербском и лужицких языках (лав и law), а затем – с германскими и романскими названиями, то возникнет впечатление, что именно славяне с древними вавилонянами первыми поименовали льва.
Остался у нас не разобранным только крокодил. О крокодиле известно, что его так называл Геродот после своего путешествия к Нилу. Это название распространилось по всем европейским языкам, будто бы, без исключения. Д. Харпер в своём этимологическом словаре английской лексики пишет:
"crocodile, restored spelling of Middle English cokedrille, kokedrille (c.1300), from Medieval Latin cocodrillus, from Latin crocodilus, from Greek krokodilos, word applied by Herodotus to the crocodile of the Nile, apparently due to its basking habits, from kroke "pebbles" + drilos "worm."
То есть геродотовский krokodilos "ящерица, крокодил", на самом деле, – kroke "галька" + drilos "дождевой червь"? Кстати, почему бы его Геродоту тогда так и не назвать - krokedrilos? Звук [r] в романских названиях крокодила более похож на звук, придуманный греческой народной этимологией, чем на исконный: у Геродота его нет, а дождевой червяк на крокодила всё-таки не очень похож.
Вот что ещё странно. Уже упомянутый аккадский язык, как оказалось, имеет считанные единицы заимствований из древнеегипетского языка. В том числе, было заимствовано и название крокодила: младовавилонск. namsuhu "крокодил" получен из егип. nЗ mzh-w. Namzuhu – это не krokodilos. Откуда же Геродот взял своё слово, если только это не его собственный экстракреатив? Смотрим на древнерусское название – коркодилъ. Каким-то образом древние русские произвели своё слово из греческого или латинского, поменяв порядок гласного [o] и плавного согласного [r] в обратную сторону по отношению к пресловутой "праславянской метатезе плавных". Ожидался бы порядок, как в "город" или "град", то есть корокодилъ или кракодилъ, но никак не коркодилъ. А в тексте 15 века я обнаружил написание крокодила через "ять":
"Якоже приде на рЬку, и не могыи прелЬсти, преклони колЬнЬ свои, и приде коркодЬлъ и взятъ и', и пренесе и' на онъ полъ рЬкы". Прол. БАН-II, 109 об. (XV в)
Возможно, "коркодел" – это народная этимология непонятного зверя "крокодилуса", не стану настаивать. Но странностей с названиями африканских зверей, почему-то имеющими смысл только в праславянском языке, у нас накопилось и без того много. К тому же у нас в запасе есть ещё и ящер, общеславянское по происхождению слово, которым пока не ясно, кого звали праславяне. Мы только про своих маленьких ящериц знаем.
В иранских, тюркских и африканских языках с названиями крокодила полный разнобой: почти в каждом языке своё название.
Вернёмся к верблюду, с которого начали. Да, арабская этимология прочих "верблюдов" с источником в виде хамаля "нести", начиная от др.-евр. gamal и кончая английским camel, выглядит правдоподобной. Но в силу вышеперечисленных праславянско-африканских странностей, правдоподобной может оказаться и славянская этимология с источником в виде слов со значением "комолый", то есть "безрогий"; далее ниточка идёт к слову ком. Звук [k] присутствует в др.-польск. kоmоlу, звук [g] присутствует в польском gomoly "безрогий, комолый". Безрогим из домашних животных был ещё комонь "конь", как мы помним. Достоверная связь рус. коло "колесо" и др.-евр. galgal "колесо" (с удвоением корня) говорит в пользу связи рус. комолый и др.-евр. gamal, с теми же фонетическими соответствиями "к - г" и "о - а". Ну и попутно, раз мы увидели колебания "к - г" в словах со значением "комолый", то исчезают и сомнения Фасмера в том, что гомон - это крик комоней, ржание то есть.
Были ли предки славян на севере Африки, называли ли там зверей и когда были, если были, – вопрос интересный.
Вместо послесловия: как появились названия страус и попугай?
Когда я разбирался с названиями африканских зверей, я упустил из вида весьма яркого представителя африканской фауны - страуса. Фасмер пишет, что слово "страус" является заимствованием через нов.-в.-н. Strauss "страус", ср.-нж.-нем. strus из ср.-лат. strutio, struthio, в конечном счёте, от греч. strouthion "воробышек", strouthos "воробей", megas / libykos strouthos "страус" (букв. "гигантский / африканский воробей"), ткж. strouthokamelos "страус" (букв. "верблюдоворобей"). Здесь даже упоминаний о неизвестных африканских языках-источниках нет: просто греки назвали страуса большим африканским верблюдоворобьём. Мне эта этимология не показалась убедительной, и я решил поискать альтернативу.
Слово-источник strouthos [stru(th)os] в греческом не имеет родственных (кроме производного strouthizo "чирикать, щебетать"), кроме того, сравнение страуса с воробьём в языке-источнике выглядит странным, в связи с несопоставимостью форм и размеров птиц. Однако, обе птицы характеризуются осторожностью, трусоватостью, что позволяет источником слова страус считать др.-рус. трусъ; аналог подобного называния имеется: рус. диал. трус "кролик".
Некоторые лингвисты допускают выведение слов со значением "страус" из слов со значением "дрозд", но семантических оснований для этого не видно – даже трусливость не сопоставима фонетически со слав. словами, имеющими значение "дрозд".
С попугаем получилась поучительная история. Я когда-то искренне уверовал, что "попугай" это народная этимологизация арабского названия птицы - babagha' (Харпер, Фасмер), [баббага:'ун] (Арабско-русский и русско-арабский словарь). А когда выяснилось, что наиболее часто называемые африканские звери имеют русские по происхождению названия, я поинтересовался, откуда у арабов это баббагха и что оно значит. Оказалось, что ничего оно не значит и происходит, видимо, из какого-то африканского языка, что мы выше читали и про жирафа. То есть не исключено, что и попугай - это родное название птицы, что звучало оно ранее, как *попо,гаљ или *попо,жаљ (от пугать/пужать, ср. пугало - от пугать, враль - от врать; о, - носовой гласный), в каковом звучании произошли в разных языках разные фонетические изменения: ср.-век. англ. poppinjay (с сохранением др.-рус. носового призвука в корне в виде "n"), перс. babgha (непосредств. из арабск.), исп. papagayo, итал. pappagallo, дат. papegoje, тур. papa(gh)an (с фрикативным "gh"), фин. papukaija, а в 15 в. (в 1488 г., по Трубачёву) в др.-рус. упоминается птица папагалъ.