Надену желтую панамку,
очки и брюки галифе.
И вспомню стройную вьетнамку
в вечернем сумраке кафе.
Глаза раскосые горели,
язык гортанный резал слух.
Грудь проступала еле-еле,
а воздух был горяч и сух.
Была вьетнамка, как ребенок,
наивно верила словам.
В любви росла она с пеленок,
и русский знала по слогам.
Ее отец в восьмидесятом
в Москве окончил институт,
а дед погиб, огнем объятый,
войною завершив маршрут.
Впитали с детства во Вьетнаме:
- Россия друг, а Штаты – враг,
вьетнамки на ногах, панамы,
и со звездою, красный флаг.
Ханой на севере, на юге
огромный, в мареве Сайгон,
Меконга дельта, где в испуге
американцам снился сон,
что пал Вьетнам под их ударом,
и покорился им народ.
В протоках узеньких кошмаром
для них закончился поход.
Не одолеть врагу вьетнамцев
и, бросив технику в полях,
ушли навек американцы,
в душе оставив липкий страх.
У милой, худенькой вьетнамки,
что рассказала про войну,
глаза блеснули под панамкой,
и всхлип прорезал тишину.
Фото автора.
Вьетнам, 8 января 2014