Утром Дормасар получил записку, которую принес голубь, бившийся в окно. Странник еще спал и, услышав шум, не сразу понял, в чем дело. Он потер глаза, оглядел комнату и только потом заметил посланника. Забрав письмо, столкнул голубя с карниза второго этажа. Но птица, естественно, не разбилась, а взмахнула крыльями и скрылась за высокими деревьями Эниона.
Развернув небольшой листок бумаги, Дитя Ужаса прочел вслух:
- «Ты давно списал меня со счетов, но сильно ошибался. У нас есть возможность уладить между собой все разногласия и обиды. Я знаю, что ты примешь вызов, поэтому жду тебя в старой сторожевой башне среди холмов в восточной части острова. Твой непримиримый враг, Орнаель».
Содержание и сам факт записки рассмешил странника. «А ты не такой уж благородный и честный, друид! – смеялся про себя Дормасар. – Получается так, что ты зовешь меня на бой один на один. А сам устроил ловушку, не упомянул про мага. Молодец, мне это нравится. Все-таки коварство и хитрость в тебе есть. Это уже хорошо. Но мой сюрприз намного лучше!»
* * *
Весь день Силь-бол и Дитя Ужаса проводили эксперименты в лаборатории. Ученый постоянно находил что-то новое. В основном, это были какие-то мелочи, незначительные аспекты чего-то уже известного. Тем не менее, старик все это заносил в свои дневники, которыми была завалена половина его комнаты. Дормасар давно заметил эту страсть Силь-бола к ведению записей.
- Ты долго живешь, - как-то сказал старику Дитя Ужаса. – Тебе стоило стать летописцем.
- Ха, я и так летописец. Жизнь у меня интересная была, я все записывал. Иногда видел такие вещи, о существовании которых многие живущие и не подозревают, - смеялся старый эльф.
- Например, какие?
- Однажды я повстречал очень интересное существо. Внешне он был человеком, но на самом деле родился из пепла феникса и обладал бессмертием. Так же, как и волшебная птица, он возрождался из праха. И умел управлял огнем.
- Ты серьезно? Нет, ты в здравом уме? – подшучивал Дормасар, но лицо Силь-бола выражало спокойствие и уверенность в своих словах.
- Серьезно. Мощь его настолько велика, что человек-феникс стал отшельником, боясь причинить вред людям, так как сам он является феноменом и боялся, что его силу могут использовать во зло.
- А как вообще получилось, что он родился? – тоже стал серьезным странник.
- Не знаю. В этом мире много необъяснимого. Может это шутка богов. Причем шутка хорошая и добрая, я бы сам не отказался быть фениксом. Или эксперимент безумных колдунов. Кто знает, а? Еще я видел полуэльфа-полугнома. Забавная помесь, настолько неуклюжий и бесполезный. Есть браки эльфов и людей, людей и гномов, но нет браков эльфов с гномами. Их дети нелепы и не представляют интереса.
Сейчас старик болел. Он много кашлял, чувствовал себя плохо. Дитя Ужаса собирал различные целебные растения и варил зелья и снадобья. Но кашель не проходил и ничего не помогало. А Силь-бол все равно продолжал много работать, не желая лежать в кровати, несмотря на то, что иногда почти не держался на ногах.
Когда ветер стал прохладным и солнце приблизилось к горизонту, Дормасар удалился к себе в комнату. Там он облачился в свои черные одежды, так как считал, что они более подходят для будущей битвы, хотя и не наделены защитными свойствами. Затем из ящика под кроватью он достал кинжал Огкам с нанесенными волшебными рунами и спрятал его за поясом.
Дитя Ужаса взглянул в окно и увидел красное небо. Что ж, пора на битву.
* * *
Орнаель находился на крыше аванпоста, когда заметил приближение большого отряда. Его острый взор издалека увидел незваных гостей. Друид спустился по лестнице на второй, а затем и на первый уровень, где за столом с закрытыми глазами сидел Аэбор. Видимо, он морально настраивал себя перед боем. Возможно, вспоминал какие-то полезные заклинания.
- Наше дело приобретает неожиданный оборот, - встревожено заговорил хранитель леса.
- Что тебя беспокоит? – ответил архимаг, не открывая глаз.
- Меня беспокоят полсотни рыцарей, которые направляются сюда! – Орнаель сорвался на крик.
Аэбор вскочил со стула, но не от неожиданности, а от предвкушения более серьезной драки, чем он ожидал.
- Это… это отлично! Нечасто в жизни так везет! – бормотал он.
- Да что ты болтаешь!? Это же большая помеха, весь наш план может нарушиться! Может они идут не по наши жизни, - вздохнул друид. – Почему все так осложняется!?
- Нет, мой друг, они идут за нами! И я уверен, что ведет их тот, с кем я хотел поквитаться! Самая отличная возможность. Мы рассчитаемся и с предателем, и с Дормасаром! Одним ударом двух зайцев, - смеялся архимаг.
- Тебе не кажется, что эти два зайца одним ударом размажут нас с тобой? – Орнаель уже вовсю жалел, что связался с Аэбором. Он не боялся за свою жизнь, просто не хотел убивать невинных людей. Ему нужен был только Дитя Ужаса. Теперь все происходящее выходило за рамки дозволенного, за рамки добра. Но хранитель леса понимал, что дороги назад уже нет. Знал, что, борясь с монстром, он сам постепенно превращается в чудовище, преступая принципы морали.
- Думаешь, мы не перебьем кучку старых рыцарей и слепых лучников?
Орнаель не стал объяснять магу в чем вся суть и решил просто сделать то, что заставляет его сделать выбранная им дорога.
- Розалан, это точно он! Вычислил, где мы. Молодец. Идет прямиком в пасть ко львам, - говорил не обращая внимания на друида Аэбор.
И он был недалек от истины. Отряд действительно возглавлял Розалан, теперешний глава гильдии магов. Только никто, кроме Дормасара, не знал, что тело мага-предателя захватил Дэдер. Если Аэбор узнал это, то обрадовался бы еще больше.
- В сундуках есть арбалеты и снаряды к ним! Хватит шататься без дела, давай заряжать! – агрессивно крикнул Великий Друид.
Архимаг пропустил дерзкий тон мимо ушей, понимая правоту слов своего временного союзника. «Потом можно будет убить и этого лесного недоростка», - вдруг пронеслась в голове Аэбора мысль.
Зарядив все имеющиеся арбалеты и положив каждый возле бойницы, Орнаель увидел, что отряд уже совсем рядом, а через мгновение услышал, как стрела ударилась о каменную стену рядом с отверстием. Час битвы наступил. Друид поднял оружие и выстрелил в одного из всадников. Тот схватился за шею, из нее брызнула красная жидкость. Орнаель попал точно между панцирем и шлемом, именно туда, где воины были меньше всего защищены доспехами. Конь, ощутив в это миг, что произошло что-то страшное, что с его хозяином что-то случилось, неистово заржал, встав на дыбы. Хранитель леса почти физически ощутил ту боль, которую нанес животному.
В короткий момент пока целился, Орнаель заметил несколько чародеев в составе отряда. Понимая, что это самые опасные противники, друид схватил новый арбалет и полез на верхнюю площадку аванпоста.
Рыцари сразу заметили появившуюся цель и начали прицельный огонь из луков. Спрятавшись за стеной, Орнаель ждал подходящего момента, чтобы высунуться и выстрелить в одного из магов. А попасть в них представлялось делом почти невозможным.
Решетка на дверях заброшенной сторожевой башни была, как ни странно, поднята и атакующих от защищавшихся отделяла лишь деревянная дверь. Аэбор прекрасно знал это. Он спокойно ждал гостей с двумя арбалетами в руках и сидя на стуле. В момент, когда какое-то из заклинаний чародеев противника разрушило преграду, архимаг нажал на спусковые крючки. Резко откинув орудия, так как времени перезаряжать их не было, он ринулся вон из здания. Пройдя сквозь дым от взрыва, которым снесло дверь, Аэбор увидел своих врагов. Также заметил, что один из снарядов, выпушенных вслепую, все-таки попал в цель и легко ранил в руку одного из пеших солдат.
Несколько всадников подскочили к нему, намереваясь взять в узкое кольцо окружения. Их мечи хищно блестели, а глаза, полные гнева и ярости, не моргали. Темные и большие фигуры свысока взирали на безумца, который когда-то правил ими. Но это кажущееся превосходство на самом деле было слишком шатким. Рыцари чувствовали себя избранными палачами, назначенными для правого дела, и они без колебаний собирались исполнить приговор.
Один из воинов занес клинок для удара, но неожиданно отлетел в сторону вместе со своим скакуном. Следующая магическая атака сбила с ног всех остальных солдат, которые окружили архимага. Пока они поднимались с земли, Аэбор взял меч одного из нападавших, выронившего свое оружие. Потом произнеся несколько слов на незнакомом языке, бывший правитель Хогена направил руку в сторону противников. Из ладони вырвались искры яркого огненного пламени. Через мгновение все вокруг пылало: рыцари, их кони, земля.
- Что же вы медлите? Страшно умирать? – смеясь, кричал Аэбор остальным воинам.
Неожиданный магический удар сбил его с ног. Перекатываясь по траве, архимаг ударился спиной о стену аванпоста.
Орнаель видел тяжелое положение своего союзника. Друид призвал магию ветра и откинул назад врагов, которые быстро начали подступать к еще не очнувшемуся от атаки магу. Хранитель леса сжал правый кулак и, когда тот налился магической силой, разжал его, направив в Розалана. Из руки вылетел сгусток зеленой энергии, похожий на небольшую комету, так как оставлял после себя длинный след. Это самое любимое из заклинаний Великого Друида не требовало больших затрат энергии, поэтому в бою он часто пользовался им.
Розалан-Дэдер, находясь верхом на коне, увернулся и в ответ начал кастовать свое страшное заклятие. Орнаель мысленно призвал свой посох, собираясь вступить в рукопашный бой с рыцарями. Посох послушно оказался в левой руке друида, взявшись непонятно откуда. В тот момент, когда яркая вспышка молнии полетела в аванпост, Орнаель прыгнул вниз. Волна от удара все-таки задела его, и приземление оказалось не таким мягким, как он ожидал. Сверху посыпались камни и несколько из них сильно ударили по спине и ногам. Не теряя самообладания, хранитель леса встал. Вся злость его взгляда досталась Розалану.
Солдат у неприятеля оставалось много. И все они в своих доспехах и с острыми мечами представляли высокую угрозу. Рыцари осторожно подходили к Орнаелю и Аэбору, который все еще лежал без сознания после травмы. Воины Хогена, нервы которых были напряжены до предела, поняли, что им достался опасный противник. Они следили за друидом, который застыл и не сводил взгляд с Розалана. Несмотря на то, что не раздавалось взрывов и не слышно было лязга оружия, обстановка накалялась с каждой секундой. Все понимали, что Орнаель может выкинуть неожиданный фокус. И он выкинул его.
Хранитель леса собирался показать всю свою мощь, обосновать, что не зря носит титул Великого Друида.
Сложив ладони и подняв их над головой, Орнаель выкрикнул:
- Мать-природа, защити меня от врагов!
В этот самый миг все всадники кинулись к нему. Но сделать ничего не успели. Земля задрожала у них под ногами, и устоять не было возможности. Все конные рыцари вместе со своими животными рухнули. Тяжелые и средней тяжести доспехи мешали им быстро подняться, они понимали, что попали в трудное положение.
Один из солдат опирался на левую руку, правой ища меч, но тяжелый посох Орнаеля первым ударом сбил шлем, а вторым разбил голову. Друид приостановился, чтобы прочесть новое заклинание. Но не успел.
Розалан, до этого почти не участвующий в сражении и даже не командовавший своими рыцарями, взял инициативу на себя. У него, как и у Орнаеля, тоже был боевой посох. И сильным толчком в бок будущий правитель Хогена заставил друида сбиться и перестать читать заклятие. Второй удар железным посохом пришелся по локтевому суставу правой руки. Хранитель леса ощутил сильнейшую боль. Рука, державшая оружие, ослабела, ладонь чуть не разжалась. Одним прыжком Орнаель отступил назад, чтобы перегруппироваться и провести контратаку.
Маг метнул в друида серию слабых, но быстрых магических сгустков синей переливающейся энергии. Несмотря на травму, тот смог увернуться от всех и в ответ бросить камень, который неизвестно когда успел подобрать. Это действие отвлекло Розалана, так как он подумал в первые секунды, что это какой-то магический снаряд. Когда же ему все стало ясно, Орнаель уже был вплотную рядом с ним. Друид вывернул руку мага с посохом до такой степени, что она разжалась, и Розалан уронил свое оружие. Другой рукой Орнаель взял в захват горло противника.
Большинство воинов уже пришли в себя после выходки Великого Друида. Они обратили внимание на поляну перед блокпостом, где сражался их предводитель и его противник. Уже собравшись вмешаться, некоторые заметили, что Аэбор больше не лежит у стены. Он пропал.
- Эй вы, крысы! Сейчас мы с вами станцуем на костре! – раздался его голос откуда-то сзади.
К этому времени он уже прочел сильное заклинание. Архимаг взмахнул рукой, и десятки маленьких огненных шаров полетели в сторону рыцарей. Попытки большинства скрыться и увернуться не увенчались успехом. Шарики врезались в них, плавя броню и оружие, заставляли корчиться от боли.
Но кольчуги и панцири некоторых воинов оказались зачарованными. Маги из гильдии наложили на них специальное защитное заклинание из школы магии воды, которые защищало от воздействия огня. Однако такие доспехи имели немногие.
И эти избранные воины без промедления кинулись в атаку. Аэбор этого совершенно не ожидал. Он увернулся от меча первого нападавшего, пригнулся, избегая удара копья второго. А клинок третьего врезался в невидимую стену перед архимагом, который успел поставить перед собой защиту от физического оружия. Сказав несколько слов, он использовал силу ветра и отбросил врагов, которые слишком приблизились к нему.
Аэбор ликовал, понимая, что это слишком слабые для них с Орнаелем противники. Непонятно на что рассчитывал Розалан, приведя с собой такой маленький отряд. Несмотря на то, что больше половины рыцарей еще дышали, многие получили сильные ранения и не представляли серьезной опасности. Маг величественно оглядел все поле боя. Он рассмеялся. Потом обратил внимание на Орнаеля, который держал в захвате Розалана. Битва почти окончена. Так думал Аэбор. Битва не слишком сложная и интересная. Конечно, враг заставил их попотеть и потратить силы, но исход магу был известен заранее. Тигры съели запущенных к ним цыплят, вот как это выглядело.
Дальше произошло непредвиденное…
* * *
Скрываясь за редкими деревьями, он наблюдал за ходом битвы. Друид и маг отшвыривали воинов, которые не могли к ним подобраться. Всадники падали с коней, как игрушечные фигурки, а противники осыпали их огненными сферами, зеленые сгустки энергии так и сверкали в сумерках. Два врага пользовались действенными магическими заклинаниями.
Это подобие битвы на самом деле веселило Дормасара. Солдаты беспомощно пытались что-то предпринять, организовать эффективную контратаку, перестроиться, выработать новую тактику. Но время работало против них. Орнаель и Аэбор действовали очень быстро и подготовлено.
Дитя Ужаса не вмешивался. Он наслаждался происходящим. Смотрел на тщетные попытки рыцарей выполнить свой долг, слушал крики погибающих в огне доблестных воинов, которые даже не подозревали, кто в действительности стоял за этими событиями.
Все шло, как задумано.
Но когда наступил критический момент – Орнаель взял в захват Розалана и уже готов был свернуть ему шею – Дормасар решил, что пора и ему вступить в бой. Нельзя допустить, чтобы друид убил будущего правителя Хогена, в теле которого сидит демон. Сохранить мага нужно любой ценой. Слишком много сил и нервов вложено в это предприятие.
Дормасар вышел из укрытия и принял облик призрака. Он снова перестал быть частью материального мира, мог видеть то, чего не видели другие, но не научился до конца понимать это. Стремительным рывком он преодолел несколько сотен метров за секунды и оказался прямо возле мага и друида. Левой рукой Дормасар схватил за запястье руку Орнаеля, которая держала горло Розалана. Сжав ее неимоверно сильно, заставил отпустить мага. И в довершение всему поднял хранителя леса над собой и кинул его на землю.
Все произошло настолько неожиданно и быстро, что Орнаель не понял, что творится с его телом. Не понял, какая сила действует на него. На время боя он забыл о Дормасаре. И только теперь ему стало ясно… Резкая боль в спине от падения... Друид понимал, что нужно как-то отползти, укрыться. В следующий миг чудовищный удар призрачного кулака лишил Орнаеля сознания.
Архимаг, вспомнив рассказ друида об их враге, догадался, что это Дитя Ужаса явился на поле брани. Во весь голос Аэбор рассмеялся. Вот теперь начнется настоящая битва. Настоящий противник, от которого легкой драки ждать не приходится.
- Наконец-то ты объявился, а то я начал скучать здесь! – закричал архимаг. – Давай спляшем с тобой! Как насчет танца в огненном кругу?
Дормасар обернулся. От его туманного силуэта исходили потоки призрачной материи. Ему приходилось слышать о Аэборе, а сегодня и увидеть в бою. Признаки безумия читались на его лице, и Дормасар подумал, что правильно сделал настоящий Розалан, подставив своего начальника. Рано или поздно Аэбор все равно лишился бы места правителя. Несмотря на большую импульсивность, архимаг в битве был продуман и осмотрителен, хоть и горяч.
- Мне твой огонь не страшен! – ответил странник. – Для вас я почти неуязвим! – но взглянув в глаза противника, стал менее уверен в своих словах.
Оставшиеся в строю воины смогли организоваться и хотели снова напасть на Аэбора. Последний, заметив это, окончательно вышел из себя.
- Ах вы жалкие твари! – закричал в порыве гнева он.
В следующий миг в его руках появились два огненных хлыста. Раскрутив их в воздухе над собой, Аэбор начал бить ими рыцарей. Доспехи им не помогли – кнуты резали их панцири, как нож растопленное масло. Ночь снова озарилась пламенем. Солдаты гибли в огне. Дормасар засмотрелся и даже немного восхитился мастерству своего врага. Через некоторое время поляна перед аванпостом оказалась усеяна погибшими рыцарями.
Дитя Ужаса подлетел к Аэбору и схватил его за руки, прижав так, что огненные кнуты выпали. Он вгляделся в глаза архимага и увидел в них только играющее в темноте пламя, заполонившее рассудок бедняги. На миг страннику показалось, что Аэбор сам хочет, чтобы его убили, жаждет, чтобы этот сжигающий разум огонь прекратил гореть. Может именно поэтому бывший правитель Хогена столько раз вызывал Дэдера? Не для того, чтобы уничтожить демона, а чтобы самому проиграть? Дормасар мог поклясться, что все именно так и есть.
Отвлекли странника от этих мыслей слова, которые начал произносить Аэбор. Сначала он не понял, в чем дело. Помимо своей воли Дитя Ужаса стал принимать свою человеческую форму. Как такое возможно? Что происходит?
- Эти заклинания знают только паладины и экзорцисты, которые борются с нечестью. Кое-чему научили в свое время и меня. Призрак для меня не помеха! – архимаг высвободил свои руки и попытался ударить кулаком Дормасара, но тот успел отпрянуть, все еще ошеломленный произошедшим.
- Думаешь, ты наделен сверхсилой? Нет. Паладины десятками уничтожают приведений, точно таких же, как ты. Это делает тебя только слабее, - раздражал голос архимага.
* * *
- Приди в себя, мой любимый друид! – прозвучало в голове у него. – Бери мою силу! Пусть мои дары подкрепляют тебя.
Глаза Орнаель открыл как раз в тот момент, когда острый клинок, направленный в горло, начал со свистом опускаться. Нечеловеческих усилий друиду стоило увернуться вбок и откатиться быстрей подальше. Розалан, поднявший чей-то меч, продолжал охоту, и попытался еще раз настигнуть Орнаеля острием. Но Великий Друид уже пришел в себя. В руках его снова оказался посох.
Хранитель леса выбрал оборонительную тактику, блокируя выпады в свою сторону обоими концами волшебного орудия, умело описывая им круги. Он хотел узнать, насколько хорошо дерется мечом его противник. Отразив несколько взмахов, вскоре сделал вывод, что познания Розалана в фехтовании весьма малы. Великий Друид перешел в атаку и успевал без препятствий наносить увесистые удары посохом. Маг поспешно отступал, забывая иногда ставить блоки клинком. Недолгая дуэль почти заставила Розалана-демона обратиться в бегство.
Свое нападение Орнаель не развивал, пытаясь восстановить силы после травмы. А силы эти с каждым взмахом посоха отнимались. Но друид даже не думал о проигрыше… Тяжелое дыхание не давало возможности, как следует подумать. Хранитель леса пытался вызвать в своей памяти какое-нибудь сильное заклинание, чтобы раз и навсегда покончить с противником. Но мысли путались, а голос его богини молчал и не хотел подсказывать. Тогда, чтобы выиграть время и передохнуть, Орнаель воспользовался заклятием, которое сам считал несерьезным. Сказав несколько слов, он призвал к себе из рощи тучу ос, которая напала на Розалана. Разумеется, они не смогут убить мага или даже нанести ему серьезные повреждения, но человек, которого каждую секунду кусают несколько ос, тоже не способен нормально сражаться. Пока чародей не придумает, как избавиться от них, можно оглядеться и перевести дух.
Орнаель окинул взглядом поле боя. Увиденное одновременно и радовало, и огорчало его: все рыцари, все всадники, чародеи и лучники бездыханными лежали на земле. Не осталось ни одного живого из тех, кто нападал на заброшенный аванпост. Друид сожалел, что пришлось убивать невинных людей. Часть ответственности и вины в своих мыслях он переложил на Дитя Ужаса. Это же все из-за него в конце концов… С горечью Орнаель прикрыл глаза: он не верил сам себе, он запутался кто прав, кто виноват. Тряхнув головой, хранитель леса избавился от этих мыслей. Развязка близка. Уже не имеет особого значения кто погиб и за что. Имеет значение лишь смерть Дормасара…
Розалану пришлось побегать в попытках скрыться от ос, залезавших под доспехи и нещадно жаливших. Отмахиваться руками не имело смысла, бесполезно. Дэдера, который находился внутри головы Розалана и управлял им, страшно раздражала беспомощность людских тел. Рой плотным куполом окружал мага. Недалеко, возле огромного валуна, в стороне от сражения, бродил конь, потерявший наездника. Чародей устремился к нему и непонятно как, но сумел сходу забраться на скакуна. Направив животное на юг, Дэдер искал в голове мага чары, которые прибавляют скорости… Осы постепенно отставали, а Розалан все отдалялся от единственных оставшихся в живых людей – друида, архимага и странника.
* * *
Кувырок в сторону уберег Дормасара от огненной сферы. Зрение еще не восстановилось после такой яркой вспышки, а в темноте ночи разглядеть противника представлялось делом сложным. Поэтому странник не увидел приближение Аэбора и пропустил мощный удар ногой в грудь. Возникли резкая боль и неконтролируемый кашель. Голова кружилась. Дитя Ужаса лежал на земле, опираясь на призрачную руку. Он пытался превратиться в приведение, но заклинание, наложенное магом, не давало это сделать. Такой поворот событий его совсем не устраивал. Не хотелось верить, что в эту ночь может прийти госпожа смерть, которая всю жизнь шла рядом со странником.
- Орнаель сильно преувеличил твои способности, - громко говорил архимаг. – Я разделаюсь с тобой. И это принесет мне славу. Мои деяния будут воспеты в веках. Целые легенды появятся обо мне.
В ответ Аэбор услышал смех. Причем, столь искренний и обидный, что лицо его перекосила гримаса ненависти.
- Насколько же ты смешон! – Дитя Ужаса прибегнул к старому приему для оттягивания времени. – Легенды и песни? О безумце? Ты сам знаешь, что твой рассудок давно повредился. И тебе на самом деле ничего не хочется, кроме смерти.
- Не заговаривай мне зубы, выродок! – закричал архимаг, который раскусил план Дормасара. – Мы перебили всю твою семью. Всех твоих родственников. Все ваши многотысячные армии, всех монстров и чудовищ, которых вы умудрились вырастить! Добро побеждает зло…
- Ха, добро!? Это ты - добро? Ты, тот, который сжег склад с рабочими? Который огненными кнутами убил доблестных воинов? Мне приходилось убивать, по моей вине гибли другие люди. Но даже я своими руками не погубил столько народу, сколько ты! Даже ваш светлый островной друид превратился в преступника и душегуба! Написал записку, хотел обмануть меня, предлагал честный бой один на один! А тут оказалась засада! И я бы попался, если бы не был умней. Этому вас учат идеалы Света!? И все из-за того, чтобы сжить со света меня, который видел с самого детства только ненависть к себе? Я не такой ненормальный как вы! О каком добре идет речь? Как только человек начинает бороться с кем-то, понятия добра и зла исчезают, потому что в войне нет правых и виноватых. Есть только погибшие и выжившие. Есть серость в душах!.. Я не родился таким. Вы сами сделали меня злодеем! Я не лицемер и не обманываю сам себя. Когда мне нужно убрать врага с дороги, я не прикрываюсь идеалами Света и добра. Я просто сметаю с пути все, не задумываясь… И не говорите, что хотите убить меня для того, чтобы сделать мир лучше! Это бред. Я причинил людям не больше бед, чем вы. Поэтому мы с вами равны, и вы имеете такое же право на смерть, как и я! Это не конфликт добра и зла, это конфликт интересов. Ты не можешь не признать этого! – тихим, но сильным голосом, в своей саркастичной манере говорил Дитя Ужаса. Аэбор стоял и не шевелился.
Обоих отвлекли шаги, послышавшиеся в стороне. Орнаель посохом помогал себе идти, так как сильно выдохся после напряженной битвы. Подойдя, он посмотрел на поверженного Дормасара.
- Если бы ты не появился на острове, то ничего бы не было, - крикнул Орнаель. – Ни битвы эльфов с орками, ни смертей этих рыцарей. Одним богам известно, что еще ты успел натворить! Я знаю твои планы! Тебе не возродить Темную Империю, я тебе не позволю. Те времена больше не вернутся!
- Глупец, о каких планах ты говоришь!? Ты не знаешь моих желаний. Только зря покинул свои леса. Сражаешься непонятно за что! – с нажимом убеждал противника Дитя Ужаса. – Друид, запутавшийся до невозможности, тебе нет дороги домой. В любом случае. Поверь мне. Я заменил Акенуну тебя, теперь я имею на него влияние. И исправить ничего невозможно.
- В моих глазах ты – исчадье тьмы! – уверенно ответил Орнаель. – И ты лежишь беспомощный у наших ног. И конец твой близок…
- Вот именно! В твоих глазах, только в твоих глазах я злодей! А не задумывался, в чьих глазах убийца и подонок ты? Может быть, в глазах семей этих солдат?
Речь и логика высказываний Дормасара настолько подействовали на Орнаеля, что друид немного растерялся, он стоял в оцепенении и не знал, что делать. Только минуту назад, откинув все раздумья, он собирался покончить с противником. Теперь же его руки опустились, и он словно потерял волю.
На безумного Аэбора слова подействовали меньше, но тоже заставили его бездействовать какое-то время. Он не спешил читать какое-нибудь разрушительное заклинание и уничтожать противника.
Какие же разные цели преследовали все трое: один боролся ради собственной выгоды, второй стремился искоренить семя зла, третий дрался просто ради удовольствия и утоления жажды битвы. Самым интересным являлось то, что смерть была единственным путем разрешения спора для них. По-другому быть не могло. Затеянная игра принимала только такие ставки. Крупная, сложная и слишком запутанная игра. Неизбежная.
Дитя Ужаса не собирался упускать возможности воспользоваться создавшимся затишьем. Он оттолкнулся призрачной рукой от земли, мгновенно встав на ноги. Правой ладонью странник схватил рукоять кинжала, спрятанного за поясом. Из двоих ближе к Дормасару стоял Аэбор. Архимаг среагировал на секунду позже, чем требовалось. Лезвие Огкама вошло в грудь. Бедняга не успел ничего сделать. Кожа вокруг раны начала покрываться камнем. Это действовала магия рун, нанесенных на кинжал. Дитя Ужаса с силой вынул длинный нож, чтобы тот сам не остался в камне.
Хриплое дыханье архимага говорило о том, что для безумного бывшего правителя пришел конец. Лицо его тоже превращалось в камень, корка покрывала тело и расползалась все дальше. Смерть, которую Аэбор так искал, пришла к нему в неподходящий момент. Не тогда, когда ему хотелось бы. Поэтому последние секунды жизни не приносили ему удовлетворения. Глаза покрыла каменная пелена, навсегда сделав их неподвижными.
- Твой черед, Орнаель! – произнес своим едким голосом Дормасар.
Друид очнулся от оцепенения, понял, что теперь картина, которую он только что увидел, может повториться и с ним. Он отступил на пару шагов назад, а затем произнес слова заклинания. Его тело окружил магический вихрь, который мог служить как для защиты, так и для нападения. Полоски белой энергии носились вокруг Орнаеля и, вдобавок, рассеивали темноту. Хранитель леса знал, что сил осталось очень мало и для каких-то чар посильней их не хватит. Но Дормасар тоже ведь устал?
А странник стоял с окровавленным кинжалом напротив и с издевкой смотрел: что ты можешь мне сделать? Орнаель намек понял и метнул свою излюбленную зеленую комету. Дитя Ужаса, не сходя с места, увернулся одним туловищем, как бы показывая свое превосходство. Затем в два прыжка достиг противника и попытался ухватить левой рукой, чтобы правой вонзить под сердце клинок. Но магический вихрь работал исправно. Он крутанул странника, перекинулся на него и начал носить в воздухе. Дормасар потерял опору, землю под ногами. Перед глазами все вертелось. Удар посохом в спину откинул еще дальше.
Пришедшая неожиданно мысль спасла положение странника: он предположил, что раз Аэбор мертв, то снова можно принять призрачную форму. Попытка увенчалась успехом. Вихрь больше не действовал на него.
- Специалист по призракам мертв, - сказал Дитя Ужаса. – А это значит, что и тебе недолго осталось.
Туманные щупальца, исходящие из рук Дормасара, направились в сторону хранителя леса и подхватили его, сковывая движения. Орнаель уже чувствовал это на себе и знал, что выбраться из этого захвата очень сложно. Призрачная энергия начала заволакивать его дыхание, друиду становилось трудно набрать воздуха в грудь. Он пытался что-то придумать. Кислорода поступало все меньше, силы вытекали из тела. Веки начали медленно дрожать, а глаза закатываться.
Дормасар не был искусным магом, но давным-давно его научили одному заклинанию, которым владели его предки. Странник снова принял человеческое обличие, продолжая удерживать противника в воздухе. Нараспев начал кричать слова. Его правая рука покрылась густой и водянистой тьмой. Дитя Ужаса ударил этой тьмой в Орнаеля. Та пробила грудь и отбросила друида далеко от места сражения. Так далеко, что тело его упало в воды Эно и его унесло спокойным, медленным течением.
Сделалось совсем тихо. Теперь больше не было видно вспышек огня, лязг металла не разносился по округе, затихли боевые возгласы. А на поляне лежали люди. Без дыхания и, наверное, уже без души. Рано утром они еще не знали, что им предстоит не обычный будничный день, а сражение, которое принесет гибель… На ногах остался стоять только один человек. Человек, который разыграл этот кровавый спектакль. И все действующие лица попались в сеть. «Интересно сразу быть актером и режиссером. Особенно, когда конец спектакля может поменяться в любую минуту… Долгий выдался день!» - устало подумал Дитя Ужаса. А в его душе поднималась волна вдохновения. Он достиг цели. Все аплодисменты ему, великому и ужасному. Так с юмором Дормасар подумал о себе. Только аплодировать было некому.
Ему даже не верилось, что все кончилось, это набившее оскомину противостояние с Орнаелем. Странник улыбнулся при мысли, что препятствий больше нет. Энион, Хоген – они в его руках. И он сделает с этими городами то, что ему захочется. Армии теперь фактически тоже принадлежат Дормасару. Солдаты даже не будут знать, кому на самом деле они служат. Появился серый кардинал, и дела острова отныне будет контролировать только один человек. Он. Дитя Ужаса.
В сознании начало всплывать слово, как темный приближающийся силуэт. Слово, написанное красными буквами – кровью. Власть. Теперь она у него есть.
Вдохнув воздух, в котором сосредоточился тяжелый запах окончившейся битвы, Дормасар начал медленно ковылять на запад, прочь с равнин, поближе к полям и домикам крестьян. Поближе к Хогену. К своим владениям. Сбоку послышался какой-то шум. Стук копыт. Кто-то приближался. Дитя Ужаса выхватил кинжал, но тут же выронил его из рук, потому что в голову ударила непонятная сила. Внутри разливалась боль, валившая с ног. Бой отнял много сил. Кто это? Что за новый противник? Кто оказался хитрей?
«Слабое существо! Ты не жалкий человек, но тебе все равно не удержать в узде демона! Многие думали, что справятся. Их уже нет в живых. Но ты молодец. Ты умен. Мне понравилась вся эта история, Дитя Ужаса!»
Как только голос раздался внутри головы, Дормасар догадался, в чем дело. Дэдер решил разорвать невидимую нить, которая связывает их. Захотел выйти из-под контроля. А момент выбрал самый подходящий – когда странник ослаб.
Новая волна страшной боли возникла в голове, разливаясь по телу горячими потоками. Дормасар упал на траву. Он сопротивлялся. Немного прополз и оперся о небольшой камень. Фигура на коне подошла ближе. Дэдер-Розалан смотрел на некогда своего хозяина.
«Как неустойчива, непостоянна бывает власть, да? – посылал демон свои мысли страннику. – Но ты ведь успел насладиться моментом? Не смог отпраздновать. Этого я тебе позволить не могу. Я и так долго был в твоем подчинении, хотел посмотреть, как будут развиваться события».
Внезапно Дэдер ощутил такую сильную атаку в свой мозг, что сначала не поверил в происходящее. Этот смертный сопротивлялся. Но как? Откуда у него могли взяться на это силы? Розалан упал с лошади, тело не подчинялось демону. Через секунду контроль вернулся, и маг встал.
Дормасар рассмеялся, опираясь о камень. Казалось, он просто остановился на привал, лег отдохнуть и ничуть не напрягается.
«Демон, ты напрасно со мной тягаешься. Я зол на тебя. Если ты еще не понял, то ты не сможешь освободиться. Пока я не захочу этого. Ты раб. Скоро тебя, Розалана, изберут правителем. И ты будешь выполнять все мои приказы. Иначе я сотру тебя в порошок! На колени!» - мысленно кричал Дитя Ужаса. В своей черной душе он смеялся.
Ничего не мог сделать Дэдер с телом Розалана, в котором находился. Оно не слушалось. А власть хозяина, его сила поразили демона. Даже истощенный Дитя Ужаса сохранял свою мощь. Тело опустилось на колени. Дэдер подвергся унижению и не знал, что лучше: попытаться забыть это или отомстить позже при случае. Пожалуй, впервые осминогоподобный демон испытал страх.
«А теперь убирайся! Тебе предстоит изучить дела в Хогене! Сделаешь мне доклад. После твоей победы над преступниками ты точно станешь правителем! Если еще раз такое повторится, я найду тебя везде и уничтожу окончательно! Ты перестанешь существовать вообще! Прочь!» - командный тон Дормасара заставил демона ни секунды не мешкать. Вскоре всадник, которому предстояло управлять Хогеном, удалился в город людей.
Нужно возвращаться в Энион. Сон восстановит силы.