Песья Деньга - соленая река

                Глава 1
          Загадки ночного городка
   
    Мы с Мишкой сидели  на береговой круче   широкой и привольной реки Сухоны и  любовались природой. 
    Над Сухоной догорал закат.  Казалось, что  на противоположной стороне реки за темной стеною соснового бора  отсвечивал углями огромный костер. Но постепенно отблески его теряли свои краски, и река из нежно голубой и золотистой становилась все темнее и темнее, набирая иссиня черной густоты.
   Последний луч солнца вспыхнул на золотых крестах  собора Вознесенья в полуразрушенном Спасо-Суморином монастыре и угас тут же.
   Старинный городок, почти сплошь деревянный,  утопал в кущах садов и вековых деревьев, в большом обилии росших по улицам и скверам.
    В городке было много  каменных церквей, гордо возвышавшихся над городскими крышами.  На фоне быстро темнеющего неба было явственно  видно, что все эти храмы  похожи на корабли-парусники. Интересно,        откуда в лесной глуши за тысячу  километров до ближайшего моря-океана эта морская романтика?
    Тут  поднялась из-за бора огромная  луна,  словно  медный, надраенный до блеска поднос, и покатилась величественно по небосклону, отражаясь в темно-синих  водах Сухоны.
     Скоро над куполами Вознесенского собора, зацепившись  ручкой  за  утратившие золотое сияние кресты, засветился ковш Большой Медведицы. А в центре мирозданья ярко и призывно зажглась Полярная звезда.
    В городском парке на танцплощадке все еще играла музыка, но молодежь  уже   потянулась парочками по заросшим столетними липами улицам в поисках укромных мест.   Мы   решили было идти спать, но тут под берегом у самой воды   послышался хруст галечника и шорох осыпавшегося песка.
    - Бе-е! Бе-е! – раздалось под берегом   капризно.
    - Что, радость моя !-  Отвечал ласково надтреснутый старческий голос. – Устал, Малютушка-то , козлик мой  самолучший.  Погоди,  вот ужо дома будем. Водицей ключевой тебя напою. Палаты у тебя  сенцом свежекошенным выстелю. Отдохнешь!
   Нам пришлось напрячь зрение, чтобы разглядеть происходившее внизу.
    Там, у самой кромки воды, копошилась маленькая, совсем крохотная бабуся. В одной  руке у нее была крючковатая палка, в другой она держала на веревке беленького козлика. 
   -Вот погодит-ко ужо фонарик достану. –Продолжала   она разговор с козликом.  - А то темень такая, так  и входа не найду.
   Вспыхнул внизу огонек  и почти сразу пропал.  Пока наши  глаза привыкали к темноте, бабуся с козликом  исчезла, словно испарилась.
    -Что за чудеса?  Показалось, что ли?-  Повернулся ко мне  в недоумении Мишка. – Нет их  на берегу ни выше, ни ниже по течению. Такое ощущение, что бабуся  сквозь берег просочилась.
    -Еще одна загадка,- согласился я.
    -А я чувствую, что таких загадок здесь будет много. - Подытожил Мишка. 
   Луна была  высоко, и в призрачном свете ее городок стал совсем сказочным.  Темные очертания  церквей и колоколен, похожих на корабли парусники,  создавали  впечатление, что мы находимся  в какой-то средневековой морской гавани. Казалось, что настанет  утро, прозвенят корабельные рынды, и эти корабли - храмы снимутся с якорей и уплывут туманными ложбинами в неведомые далекие края. 
      И тут я увидел, как в темноте мелькнул на городских улицах  белым пятном уже знакомый нам козлик.  Одетая в темную жакетку бабуся,  видимо, сливалась  с окружающим пространством, и я слышал только ее голос:         
    - Поспешай, поспешай, Малюта.  На-ко, вот тебе корочку хлибца…
    -Бе-бе! –Благодарно отвечал козлик.
  -Тебе бы, Малюта, не козлом вдругорядь родиться, так  верно снова бы на большом правлении  был. Вишь, выходка-то у тебя, точно у боярина родовитого. -  Бабушка  разговаривала с козликом, как с человеком.
    Я засмеялся. Но Мишка был серьезен. 
   - Как они  очутились в городе? Только что были под кручей.   Уму непостижимо. - Сказал он озабоченно.
     Не сговариваясь, мы двинулись вслед белому пятну,  быстро удалявшемуся в сторону монастыря. Скоро, перейдя деревянный мосток через речку со странным названием  Песья Деньга, мы оказались у величественной, хотя и   изрядно побитой временем, осыпающейся монастырской стены.
     И тут снова вспыхнул огонек,  выхватив из темноты и козлика на веревке, и крохотную бабусю в  черной жакетке, и снова мир поглотила мгла.
    Через минуту зрение вернулось, но ни козлика, ни бабуси уже не было.  Мы беспомощно озирались по сторонам… Ни звуком, ни шорохом не выдала себя эта странная пара. Словно их никогда не было здесь.
   Мы постояли еще, вслушиваясь в тишину. И тут где-то в неведомых глубинах под монастырской стеной раздался низкий металлический скрежет, словно кто-то открывал тяжелую кованую дверь. И от этого скрежета тело мое   будто оцепенело, а душа заледенела.  Я с трудом овладел собой.
   -Ты слышал, Мишка? - спросил я свистящим шепотом.   
   -Жуть какая-то! – Отвечал Мишка одеревеневшим голосом. – Идем  лучше обратно.
    И мы пошли  назад, торопя шаги. Но никогда в жизни ни я, ни Мишка не признались бы, что там,  у монастырской стены  в какой-то момент нас одолевал страх.   
                Глава 2
                Карта Меркатора
 
 Конечно, виновником того, что мы с Мишкой оказались в Тотьме, был наш старый  друг   с Белого озера.
   Кронид Софронов объявился у нас   в конце учебного года. Он был радостно возбужден, шумлив.
   - Вот это да! - Восклицал он, обнимая нас с Мишкой,  - вот  это вымахали за зиму. Мишка! У тебя башмаки, наверное, уже сорок второго размера?   
   -Сорок третьего, - скромно потупился Мишка.
  - А ты, Санька?  Ого! И Санька в гренадеры метит?
  И, правда,  прошлые лето и зиму мы с Мишкой росли, как на дрожжах, опережая своих сверстников. Да и в плечах раздались так, что с нами теперь никто из одноклассников  «кучу малу» разыграть не решался.
   Бабушка Нина  говорила, что  наше быстрое взросление 
произошло благодаря живительной  энергии  Белого озера.
  А вот дядя Кронид за прошедшую зиму, кажется, помолодел. Глаза его светились радостью, борода и волосы были коротко пострижены, плечи развернулись. И во всем его облике была  этакая удалая молодцеватость.  Бабушка Нина успела шепнуть нам  еще в суматохе встречи :
   - Наконец-то! Женится Кронидушка! Уговорил-таки свою Катерину. Только, молчок. Пусть сам скажет.
    А Софронов едва выгрузил он на стол гостинцы - банки с соленьеми,  вареньями, вялеными лещами,   едва обмолвившись с нашими родителями парой слов за чаем,    потащил нас с Мишкой в мою комнату-каюту.
   В руках у него была папка с газетными и журнальными вырезками.
   Мы с Мишкой буквально впились взглядами в пухлую бумажную папку  Софронова.
    - Хотя, некоторые исследователи давно уже говорят об этом и тому есть древнейшие свидетельства, - волнуясь заговорил Кронид,- а вот  мир пока  глух и равнодушен к потрясающим свидетельствам прошлого нашей цивилизации…  Думаю, что Вас, будущих мореходов, они  не оставят равнодушными.
   Софронов развязал тесемки своей  папки и в первую очередь извлек из нее необычную и, по всей вероятности,    древнюю карту, украшенную затейливой виньеткой. По  четырем сторонам карты располагались известные нам континенты: Европа, Азия, Америка. Можно было узнать Кольский полуостров, Новую землю, Гренландию…  По центру на карте был изображен в странной проекции некий  загадочный континент, разделенный короткими, но  широкими реками на четыре части. В центре континента  посреди внутреннего толи озера, толи моря возвышалась гора. И рядом с ней по-английски было написано, что  это не что иное, а Северный Полюс.
    - Удивляетесь? – Спросил весело Софронов. – Это  карта Герарда Меркатора, самого известного картографа средневековья. Карта  таинственной  земли Гипербореи или Даарии, о которой  писали все древние историки.  Эта карта была создана  Меркатором в середине шестнадцатого столетья.
   - Так в те времена, я думаю,   на Северный Полюс еще не ступала нога человека.  Откуда он мог черпать сведения? –  Сказал я недоверчиво.
  -  Наверное, думаете, что это выдумки наших необразованных предков? – Остановил меня  дядя Кронид. - Но так не только Вы, но и многие ученые думают. Только вот дыма без огня не бывает
 Кончено, сам Меркатор, не был на Северном Полюсе. Но он использовал  более древние карты. Удивительно, но древние  историки и географы еще  до нашей эры знали, что земля имеет форму шара, они создали атлас  Земли, знали  в точности длину  земного экватора – 40 тысяч километров.  Уверен, они знали много всего такого, о чем мы и не подозреваем.  К  сожалению, многие знания были   утрачены.
   - Как это могло произойти? – Спросил Мишка. – Я думал, развитие идет только по восходящей спирали. Так недолго  обратно в обезьян превратиться.   
    -Оказывается, у развития есть не только  дорога вперед, но есть и обратный ход… Природные катаклизмы, войны, религиозные противостояния, идеологическая борьба – вот тот огонь, в котором  сгорают  цивилизации и знания о них.
   Есть свидетельства, что после того как в 14 веке под ударами Османского царства пала Византийская империя, несколько месяцев турецкие бани топились исключительно книгами византийских библиотек…  А сколько книг было сожжено инквизицией в Европе!
   Но постепенно знания о прошлом возвращаются к людям.
    Кронид снова обратился к своей папке.   
    - Вот хочу вам показать одну публикацию.
 Это была заметка из  газеты «Новый Петербург»,
  снабженная картой Северо-Запада Европы, по которой красным пунктиром, словно  натянутый лук  от Кольского полуострова   через всю Вологодчину  до Полярного Урала была обозначена некая горная гряда.
  Разогретые таким загадочным вступлением, мы с Мишкой  с жадностью  вцепились в газету.  Авторы  Виноградов и Жарникова  писали:
  «На далеком севере, где земля полгода покрыта снегом, протянулись с запада на восток великие и бескрайние горы. Вокруг их золотых вершин совершает свой годовой путь солнце, над ними в темноте зимней ночи сверкают семь звезд Большой Медведицы, а в центре мироздания расположена Полярная звезда. С этих гор устремляются вниз все великие реки земли, только одни из них текут на юг, к теплому морю, а другие - на север, к белопенному океану. На вершинах этих гор шумят леса, поют дивные птицы, живут чудесные звери… 
    За горами этими полгода длится день и полгода - ночь, там воды застывают, приобретая причудливые очертания. Там в небе над океаном сверкают радужные водяницы – северное сияние - и только птицы да великие мудрецы  знают дорогу в этот край…»
    Тут я не выдержал.
   - Я, похоже, знаю этот край! По всему выходит, что речь идет о Русском Севере. О наших родных краях! Так ведь, дядя Кронид, - Спросил я напористо. 
 -Ты прав, Санька, - спокойно отвечал дядя Кронид. – Только дело в том, что так описывали свою прародину - Гиперборею в древнейших гимнах и песнях   индийцы и иранцы.
  Север - земля богов и предков, - говорили они -  с запада на восток отделяется  хребтами Высокой Хаары, с которых берут начало все реки и в том числе великая Ардви-Двойная, впадающая в  море Ваурукаша – то есть Белое.
   -Так это же Северная Двина! – Догадался Мишка. – Она образуется от слияния Сухоны и реки Юг. Потому и двойная. 
   -Но где же горы? – Вскричал я с досадой.
   С некоторых пор у меня  в комнате висела карта Вологодской области, и часто я мысленно путешествовал по ней, но о существовании какой-либо горной гряды  не подозревал. 
  - А ты внимательно посмотри на карту,- остановил меня Кронид. – Не забегай вперед.  Видишь с запада на восток, отмеченные светло-коричневым цветом  по шестидесятому градусу северной широты  тянутся возвышенности. Это Северные Увалы.  Их еще называют Земным Поясом. Именно с этих увалов одни реки  текут на Север, другие на Юг. 
   - Да разве такими бывают горы? – Я снова засомневался.
   - А ты почитай, чего умные люди пишут. –Возразил Кронид.
   Мы снова погрузились в чтение.
    « На водораздельном участке Северных Увалов, -Писали Жарникова  с Виноградовым, найдете глубочайшие речные долины - до 80 метров и более. Это настоящие каньоны с крутыми отвесными берегами. А геологи доказали, что десять тысяч лет назад, эти каньоны были еще глубже на 150-200 метров. Соответственно,  и  горы были выше. Значит, горная гряда Высокая Хаара, о которой говорят в Авесте иранцы, была на самом деле высокой.
  И еще. В районе Северных Увалов можно встретить такие названия населенных мест, как Харово, Харовская гряда, Харовка и т.д.»
    - Я знаю  Харовск. - Сказал Мишка. - Это районный городок на Севере от Вологды. Мы ездили туда с отцом за рыжиками. Там, действительно, высоченные горы,  и песок в реках словно золотой. Из него  в Харовске стекло делают.
   - Молодец. – Похвалил Кронид Мишку. - Вникаешь. Ну, а  выводы какие можно сделать из всего этого материала.?    - Спросил, поглядывая на нас испытующе, Софронов.
    - А то, что с индийцами, иранцами у нас, видимо, общие корни и общая история…
    - И то, что история современной цивилизации, вполне вероятно, начиналась здесь. На Севере. - Добавил Мишка.
   - Верно! - Подхватил Софронов. – И что история эта сегодня мало изучена. А может быть, и сокрыта, недоступна для  человечества.
   - А что делать?- Спросил я напряженно, чувствуя, что самое главное Софронов приготовил на завершение.
   - Искать, братцы мои. Искать!
  - Гиперборею? Дарию?- Изумились мы. - Как искать, если она  подо льдами Ледовитого океана.
-Ничто не может исчезнуть бесследно. – Ответил убежденно Софронов. - Тем более, если
граница Гипербореи проходит через наши земли. Остались названия рек, местностей,  остались в языке, наконец, свидетельства прошедших времен, как бы давно это ни было…
         
                Глава 3.
              Тотьма -Божественная земля.
     Большой двухэтажный старинный дом, где нам нужно было  прожить какое-то время, стоял почти на самом  берегу Сухоны. Перед  крыльцом  его были установлены корабельные якоря, а над входом бронзовые начищенные до блеска буквы сообщали, что это  не что иное, а
     «Школа путешественника Федора Конюхова».
     Нет не зря  рекомендовал нам ехать сюда  Кронид Софронов, с которым мы провели прошлое, полное невероятных приключений лето на Белом озере. А теперь вот Тотьма, школа экстремальных путешественников Федора Конюхова, знаменитого  землепроходца и морехода. 
  В дверные щели из дома пробивались светлые полоски. В одном окне ярко горел свет, выхватывая из темноты  росшие под окном  белые кусты, дурманяще пахнущих флокс.  В тишине оглушительно трещали кузнечики, а из раскрытого окна доносилось сухое перестукивание клавиш.  Кто-то там работал на компьютере.
    Мы потянули двери и вошли.   Человек,  сидящий за компьютером, был настолько увлечен работой, что даже не заметил нашего прихода.
     Мы огляделись.  По стенам комнаты были развешены диковинные старинные карты.  Одна из них показалась мне знакомой. Он была цветная и  походила на большой комикс.  На ней паслись  верблюды и медведи, скакали всадники, вооруженные луками, стояли юрты и шатры, поднимались зеленые кущи и горные хребты, голубели реки и моря. Мы нашли на ней Белое озеро и, Сухону, Вологду и даже Тотьму …  На другой карте был изображен Северный Полюс, как бы его вид сверху. На ней  посреди ледовитого океана была изображена таинственная страна Гиперборея!
   -Так это же та самая карта Герарда Меркатора. Это  ее показывал нам  Кронид!- Толкунул  я Мишку.
      И тут, человек, сидевший за компьютером, заметил нас, повернулся.
    -А-а, гости у меня, - обрадовано сказал он.- Давайте знакомиться.  Станислав Александрович Филиппов, краевед.     - Он крепко  пожал нам руки.
  На вид ему было лет пятьдесят, офицерская выправка, седина в висках, худощавый, с веселыми насмешливыми глазами.
    - Вы, наверное, в школу путешественников Федора Конюхова приехали.
    -Так точно!- Ответил я  браво,  сразу расположившись к этому простому и, видимо, доброму человеку.
    - А я как раз исполняю обязанности заведующего этой школой.   Школа только начинает свою деятельность, заезд курсантов будет  через неделю, к тому времени и Федор вернется  из очередного похода. Так что вы поторопились немного.
   Мы с Мишкой растерянно переглянулись.
   - А нам сказали…, - пустился в объяснения Мишка, но Филиппов махнул рукой.
   -Не огорчайтесь. Пока с городом знакомьтесь, с музеями, с историей края. Тут у нас  столько загадок,  такая глубина, что не  один год  нужен, чтобы  постичь наши скрижали, - успокоил нас Филиппов.-  А сейчас картошку есть будем со свежепросольными огурчиками… 
  У меня  чудесная печка  с инфракрасным излучением.  Я ее по интернету выписал. За пять минут все приготовит в лучшем виде. –  Станислав Александрович уже хлопотал по хозяйству.
     И верно, минут через десять  письменный стол превратился  в обеденный.  Печеная  картошка,  сливочное масло, зелень,  огурчики,  каравай черного хлеба, прямо-таки воздушного.
   - Хлеб у нас знатный, собственной тотемской выпечки, -  похвалился Филиппов. – Его на капустных листах пекут в русских печах. Этот хлеб сам по себе деликатес.  Можно  один хлеб есть и не надоест.             
   Мы с Мишкой  изрядно проголодались, и эта простая   крестьянская еда показалась верхом кулинарного искусства. 
И хлеб, и картошку, и огурцы  мы уписывали так,  что за ушами и впрямь трещало.   
    За чаем  я    не удержался и  спросил:
   -А что это церкви у вас в городе такие странные?   
   Филиппов встрепенулся, глаза его загорелись.
  - Ничего странного в этом нет. -Филиппов со стаканом в руке  пошел к картам. -  Взгляните на эту карту.  Видите, реку Сухону и  впадающую в нее Старую Тотьму? Так.  Теперь идем верх по реке Тотьме и вот мы почти  вышли  на  водораздел, с которого одни реки текут на Север, другие на Юг.
    Всего в километре  от Старой Тотьмы;текущей на Север, протекает  большая река Унжа, приток Волги, устремляющейся на Юг. Это кратчайший путь  на Волгу.  А из Волги в Каспий. Из Сухоны в  Белое море можно скатиться за неделю, а через Вычегду, Печеру, Усу, Собь – дорога в Сибирь на Обь…  Наши предки знали эти пути и успешно пользовались ими. Дорог тогда не было. Дорогами были реки.
   На водоразделах нужно было перетаскивать суда из одной реки в другую. И место это называлось волоком. Потому-то наши края еще зовут Заволочьем.  И таким образом наши с вами предки добирались до морей океанов очень даже быстро.– Филиппов, перевел дыхание.
     -  Тогда понятно, почему церкви в этом городе так походят на корабли парусники, - раздумчиво сказал Мишка.
    -Да,  ты прав, - обрадовался   Филлипов. – Но этот уникальный стиль морских открытий  проявился в тотемской архитектуре значительно позднее. В восемнадцатом веке, когда тотемские купцы, Черепановы, Холодиловы, Пановы  проложили  дорогу через Сибирь к берегам  Тихого океана, а через океан  на Аляску, в Северную Америку.
   -Непостижимо! – Ахнул я.  - Представляешь, Мишка, каким жестоким испытаниям они себя подвергали. До Тихого океана все 14 тысяч верст, через тайгу, снега, горы, болота и  бурные реки…
   - А дикие звери, которые встречались им на пути, а не мирные племена… - Подхватил Мишка - А  шторма, морозы, голод …
   -А как непросто, должно быть, построить в диких краях корабли, на которых можно было бы  выйти в открытый океан. – Продолжил я. 
   - Более двадцати морских экспедиций было собрано тотьмичами  на Аляску за  мехами  чернобурой , так называемой буртусской  лисицы. С тех пор на гербе Тотьмы появилось изображение этого зверька.  А церкви… это как  благодарность Богу за счастье вернуться домой.  Новая церковь ставилась в городе после каждой удачной экспедиции, и каждая походила на корабль парусник.
   - Удивительно!  -  сказал Мишка. – Сразу все трудно осмыслить.
   - Верно, Мишка! Масштаба не хватает. –Поддержал я.
   Филиппов рассмеялся.
  -Тут  у многих   ученых дядей не хватает этого масштаба.    Они даже нашу благословенную Тотьму пытались расшифровать, как  Тьму. Мол, Тотьма – это «То – тьма!»
  - Ничего себе – Тьма! На  Аляску забралась!- Возмутился я. – А что на самом деле означает это название?
  - Да все очень просто! В названии два слова. Первое – «тотем», то есть «божество», а второе – «ма»  - «земля». Получается – Тотьма – «Божественная земля».
  - А на каком это языке? – Спросил подозрительно Мишка.
  - А-а,  вот тут-то мы вновь подходим к  карте Меркатора.  Видите, вместо Полярной шапки на северном полюсе, куда наш великий путешественник Федор Конюхов на лыжах в одиночку ходил, у Меркатора изображена таинственная и загадочная  страна  Гиперборея, еще ее называли Даарией,  страной богов,  о которой  писали все древние историки и которую до сих пор ищут люди. А уже в конце 19 века индийский ученый Тилак назвал Арктику родиной современной цивилизации, а его последователи нашли тому  множество подтверждений.  И в первую очередь – язык, который дал основу для развития индоевропейского языкового древа,  к которому относятся  и французский, и английский, и немецкий, и иранский, и русский… Это -  санскрит –древнеиндийский язык.   
  -Так, получается,  Тотьма – Божественная земля в переводе с санскрита. – Сказал я.
- И еще многое в местных названиях можно легко  перевести с санскрита. И Сухону, и Северную Двину, и Юг-реку… - Отвечал Филиппов. - А почему?  Да потому, что русский язык, его северные диалекты наиболее близки  санскриту. Но это очень обширная тема.  Мы ее обсудим с следующий раз. Скоро ко мне приедет товарищ Алексей Виноградов. Он - литератор и в этом вопросе сведущ, поговорим. 
   Здесь столько загадок, столько всего интересного, что пытливому уму  хватит на всю жизнь разбираться… А пока – спать. Спать! 
             

                Глава  4   
      Как пройти в библиотеку Ивана Грозного? 
 
     В тот памятный весенний день  Кронид зажег в наших душах мечту о поисках Гипербореи. В качестве начальной точки поисков он и предложил   Тотьму.
      - Вот если бы человечеству удалось отыскать библиотеку Ивана Грозного. Еще ее называют Либереей. – Мечтательно сказал Кронид. -  Это уникальная бесценная сокровищница знаний прошлого. Грозный берег ее от посягательств, как зеницу ока. И когда скоропостижно скончался, никто уже не знал, где он ее спрятал.
   Известно,  когда в Европе горели костры инквизиции, на которых сжигались не только люди, а в первую очередь книги и рукописи, не вписывающиеся в религиозные представления о мире, доверенные люди русского царя скупали эти книги и доставляли в Московию Ивану Грозному. Кроме того, бабушка грозного царя Софья Палеолог племянница последнего Византийского императора, вывезла из горящего Константинополя с собой сотни  сундуков с древними книгами и рукописными свитками. Без всякого сомнения,  в этой библиотеке есть уникальные сведения и о Гиперборее.
    - Потрясающе! – Выдохнул я. – Только мы-то тут причем?  Уж, наверное,  эту библиотеку искало множество людей,  и разве под силу ее отыскать нам.
   - А мы чем хуже? – Задорно просил Кронид. – Тем более, по моим сведениям, Либерея должна быть где-то  здесь, недалеко от нас.  Прошлым летом ко мне приезжал   писатель-краевед из Вологды  Шабанов. Книжечку свою оставил «Как пройти в библиотеку Ивана Грозного?». Так он  уверял меня, что библиотека в Вологде, поскольку последнее описание библиотеки было сделано монахом вологодского Спасо-Прилуцкого  монастыря Арсением Высоким. Улавливаете связь?            
    - Улавливаем. Но если бы она в Вологде была, так давно бы нашли. Велика ли Вологда?
   -Тут мне, ребята, одна ясновидящая рассказывала, что будто бы ей про библиотеку эту  уж много лет снится один и тот же сон, -  раздумчиво сказал Кронид.
    Мы с Мишкой сделали «стойку» и замерли, как охотничьи собаки перед добычей.
   -Говори, говори, дядя Кронид!
   Софронов усмехнулся.
  - Уж не знаю, как к этому провидчеству относиться, но она утверждает, что библиотека не в Вологде, а в подземельях одного заброшенного монастыря. Она говорит, что ни разу там не была, но может рассказать все про это монастырь и его подземелья. И может  указать точку, где искать.
  - Так где это? – Не выдержал я. – Где этот монастырь?
   - В Тотьме.
    -В Тотьме? С каких это рыжиков?- Вдруг очнулся Мишка.
    -Я наводил справки. Грозный дважды посещал Тотьму, через которую пролегал Северный морской путь в Европу. Последний раз в 1571 году. Посещал и  Спасо-Суморин монастырь, тогда еще строившийся. Со временем он стал богатейшим монастырем России, владевшим доходными  соляными варницами.
   -Вот как? - задумался Мишка.
  -Что я скажу, ребята! – оживился Кронид. –Я думаю, что  вам нынешним летом нужно ехать в  Тотьму. Там открывается школа всемирно известного путешественника Федора Конюхова. А заведующим этой школой стал краевед, мой добрый старый знакомый Станислав Филиппов. Он вас примет с распростертыми объятиями.
   - Мы что, одни? А как же ты? – Хором воскликнули мы с Мишкой.
    Софронов замялся.
   -Тут, ребята, дело вот какого рода,- смущенно сказал он. –Невеста меня не пускает… Женюсь я. Да и дочку бросать не гоже.
   -Какую дочку? – Тревожно спросил Мишка.
   - Вы ее хорошо знаете. –Кронид заулыбался и подмигнул Мишке. 
   -  Так я и думал! – Воскликнул я. - Лену, что ли? Золотую рыбку?
    Кронид  счастливо засмеялся.    Мы с Мишкой бросились обнимать зарумянившегося  Кронида Софронова.
               
                Глава 5
             Песья Деньга – соленая речка 

  На завтрак была каша из пяти злаков. Вкусно! По заверению Филиппова - это самый энергетический продукт. Недаром лошади, питающиеся овсом способны преодолевать огромные расстояния без передышки. Поэтому для путешественников  каши – лучший рацион.   
       Запомним!
   С утра  Филиппов, оставив нам ключ, уехал до позднего вечера по своим делам в область. И мы налегке отправились изучать город.  Мы постояли около  памятника  поэту Николаю Рубцову и пошли пить  морс, который прямо из бочки продавала  улыбчивая девчонка.
    Мы выпили по пластиковому стакану клюквенного морса и тут же,  не морщась, выпили по второму. Девчонка все улыбалась.
   - А вы почему улыбаетесь? - нахально спросил я.
   - Не люблю морщиться, - отвечала весело девчонка, - хотя и торгую морсом. Солнышко светит, тепло! Хорошо ведь, правда, Алексей  Васильевич? – обратилась она к интеллигентного вида молодому мужчине с чеховской бородкой и в темных очках.
    - И правда, Светлана, хорошо… Как там у Рубцова сказано?  - он тоже заулыбался и стал читать стихи:
          « А там, где овраг и березка,
            Столпился народ у киоска
            И тянет из ковшика морс…
            И мухи летают в крапиве,
            Блаженствуя в летнем тепле…
            Ну, что там отрадней, счастливей
            Бывает еще на земле…»
  - Это про нас с вами, друзья, написал поэт,  - сказал, все еще улыбаясь,  Алексей Васильевич, и, поклонившись нам, пошел вдоль оврага к центру города.
  - Это  наш вологодский писатель Виноградов, - сказала девушка. – Он очень умный.  И вежливый. Он  мой жених.
     Мы поблагодарили Светлану и пошли дальше.
На городской площади около памятника тотемским мореходам сидели на скамейке старушки. Одна из них маленькая, в черном жакете, резиновых сапогах, держала в руках суковатую палку и что-то энергично докладывала товаркам.
    - Вчера пошла я  к соседу Борису Васильевичу. Мол, помоги залатать крышу. Крыша-то у меня течет пылко.  И козлик-то мой, самолучший, Малютушка , следом.
     Я вздрогнул. Это была вчерашняя бабуся с козликом, которая так загадочно, то появлялась, то исчезала. Мишка тоже узнал ее и понимающе кивнул мне головой.
    Мы остановились и прислушались.
    - А Борис Васильевич-то, руками замахал,- продолжала бабка повествование,-  недосуг мне, бает, и вышел по какой - то нужде на коридор.   А  Малюта возьми и выскочи на стол,  да слышу, уж там  чего-то  и боркает. Боркает.
   Бабушки, сидевшие на скамейке, засмеялись.   
   - Так вот,  до чего смышлен,  маленькой. Написал  Борису Васильевичу в картуз, да и спрыгнул. А Борис Васильевич зашел, одел картузик-то,  и говорит:
   «Вся-ко и у меня крыша течет. Полезу латать, так и тебе заодно укропаю.»  Вот  какой специалист, Малютушка у меня, из ума сложен…
    Старушки  дружно засмеялись.
   -  Ой, Олександра! А где у тебя сам-то  козлик Малюта? –Спросила одна.
   - А, девки, и не спрашивайте! Козлик-то у меня, говорю вам, не простой. Всю - то прошлую ночку не спал, маялся.  Выйду ночью,  не спит. Головушку опустит и ходит, и ходит, будто  думу какую государеву лелеет.  Упетался, так   спит сегодня сердешной   в своем кабинетике, ровно убитой.
    Тут подошел  старенький автобус, дверь распахнулась и бабуся, словно ртутный шарик  живо закатилась в салон. Автобус ушел, а старушки  остались сидеть в недоумении.
    Мы с Мишкой  тоже переглянулись.
    Я сделал шаг вперед и обратился к бабушкам.
    -Странная у вас знакомая -  эта бабушка Александра, - сказал я. – И козлик у нее тоже странный.
    - Санька-то Горошина?- ответила бабушка в очках с тяжелой роговой оправой. – Знамо дело, странная. Послушать ее, так ум за разум заскочит.
   - А где она живет? - Спросил в свою очередь Мишка.
   - А живет она по ту сторону реки в Выползове.  У нее не дом, а избушка на курьих ножках. Приметная, изо всего посаду одна такая.
   -Мы ее вчера  ночью уж в городе видели. А потом они вместе с козликом, словно под землю провалились. – Заторопился я высказаться, боясь, что бабушки потеряют к нам интерес.
  - Не знаем ребята, как и сказать, мы и сами-то в эти разговоры  мало верим, - включилась другая бабуся. –  Но уж если интересуетесь, так расскажем. Выползово-то оно не зря, так называется.  Видно, в прежние времена на тот берег и в самом деле выползали. А вот откуда выползали?  Говорят, что будто бы у нас здесь подо всем городом и под Сухоной рекой нарыты  монахами со Спасо-Суморина монастыря подземные ходы. А дед Горошины  в старопрежние времена, будто бы, был смотрителем  подземелий. И Горошину еще  девочкой  таскал за собой.  Вот Горошина будто бы и знает заходы и выходы в  те подземелья. Знает да не говорит.
   - Да только  кто отважится в те подземелья спускаться, - затараторила вторая бабушка. – Однажды будто бы лихие курсанты с лесного  техникума через подпол проникли в подземелье.  Говорили, будто там  чуть ли не настоящее метро под землей.   
   -По стенам там, рассказывали,  ниши такие сделаны, а в нишах, страх Божий, все  черепа да кости…
   -Этих робятишек, вынесли чуть живых из подземелья. Говорят, будто бы  ходит по подземельм да по монастырю страшенный черный монаха.
   -Бородища торчит, глазища сверкают, в руках посох с дорогими каменьями, а на руках-то мяса нет. Голые кости. Скелет это был в облаченьи… Свят, свят… - И бабушки принялись  усиленно креститься и шептать молитвы. 
   Мы с Мишкой оставили их и, не сговариваясь, пошли в сторону  монастырских куполов.      
    … Я рассчитывал при дневном свете   увидеть все-таки  то загадочное место, куда  провалилась вчера бабка Саня со своим козликом Малютой.
     Скоро мы вышли на вчерашнее место.
    - Вот тут стояли мы. – Сказал Мишка, указывая на автомобильную покрышку, лежавшую в траве.
    - А вон там была бабка Горошина со своим козликом. Всего-то метров двадцать. –Добавил я. – А теперь смотри внимательно. Нет ли здесь какого-либо провала или замаскированного  входа в подземелье?
    Мы буквально на коленках обшарили все прилегающее к этому месту пространство, но никаких признаков подземелья не нашли.
Замаявшись поисками, мы упали на траву и замерли, подставив солнцу лица.
   Лежали мы так недолго, минут, может, десять, как  раздались шаги.
    -Робята! –Окликнул нас  кто-то, налегавший на крутое «О». – Может вам  чего помочь надо?
   Мы  встрепенулись.
   Перед нами стоял высокий, крепко сложенный атлет в старом, заношенном до дыр спортивном костюме. На вид ему было лет  около сорока, но глаза были по- детски наивны и доверчивы.
   - Я Ваня Трутнев, - сказал он просто. – Я тут на берегу Песьей Деньги тренируюсь. Буду на День города рекорд ставить.
   - Это интересно, - сказал я, разглядывая удивительного человека.
    - В прошлом году на празднике города  я поднимал две пудовые гири два с половиной часа. И поднял их три тысячи раз. А теперь хочу довести до трех часов…
  -Вот это да! - Воскликнул я. – Я таких сильных людей еще никогда так близко не видел. Вас надо в книгу рекордов Гиннеса занести.
  -Да мне самому-то слава не нужна. Я в честь города стараюсь. – Отвечал Ваня. – Может вам чем- нибудь помочь надо? – Опять спросил он. –Я на пенсии живу. У меня времени много. И силы у меня много.  Вот и хожу по старикам помогаю: воду ношу, дрова колю, картошку копаю. У церкви  все дрова распилил и расколол. И вам помогу, чего - только скажите.
   -А  вы покажите нам, где можно искупаться?- Попросил Мишка.
   И на самом деле, солнце уже поднялось в зенит,  было жарко и душно.
   -Пойдемте, - охотно согласился Ваня.
   Он привел нас к небольшому омутку под крутым берегом, заросшем черемухами. И мы все трое бросились в воду этой речки-невелички со странным названием Песья Деньга.
  - А ты не знаешь, Ваня, почему так называется река? Песья Деньга.
  -Знаю. Мне писатель говорил. Через реку царь будто бы проезжал. Иван Грозный. И застрял. Наши мужики  кинулись ему подсоблять и вытащили карету из реки. Он стал им деньгу давать, деньга-то и  упала в реку.
   Мужики и говорят:
    --Мол, пес с ней, с деньгой-то. Зато царя посмотрели… С тех пор и пошло Песья Деньга да Песья Деньга. А вон дальше будет Государев Луг, там  царские шатры стояли, когда он к нам приезжал… 
 Обогащенные знаниями мы нырнули  в омуток раз, второй, и вдруг меня остановила какая-то особенность этой реки. Я зачерпнул пригоршней воды и попробовал ее. Поразительно, вода в Песьей Деньге была соленой…

                Глава 6
                Новые друзья          
  От речки  тропа  привела  нас под арку монастырской  стены, за которой дорога резко шла в гору. Мы взобрались на вершину  холма, на котором  стояли останки  величественного монастыря. В одной части его  находился действующий   музей, в другой небольшая гостиница с  интригующим названием «Монастырские кельи». Третья, являлась продолжением стены, пустовала и разрушалась. 
   -Тут у нас сначала  лесной техникум был, потом  военные стояли. - Сказал буднично Ваня. – А теперь одни  привидения  живут.
  - Какие привидения? – Насторожились мы. – Ты сам-то их видел?
  - Не-е, не видел. Но говорят, по ночам ходят  тут двое в черном. Один большущий, страшный, другой маленький с топором в руках… А на топоре будто бы кровь запекшаяся.
   - А откуда они появляются, Ваня? – Спросил я.
   - Знамо откуда, из подземелья. Пойдемте-ка, я вам сейчас чего покажу. 
   Иван потащил нас к стене, в которой была арка, ведущая в подвал. Размерами   она была ничуть не меньше, чем  тоннель метро.  В подвале была другая  такая же арка с распахнутыми исковерканными  железными дверями. Войти в нее было невозможно, потому что рухнули деревянные перекрытия, и часть стены просела, образовав  завалы из кирпича, балок и кованой  железной арматуры.
    При виде тоннеле, меня охватил  внутренний трепет,  неудержимо захотелось  проникнуть  туда, чтобы хоть одним глазком увидеть, что там скрыто  под толщей земли.  Мишка тоже был заинтригован.
  -Что это? - спросил он севшим голосом Ивана.
  - Вход в подземелье, - спокойно отвечал Ваня. –Говорят, что по нему  в прежние времена, батюшка из Тотемского собора ездил в гости к игумену монастыря на тройке.
   - А ты там был?- с  надеждой  спросил я .
   - Не-е. – Отвечал Ваня. – Все некогда было. Я тренировался много.
   - А пошел бы? – Спросил с вызовом Мишка.
  -Пошел бы, если кому чего помочь надо. Один бы не пошел.
  -А с нами?
  -С вами пошел бы. Вы ребята хорошие.
  Мы с Мишкой  переглянулись. Эту тему мы не обсуждали, и никакого  конкретного плана насчет подземелья у нас пока  не было.
  - Здесь, наверное, не один вход в подземелье должен быть, - толи сказал, то ли спросил Мишка.
   -Это там, -  махнул Ваня в сторону собора Вознесенья.
   Мы направились было к собору, но тут  под аркой раздался знакомый смех.  По тропке в монастырь поднималась девушка,  у которой по утру мы пили морс. Вместе с ней был тот самый дядька с чеховской бородкой.
    Они увидели нас и  обрадовались, как старым знакомым.
   - Я  устраиваю Алексея в эту гостиницу, - сказала  Светлана. –Он хочет тишины и уединения, чтобы написать книгу.
   -Лучшего места не придумать, - подтвердил Алексей. – А вы знакомитесь  с историческими развалинами?
   -Да, смотрим вот, а Иван нам показывает.
   -Тогда подождите нас. – Сказала улыбчивая спутница писателя. – Алексей собирал материал по истории  монастыря и Тотьмы. Он много всего интересного может рассказать.   
   Скоро они  вышли из гостиницы, и мы  уже впятером продолжили осмотр монастыря.
    У  северной стены наше внимание привлек большой  чугунный крест.
    - Здесь  предположительно должна находиться могила  Ивана Кускова,  одного из правителей Русской Америки на Аляске.  - Алексей  остановился у креста и  склонил голову. - В конце 18   века он основал  в Северной Калифорнии форт Росс, который стал  основной базой для продвижения русских в Америке. Это самый знаменитый тотьмич,   участвовавший в освоении Русской Америки. А вообще-то в те времена карты побережья Северной Америки, Аляски, Командорских, Алеутских, Лисьих островов в Тихом океане были испещрены именами тотьмичей.
    -  Но почему именно тотьмичи первыми устремились на Аляску? Ведь до Аляски страшно подумать сколько тысяч верст… - Спросил Мишка писателя.
   - Причина тому  соль.
   - Соль? Причем, тут соль?
   - Дело в том, что под городом на большой глубине в  100-200 метров залегают  соляные озера. И тотьмичи  еще в 14 веке  научились ставить рассольные трубы  и качать из-под земли этот рассол. Потом  из него   выпаривали соль на огромных железных противнях – цренах. А соль, если помните, в средние века была настолько дорога, что  наши солепромышленники стали богатеть на глазах. Ток что соль позволила тотьмичам скопить огромные капиталы, и в  середине 18 века  они проложили дорогу через Сибирь на Аляску, в Северную Америку и стали главными поставщиками царскому двору  пушнины, которая так же в прежние времена была невероятно дорога.  Отсюда и появились имена тотьмичей на картах Северной Америки.      
   -Здорово! Так, значит, под нами соленые озера.
   - Точно так!
   Мы  обогнули совершенно роскошный, я бы сказал царственный собор Воскресенья, украшенный колоннами и портиками, и вышли на стрелку, откуда  открывался вид на зеленую долину и Государев Луг. Там внизу  сливались  реки Песья Деньга и Ковда. Эти речки словно подковой огибали монастырь, превращая  его в настоящую крепость.
    -Тогда мне понятно, - сказал я, - почему вода в Песьей Деньге была соленой.
  -Соленой? –Удивился писатель. – В Ковде  действительно соленая, потому что  солевары  ставили рассольные трубы прямо в речке Ковде. Но Песья Деньга  соленой никогда не была.
   - Как же так? Мы оба с Мишкой пробовали. Соленая.
   - Странно, - сказал писатель и задумался. – Надо  это обстоятельство изучить.
   Но в это время  раздался призывный клич Трутнева Ивана.
  -Идите сюда, что я нашел, - Ваня махал нам призывно руками.
   Мы подошли к нему. Ваня встал на четвереньки, раздвинул руками  траву.
   В траве  виднелась каменная кладка и кованая металлическая  решетка.
   -Это вентиляционное окно, - уверенно сказал  писатель. – А там внизу подземелье, сооруженное монахами, видимо,   при строительстве  монастыря.
   - А где в него вход? – Оживился Мишка, пребывавший все это время в задумчивости.
  - А я знаю, где этот вход, он в соборе, туда еще ведут  каменные ступени. И арка там. – Заговорила Светлана. - Мы с ребятами тут все облазили, когда собор был открыт. Этот вход   давно был завален всяким строительным мусором, битым кирпичом, чтобы  дети не спускались в подземелье.
  -Интересно, а каких размеров эти подземелья? – Мишка  осматривал  территорию, словно хотел замерить скрытые под землей пространства.
     Тут мы услышали со стороны  Ковды металлический  скрежет и шум газовой горелки. Мы осторожно подошли к зарастающему ольшаником и черемушником обрыву и увидели внизу двух рабочих, которые  с помощью лома и газовой горелки  пытались  что-то там  учинить.
    Приглядевшись мы  увидели  железную всю в заклепках  толи бочку, толи  трубу… Один конец ее  исчезал в обрыве, другой  был наглухо заварен.
   Его то и пытались  рабочие  зачем-то обрезать.
   - Что вы здесь делаете, друзья? – Крикнул писатель. – Это охраняемая зона, здесь ничего нельзя трогать  без специального разрешения.
    Рабочие внизу торопливо  выключили горелку и тут же исчезли вместе с баллоном, словно растворились. Должно быть, на реке в кустах у них была лодка.
  - Наверное, они металлолом собирают, - предположил Ваня.
   - Не похоже.  Металлолома кругом  полно валяется, зачем им  лезть в монастырь? – Засомневался писатель. – Тут что-то другое.
   -И действительно,  - согласился Мишка. - Наверное, это труба не простая. Если обрезать ее конец, то можно попасть в подземелье.
   -Ты, Миша, правильно рассуждаешь, - поддержал его писатель. – Можно предположить, что подземелье здесь было заложено при строительстве едва ли не подо всем монастырем. А подземные переходы уходили в город и, как говорит молва, через реку на слободу Выползово.
   - Невероятно! Получается, что под нами сейчас пустота.
   -Вполне вероятно. – Писатель при этих словах притопнул ногой и нам показалось, что  земля под его каблуком отозвалась как-то по особому. – Представьте себе, враг взял штурмом монастырь. Ворвались, машут кривыми саблями, а в монастыре никого нет. Ни монахов, ни защитников, ни  горожан… 
    А ночью, когда враг, празднуя победу и довольствуясь малым, запирает ворота и ложится спать, неизвестно откуда появляется гарнизон  защитников с ополчением и наносит ответный удар…
    - Здорово! – Я испытывал настоящую гордость за тотьмичей. -  Наверное, там, в подземельях, монахи прятали и свои богатства...
    - Несомненно. Устройство всевозможных тайников,  схронов, было в традициях  наших предков. Уж слишком много врагов  окружало Россию и пыталось завладеть всем, что создавал наш трудолюбивый народ.
    - Может быть, здесь спрятана и библиотека Ивана Грозного? – Спросил с надеждой Мишка.
    Алексей посмотрел на нас с удивлением и ответил не сразу.
   - Отрицать  возможность этого нельзя. Думаю,  библиотека стоила всех сокровищ России. А ситуация во времена Ивана Грозного была в ту пору критическая. С юга то и дело  нападали орды  ногайцев, которые грабили, жгли, насиловали, угоняли в полон русских  крестьян, крымскискй хан Давлет Гирей при поддержке турецкого султана жил за счет грабежа России и торговли  русскими рабами. С востока хан Кучум, придя из Бухары, захватил в Сибири власть и готовил поход против Руси. С Запада с благословения Папы Римского шел войной на Русь польский король Стефан Баторий а с ним почти вся Европа. И пока Грозный отбивал  вражеские полчища на Западе, из Крыма пришел Давлет Гирей  и выжег дотла Москву.
    - Да это же какой-то беспредел! – Возмутился я.
   Писатель не стал возражать.
    -И верно! Грозному не позавидуешь.  Надо знать еще, что внутренний враг был  пострашнее внешнего. У Грозного были скверные отношения с боярами. Поэтому он жил  в ожидании заговоров. Поэтому и хотел  сделать столицу в Вологде подальше от  внешних и внутренних врагов, поэтому ездил в Тотьму. Так что, я не исключаю, что библиотека  могла быть спрятана именно здесь!
   -Здорово! – Обрадовался я. – А давайте, попробуем найти ее.
   -Легко сказать! Найти. – Остановил меня Алексей. – Для поисков нужны раскопки. А раскопки в исторических местах могут производить только специалисты, которые  получают на то специальное разрешение. Всякая самодеятельность  наказуема.
    -Надо же какие строгости! – Возмутился я. –Как заваливать, так никаких разрешений не надо, а  искать… не положено.
    - А как бы вы думали!  Сколько их охотников за богатствами готовы все переворотить, взорвать, искорежить, чтобы добраться до богатств.
   - А это нам знакомо. – Сказал  Мишка. – Видели мы таких археологов на Белом озере.
   - А вы слышали что-нибудь о черном монахе, который является на развалины по ночам и бродит в  соборе Вознесенья?
   -Я думаю, что это досужий вымысел. – Отвечал, усмехаясь, Алексей.
   - А я  верю, что привидение существует, - воспротивилась вдруг Светлана. – А если  бы его не было, его надо бы придумать. Что за исторические  развалины, если  нет привидений. Скукота одна.
   - А давайте, проверим! Ведь на встречу с привидениями не надо просить разрешения у властей! – Неожиданно для самого себя предложил я. - Верно, Мишка!
   - Я готов! – Тут же откликнулся Мишка.
   - И я! И я! -  закричала радостно Светлана и захлопала от восторга в ладони.
   - И меня возьмите с собой. Я вам помогать буду и защищать вас стану, если потребуется. – попросил Ваня Трутнев, протягивая к нам  руки.               
   -Ну, что ж, подобралась  замечательная команда!  - Сказал с воодушевлением писатель. – Сбор под аркой без четверти двенадцать.
               
                Глава 7
                Тефтели железнодорожные
    Мы расстались до вечера. Светлана убежала продавать морс, писатель  ушел в гостиницу, Иван отправился  колоть дрова для музея, а мы с Мишкой пошли в город. Нам  пора было  пообедать: кишка кишке била по башке.  Поэтому, когда на глаза нам попалась «Блинная», мы,  не сговариваясь,  спустились в нее.
   Дородная тетенька в белом халате, стоящая за стойкой,  была похожа на каменное изваяние.
    - Нам блинов с  мясом и капустой, - попросил Мишка.
     -Блинов нет! Остались только тефтели железнодорожные, - ответила тетенька, не шелохнувшись.
     -Почему железнодорожные? – Удивился я. -  Да ведь здесь  до ближайшей железной дороги двести пятьдесят километров!
     Тетенька не повела и бровью на мое  замечание.    
    -Брать будете?
    Мы взяли железнодорожные тефтели. Они были сделаны в виде железнодорожных шпал. Но все-равно вкусные.
     Обиженная тетенька все еще ворчала за стойкой.
     -Ходят тут, грамотные.
     -Чего ты говоришь, Варвара, - спросил из кухни невидимый голос.
     -Ходят тут любопытные, да грамотные всякие… - Ворчала Варвара. – С утра  черный  да рыжий были, про подземелье спрашивали.
   Мы с Мишкой напряглись и даже ложки  застряли у нас в зубах.
    -Это про наше то, которое с берега во двор блинной выходит…
    -Слышь, Мишка! – Ткнул  я товарища в бок.
    Мишка выразительно округлил глаза и приложил к губам палец.
    - Так я им и сказала. –Продолжала Варвара. - Мало ли какие шаромыги ходят, потом стырят,  чего не попадя…
    - Чего у нас тырить-то? – Весело отвечали с кухни. - Чего можно все давно стырено.
    Мы с Мишкой  проглотили поскорее  тефтели и бросились, не сговариваясь,  на берег Сухоны, туда, где  провожали накануне  вечернюю зарю. Мы буквально скатились с обрыва на песчаный приплесок, где видели вчера бабку Горошину с козликом Малютой.
    - Вот тут они были, Санька.  Я точно помню. – Мишка показывал на старую березу, стоящую на обрыве. Там сидели мы.
   - Верно, Мишка, - Поддержал я его. – А вот тут  метрах в пяти, десяти выше они таинственным образом исчезли, как и у монастыря.
   Мы полезли по осыпающемуся обрыву вверх, пытаясь отыскать вход в подземелье, о котором говорили тетки в  блинной и в котором, предположительно,  исчезли вчера  козлик с бабкой Горошиной.
   Мишка первым добрался до ивового куста,  росшем
на обрыве. Едва он раздвинул ветки, как тут  же  отчаянно замахал мне рукой.
   - Ко мне, Санька, - свистящим шепотом закричал он. – Нашел!
   Я взвился, как кошка, и  тут же оказался рядом с Мишкой. Мы протиснулись сквозь густо разросшиеся ветви  и  оказались  скрытыми от всяких посторонних глаз. Прямо перед нами в корнях ивового куста был  лаз высотой сантиметров в семьдесят, обложенный  старинным церковным кирпичом.
    С большой осторожностью мы  заглянули в лаз. Из подземелья дохнуло на нас сыростью, древесной гнилью и холодом.
    -Эге-гей! –Крикнул Мишка в пустоту. Но  голос его не вернулся эхом. Черная пустота  была молчалива.
   -Что, Санька? Идем? –Повернулся ко мне Мишка.
    Я, едва сдерживая волнение,  первым протиснулся в лаз. Подземелье почти сразу же  стало  выше. В нем можно было уже стоять. Но глаза после яркого солнечного света, отказывались  служить в  пещерном полусумраке.   
   -Слышь,  надо бы хоть фонариком запастись, - сказал я с сомнением.
    -Ты прав, но раз мы уже  проникли в  подземелье, то попробуем пройти насколько это можно. – Отвечал  Мишка  за моим плечом.
    Мы   с  осторожностью, практически на ощупь,  двинулись дальше. Но   прошли всего метра два, как моя рука  уперлась   в мощную решетку.
  Глаза к этому времени восстановили способность видеть. Перед нами действительно была  деревянная, скорее всего дубовая решетка, перекрывавшая вход  в подземелье. Сразу было видно, что решетка была древней, черной от старости, на ней рос лишайник.
Мы уже вдвоем толкнули ее, но решетка не поддалась.
   Я опустил глаза. На уровне моего живота в кованых заржавевших петлях створок висел  большой современный замок.  Я  взялся за него рукой.  Замок был в заводской смазке.
    -Мишка! – Прошептал я. – Если бабка Горошина вчера пользовалась этим переходом, то, значит,  замок повесили  сегодня.
   -Кто повесил? Вот в чем вопрос. -  Так же шепотом отвечал Мишка.
   - Может быть, эти любознательные из  блинной...
Черный и рыжий.
   -  Чего им тут надо? Может быть, они ищут сокровища монастыря…  - Высказал я свои   подозрения. 
    - А не отправиться  ли нам  к бабке Горошине в Выползово? Может быть, от нее удастся что-нибудь узнать о подземельях. - Предложил Мишка, когда мы были уже на солнце.
    -Верно, Мишка! Вот оно  Выползово-то, рукой подать, на  другом берегу.
 
                Глава 8
            В чулане у Горошины
    У меня  было такое  ощущение, что нам кто-то помогает.  Столько открытий и  замечательных знакомств за сутки!  Вот и сейчас, только мы  подумали о Выползове, как невдалеке от нас появились два мальчугана с удочками и веслами.
   -Ребята, на Выползово не перевезете? – Крикнул я. – Очень надо!
     Мальчишки были моложе нас лет на пять и поэтому, как мне показалось, просьба моя польстила мальчуганам.   
  -Садитесь! – Отвечали они солидно. – Все равно рыбачить еще рановато. Ждать надо, пока жара спадет.
  Через пятнадцать минут мы были уже в Выползове. Деревня, выходившая одним посадом к реке, а вторым  прижимавшаяся   к густому сосновому бору, была пуста. Наверное, жители были на работе или ушли в лес по ягоды. Пахло сеном, разогретой сосновой смолой, багульником и земляникой.
   Старушки были правы. Крохотный домик  Горошины  мы  нашли без проблем. Он  стоял  у самого бора, уткнувшись  оконцами почти в самую землю. За домиком, удерживаемый подпорками был такой же ветхий скособоченный двор.   За ним виднелся цветущий фиолетово картофельник и небольшой лужок со стожком  свежего сена.
    Калитка была открыта, двери в  сени тоже были полы. Мы с Мишкой шагнули в дом. Пахло закваской, травами и сушеными грибами. Русская печь, занимавшая почти  половину   домика, была тепла.
   -Здравствуйте, бабушка Александра! – Сказал я вежливо.
   -День добрый! –Повторил Мишка.
   В ответ нам была тишина. Бабки Горошины не было дома. Однако я услышал на печке за занавеской напряженное дыхание и осторожные шорохи.
   -Там она, - показал на печь Мишка.
   -Спит, наверное, - предположил я.
   -Может, болеет.  Может, помощь нужна…
   Я осторожно отодвинул занавеску и едва не упал от неожиданности. На меня  в упор смотрели большие влажные глаза – лупыши, над которыми кучерявился  огненно рыжий чуб.  Над чубом торчали крепенькие  рога, а внизу под мордой этого  диковинного существа  вилась такая же, как и чуб, огненно-рыжая борода.
  -Черт! – Вскрикнул я, отшатнувшись.
  - Это Малюта! – Догадался Мишка. –Козлик Горошины.
  Я осторожно закрыл занавеску.
   В это время перед домом остановилась машина, хлопнула дверь, выпуская людей.
   И тут мы услышали  голос Горошины. Видимо, она  все это время была на дворе.
  - Что за гости пожаловали в мою хибару?
   -У нас, Александра к тебе дело государственной важности, - отвечал сурово невидимый голос,-  и к тому же секретное…   В дом веди.
   -Это уж не к Малютушке ли моему, козлику самолучшему, гости? – Ахнула старушка.  –Только вот настудился  вчерась Малютушка, на  печке  бога греет…
   - Это ж где он у тебя настудился? – Строго спросил голос. –Лето. Жара стоит.
   - А  под землей-то пылко студено… - Старушка осеклась и испуганно умолкла.
   -Как под землей? По каким таким подземельям он шатался? – Приглушенно, но жестко спрашивал кто-то невидимый бабку.
  - Оговорилась я, - граждане хорошие. – Старая уж.
  -Ладно. Веди, давай в избу. –Приказал невидимый гость.
   Мы с Мишкой метнулись из дома в сени.  Но гости уже входили на крыльцо. Мы попятились.  За моей спиной оказалась дверка. Я прислонился к ней, и она легко открылась вовнутрь. Мы оказались в темном, затянутом паутиной  чулане. Гости и бабка Горошина уже входили в дом. 
   - Малютушка, родненький. Гости к тебе – Заворковала бабка Горошина. – Выгляни, месяц ясный.               
   Мы не могли видеть, что происходило в доме, но слышали все хорошо.
  -Вот он красавец писаный, Малютушка мой.
  - Ну, здравствуй, Григорий Лукьянович! – Произнес все тот же мужской голос. – Что же ты не ко времени на печь забрался. Давай, давай, поднимайся. Эвон, сколько дела у нас…
     Мы с Мишкой замерли не дыша. 
  -  Ты понял  меня? Это я к тебе, Малюта,   обращаюсь, твой повелитель и государь Всея …
   Тут у меня в носу  засвербило,  и как я не сдерживался, хоть и не громко, все-равно чихнул.
   В доме затихли.
   - Есть еще кто в избе? - Грозно спросил невидимый.
  -Господь с тобой , батюшка, - оробело ответила Горошина. – Кот  ежели в чулане мышей ловит…
  - Смотри у меня! Да давай, снимай с печи поскорее Григория Лукьяновича. 
  - А ты, - обратился он к кому-то третьему, - веди  козла в машину, пусть человеческий облик примет…
   Рогатого провели мимо нас, хлопнула дверка машины.   
    - Скажи  мне, человек пришлый, кто хоть есть –козлик   мой  Малютушка… Вы то, чай, неспроста к нему  из дальних краев пробираетесь…
    - Ладно, старая. Я скажу.  Только с одним условием. Покажешь нам…
   Дальше он перешел на шепот, и мы с Мишкой, как не напрягали  слух,  ничего разобрать не смогли…
  - Хорошо, батюшка, хорошо! –Заговорила подобострастно Горошина. И дальше  мы ничего не слышали… Потом снова, как в испорченном радио, прохрипело голосом  невидимого гостя…
  -   Про реинкарнацию слыхала?  В прошлой жизни….  Боярин  Скуратов –Бельский… Моя правая рука…   
   - А ты-то кто  коли так будешь? –Спрашивала Горошина…
    Но тут  заскрипели половицы,  и в избу вошел новый персонаж.  Слышно было, как человек с размаха брякнулся на колени.
   - Иван Васильевич, надежа-государь. Верой правдой  готов тебе служить. Приказывай!       
  - Господи, - запричитала Горошина. – Я ведь знала, я ведь верила, что Малюта мой - не простой козлик.  В облике то человеческом еще краше…   
    Меня так и подмывало хоть краешком глаза взглянуть на гостей бабки Горошины. Но тут у меня в носу опять засвербило и я, едва сдерживая себя, потащил Мишку через сени во двор. И там меня прорвало. Я громко чихнул,  раз, второй, третий…
    Слышно было, как в доме началась суета, в сенях затопали ноги. Мы с Мишкой бросились вон со двора и одно мгновение, перемахнув забор, скрылись в лесу. Похоже, нас никто не видел…
    
                Глава  9
               Кто копает у  реки?
     Мы отдышались. Над нами вровень с облаками шумели вершины огромных бронзовых сосен. Кругом было умиротворение и покой, но на сердце у меня была тревога. Да и Мишка был напряжен.
    - Нас опередили, Мишка! – Сказал я.
    - Похоже, эти люди   ищут  входы в подземелье. – Отвечал Мишка. -  И на берегу Сухоны тоже побывали они.
    - Надо держать ухо востро. – Согласился я. – Давай проследим за ними.  Нужно посмотреть теперь за монастырем. Наверное, они выведали у простодушной  Горошины потайные входы в подземелье.
    - Артисты!  Кстати, а ты не знаешь, кем они представлялись  бабусе? -  Спросил Мишка. – И кто такой Григорий Лукьянович Бельский.
   - Скуратов-Бельский.  Это тот, который козлом был.  А невидимка?
   - Иван Васильевич. Надежа Государь. Уж не  Иваном ли Грозным  представлялся он?
    -  Сплошные загадки. – Ответил я. – Давай вечером  загадаем эту нашему писателю.
     - Точно! Уж он-то наверняка  знает ответ.
     … Мы отправились через бор к шумевшей вдалеке дороге, что бы на попутной машине  вернуться в Тотьму.  Часа через три мы снова вернулись к монастырю и поразились произошедшим здесь переменам.   
   Прежде мы услышали здесь непривычный производственный шум. Приезжали машины, раздавались команды, потом затрещал компрессор…
   Пока мы обедали и гостили у Горошины, на берегу  Песьей Деньги    разворачивалась строительная площадка.
   На лугу  стоял маленький, не больше  письменного стола, экскаватор с таким же миниатюрным ковшом и  копал траншею, выворачивая на изумрудный луг песок, перемешанный с черноземом. Тут же  были свалены доски, и двое рабочих  устанавливали  забор, двое других  готовили к работе отбойные молотки.
   Надпись на фанерном щите гласила:
  « Ремонтные работы ведет «Облремстрой». Прораб  Тарунин,  мастер Гужов.»
 Командовал  работой высокий худощавый мужчина в черном кожаном костюме. У него было землистое лицо, обрамленное клочковатой  остренькой бородкой с проседью. Длинные нечесаные волосы спадали на плечи и на лицо, из-под которых сверкали недобро глаза.  Его  подсобник, невысокий, рыжий, суетливый, катался колобком по строительной площадке, подгоняя рабочих.
   -Странно все это, - сказал Мишка.
   - Пойдем, спросим, чего это они тут. - Предложил  я.
   Мы подошли. Черный глянул на нас недобро, и  пальцы на руках его, длинные, тонкие, обтянутые желтой пергаментной кожей, стиснулись в кулаки.
   - Нечего тут шататься, - отмахнулся он.       
   Голос его показался знакомым.
   -Идите свей дорогой! – В голосе его была угроза.   
   Но я,  все же спросил, изобразив на лице полную наивность.
   - А чего вы здесь строить будете, дяденька?
   -  Идут ремонтные работы ливневой канализации. 
  – Сквозь зубы  ответил высокий. И снова голос его показался мне знакомым.  Уж не  таинственный ли  гость это бабки Горошины?
   Маленький, с ярко рыжей головой и рыжей кучерявой бородой, подкатившись колобком, обдал нас свирепым взглядом.
   -Проваливайте, подобру-поздорову.- Прошипел он, оборачиваясь в сторону раскопа.
     Тут экскаватор, вывалив очередную порцию грунта,  остановился. Сидевший на нем  экскаваторщик спрыгнул на землю и   опустился перед раскопом на колени.
   -Сюда! - крикнул он, спустя секунду. 
 И черный прораб, и  рыжий мастер, и рабочие, все бросились к траншее.  Мы с Мишкой  побежали за ними.
   На дне траншеи  лежала потемневшая от времени
деревянная колода со следами  стесов от топора.
   - Рака! - разочаровнно сказал рыжий. – Дубовый гроб. В таких хоронили монахов.
   - Мы ошиблись, подвела память, - угрюмо проворчал черный, -   попали на кладбище , надо перемещаться… Думаю, он  ниже по реке.
   Тут они заметили нас. Глаза у черного вспыхнули злобой, он  заскрежетал зубами и взмахнул  властно рукой.
   - Гони их! 
   Рыжий схватился за лопату.
   Мы с Мишкой не заставили их ждать. Второй раз сегодня за день пришлось спасаться бегом.
    - Ты, Мишка, испугался? –  Отбежав на безопасное расстояние,   спросил я.
   -Чего испугался? Рыжего с лопатой? – Набычился Мишка.
   - Да нет.  Когда в траншее гроб увидели.
  - Да я поначалу и не понял, что это гроб.
  - А у меня   сердце екнуло… Хорошо еще крышку  не зацепили… Страшно подумать, что там.
  - Да ничего особенного, - засмеялся Мишка. – Скелет там в паутине лежит…
   -Посмотрел бы я на тебя, когда бы ты скелет увидел…
   - На себя  смотри.
    Мы чуть не поссорились с Мишкой. Однако день уже догорал, нужно было перекусить и поскорее собираться в ночную экспедицию.
   
                Глава 10
                Ночной кошмар
     Как старые, опытные путешественники мы упаковали в  небольшой рюкзачок несколько бутербродов с колбасой, пластиковую бутылку с водой,  маленький  галогенный фонарик, спички, компас, мобильный телефон, цифровой фотоаппарат со вспышкой. А Мишка взял еще и куртку, хотя ночь была теплой, я бы  сказал, душной.
  -Ты бы еще валенки с калошами  обул, - посмеялся я над товарищем, но Мишка в ответ промолчал. 
    Без четверти двенадцать мы были у крыльца «Монастырских келий», на котором стояли, обнявшись,  Алексей и Светлана. Они не  услышали наших шагов. В кустах над Ковдой и Песьей Деньгой пели соловьи, далеко за городом лениво брехали собаки, но влюбленным, казалось, не было дела ни до кого и ни до чего. И я подумал, что нам придется  идти на встречу с привидением одним.  Но тут в сумраке проявилась атлетическая фигура Ивана Трутнева.
    - Робята! - Сказал он радостно.- Я готов.
   Писатель  и Светлана разомкнули  объятия и смущенно  спустились с крыльца.
      -Ого! – Шутливо воскликнул  Алексей.- Да у нас тут настоящая когорта собралась.  Перед ней ни одно самое грозное привидение не устоит.
   Но  отвечать на  шутку не хотелось.  Мишка был сосредоточен и хмур. У меня тоже как-то странно  волновалось  сердце. 
   Перед нами в призрачном неясном  свете  луны лежали руины  монастыря, и только  кончик золоченого креста собора Вознесенья все еще  светил в вышине  отблесками  давно угасшей зари. 
   -Пора! – Скомандовал Алексей, взглянув на часы. – Если  это привидение существует, то сегодня оно должно непременно  появиться.
   - Почему именно сегодня? – Удивился я.
   - А потому что сегодня 13 июля, пятница и полнолуние.  А эти числа, как известно, критические, когда вся нечистая сила активизируется, - с шутливой назидательностью продолжал писатель. – Идем! 
    Мы  медленно двинулись в сторону собора. Справа от нас был заросший  черемухами земляной ров и речка Ковда, слева   зиял пустыми глазницами окон полуразрушенный  монастырский корпус. Кое-где  еще оставались  осколки стекол и на них время от времени играли блики лунного сияния.
  Скоро мы очутились у стен собора.
  - Если оно появляется в соборе, - шепотом сказал я, - то мы сможем наблюдать его только снаружи в окно.
  - Подождите, - остановил меня Ваня Трутнев. – Я знаю, как попасть вовнутрь. Мне музейные говорили, что  здесь висячий замок без ключа.
    Ваня Трутнев выступил вперед, ухватил руками огромный старинный замок. Слышно было, как захрустела  ржавчина, потом  звякнула  щеколда.
   - Проходите.
   На какое-то время  набежавшая тучка скрыла  луну, и мир, казалось, погрузился во мрак. Стало оглушительно тихо. Замолкли соловьи, перестали брехать   вдалеке собаки.
   Мы вступили под гулкие своды  собора. Под ногами  захрустело битое стекло и осыпавшаяся со стен штукатурка.
   - Вон там в северном приделе будут ступени вниз. Это вход в подземелье. Но он  завален  битым кирпичем. – Прошептала Светлана. Но голос ее, усиленный сводами, прозвучал, как маленький обвал в горах.
     Не сговариваясь,  мы осторожно двинулись в направлении, указанном Светланой.
   -Может посветить? – Спросил Мишка, доставая фонарик из рюкзака.
   - Ни в коем случае, - остановил  я его. –Вспугнешь привидение.
   Снова вышла луна, и  от окон на полу храма   побежали лунные дорожки. Кое-где на стенах засветились позолотой фрески. А прямо перед нами зиял чернотой каменный свод.
   -Здесь этот вход, - взволнованно сказала Светлана. – А вот и ступени.
   Мы с Мишкой первыми  шагнули на них, но нам удалось сделать по ним всего четыре шага. Прямо перед нами была тесовая стена.
   -Идите сюда, - позвал я, - озадачившись появившимся неожиданно препятствием. - И тут, похоже, нас опередили.
   Иван, писатель и Светлана спустились к нам.
  -Похоже, что эта стена появилась здесь совсем недавно, - сказал Алексей, трогая  доски руками. – На досках свежая смола, и пахнут они, как будто только что их пропустили через лесопилку. 
   В это время под сводами собора раздались какие-то неясные звуки, от которых у меня побежали по спине мурашки.
   -Полночь!- Зловеще сказал писатель, взглянув на часы.
   Мы напряженно притихли.  И в тот же миг я услышал уже знакомый низкий, леденящий душу скрежет, словно где-то внизу, в подземельях с усилием открывали заржавевшую в петлях тяжелую кованую дверь…
   Казалось, все кругом оцепенело, и тут я увидел в  полосе лунного света огромную зловещую  тень
Черного Монаха.  С графической четкостью отпечаталась  на фресках и острая задранная кверху борода, и клобук, надвинутый на глаза, и костлявая рука со свечой, отбрасывающей мертвенные отблески неживого огня.
   Кажется, от ужаса я заледенел  до последней клеточки. И только слышал, как стучат зубы у Мишки.   
   -Кто здесь? –Раздался вдруг под сводами шелестящий зловещий шепот, и тень монаха вместе со свечой повернулась в нашу сторону.
    От ужаса я отшатнулся назад,  и вдруг  раздался ужасный треск, одновременно грохот  камнепада и я вместе со своими товарищами повалился в бездну…
                Глава 11
                Все вместе
    Первым ощущением, когда я пришел в себя, было ощущение кромешной мглы. Еще было холодно,  сыро и  тревожно.
   -Мишка! – Позвал я брата.
   -Здесь я. Похоже, что мы провалились в подземелье.
   - А остальные?
    -Я тут, робята, не переживайте, - Ответил  рядом Иван.
    -Мы тоже целы, хотя и побиты, - отозвался Алексей. - Высоконько пришлось падать.
    - Что это было? Привидение или  человек?  - Подала голос Светлана.
    - Хороший вопрос, - сказал писатель. – Только вот  пока на него нет ответа.
   - А он ушел? 
   - Скорее мы от него ушли.  Тихо! –Остановил разговор Алексей.
   Мы прислушались. Там вверху, в невидимом храме, как показалось мне, кто-то осторожно ходил. Потом скрипнули двери и все  стихло.
   -Слышали? – Спросил я.
   -Мне показалось, что я слышала шаги, - сказала из темноты Светлана.
   -Это могли птицы под куполом шевелиться, а  сюда отдавалось. – Высказал свои сомнения писатель.
  - А как мы отсюда выберемся? – Спросил я беспокойно.
  - Найдем выход, - уверенно ответил Алексей. – Главное, что мы целы и что мы все вместе…  - Кажется, у Миши был фонарик.
  - Был, - Мишка беспокойно завозился рядом. – Он был в рюкзаке, а рюкзак я держал  в руке. Но рюкзака нигде нет.
   - Может быть, ты его потерял наверху, когда мы повалились. – Предположил я.
    -Пошарьте все вокруг себя, - Попросил писатель. – Может Миша  выронил его, пока  падал.
    Послышалась  возня.
   - Вокруг меня нет, - Отозвался Ваня.
   -  И вокруг меня, - доложила Светлана.
   - Погодите, у меня еще  в кармане спички есть. -   
Обрадовано сказал Мишка.
   Через секунду в руках его вспыхнул огонек.
Он был ярок, как вспышка электросварки. Однако мир вокруг горящей спички  был настолько мал, что увидеть можно было только наши чумазые встревоженные лица. Спичка скоро истаяла в руках Мишки.
   Но  он снова  обрадовано возвестил нас, что в кармане его куртки  есть еще  мобильный телефон. Тотчас загорелся призрачный свет телефонного экрана. Но мертвенно бледный свет его тоже не смог победить  мрак подземелья.
    И все же мы попытались обследовать  пространство.
   - Ступеней нет, - сказала Светлана. – Наверное, реставраторы разобрали лестницу.
   - Непохоже, что это могли сделать реставраторы. – Возразил Алексей. - Да и реставрационные работы в монастыре были  остановлены  лет  пять назад.
   - Пожалуй, мы с Мишкой догадываемся, кто  здесь орудует, - сказал я.
   -Кто же?
   -Это какой-то загадочный «Облремстрой». Это он копает на Песьей Деньге.  Прораб  Тарунин с  мастером Гужовым. 
   -Это они, я думаю, пудрили мозги бабке Горошине реинкарнацией, -поддержал меня Мишка, -
 прикидываясь то козлом, то  Григорием Лукьяновичем, то  Иваном Васильевичем, государем  надежей.
   - Иваном Грозным и его могущественным царедворцем  и палачом Малютой Скуратовым? –Удивился писатель.
   -Точно! – Обрадовался я открытию – Наверное, они, как и мы с Мишкой, ищут здесь библиотеку Ивана Грозного.
    -Вот как?  - Воскликнул писатель.  – Впрочем, хотя и  малую, но  вероятность нахождения ее здесь отрицать нельзя.  А раз так, то давайте проверим эту версию вместе. Но для начала поищем способ отсюда выбраться.
   Тут включился Иван, молчавший до сего времени.
    - Я знаю, как выбраться.  Миша, залезай мне на   плечи, а Мише на плечи встанет  Саня и поднимется наружу. Дальше останется найти лестницу. Она у  гостиницы лежит, приставленная к стенке.
     Мы не заставили себя ждать. Мы без проблем построили пирамиду, и я с замиранием сердца снова  вступил под своды ночного храма. Все было тихо.
Только под куполом время от времени ворочались сонные птицы.
   Я осторожно прошел к храмовым дверям, ведущим на улицу.  Я толкнул их, и липкий страх охватил все мое существо.
  Двери были заперты снаружи.
                Глава  12
                Беседы  в кромешной мгле
  -Что будем предпринимать? – Спросил я товарищей, - вернувшись  назад.  -  Подняться наверх и ждать утра? 
  - Самое простое в этом случае – позвонить кому-нибудь по телефону. – Сказала Светлана.
   -  Но кому звонить среди ночи и о чем просить? – Ответил ей писатель вопросом.
    -Действительно,  все это будет выглядеть довольно глупо. Не станешь же рассказывать людям, как нас  напугало    привидение, а потом заперло в храме. – Согласился Мишка.
    -Надо дождаться утра. – Предложил я.  – А утро вечера мудренее.
     В подземелье было  холодно и сыро.   Светлана пошла  на встречу с привидением в легком платьишке и сейчас она просто дрожала от холода.
      Мишка, благоразумно захвативший теплую куртку,  отдал ее Светлане. Но у остальных охотников за привидениями зуб на зуб не попадал.
    - Давайте для начала согреемся и успокоимся, - предложил  Алексей.-  Под нами несколько досок упавшего ограждения, попробуем соорудить теплинку, у огня думается лучше… 
    Мишка извлек из кармана неразлучный ножик и они с Иваном принялись   щепать лучину.
    Скоро костерок занялся. Из кирпича и досок Иван устроил сиденья,  и мы, сгрудившись вокруг огня плечо к плечу, спасались от промозглого холода подземелья.
    - Вот представьте себе,- сказал раздумчиво писатель, - что много тысячелетий назад в темной сырой и дымной пещере так же сидели вокруг  костра  древние люди, еще не создавшие языка общения, и дожидались утра.
   - Очень похоже, - сказал я. 
   - За  пределами пещеры стаями бродили  дикие звери и страшно завывали, пытаясь отодвинуть камни, которыми люди  отгораживались от  враждебного ночного мира. - Продолжал Алексей. – Но вот  за стенами пещеры начинало брезжить утро.    Хищники расходились по своим берлогам и логовам. С каждой минутой становилось все светлее и теплее,  и   люди, отодвинув камни, вылезли из своего каменного жилища и сели на краю скалы, в напряженном ожидании, устремляя свои взоры в сторону девственного леса, за которым разгоралась утренняя заря...
   Мы слушали писателя затаив дыхание, представляя себя древними людьми.
  - А скажи те мне, - спросил вдруг Алексей, - кто помнит, как начинается  евангелие от Иоанна?
  - Я помню, - отозвался Мишка. - «Вначале было слово…»
   -Правильно, Миша! Я долго думал над этим началом и решил, что оно является ключом к разгадке происхождения языка. Вот смотрите: «Вначале было слово. И слово было у Бога. И слово было Бог»… 
    - А известно, какое  слово было изначальным? – Спросил я. 
   - Но в евангелие  прямо сказано – «Бог». Теперь  смотрите дальше.
   …Первобытные люди с напряжение ждут появление солнца. И вот оно всходит. И сразу исчезают все страхи, становиться тепло, светло. И птицы начинают петь, и травы, и цветы обращаются к солнцу.  И крик радости вырывается у наших пращуров.
   - Да, - поддержал писателя Мишка. Сейчас хоть бы краешком глаза увидеть солнце. Уж я бы закричал!
   - Так что же, по-вашему, должны были они кричать, выражая восторг и радость, если у них еще не было слов!
   -Они рычали, - догадался я. –Вот так: «Р-р-р-а-а!».
   -Правильно, Саша! – Обрадовался писатель! Они кричали «Ра!». И этот слог мог быть  первым, который как семечко, упал в благодатную почву, и  из него выросло могучее языковое древо…
   -Так «ра» это и есть  «солнце» - великое божество наших предков, - Сказал  Мишка.  -  Потом, наверное, они  стали кричать «ура-а!».    
    - А далее пошло:  «ура», «рай», «вера», «храм», культ ра – «культура», «радость…»…  - Продолжил Алексей.
   -Образ,  радуга, рама, - Подхватила Светлана.
   - Очень хорошие слова, - одобрил ее писатель. – Образ – расказывающий об «ра» или о солнце, Радуга – солнечная  «дуга»,  рама -  солнечная земля, потому что слог «ма» у наших предков обозначал землю…
   - В  прошлом году  мы были на горе Мауре. Получается, что это «земля у солнца», - сказал Мишка.
   -Так же, как и Урал -  «стоящий у солнца».  Или вот такое слово, сугубо производственное – кран – «поднимающий к солнцу». 
  -  Разум, праздник, работа, - подал голос Иван…
  - Брат, пращур, рать, брань, драка, - эти слова в моей голове словно прорастали из малого семечка «ра».
    …Костер, поддерживаемый заботливыми руками Ивана, согрел нас, в подземелье стало даже уютно, а рассказ писателя настолько захватил нас, что  мы на какое-то время позабыли о своих злоключениях.
   - И вот из этого семечка стало подниматься, разрастаться великое языковое индоевропейское древо. –Продолжал писатель. -  Вначале был корневой, примитивный язык. Ученые его называют ностратическим, другой корневой, но более высокого порядка – бореальский, а далее -  стволовая часть этого языкового древа начиналась санскритом.
  - Так это же древнеиндийский язык. – Вспомнил я.
  - Скорее, это язык наших предков, который дал  основу современным языкам:  и немецкому, и английскому и французскому и персидскому и русскому… - Возразил Алексей. – Но самый близкий к нему русский… А еще ближе вологодские диалекты…
   - Но между Индией и Россией тысячи километров! - Не выдержал я. - Между нами  непроходимые болота, реки, пустыни и горы. Какая же тут  связь?   
   - Как бы это не было удивительно, но это так.
 В восьмидесятых годах в Вологду приехал профессор из Индии, не знавший русского языка. Через неделю отказался от переводчика. «Я и сам хорошо понимаю вологжан, - заявил он, - потому что они говорят на испорченном санскрите».
    Но скорее всего на испорченном санскрите говорил профессор из Индии, потому что все больше  находится свидетельств, что язык этот формировался  в наших краях…
   - Да, мы  кое-что знаем, видели карты Меркатора, и читали ваши статьи, - Отозвался  Мишка.    
    -  На карте Меркатора изображён в Северном океане, называемом Скифским загадочный материк. Предания говорят, что  это страна Даария или Гиперборея..   
   В те времена  в районе Северного полярного круга жили гипербореи, арии, славяне, скифы, а так же другие народы.  Но в результате геологических изменений на Земле примерно 10 тысяч лет назад северный материк вместе с горными хребтами  стал постепенно уходить под воду. Контуры этого материка скрылись под водой около 3-х тысяч лет назад, хотя вершины отдельных гор ещё долго были видны в виде островов.
    А люди  уходили от наступающей воды, унося с собой предания, язык, обычаи, обряды, расселяясь   по всей, пригодной для жизни земле. Так   санскрит и стал основой для многих  индоиранских, индоевропейских языков…
     - Так что получается, что эта загадочная страна Даария находится совсем недалеко от нас? - Спросил Мишка.
    - Да мы находимся на прямой дороге в эту удивительную страну. Но сейчас она сокрыта подо льдами. Но с каждым  годом интерес к ней возрастает. – Продолжал писатель. -  И не зря наш знаменитый ученый Артур Челенгаров  организовал уже не одну экспедицию для того, чтобы закрепить эти территории за Россией. Эти подводные шельфы  богаты и каменным углем, и газом, и нефтью, что говорит о том, что раньше на этих землях шумели девственные леса, полные зверя и птицы… Арктика – это территория будущего.
   И вот тут-то библиотека Ивана Грозного, думаю, смогла бы вернуть многие  утраченные прежде знания.
   Писатель замолчал. Мы сидели, не дыша, зачарованные удивительными гипотезами, о которых раньше не имели представления.
   Из самых дальних углов подземелья наплывала  оглушающая тишина. Угли костра все еще вспыхивали искрами, но  с каждой минутой теряли свою огненную окраску и подергивались пеплом.
      - А я возьму лучины  да пройдусь с лучинами по подземелью,  может, чего разведаю. Может, какой выход недалеко есть, -  поднялся Иван.
    - И мы с Мишкой пойдем, - загорелся я. – А вы оставайтесь. Мы вас позовем, ежели чего…
    -Нет уж, -  возразил Алексей. - Если идти, так всем вместе.
                Глава 13
            В лабиринтах подземелья
     Была уже половина третьего, спать   было негде, да и не хотелось.  Нащепав из остатка досок лучины, мы тронулись в путь по подземелью. Мы не выбирали направления. Можно было начать обследования  подземных пространств под монастырской стрелкой, но ноги сами понесли нас под уклон, туда, где по нашим понятиям должна была протекать речка Песья Деньга.
   Впереди с зажженной лучиной шел Иван. И как только она подходила к концу, то Мишка, то я, зажигали новую.    Наши фигуры  в  отблесках огня  отбрасывали  на стены тоннеля причудливые фантастические тени. Было жутко и одновременно весело.
    Тоннель шел все время под уклон.   Подземелье было сухо, на дне его лежал слой вековой пыли. Поэтому можно было  думать, что здесь  давно уже не ступала нога человека.
  Довольно  долго мы шли под каменными  сводами, не склоняя голов. Но вот каменные  кончились, начались земляные    своды, обшитые  почерневшими досками с мощными деревянными переводами на столбах.
   - Мореный дуб, - пояснил писатель, - постучав кулаком  по подпорке. – Этому материалу износа нет. Столько веков простоял,  а  слышите, звенит…
    -Откуда в этих краях мог взяться дуб? _ Спросил я недоверчиво.
    - Еще несколько  сот лет назад, - ответил Алексей, - широколиственные леса росли и в этих широтах. Да и сейчас вязовые рощи не редкость на Сухоне. А со дна малых рек можно и по сю пору доставать мореный дуб…
  Мы удовлетворились ответом писателя, и смело пошли дальше.
   Однако скоро тоннель  разделился  на два равных рукава.
    Мы кинули жребий, и пошли по правому.
   Однако и этот тоннель   раздваивался, и мы снова пошли по правому. Через несколько десятков метров все повторилось сначала. Тоннель раздваивался.  На этот раз мы пошли  по левому рукаву. Уклон закончился.
   - Обратите внимание, как горит пламя лучины, - сказал Алексей. – Только что его относило назад, а теперь  тяга  изменилась…
   Действительно, пламя заметно  устремлялось  вперед.
   -Что это значит? –Спросила Светлана.
   -То, что впереди есть какой-то выход. Воздух тянет туда. Смелее, друзья.
   Мы ободрились и зашагали быстрее.
   Но тут Иван резко остановился и присел с лучиною, освещая   перед собой дорогу...
   -Смотрите! Следы! – Воскликнул Мишка, нависая над его плечом.
    Мы сгрудились и наклонились.
   На толстой подушке пыли были отчетливо заметны следы  человека, обутого,  судя по протектору, в резиновые сапоги. Рядом отпечатались аккуратные  копытца. Накопычено  и наслежено было изрядно. Значит, они не раз проделывали дорогу туда и обратно.
    -Так это же бабка Горошина со своим козликом Малютой была здесь, - воскликнул  я потрясенно.
    -Куда она ходила? И зачем? – Недоуменно спросил Мишка.
   - Наверное, и вчера она заходила сюда, когда неожиданно скрылась от нас. – Предположил я.
- А вот куда шла, мы узнаем по следам.  – Уверенно сказал Алексей.
   Следы Горошины  уводили в боковой  штрек.
   - Огонек тянется к выходу. Поэтому я предлагаю, - сказал Алексей, - сначала найди  выход, а потом  уже искать ответ на вопрос: куда ходила Горошина?
    Близость  выхода ободрила нас, и мы торопливо последовали  вслед за  Иваном. Не прошло и  пяти минут, как мы  ощутили волну теплого, напоенного запахами разнотравья воздуха. Потом  впереди забрезжил неясный свет  и тот час Иван, а вслед за ним и мы с Мишкой уперлись в непреодолимую преграду.
    Это была мощная кованая решетка. Иван  осветил ее всю от свода до  пола,  и мы увидели, что она была заперта с внутренней стороны на большой поблескивающий свежей смазкой замок.               
   - Западня! Ловушка!
   Мне показалось, что волосы у меня на голове зашевелились. И если еще вчера у меня было ощущение, что кто-то невидимый нам помогает, то сейчас явно кто-то пытался нам помешать. Не привидение же?
    Никому не хотелось говорить. Мы молча присели у решетки, вдыхая прилетающие в подземелье ароматы трав и цветов.
   -Как же нам теперь выбираться отсюда? – Спросил я удрученно.
  - Осталось  последнее – звонок  другу. – Сказал с оптимизмом Мишка.  –Давай, позвоним Крониду. Уверен, он нас в беде не оставит.
   Мищка достал телефон, набрал  спасительный номер.
    -Зарядка  почти на нуле, - сказал он. Сейчас телефон сдохнет. Только бы успел он взять трубку.
    - Что случилось, ребята?- где-то  совсем рядом  отозвался Кронид. – Мы вас ищем.
   -Похоже, что нас замуровали в  подземелье, -  скороговоркой выпалил Мишка.
   -Как вас искать?
   - Спросите Горошину. Бабку Горошину. –Тут телефон,  чивкнув последний раз, умолк надолго.   
   -  Не будем отчаиваться друзья, - сказал бодро писатель. – Из любого положения есть выход. Тем более, мы не знаем об этом подземелье пока еще ничего. Я предлагаю  идти по следам Горошины.
    -Думаю, она не спроста проторила сюда дорогу.- Сказала веско  Светлана.
   Мы снова запалили лучину и  тронулись в обратный путь по следам козлика и Горошины.
      
                Глава 14
           Монастырские кладовые
     …Это было ужасно. На меня смотрел пустыми провалами глаз    черный от времени и паутины  череп. Казалось, он оскаляет  в жуткой усмешке редкозубый рот. 
   Я увидел его  в мятущемся свете лучины  и едва не вскрикнул. А рядом смотрел на меня испытующе второй, третий череп… Их была здесь целая галерея.
    Шедшая за мной Светлана, взвизгнула  и стала медленно  оседать  в руках Алексея. 
    Вдоль стены подземелья  было сооружено некое подобие ниш, заполненных  человеческими черепами и костями.
     - Всем сохранять спокойствие! – Властно скомандовал Алексей. – Ни что нам здесь не угрожает.  Это  давняя традиция пещерных монастырей хранить останки умерших монахов в печерах.  Я видел такие хранилища в  Псково-Печерском монастыре, в Киево-Печерском… -
  Он  прижал Светлану к себе и решительно увлек вперед. -  Следуем дальше.
   Скоро следы Горошины привели нас под каменные своды довольно просторного помещения, к которому сходилось три штрека. 
     Между двумя из них  виднелся выложенный кирпичом и камнем  свод, вход в который преграждали кованые рыжие  от времени и ржавчины двери.
   Двери были приоткрыты, и следы Горошины исчезали за ними. Иван  первый попытался открыть  их, и тут в подземелье родился  уже знакомый  нам  низкий, леденящий душу металлический  скрежет.    Но нас он уже не мог напугать.
    Иван первым шагнул за ворота, вслед за ним протиснулись и мы.
    - Неужели мы   нашли ее? Библиотеку Ивана Грозного! – Пронеслось у меня в голове.
    В свете лучины мы увидели небольшое помещение,  по  стенам  которого стояли два  больших  сундука,    заржавевшие копья и алебарды, а на полках лежали  доспехи, шлемы, в стойках  ржавели мечи и сабли…  Третья стена, выложенная из камня,  была пуста.  Видимо, она граничила с соседним  помещением.   
   Мишка  был уже  у сундуков.
  - Иван, посвети, пожалуйста, нам, - попросил я,  помогая Мишке поднять крышку  первого сундука.
   Скрипнули петли, посыпалась пыль с крышки.  Казалось,  сердце у меня вот-вот  выскочит от волнения  из груди. 
  Сундук по края был заполнен   какой-то мягкой рухлядью.  Ваня поднес ближе лучину, и я увидел шитую  золотом  парчу. Я приподнял ее. Это было  церковное облачение.  Но  оно было настолько ветхим, что буквально  рассыпалось на глазах. Под ним  были слежавшиеся меха, развалившиеся от одного прикосновения.
     Но самое главное – в сундуке поверх облачения лежала целая пачка толстых церковных свечей.  Каждому досталось по несколько штук.
    Мы зажгли сразу  пять свечей, и тесные своды подземелья показались нам сказочным дворцом, залитым праздничным огнем. Теперь можно было все обследовать по-настоящему.
   Я закрыл этот сундук и откинул крышку второго. 
    Он  так же  был заполнен  церковными облачениями. Но сверху лежали  два пергаментных свитка.
    Дрожа от нетерпения, я развернул первый свиток. Это была карта. Я передал ее Алексею, а сам взялся за второй, перетянутый бечевой  с сургучной печатью.
    Я развернул его. Аккуратным каллиграфическим почерком на нем было написано:
      « Скаска  тотемского купца Черепанова о
посещении Лисьих и Алеутских  островов

  …1762  году августа третьего дня в канцелярии Охоцкого порта мною тотемским купцом Стефаном  Яковлевым сыном Черепановым   писано:
  И построили мы на реке Камчатке по позволению Большерецкой канцелярии судно Захарии и Елисаветы шести печатных саженей в длину и шести с половиной аршин в ширину для мореходства.  И 29 сентября 1759 году всего сорока дву человек вышли мы в Тихий окиян. И держали мы курс «Ост- Зюйд=Ост», покуда не  пристали к  большому острову до ста верст в длину, нареченному нами на карте Командорским…»
    -Нет, ребята, - сказал писатель, разглядывая свой свиток. – Это не библиотека Ивана Грозного. Этим документам, по крайней мере, на двести лет меньше.  –  Но в голосе писателя не было разочарования.  - Это, как я понимаю, карта берегов Северной Америки, составленная  тотемскими мореходами… Уникальнейшие документы, которым нет цены. – Сказал радостно писатель. – Им не место в темном монастырском подземелье. Это русская слава и доблесть и она должна быть  на всеобщем обозрении. 
   Мы вернемся сюда со специалистами, и каждая находка получит государственный реестр и будет служить народу.            
    Мы взяли свитки с собой, а  сундук осторожно закрыли…
     - А библиотека Ивана Грозного, если она спрятана здесь, то надежно и герметично упакована. –Продолжал писатель. - Я читал, что у  Ивана Грозного были  итальянские специалисты по устройству  тайников и хранилищ.
  -  Библиотека, уверен, была  запаковано в медную и затем свинцовую  капсулу, чтобы исключить доступ воздуха и влаги. – Алексей сделал предостерегающий жест. -  Кроме того,  на подходах к ней   возможны секретные  устройства и ловушки, чтобы не допустить к ней нежелательных гостей.
    - В том числе и нас? – Спросил я. –Хотя ответ на этот вопрос и не требовался.
     -Поэтому на всякий случай нужно быть предельно осторожным.
   … В другом помещение  хранилища  лежала гора мешков, некоторые из них уже  разрушились от  старости и в отблесках огня  сквозь  лопнувшую мешковину сверкали кристаллы.
     Иван нагнулся, взял  через прореху в мешковине щепоть  серого кристаллического вещества  и попробовал на вкус.
    -Соль!
    -Соль, - Подтвердил Мишка.   
    - В средние века, найдя такие запасы соли, мы были бы богатейшими людьми, - Сказал писатель.-   
 А сейчас  она уже не представляет  ценности. Соль добывают открытым способом и в огромных количествах…
   Тут он замолчал и прислушался.
    Мы тоже вслед за писателем  навострили уши.   
   - Мне кажется, что где-то рядом  журчит ручеек, - сказал я.
   -Я мне кажется, - подтвердил Мишка.
   -И мне, - добавила Светлана.
   - Ну, если сразу  четырем человекам что-то кажется, то оно  есть и на самом деле.
     Тем временем Иван  опустился на колени у третьей стены.   
    -Сюда! - Позвал он и призывно махнул рукой.
    Мы  последовали за Иваном.  Должно быть,  эта стена  представляла собой плотину, какого-то внутреннего  водохранилища, поскольку  треть ее  была деревянной,  скорее всего дубовым щитом, который играл роль задвижки, регулировавшей уровень воды в  хранилище. На стене, на высоте человеческого роста  располагалось  встроенное  деревянное колесо.  Удивительно, на нем не было вековой пыли, обод и спицы его были до блеска отполированы  человеческими руками.
  Из-под этого  щита-задвижки    уверено пробивался ручеек.
   Иван зачерпнул горстью воды и попробовал.
    - Вкусно! - Сказал он удовлетворенно.
    И тут мы вспомнили, что уже давно не пили не ели. Теперь хоть напиться можно было вволю.   
    Ручеек, пробиваясь из-под каменной кладки,  уходил под  соляной развал и далее стекал по ложбинке вдоль  стены в темноту подземелья.
    -Я понял! - Вдруг осенило меня догадкой.
    -Что понял? – Насторожился Мишка.
    -Я понял, почему вода в Песьей Деньге была  соленой. Этот  ручеек  впадает в речку чуть выше по течению  и делает воду солоноватой.
   - Тогда он должен вывести нас к еще одному выходу из тоннеля, - деловито заметил  Алексей.
    -Осталось  только понять, зачем сюда приходит Горошина? - Задумчиво произнес Мишка.
    - Сейчас мы проверим мою догадку, -  Ответил я.  Я взялся за колесо и попробовал его провернуть. На удивление оно легко  сдвинулось, дубовый щит дрогнул и чуть-чуть приподнялся.
   Ручеек набрал силы и  весело устремился в темноту.    
   -  Хорошо, Саня, прикрой задвижку, - сказал Алексей. – Теперь все ясно. Бабушка Горошина продолжает исполнять  обязанности хранителя  подземелья.  Видимо, эту заботу переложил на нее давно ушедший в мир иной дедушка. Не будь Горошины здесь, давно  бы водохранилище вышло из берегов, размыло фундаменты, и  монастырь   рухнул бы…
   - А зачем  монахам подземный водоем? - Спросил я.
   - Опять же на случай осады запас воды  не мешает, но не исключено, что есть у него и другая задача…
   - Какая же?
   - Может быть и охранная…
   Алексей не успел договорить.
    - Тихо! - Остановил нас Иван.
    Мы послушно замерли.       
     Похоже, что кто-то шел  по подземелью.
               
              Глава 16
         Схватка  с привидением
     Вначале мы заметили отблески огня. Затем услышали  шаги и приглушенные разговоры. Люди шли по штреку, по которому сбегал в Песью Деньгу ручей.
     Первой нашей реакцией было желание броситься навстречу  спасению. Но было ли это спасением или нас ожидали новые  опасности - мы не знали.
    - Гасим  свечи! - Властным голосом приказал Алексей давно уже ставший нашим предводителем. Мы торопливо задули свечки и  спрятались  за створкой  кованых ворот.  Я нащупал рукой  щель между воротницей и косяком и прильнул к ней  глазом.  Сначала  было темно, но скоро  чернота стала сереть, розоветь и  вот я увидел в проеме уходящего вниз штрека две фигуры в темном монашеском облачении с надвинутыми на глаза капюшонами.   
  - Опять привидения!? –  Меня даже отшатнуло от щели.
  - Что там? –Прошептал  на ухо Мишка.
  - Иван Грозный с Малютой, кажись!
    Один из этой пары был мал и округл, он нес перед собой  зажженный фонарь, другой, высокий и костистый держал в руке  посох, которым время от времени проверял впереди себя крепость  деревянных опор и переводов.               
   Скоро они были  напротив нас.  Я мог  рукой дотянуться, если бы не мешала дверь, до острой  свалявшейся бородки Грозного  царя.
   Рыжий приспешник его,  Малюта, повел носом.
  - Здесь только что кто-то был!   
  - Пахнет дымом и горелыми свечами, - тревожно оглянулся  Грозный.
   - Даю гарантию, они где-то здесь! – Прошипел Малюта. И засмеялся злобно. - Надо их причислить к лику святых.
   Мы стояли в метре от них, ни живы, ни мертвы.
   - Сначала  надо их отыскать и обезвредить. А как  вскроем библиотеку, незваных гостей замуруем в  первом попавшемся каменном мешке и оставим подыхать.  – С этими словами привидение Ивана Грозного распахнуло  рясу и вытащило из кармана штанов мобильный телефон.
   - Срочно поднимайтесь по тоннелю. Есть дело! -скомандовал он кому-то по телефону.
    Я чуть не ахнул, увидев  такое невероятное превращение.  Передо мной были прораб  «Облремстроя»  Тарунин, и его приспешник  мастер Гужев.       
   Гужев обернулся резко, и мне показалось, что наши глаза встретились.
   - А что за этими воротами? – Прохрипел он, и двинулся вперед, наливаясь кровью.   
   Он рванул их на себя, что было сил. Ворота распахнулись,  Гужев устремился вперед, но тут же остановился,  словно налетел на непреодолимую преграду.  Перед ним стоял наш богатырь Ваня Трутнев.
   Гужев  опустил голову и пошел тараном на соперника.  Но Иван  увернулся и захватил  могучими руками голову  Гужова, и прижал ее к себе. Фонарь, который держал мастер, отлетел в сторону. Гужов рычал раненым зверем,  и  они завертелись  с Иваном  на  тесном пятачке  дверного прохода, пытаясь,  свалить  друг  друга, на землю.
    Я схватил фонарь, и направил луч его на  сражающихся. И тут я увидел, как  из-под черного монашеского одеяния стоящего в стороне  Тарунина, молнией  вылетел нож. 
   Прораб пытался  ударить   Ивана, но это ему не удавалось, поскольку  противники не стояли на месте.  Но вот Иван оказался рядом с  Таруниным, снова блеснул нож, но тут же  прораб взвыл и нож выскользнул  из его бессильно повисшей руки.
   Это Мишка, вооружившись  заржавевшим мечом,  ударил им плашмя  по   руке коварного прораба.
   И тут же к ногам его кубарем отлетел  Гужов. Но  по тоннелю, размахивая  фонарями,  уже спешили на подмогу прорабу их подельники.
   Взять их! –  Заорал, кривясь от боли  Тарунин.
    - Все в хранилище! – Скомандовал  Алексей. -  Баррикадируем двери.
   Мы  тут же нырнули за спасительное  монастырское железо. Но Иван  остался  снаружи, схватившись  с подоспевшими  подельниками Тарунина.  Они повисли на нем, пытаясь свалить, но Трутнев расшвырял их по сторонам.
     - Иван, скорее! К нам!- Закричал я, пытаясь за  рубашку затащить  развоевавшегося Ивана  за спасительную дверь. 
      Иван стряхнул с себя последнего противника  и  захлопнул за собой  железные ворота  с такой силой, что клубы ржавчины заполнили все пространство нашего убежища.    
    Мы  стали подтаскивать алебарды и копья, подпирая ими двери, в которые уже ломились люди Тарунина. Но они опоздали. Наша дверь надежно защищала нас от вторжения. Наверное, вот так спасались когда-то горожане и монахи от вражеского нашествия. 
   Мы слышали, как Тарунин отдавал приказы запереть дверь,  как начали они обследовать соседние помещения и штреки, как обнаружили  задвижку подземного водохранилища. Возбуждение в их стане достигло предела.
    - Спустить воду!- Скомандовал Тарунин. –Поднимайте задвижку!
     Сначала  послышалось журчание воды,  которое сменилось  шумом мощного потока. Спустя минуту мы услышали  треск разламываемых досок, грохот обвала и  крики ужаса людей, захваченных стихией   и уносимых  по тоннелю, ставшем на  какое-то время каналом…
   Каменная стена, отделявшая нас от бушевавшего потока, содрогалась от напряжения и мы со страхом  ожидали, что вот-вот и она  не выдержит и рухнет под напором  все разрушающей воды.
  Но шум и напряжение  за стеной  с каждой минутой стихали. И скоро  совсем стихли.  И тут с  мягким  шлелестом  обвалилась часть  стены, отделявшей нас от  бушевавшего потока.  Воды больше не было, видимо,она  вся сбежала в Песью  Деньгу.
    Я подошел к обвалу и посветил  в темноту. Там было пусто и тихо, только отдельные капли звонко падали вниз.      
     -Вы обождите здесь, - Алексей решительно  взял у меня фонарь и шагнул в пролом. 
     Через минуту он вернулся обратно.
    -Быстро все   покидаем  убежище! –Скомандовал он, сам оставаясь у  пролома,  пока все не покинули  опасного места.   
      Мы  поднялись  по тоннелю подальше от  размытого  потоком воды  штрека. И сделали это не зря.  Слышно было, как где-то  ближе к  невидимому  выходу, рушатся  своды. Волна обрушения  двигалась  к нам. И вот с свете  фонарного луча   мы увидели, как обрушились своды
штрека, по которому только что прошумели воды…
    Мы прижались  друг к другу.
   - Ну, вот и все, -  успел подумать я, ожидая, что своды над нами  сейчас обрушаться и погребут нас заживо.
    Но  обвал, добежав до каменных сводов перекрестка, на котором  только что разворачивались  столь драматические события, остановился.   
    Казалось, что вздохи облегчения, разом  прозвучавшие  под уцелевшими сводами подземелья, вырвались из одной груди.
    И тут мы услышали крики, раздававшиеся где-то  совсем недалеко от нас.
   - Мишка! Санька!  Вы целы?
   -Алексей! Светлана!   
   Мы не поверили своим ушам. Это были  хорошо знакомые родные голоса.
   Они раздавались в уцелевшем штреке, выход из которого  мы нашли поутру запертым.
    Мы  не смогли сдержать радости и бросились навстречу своему спасению.    Но что это?   
   Беленьким пятном во мраке подземелья мелькнул  вдруг… козлик  Малюта.  По сохранившемуся штреку от реки,  шли наши дорогие  люди, ведомые козликом и бабкой Горошиной.  Кронид Софронов, Филиппов и -  кто бы еще вы думали – Мишкина любовь  Лена Софронова.
                Эпилог
   Мы сидим все большой дружной кампанией на берегу великой реки  Сухоны.
   Рядом с нами бабушка Горошина и козлик Малюта.
   -Бабушка Саня, так кто же повесил на входах в подземелье замки? –Спросил я.
   -Так, я и повесила. – Отвечала простодушно бабушка Горошина. – Мне сразу эти люди  показались подозрительными.
   -А   церковь кто запер?
   -А вот про церковь я не знаю. Должно быть, они.
   -Кто они?
    -Да привидения эти. Ходют, людей пугают. Я, один говорит, Иван Грозный. А это, мол, Малюта Скуратов…  Нашел дуру.  Что я,  царя Грозного не знаю.
   …Хорошо и привольно на Сухоне. А завтра у нас начинаются занятия в школе знаменитого путешественника Федора Конюхова. А что с библиотекой Ивана Грозного?  Ответ один: искать надо!
 .