Анна Петровна по прозвищу бабка Анна в дачном поселке «Березки» слыла нелюдимкой, старой девой да чуть ли не колдуньей. Ни с кем она не общалась, все ее раздражало – от детского смеха до громкого собачьего лая или шума электрички.
Когда напротив ее участка в редком леске собиралась молодежь, она выходила с таким грозным видом и убедительными словами, что ребятам было неохота связываться с этой скандалисткой, и они уходили восвояси.
Никто и никогда не видел у нее гостей, она не держала домашних животных и ходила по своему ухоженному саду безмолвной тенью. Только веселая соседка Татьяна иногда звонким голосом спрашивала ее из-за забора, не надо ли ей чего, но всегда получала отрицательный ответ.
Однажды бабка Анна вышла за калитку и увидела чудо. На ее мостике сидел прелестный кошачий малыш, весь беленький, с редкими пятнышками персикового цвета и в персиковой же шапочке. Он смотрел на нее большими глазами необычного медового цвета, как бы вопрошая: а ты кто?
Анна Петровна присела, протянула руку и дотронулась до мягкой шелковистой шерстки. Котенок громко замурлыкал и начал ластиться к ней, то подставляя шейку, то тычась розовым носиком в ноги.
– Ты чей же, такой пятнистый? – умиленно спросила женщина.
– А это новых жильцов, – ответила соседка Татьяна, проходящая мимо. – Вон через дом от нас купили участок. Там молодая семья с девочкой и этот котеныш.
– Это хорошо, что не бесхозный, – обрадовалась Анна Петровна, – мне-то кошки вовсе не нужны…
И хлопнув калиткой, быстро скрылась в своем саду.
Котенок пришел осенью. Анна Петровна еще несколько раз видела его, бегающего по дороге, и удивлялась неразумности хозяев. Ведь такой хорошенький, доверчивый, его и украсть, и обидеть могут. Однажды она схватила его под мышку и решительно понесла хозяевам.
Высокий молодой человек приятной наружности разулыбался, увидев питомца, и принял его с рук на руки.
– Да, мы его дочке купили, – сообщил он, – до этого у нас кролик жил, но что-то помер. Вот теперь Стёпка. Хорош, конечно, только разбойник. В мешок с сахаром недавно нагадил.
– Но что ж он у вас бегает без надзора? – укорила его женщина. – Ведь тут у нас и собаки, и бомжи, мало ли что…
– Да не волнуйтесь, все будет хорошо, – убедил ее красавчик. – А хотите, заходите в гости, я вам дом покажу.
– Да что мне на него смотреть, – буркнула Анна Петровна, – в общем, берегите животное…
Повернулась и ушла.
Вскоре грянули холода, дачники, подобно перелетным птицам, тронулись в свои теплые городские квартиры, и поселок опустел. Анна Петровна тоже съехала с дачи – коротать суровую зиму с центральным отоплением и телевизором.
Весна пришла не скоро. Но вот уже и солнце начало припекать, и распустились клейкие молодые листочки, и птички зачирикали радостно. Словом, опять наступило какое-то особенное оживление, какое случается каждую весну.
Анна Петровна потихоньку перебралась на дачу. Открыла окна, проветрила старый дом, вымыла полы, с любовью развесила повсюду свежие занавески. Вышла за калитку убрать мусор, набросанный за зиму около забора, и увидела чудесного котика-подростка – беленького, с персиковыми пятнышками и в персиковой шапочке. Он вопросительно смотрел на нее огромными темно-янтарными глазами, подняв вверх хорошенькую мордочку.
– Привет, Персик, – улыбнулась Анна Петровна, – опять ты от своих хозяев улизнул?
– Да уж нет тех хозяев, – отозвалась из-за забора Татьяна, – мы на днях приехали и узнали, что смылись они насовсем еще осенью, а котейку оставили. Теперь он у всех по очереди кормится, бомжует. Вот зимой где-то устроился, короче, выжил.
– Ах ты, бедолага, – сказала Анна Петровна, – ну пойдем, я тебе молочка налью.
Котик поднял трубой персиковый в полосочку хвост и, словно поняв добрые слова, проворно юркнул в калитку.
– Вот видите, Анна Петровна, он вас за хозяйку признал, – сказала Татьяна, – берите его себе, красавца такого.
– Я не могу держать кошек, – отрезала женщина, – во-первых, сплю плохо, во-вторых, они гадят, в-третьих, пенсия мала…
Но котику от души налила молока и поделилась всем, чем могла. Он оказался на удивление непривередливым. Пообедав, легко вспрыгнул в кухне на диван, обвил себя хвостом и тут же заснул. Анна Петровна не стала его выгонять и занялась садовыми работами. Котейка проспал до вечера, еще поел впрок, тщательно почистился и пошел к калитке. Там задрал вверх свою милую мордочку и молча попросился на выход.
Новая хозяйка открыла ему выход на волю, и Персик ускакал в редкий лесок напротив.
Утром Анна Петровна, выйдя из дома, поймала себя на мысли, что ждет появления симпатичного питомца, но его не было видно. Когда она начала готовить завтрак, на крыше что-то грохнуло, и вскоре оттуда буквально как с неба свалился вчерашний гость.
– Персик! Персик! – воскликнула женщина. – Иди-иди, сейчас кашки получишь.
Так и повелось: утром Персик падал с неба, завтракал, умывался, потом шел в сад ловить бабочек, опять ел, долго спал в кухне, чтобы быть всегда рядом с пищеблоком, а на ночь непременно уходил куда-то.
Анна Петровна привязалась к нему всем сердцем. Она даже начала покупать ему кошачьи деликатесы, баловать и все прощать. Персик стал грозой бабочек и… сада. Он пристроился ходить по своим кошачьим делам в парники, взрывал грядки, мял цветочные клумбы, словом, безобразничал. Но он так радовал пожилую женщину своей грацией, красотой, чудесными медовыми, почти карими глазами, что все ему сходило с лап.
К осени Персик оброс красивой пушистой шерстью, повзрослел и стал уверенным в себе толстым холеным котом.
Анна Петровна забеспокоилась. Она понимала, что скоро ей съезжать в город, а в тесной московской квартирке и котейке будет плохо, да и ей несладко. Соседка Татьяна тоже не могла его взять, поскольку держала двух здоровенных овчарок. А больше Анна Петровна ни с кем не общалась, подруг у нее не было.
Душа ее разрывалась. Прожив полгода с котиком и привыкнув к нему, как к родному, она вынуждена была расставаться с ним.
Даже пробовала «репетировать» жизнь Персика в неволе, пытаясь оставить ночевать в доме. Но как бы крепко он не спал, как только наступала ночь, вольнолюбивый кот просыпался, широко зевал и упрямо шел к двери. Иногда он тихо мяукал и смотрел на новую хозяйку просящими глазами.
Когда на землю лег первый снег, Анна Петровна, накормив любимца до отвала, уехала в столицу с твердой уверенностью, что будет приезжать на дачу хотя бы два раза в неделю, чтобы покормить Персика.
Но как говорится, человек предполагает, а Бог располагает.
Как только переехала в город, так и расклеилась Анна Петровна. То камни в почках беспокоят, то сердце прихватывает. А тут и вовсе беда приключилась – нога заболела, да так, что и ходить по комнате уже стало пыткой. Вот уже и трость пригодилась…
Соцработник, правда, навещала исправно, приносила продукты и лекарства, а врач из поликлиники, осмотрев ее ногу, убил наповал.
– Ну что вы хотите, если у вас рак, – равнодушно ответил эскулап на ее жалобы, что все болит.
После ухода врача затосковала Анна Петровна. Свет белый стал ей немил. И ведь что самое главное – пожаловаться-то на беду было некому, горе разделить не с кем. Где-то разыскала телефон дачной Татьяны, и соседка тут же примчалась к ней.
Посидели-погоревали, попили чай, и вдруг Анна Петровна придумала:
– Вот что, Танечка, я решила. Жить мне осталось, видимо, недолго, и хочу я пожить в приятности, чтобы живая душа у меня тут хоть какая была. Ты найди мне, пожалуйста, Персика, ну что он там мыкается, бедолага. Пусть хоть поживет сколько-то в тепле и сытости. Пусть хоть ему хорошо будет. А мне уж что…
Татьяна уехала, пообещав изловить котейку. Через несколько дней она действительно явилась с корзинкой, в которой испуганно таращился взъерошенный Персик. Соседка принесла все, что нужно – и лотки, и миски, и когтеточку, и кошачий корм. Котик выскочил из переноски и сразу пошел изучать территорию. Где он только не побывал! Потом узнал и хозяйку, дружески потерся щекой о ее тапок.
Анна Петровна с улыбкой взяла его на руки, прижала к себе.
– Ах ты, мой пятнистый…
Татьяна тоже улыбнулась, глядя на них: нашли друг друга!
И потекло долгое и мучительное время зимы…
Персик стал полновластным хозяином квартиры. Он перевернул в ней все вверх дном. Качался на шторах, кусал комнатные цветы, точил коготки о диван и кресла. Сначала рвался куда-то, бегал к входной двери и просился в несуществующий лес, а потом словно понял, что теперь у него есть новое, иное предназначение, и успокоился. Его хозяйка чаще всего лежала, безотрывно глядя в какой-то ящик, в котором все мелькало и двигалось. Тогда он ложился рядом, музыкально мурлыкал, поглядывал на нее раскосыми медовыми глазами, соображая о чем-то своем, кошачьем…
– Ты знаешь, Танечка, – сообщала в трубку Анна Петровна. – Этот котик такой умненький оказался, все прижимается к ноге, к тому самому месту, которое болит! И вроде уже меньше болит… Вот чудеса!.. Как я помру, не бросай его, пожалуйста…
– Да не такая вы старая, чтобы помирать, – пыталась приободрить ее Татьяна.
Так шел день за днем. Однажды Анна Петровна ощутила, что стала легче передвигаться по комнате. Ей уже не нужна была трость. К весне она даже стала ненадолго выходить на улицу, а когда проклюнулась первая травка, нарвала небольшой пучок зелени и принесла ее Персику. Котик с радостью принял эти кошачьи витамины и долго сосредоточенно жевал.
Заехавшая в гости Татьяна удивилась перемене, произошедшей в пожилой женщине. Той явно стало лучше, даже глаза заблестели. Персик всю зиму просидел со стороны ее больной ноги, и положительный результат был налицо!
– Похоже, что ничего такого опасного у вас и не было, – заметила дачная соседка, – ну, не могло же оно просто так рассосаться…
– А бог его знает, – отмахнулась Анна Петровна.
– Вам бы надо показаться другому врачу, – посоветовала Татьяна, – может, лекарства какие-то новые выпишет…
– Чтобы еще один сказал бы мне какую-нибудь гадость? – возмутилась женщина. – Судить врачей за такие слова нужно! Вот мой милый лекарь.
И она с благодарностью почесала Персика за теплым розовым ушком.
24 января 2014 г.