Ответ на рецензию Андрея Песцова

ОТВЕТ НА РЕЦЕНЗИЮ АНДРЕЯ ПЕСЦОВА по поводу моей статьи о том, что Ленина, Сталина, Дзержинского надо теперь искать в Северной Корее.
Андрей, Вы уж извините, что тогда я не в полной мере ответил Вам, что Ленина, Сталина, Дзержинского нам, если осталось, только то, что в Северной Корее, автоматически подумав о том, что да, там они присутствуют в полной мере, а потом, работая над проблемой государства, что победит то, какое нравственней, я подумал: а почему Ленина, Сталина, Дзержинского нельзя найти в Китае, если вождей основополагающих для развития их страны они видят в образе Мао Цзе Дуна, Ленина, Сталина, Маркса, Энгельса.
А потом по радиоканалу услышал в диалоге Зорина, сына бывшего обозревателя коммунистических идеалов, что народ теперь не стал нравственней, пришел в ужас от его слов и понял, что Ленина, Сталина, Дзержинского надо искать не где-то, а они в моем сердце.
Нахлынули воспоминания о том, что такое нравственность как основа государства, и я поражаюсь, насколько в Америке власть понимает справедливость этого тезиса. Ведь кажется, еще в том веке над неграми творили суд Линча, и я помню, как маленьким во время Сталина на представлении спектакля «Хижина дяди Тома» артист, играющий американца рабовладельца плантатора. Кричал в зал: «Том черный! Он всегда будет моим рабом!»
А зал в ответ в лице нас, ребятни, кричал: «Нет! Не будет!»
Еще в семидесятые годы негры спортсмены из США на олимпийских играх на пьедестале почета в знак протеста вздымали вверх руки в черной перчатке, а теперь они в США равноправны. Там нет национальной проблемы. А у нас наоборот. При Сталине было бы удивительно, если б кого выделили по национальному признаку, тем более, чтобы дискредитировать личность, а теперь остро стоит вопрос о мигрантах как национальный, и у нас не борются с ним разрешить, а обостряют противоречия.
Нахлынули воспоминания. Я учился в восьмом классе, когда умер Сталин и мои детство, юность прошли в его правлении. Детство. Мне жалко современных детей в этой школе с охраной, когда, помню, вбегаешь с улицы, а тебе в раздевальном зале летит в лицо валенок.
Этот смех, это ощущение братства, единого коллектива, в котором все равны, и ты можешь достичь любого поста, стать выдающимся человеком, если обладаешь талантом в каком-либо деле.
И мы в школе не уходили до самого позднего часа, как в познавательных кружках, так и в спортивных, та и участвуя в разных соревнованиях, так что матери приходили с ремнями, чтобы загнать нас домой.
А поездка в деревню к бабушке, когда после войны добирались до нее за двое суток: сначала на поезде до Калинина, там в обед делали пересадку, доезжали до Осташкова утром, а там добирались с вещами до пристани и плыть было 4 часа.
Но какие это были мгновения для детворы тогда. Мы еще в Москве ходили целый день, запасаясь рыболовными снастями. Какие были мечты поймать большую рыбу. И по пути следования город ли, озеро вызывали в нас восторг, восхищение открытиями места ли, архитектуры, того ли как живут люди.
А юность уже при Хрущеве? Это жизнь типа фильма «Весна на Заречной улице», «Высота» и… требования к тебе как личности, что ты должен, должен, должен и вкалывать в своей шараге так, что когда генеральный конструктор вызывает, то ли приказывает, то ли просит: «Ну, мальчики, вся надежда на вас!»
И вкалывали как черти, но укладывались как в срок так на отгулы, садился в поезд, а в вагоне раздавалась гитара и песни Высоцкого, Окуджавы, что чувствовали себя людьми. А на турбазе сотни палаток студентов и опять эти песни, и чувствуешь свободу в душе от ощущения, что ты нужен, что могуч как государство, что кругом те же, что ты, которые поддерживают тебя как миллионов плечи.
А кругом была культура. Осташков как древнерусский город, культурный центр с выступлениями артистов из Москвы, а на станции столовая, кафе, где перед отходом поезда встречал знакомые лица, обменивались телефонами после походов созвониться. У меня ностальгия по тому времени типа строк Пушкина Татьяны из дневника, что все отдать рада, всю эту ветошь маскарада за полку книг, за тихий сад.
Конечно, разрушение России началось с Хрущева как низкопробной личности интеллекта, который свои амбиции ставил выше государственных. И по сути изменил систему управления государством, что во главе ставил на Верховный совет управления страной через кадры как в труде «Новый Завет», в котором в притче Бог раздает людям таланты, тем, кто приносит прибыль.
А Хрущев поставил во главе управления государством идеологию до того, что стал вмешиваться в дела народного хозяйства до того, что разрушил целые отрасли его, как, например, сельскому хозяйству нанес урон в два с половиной раза больше, чем фашистская Германия СССР во время войны с нами.
Это, конечно, и Брежнев с его идеологией коммунизма, выраженной в словах: «Во главе предприятия должен стоять пусть не такой огромный специалист в своем деле, но человек с партийным билетом!»
Конечно, полное разрушение СССР началось при Горбачеве, что как сейчас помню, зал заседаний Верховного совета и академика Абалкина, главного экономиста, произносящего такую фразу: «Советская власть не может улучшить жизнь крестьян, так пусть хотя бы раскрепостит».
Знаете, Жириновский часто повторял фразу, сакраментальную, почему народ не защищал советскую власть, так вот главный экономист от имени советской власти произнес эту суть развала советской власти раскрепостить от всяких обязательств прожить жизнь так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, а свобода наступит, если не будет таких обязательств человека в жизни и в виду закрывающихся предприятий, и полей, зарастающих мелколесьем, и исчезающих деревень.
А Горбачев после слов Абалкина подтвердил его слова, что отменил роль советов на предприятиях как контрольного органа за хозяйством страны, введя в систему предприятий кооперативы как криминальную их составляющую, разрушающую производство, а с ликвидацией министерств на них сложилась такая структура: грабь, кто может.
То есть всенародно выбранный президент советской власти стал указами разрушать ее, чего Горбачев не стеснялся в своих выражениях до того, что ясно обрисовался его низкий уровень нравственности «голубого» вора быть на уровне передовых идей на посту, а в связи с такими амбициями цель урвать от страны кусок лично для себя побольше.
Как и Ельцин. Хотя на Горбачева было смешно смотреть, когда он при всех своих потугах не мог урвать особенно много от государства. Ну что его дача в Форосе, хотя и пятиэтажная по сравнению с теми, кто приватизировал хозяйство страны. И тогда Горбачев стал торговать Родиной. До того безнравственно, что когда по требованию Запада наши военные уничтожили наши ракеты средней дальности, а военные были решительно против, то убили маршала Ахрамеева, а Горбачев на него списал это решение.
Конечно, официальная версия того, что маршал Ахрамеев повесился сам, не вызывает среди военных доверия, а прежде всего среди родных. Но у семейки Ельцина и его приближенных, конечно, возможностей нажиться на грабеже Родины было больше.
Андрей, Вы пишите, что теперь Дзержинского, Ленина, Сталина надо искать в Северной Корее, а я хочу показать, что будет с нашей Родиной без этих вождей.
Ельцин давал наживаться таким криминальным личностям, как Абрамович, а тот финансировал семейку Ельцина. А только на выпуске облигаций ГКО семейка за счет разорения предпринимателей страны нажила капитал в четыре с половиной миллиарда долларов.
И я крах экономики страны не хочу связывать с какими-то экономическими идеями типа рынка, типа либерализации ее и еще черт знает с какими идеями кризиса из Малайзии или того, что китайцы стали пить молоко. А только с нравственностью вождя во главе страны, выше ли для него государственные интересы страны или семейки нажиться за счет Отечества, хотя бы оно и потерпело крах.
Для меня высшая культура Отечества внучка Сталина, когда год назад я ее увидел во время передачи по поводу ее деда Сталина, которого на этой передаче поносили всяческим способом, чтобы дискредитировать, но внучка Сталина на вопрос, как она относится к деду, ответила, что на его стороне. И она в простой белой блузке стояла для меня на недосягаемом для всей либеральной сволочи высоте, что не стала торговать его честью, и сама хранит честь его образа.
Как сказано в фильме «В бой идут одни старики», война временна, а музыка вечна.
Я бы на месте церкви дочь Сталина сделал святою как символ народа, который в эпоху свободы и демократии, разгула нечисти оберегала образ наших мыслей хотя от такого разгула этого сатанизма разрушить святой дух в нас, когда «Пусси Райт» врывалась в церковь, чтобы на святом месте этих грязных, уличных девок, от вида которых тошнит, когда еще представить, как курицу сует между ног, еще там плясали.
В старину таких сжигали на костре как ведьм, а я полностью на стороне священника, которые при виде таких представительниц девок таким образом проявить себя стал их бить крестом по голове.
На Рождество по каналам шли фильмы. По каналу «Звезда» старые советские фильмы, от просмотра которых с верой в идеалы и положительных героев хотелось жить, созидать, а по НТВ фильмы современных сценариев про бандитов, так, что напряжение, грязь их ощущались вокруг, и настроение падало. Доколе же эта мразь будет распоряжаться в нашем обществе, ставя жизнь в тупиковую ситуацию, когда хочешь жить честно.
А вот в Северной Корее таких проблем нет. Я бы даже сказал больше, и в Китае, становящейся первой державой в мире. И по их собственному признанию, считающими основоположниками их идеологии Мао Цзе Дуна, Ленина, Сталина, Маркса, Энгельса. Ну и что?
Нам то и дело показывают, как они верноподданнически выражают свою любовь вождю. Но это их дело. Потому что, например, в отношениях с США клали они на Америку. Они еще угрожают Америке ядерными разработками так, что Америка, чтобы Северная Корея свернула какую-либо из своих программ, снабжает их продуктами. И Ленин, Сталин в образе Северной Кореи стоят над всем миром как несокрушимая сила.
Не то чтоб как Югославия, которая отошла в политике от политической доктрины в идеологии и национальных распрей пробовала договориться со странами НАТО о взаимоприемлемых соглашениях, но не договорилась, и ее стали бомбить.
Или Садам Хусейн в Ираке тоже пример самостоятельного решения договориться с Америкой о проверке наличия изготовления атомной бомбы в их стране, когда эту атомную бомбу американцы придумали как троянского коня развязать военные действия в Ираке и уничтожить  Саддама Хусейна с его непримиримыми ястребами, которые ценой подкупа предали.
Или Ливия, в которой ее вождь Каддафи, какой только политикой не занимался вплоть от финансирования Берлускони на пост президента до дружбы с Абамой, уверенный, что тот его не сдаст, потому что негр. До того, что раскрыл представителям НАТо секрет расположения военных объектов на своей территории. И Ливию разбомбили, а Каддафи, запечатлев в кадрах, отрубили самым варварским способом голову.
А Северная Корея стоит, и не то чтобы стоит, а пускает свои ракеты по свету, предупреждая об этом соседей.
И те, даже такие мощные, как США, Япония, вздрагивают от такого соседства, от вида армии, в которой все как бойцы, так и простые граждане выражают готовность бороться за Родину во главе с их вождем.
А что же Россия без Ленина, Сталина, Дзержинского? Потому что не надо тыкать Северной Кореей как пальцем в небо и не взирать как на троянского коня, которого ввезли в Россию под видом свободы, демократии и не рассмотреть, что же на самом деле они представляют. Как интеллект вождей Ельцина, Горбачева, насколько они были честны в проводимой ими политике по отношению к народу: ставить ли интересы государства выше личных, служа народу верой, правдой или наоборот раз такая власть, то не использовать ли эту власть в личных интересах клана семейки обогатиться. И они обогатились.
Я только вспоминаю время девяностых годов, как страшно было жить, и не надо теорий идеологии демократия ли служила в стране, рыночные отношения или не рыночные, я зависимость работы экономики как ее краха в стране ставлю в прямой зависимости от безнравственности личностей Ельцина, Горбачева, чтобы раз один раз живем, так грех не попользоваться властью для того, чтобы урвать от государства кусок пожирнее, а что до того, как живет народ, то пусть выкарабкивается кто как может. Не впервой. Ты мне, я тебе, а кто не успел поживиться за счет других, хоть погибай.
И по личному распоряжению Ельцина закрыли ОБХСС, от милиции откупались, узаконивались взятки. Даже передачи шли о том, что в цивилизованных странах берут, и механизм управления государством разбалтывался.
А на самом деле такая государственная политика самая страшная вещь для людей этого государства, когда им управляли не Ленин, Сталин, а Ельцин, Горбачев, потому что история государства российского, это политика личностей, управляющих им вождей как высших руководителей, выражающих волю государства.
Вспоминать девяностые страшно. Как падение производства, когда стали сокращаться работники ИТР, и я уволился с оборонного завода с должности ведущего инженера-конструктора и устроился грузчиком на хладокомбинат номер двенадцать. На выгрузку мороженного мяса из вагонов.
Но надо мной подспудно давлели мысли Горбачева в беседе с Тэтчер уничтожить основное население России, оставив в качестве действительно проживающих восемнадцать миллионов человек для обслуживания сырьевых запросов Запада, чтобы Горбачев себя морально чувствовал более состоятельным. У меня такие мысли рождались не прямо из фактов, а интуитивно, когда, например, видел в фильме лицо фашистского генерала, пишущего домой письмо сентиментального характера, а по телефону отдавшего приказ направить людей из концлагеря в газовую камеру, так для меня для России это был стопроцентный Горбачев.
Особенно мне запомнилась поездка в деревню в девяносто первом году, когда я понял, что Родина брошена на произвол судьбы. Господи, как страшно было воспринимать ту действительность. Вот еду в отпуск на автобусе в город Осташков, а ночью в поле стоит мужичонка в рубахе разухабистого вида и не пропускает автобус почти полчаса. А выйди тронь его, выйдут из леса люди и станут грабить.
По слухам на вокзале один из вагонов на местной станции ограбили подобным образом. На вокзале в Осташкове уже никакого кафе не функционирует, безлюдье, стены ободраны и какой там Высоцкий или Окуджава, мысль «только б уцелеть». В деревне изменения не были заметны, а на обратном пути в подземно переходе вокзала в двери проходящая девушка обронила кошелек, а парень сказал: «Посмотрим?»
Я бросился, почувствовав в его словах опасность, по ступенькам вверх, а тот кричал: «Иди сюда!»
Явно была подстава, а если б догнал? Ясно, что брызнул ему из баллончика в глаза, но он ведь не один, потом со мной говорила бы банда. А в Москве, когда сходил с поезда, трое кавказской национальности прашивали: «Кому нужна девушка?»
Этой девушкой оказалась студентка, а те на вокзале избили ее, изнасиловали, а после предлагали гражданам. А уже в Москве в подземном переходе два с лицом кавказской внешности напали на парня с рюкзаком, чтобы ограбить.
Тот кричал: «У меня здесь продукты!» и отбился от них.
Ну и прочие всякие случаи происходили на глазах, от которых негатив распространялся на настроение граждан, и если случалось изнасилование, то комментаторы с подлой ухмылкой типа Познера учили тому, что девочке нужен психолог, чтобы успокоить, а не акт возмездия, чтоб найти преступника и наказать так, чтоб в следующий раз не захотелось.
Самое страшное, что не было как раньше партийной власти, чтобы воскликнуть: «Советская власть, а такое творится!»
Потому что только и слышалось, что Запад шел путем преобразований триста лет и нам надо. А какой триста лет, если триста лет назад Петр Первый разбил шведов под Полтавой, потом разбили французов под Бородино, а при Ленине, Сталине по экономическим показателям мы были первыми в мире.
А самое страшное то, что экономика как наука как коммерческая проститутка постаралась оправдать беззаконие в сфере производства стремлением к рыночным отношениям, что соответствует тому, что вместо того. чтобы ехать на автомобиле, надо вручную сзади толкать его.
Потому что в современных рыночных отношениях главным является не спрос, а предложение как цель достичь успеха в производстве в конкурентной борьбе.
Дело в полемике таких псевдо экономистов доходило до такого абсурда, что подрывало основу хозяйственной деятельности России вплоть до дальнейшего кризиса, подрывающего всю экономику страны до полного провала.
Как, например, в забастовке шахтеров на Горбатом мосту, когда они съехались туда со всех концов страны, так как их шахты предлагалось затопить, а им заниматься прочей деятельностью. Но вслед за тем не было бы угля на изготовление кокса и встала металлургия.
А представительница либералов Хакамада легко объясняла причину такого решения: «Зачем добывать свой уголь, если во Франции есть на продажу более дешевый».
Губернатор Тульской области Стародубцев затопил в своем районе шахту, а когда попробовал купить уголь во Франции, то там за уголь ему заломили такую цену, что он проклял эту Хакамаду, эту полоумную бабу.
Я более ебнутой бабы не встречал, а ведь она как суть выражала реформы гайдаровской экономики вплоть до того, что выступала в диспуте с шахтерами перед всей страной. И не стеснялась своей безмозглости, потому что выступала со своими доктринами и не боялась того, что кто-нибудь из ученых ее одернет. И к моему ужасу таких не нашлось. Хотя народ понимал всю пагубность от ее предложений, будь они проведены.
Тем более, что я бывал на месте палаточного городка стоянки шахтеров и как помню сейчас слова одного из шахтеров из Ростовской области, который произнес: «Мне здесь не страшно, выживу, народ поможет, а дома жене, детям нечего есть.»
А Хакамада запросто шахтерам в диалоге по телевизору предлагала: «Вы затопите шахты и займитесь предпринимательской деятельностью.»
Один из шахтеров спросил: «А какой?»
А у Хакамады ни в одном глазу от ее слов сомненья, когда выпалила: «Ну собирайте грибы, ягоды. Продадите, купите комбайн собирать с большей производительностью».
Вы понимаете, можете себе представить комбайн, собирающий грибы и ягоды? У нас нет юмориста на высоте идей национального характера, а показывают уродов типа вопросов интима.
Еще тогда шахтер из Воркуты сказал Хакамаде: «А у нас на Воркуте нет грибов и ягод!»
Хакамада ответила: «Ну что-то еще».
А можно было предложить собирать окурки на вокзалах, после открыть табачную фабрику, на доходы купить самолет, полететь к Клинтону и отрапортовать о Победе рыночной экономики в России. И таким козлам как Гайдар, проводящим реформы данного порядка хотят теперь ставить памятники.
Но самое удивительное, что таким клоунам в серьезной науке платили большие деньги. Ведь Чубайс один из них. Недавно по радиоканалу РСН ведущий Гозман в споре с оппонентом Митволем чем-то разозлил того, и тот в отместку брякнул Гозману: «А вы сами-то честный человек, если не задекларировали свои доходы в пол миллиарда рублей?»
Я помню, как пример, как инженерам, выпускающим сверхсовременный самолет СУ по шесть месяцев не платили зарплату как и десятки, сотни таких случаев на других предприятиях. А у Гозмана лошадиной формы лицо и защищает Ельцина как президента, при котором были свободные выборы. Да, свободные. На столько свободные, что рейтинг ему натянули с одного процента до пятидесяти.
А Вы, Андрей, не из той плеяды деятелей, которые размерами своих окладов разрушали экономику страны? Типа Чубайса, потому что оклад Чубайса размерами угрожал национальной безопасности страны. Потому что как сейчас помню, что экономист Глазьев на передаче Шустера «Свобода слова» спросил у Чубайса, какой у него оклад как у директора РАО ЕЭС. А тот испугался. Не ответил.
А знаменье нашего времени в том, что молодежь стала ругаться матом. А почему? Потому что жизнь настолько безнравственна, что нравственно явлениям в жизни у нас объяснения нет. Приходишь в Большой театр на представление высокого искусства, а там на спектакле Сорокина как писателя голые люди и показывают мужской член. Все не разденутся до основания. А то, что в ответ слышится мат молодежи, и есть Сталин. Он зародился в нас, мы к нему идем. По крайней мере я и некоторые мои знакомые. А потом страна.
Потому что теперь мы уже по-другому видим, кто такой Сталин, а кто такой либерал реформатор. Еще в девяностые, когда Хакамада в диалоге с шахтерами говорила им: «затопляйте шахты, а сами занимайтесь предпринимательством, собирайте грибы и ягоды!» - вся страна в онемении слышала этот диалог, но молчала, не осознавая процесс реформ на самом деле. И не было выдающегося экономиста, кто бы объяснил народу, как с ним расправляются путем этих реформ.
Если говорить про Сталина, то мое детство, юность прошли при Сталине, я изучал Гоголя и всех этих Держиморд, Ляпкиных-Тяпкиных и чувствовал интеллект страны, свой выше этих грязных, чиновничьих отношений взяток и продажности и думал, что все эти феодально-рабовладельческие отношения в прошлом, что мы теперь люди новой формации, чтобы прожить жизнь так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы. Что мы те, кто с киркой и лопатой возвели такие гиганты как ДнепроГЭС, Магнитка и другие.
Как преобразилась Москва. Помню, как на майские праздники, раскрывая силу и мощь нашего государства, шли и шли колонны трудящихся десятков предприятий: ЗИЛа, АЗЛК, ГПЗ-1, ГПЗ-2, часовых и многих, многих других. Куда все подевалось?
Завод АЗЛК как имею информацию взяла как объект для предпринимательской деятельности жена Лужкова Батурина с такой откровенностью по принципу Хакамады предпринимательства таких предложений на самом серьезном уровне предложить комбайн по сбору грибов, ягод в лесу. Предложила до того ценное предложение, что автомобиль АЗЛК «Москвич», доселе лучший и востребованный, стал никуда негодным, и проект выпуска российских автомобилей провалился.
Я думаю, что отличительная черта предпринимательства в России в девяностые это ее непорядочность, распущенность, бесчестие за счет перерождения партии КПСС, комсомола, привыкших правильно говорить и пришедших в экономику как руководители предприятий, а на самом деле с сокровенным желанием набить себе карман.
Но люди никак не поймут, что такая идеология тоже рыночные отношения, что продукт на рынке значения слова «коммунист» был, когда в войну люди шли в бой, оставляя записку: «Если меня убьют, считайте меня коммунистом».
На производстве как подымали заводы из руин, когда начальнику выделялось требование: «Или выполни задание, или партбилет на стол!»
И люди шли на подвиг, выполняя задание, и страна наша была самой могучей в мире.
А при Хрущеве как он выразился: «Социализм это вода в графине, выйдет с мочой».
И люди стали идти в партию занять положение, а после, используя власть, добиться положения, торговать идеалами, обогащаясь. Как, например, Ельцин, что когда поступал в партию, написал такое прочувственное заявление, что в комиссии прослезились, а после оказался такой сволочью, что дал приказ расстрелять в Белом доме бывших соратников. Как Горбачев, что таким принципиальным казался, пробиваясь в партию на посты, а после, продавая Родину, ее национальные секреты вплоть до того, чтобы разрушить ту партию, которая подняла его на такую высоту и дала все.
А мы все хотим перейти в стране к рыночным отношениям вплоть до того, что стесняемся их. Как, например, в беседе по радиоканалу Вести.FM упомянулось сообщение о том, что Лужков, будучи мэром Москвы в угоду жене разрешил для получения сверхприбыли застроить участки, оставленные с советских времен в случае увеличения числа машин для строительства развязок, чтобы не было пробок. И пробок автомобильных не было бы, используй эти участки по назначению. Но использовали, совершили преступление, а комментатор говорит об этом со стеснением.
Нас тогда воспитали, что мы сейчас как рабы стесняемся говорить о тех ворах, которые грабят нас: «Да, это вор».
Чубайсу, например, кричать: «Тащит!»
А с нами уже расправляются фашистскими методами. Например, в методах заселения гастарбайтерами Москвы. Я житель Москвы считаю, что этим действием власти нарушают самым грубым образом конституцию страны. Мои права, как жителя Москвы. Я думаю, и других жителей Москвы. То, что Москве не хватает дворников – туфта. Сколько предприятий в Москве закрыто.
Я помню, как в конце девяностых годов на улице Чернышевского висел плакат «Союз предпринимателей». Так ни одного функционирующего предприятия, а одни площади, сдаваемые в аренду. А как раньше на майских митингах кричали: «Идет завод ЗИЛ, выпускающий лучшие в мире грузовики! Ура, товарищи! Ура!»
Если быть честными, то либералам в этот момент сказать про себя: «Обосрались!»
А то бабушка звонит по телефону, плачет, что в связи с обесцениванием денег весь вклад увели у нее со сберкнижки, не на что похоронить ее. Вы бы признались, что из-за вашей бесчестности нет денег не то чтоб на развитие хозяйства, а бабушек стали грабить так, что гроб не на что купить? Что стесняться?
Но я Вам ничего не скажу в ответ. Знаете, почему? Потому что Вам человеческими словами ничего не объяснить, так как мы дошли до последнего чувства безнравственности. Как это заселить Москву мигрантами из какого-то аула, а мне объясняться с ним дружественным способом, хотя на это место наших достаточно. Студенты то и дело звонят в контору по поводу подработки, и у меня подозрение национального характера, а по поводу правоохранительных органов, как это на такую профессию групповым методом дворниками устраивают иностранцев, когда через них можно получить всю информацию на жильцов дома, пронести взрывоопасные предметы?
Нет, я не то чтоб не верю в национальную дружбу, но считаю это понятие отжившим в образе мыслей людей, потому что Лужков, например, считал, что элита должна жить в центре Москвы, вокруг люди кавказской национальности, а по окраинам нищета.
И я видел киевский рынок, такой доступный в ценах, такой привлекательный качеством, а потом пришел и вместо дружбы разноплеменных продавцов только продавцы одной кавказской национальности, а цены одни, но в пять раз выше.
И я знаю, что человеческим языком того, что происходит, не объяснить, потому молодежь выражается только матом. Высоким языком изъясняются только в связи с периодом советской власти, особенно Сталина, когда молодежь в лице таких героев, как Островский, Зоя Космодемьянская, как и другие тысячи простых людей выражались по-человечески.
А потом появился Солженицын козел. И он всю нашу прекрасную героическую жизнь впихнул в ГУЛАГ, как будто кроме ГУЛАГа ничего не было, а сами теперь хотят впихнуть в беспредел своих либеральных реформ так, что когда депутаты имели собственное мнение, их расстреляли в Белом доме и так при помощи этих реформ выворачивали граждан как их карман, что женщины перестали рожать.
У меня такой бескомпромиссный язык, но это язык нашей молодежи на уровне нашего безнравственного времени, которая ни во что не верит. Иначе бы в ответ на нашу жизнь не слышался сплошной мат как кадры фильмов, в которых не люди, а уроды, кровь, насилие, а не любовь как раньше.
Андрей, Вы пишите, что Сталин в Северной Корее, так в том образе, что Северная Корея клала и на вас таких, и на Америку, что запугала так ее атомной бомбой, что та платит ей продуктами, чтобы особо не размахивала этой бомбой. А какое нам дело до граждан этой страны, что мы им до лампочки, что на вид они не кажутся голодными, а наоборот, благополучными, и нет у них ни бомжей как у нас, ни проституток, ни геев, ни, ни, ни как у нас уродов на экране.
Но дело не в Северной Корее, а в том, что политическая власть в стране это закон единства и борьбы противоположностей и в истории он выражается через личности, интеллект которых выражает творимые в стране великие дела или преступления.
И не надо скромничать в отношении методов Ваших либеральных по воздействию на отечество не менее разрушительных, чем у фашистов методов, что депутатов расстреляли в Белом доме за иное мнение, что устроили такой крах экономики, что трудящимся не давали зарплаты, а женщины не рожали. А Горбачев с Тэтчер договаривались о том, чтобы оставить в России восемнадцать миллионов человек для обслуживания сырьевых запросов Запада.
И не надо отправлять меня в Северную Корею или объяснять то. что надо стремиться к рыночным отношениям, как гакнули об этом в семнадцатом веке или найти Моисея, чтобы сорок лет ходить по пустыне выдавливать из себя раба или, или… или все-таки поверить в то, что кризис из-за того, что китайцы не пьют молоко.
А пока топчут Сталина, топчут так, что никакой пощады, чтобы уместить нашу страну в ГУЛАГ. Господи, только вякни о том как с киркой, лопатой возвели ДнепроГЭС всем народом, тут же вопль: «Зато был ГУЛАГ!»
Был ГУЛАГ, но зато не было Чубайса и прочих таких же, чтобы обратить наше великое в ничто, и я вижу, как топчут это великое в памяти о Сталине десятков, сотен мемуаров о Сталине, что эти книги либералы как фашисты во время нацистского переворота бросают в костер, чтобы сжечь.
Не надо прятаться ни за какие идеи и прятать за ними личности вождей, ответственных за историю. Надо сравнить эпохи истории как личные характеристики вождей. Устояли ли они как государственные деятели перед историей или как иуды польстились на серебряники и продали душу сатане. Сравним Ельцина со Сталиным.
А о русский народ, русский народ. Но Горбачев и Ельцин тоже русские. Помолимся, кто русский, за Путина, что остановились на краю пропасти, что узнали в Навальном Ельцина, залезшего к народу в трамвай и уже не купившегося на уловку, что во главе во власти появляются такие серьезные люди как Медведев, Рагозин, Собянин, Воробьев и, и… другие честные, умные, принципиальные.
И за то, что молодежь выражается матом как уровень безнравственности нашего времени как полоумная Хакамада, дубина Минкин, что вопят: «Спасайте русских детей! Продавайте в Америку! Россия это страна преступников и проституток!»
Какая молодежь становится обозленной. Как в семнадцатом году. Господи, нам бы таких эсеров, что как тогда подошел на приеме к министру и со словами в зале: «За народ!» выстрелить в него из пистолета.
А то Минкин говорит грубые слова про нашего президента и где же вы русские, кто голосует за президента и кто бы в ответ на грубые слова этого придурка подошел к нему, этой дубине и сказал: «Ну ты, придурок, закрой свой грязный хавальник!»
Вот они, исторические слова по пути движения России вперед