Долгое время считалось, что легендарную Трою откопал немецкий археолог - любитель Генрих Шлиман в 70-х годах прошлого столетия. Успешная коммерческая деятельность позволила этому предприимчивому и неутомимому человеку, жизненный путь которого (1822-1890 г.г.) совпадал с начальным периодом расцвета западного капиталистического общества с его прагматизмом и стремлением к универсальности этого подхода к любым проблемам, финансировать весьма трудоемкие и дорогостоящие раскопки.
Он осуществлял свою юношескую мечту и воспринимал сказания Гомера буквально, поставив цель - найти то, что осталось от тех цивилизаций и героев, которые слепой поэт Древней Греции так красочно описал в Илиаде и Одиссее.
Но лишь одному только Шлиману казалось, что Гомер указал конкретные места событий, описанных в его произведениях. Реальная Троя и другие объекты творчества Гомера, могли находиться где угодно, в любом уголке Средиземноморского побережья. Чтобы это признать, достаточен уже тот факт, что из века в век географические названия в Европе постоянно менялись. Да и сам творец бессмертных Илиады и Одиссеи не слишком много внимания уделял географическим и хронологическим тонкостям.
Однако Генрих Шлиман был поглощен своей идеей и без особых колебаний отправился вначале прямо на родину Одиссея, т.е. на о-в Итаку, но там он ничего существенного не нашел. Поездка в Грецию, страну древних ахейцев, также оказалась безрезультатной, сколько он ни пытался начинать раскопки. Раскопки в Турции поначалу также не давали желаемых результатов, пока в октябре 1871 г. Шлиман не начал раскопки на берегу Малой Азии в р-не холма Гиссарлык.
Эти раскопки дали даже больше, чем требовалось: вместо одного древнего города Генрих Шлиман откопал целых девять. Остатки городов образовали своего рода “слоеный пирог”, располагаясь один над другим. Шлиман и другие археологи не знали, какой же из городов считать именно Троей. Поэтому Шлиман, возглавлявший раскопки, решил копать до конца и, разрушая слой за слоем, дошел до второго, почти самого нижнего города.
Почему только предпоследний погребенный город Шлиман опознал как Трою, теперь, спустя более века, “вычислить” почти невозможно. Скорее всего, это был его чисто волевой акт, дескать, я пришел сюда откапывать Трою и я буду копать до конца...
Поскольку ни один из откопанных городов не подходил дословно под Гомеровское описание Трои, для Шлимана было естественно остановиться на предпоследнем, т.к. по логике он и был почти самым древним. Копать дальше было уже опасно, ведь “в запасе” оставался всего один город. Вслед за Шлиманом второй город объявили Троей его сподвижники-археологи, а за ними и весь остальной, сочувствующий ему мир.
Так родился один из самых романтичных и живучих мифов нашего времени - об “открытии легендарной Трои археологом Генрихом Шлиманом”. Прошли десятилетия. Этот миф оброс толкованиями историков, фантазией романистов, шедеврами публицистики и прочно закрепился в обыденном сознании. Такому закреплению очень способствовало предъявление Шлиманом на суд общественности, т. н., “Клада Приама”. На первое время неразборчивая общественность просто поверила авторитету Шлимана. Лишь через сто лет дотошные специалисты поняли, что “Клад Приама” принадлежит к эпохе ранней бронзы, т.е. он минимум на 1000 лет древнее описываемых Гомером событий Троянской войны. Другое доказательство правоты Шлимана - это найденная им (после “открытия Трои”) в Микенах гробница героя Троянской войны Агамемнона. Но и такое доказательство тоже не выдержало “проверки временем”. Уже в нашем веке стало ясно, что микенское царское погребение с массой золотых вещей прямого отношения к Агамемнону не имеет. Конечно, энтузиазм и настойчивость Генриха Шлимана, пусть и не откопавшего именно Гомеровскую Трою, все равно лили и продолжают лить воду на “колесо науки”. За свою насыщенную хоть и не всегда настоящими открытиями жизнь он успел откопать столько всего, что и специалистам – археологам, и любителям этой интересной науки, пока они во всем разберутся, хватит работы еще не на одну сотню лет…
Рисунок - коллаж автора.