По случаю ненастной погоды все были дома. С большим нетерпением ждали когда им разрешат посмотреть племянника, но бабушка всем нашла дело.
- Дуня, по тебе прялка скучает!
- Маменька, я уже початок напряла, а пойду на посидку - еще напряду!
- Когда там тебе прясть! Надо пляской да песнями развлекаться...
Мужикам она приказала:
- Стёпа, Терёша, Сергей, вы тоже идите куда-нибудь!
Любопытство всеми овладело, хотелось посмотреть, что за новый человек появился в их доме. Не стерпела Дуня.
- Маменька, мы только взглянем и уйдём...
- Ладно, только тихо! Видите он заснул.
- Маменька, да он на Устишу похож! - сказала Дуня. - Смотрите: лоб, глаза, нос... Отцовского-то нет ничего!
Степан уверял, что я и на отца похож.
- Смотрите хорошенько! Вам бы все на баб были похожи... Вон какие кулаки-то у него, видать, будет большой и сильный мужик.
Терентий поддакнул Стёпе.
- Бросьте судачить, еще осудите - придется к знахарке нести. Чтобы стать мужиком, надо еще его вырастить. Идите-ка лучше спать, если не идете куда-нибудь. - заключила смотрины бабушка.
На этом и закончился мой первый день жизни 22 января 1906 года, лежа в люльке. Люлька состояла из деревянной рамы, обшита мешковиной с углублением, чтобы не вывалился. От рамы четыре веревочных постромки привязаны к деревянной жерди (оципу). Вторым концом жердь просунута в железное кольцо, привернутое к потолку. Получилась качающаяся зыбка.
- Маменька, жаль, что Гриши нет дома. Вот была бы радость ему, ведь сын родился, чего он так хотел.
Григорий отсутствовал. Он уехал в Бологое с сеном на продажу.
Мать, как только оправилась после родов, была определена работницей к богатому крестьянину Петрушину по уходу за скотом зимой, а летом и на полевых работах...
Отец приехал из города на третий день - пережидал непогодь у сестры Анны. Она была замужем за обер-кондуктором Семёном.
Не успел еще распрячь лошадь, как выбежал ему помочь убрать упряж Степан.
- Гриша, пляши! Новость для тебя большая!
- Что за новость? Что случилось за моё отсутствие? - спросил отец.
- У нас родился еще один мужик! Поздравляю тебя! Надо это отметить!
- Раз такое дело, Степа, отметим! Я в городе прихватил бутылочку Царской.
Войдя в избу, Гриша первым делом подбежал к люльке, но бабушка его сначала послала раздеться, а потом приходить. Когда он подошел к кровати жены и поцеловал её в лоб и в губы, отчего спавшая мать проснулась, наделив его болезненно спокойной улыбкой.
- Ладно, жена, спи! Поговорим завтра, а сейчас посмотрю на сына...
Он тихонько подошел к люльке и откинул полог, развернув люльку к свету керосиновой лампы, висевшей на стене.
- Ой, какой герой!.. Правда герой, Маменька?
- Да, Гриша, сын здоров! Дай Бог только вырастить, а растить в наших условиях бедности не легко.
- Маменька, я с Семёном Фадеичем потолковал на счет работы. Он так меня обрадовал! Есть хорошая работа - в Бологое начинают строительство веерного депо, водокачки, прокладка новых железнодорожных путей. Засыпка болота между Бологовским и Огрызовским озёрами. Мы можем вдвоём или втроём пойти на заработки.
- А как же пашня и прочее хозяйство? - спросила бабушка.
- Маменька, со всем управимся, лишь бы устроится на работу. Семён обещал похлопотать. - пояснил Гриша.
- Ну, дай-то Бог! Благословляю и на тебя надеюсь - ты у нас старший.
- Устроюсь, возьму с собой жену, сына... - уже высказывал свою мечту Григорий.