Сказка
В синем, синем, в нестерпимо синем небе, сияло золотое солнышко.
На изумрудном лугу жёлтыми островками, как отражёние солнца сияли
одуванчики. Кое-где золотые зайчики соцветий превратились в невесомые
серебряные шары. Они тихо раскачивались в такт забияке-ветерку и почти
неслышно позванивали, будто посылая прощальный привет.
Вдруг ветерок ещё минуту назад, ласкавший шелковистые травы и что-то
притворно нашёптывающий цветочкам, вмиг закапризничал.
Стремительно прошёлся по листве молодых берёзок, спугнув задремавшую сороку,
пригнул цветочки вместе с травой к земле и также внезапно стих.
Как и прежде сияли жёлтые одуванчики среди изумрудной травы, снова жужжал шмель,
прицеливаясь к цветку, но куда-то делись невесомые серебряные шары. Вместо них на
жирных стебельках торчали лысые белёсые головки. И лишь блеснуло на солнце
серебряное облачко, растворяясь в синем, синем нестерпимо синем небе.
Серебряное облачко распалось на отдельные, совсем невесомые пушинки. Ветерок
куда-то гнал эти пушинки, а может, и не гнал, может быть сами пушинки, имея
собственные крылышки летели куда им захочется.
Одна пушинка сначала взмыла высоко вверх. Она пролетела над берёзками, потом
опустилась к траве и покружила над лопушком. Лопух ей не понравился, и пушинка
отправилась на чей-то огород. Здесь, у забора на пригретом бугорочке она решила
присесть и отдохнуть на гладком и блестящем листочке подорожника.
Неожиданно налетевшая тучка брызнула тёплым дождём. Пушинку смыло к земле.
Так окончилось недолгое путешествие нашей героини. Но не торопитесь с ней прощаться.
Хотя ей больше не подняться в небо: крылышки намокли, слиплись и даже приклеились к
комочку земли.
Ещё одна капля дождя упала прямо на бывшую пушинку, которая без мельчайших
серебристых крылышек стала похожа на зёрнышко меньше самой малой песчинки.
Влага дождевой капельки проникла через микроскопическое отверстие внутрь
зёрнышка и…О! Чудо! Внутри маленького тельца что-то шевельнулось, появилось
желание потянуться, как после долгого сна. Внутри зёрнышка что-то происходило.
Оно стало быстро разбухать, увеличиваясь в размерах. Уже через день наметились
какие-то, невидимые глазу, изменения. Да разве можно разглядеть без микроскопа, да
ещё под тончайшей оболочкой, что происходило с зёрнышком-песчинкой. Чудеса
продолжались. Но чтобы это увидеть, надо увеличить наше зёрнышко раз в сто! А может
и больше!!!
Чешуйка-оболочка раскрылась и показался крошечный беленький корешочек и
что-то вроде будущего листочка. Как же всё помещалось в зёрнышке-песчинке, чтобы
когда-нибудь продолжать род одуванчиков?
Очень хотелось бы узнать, где, в какой молекуле малюсенького тельца таилась
“память”, которой дано в нужный момент и в определённом порядке запустить в рост
будущие органы одуванчика? Да и откуда взялась сама эта память?
Весь бесконечный мир: малюсенькие частички и огромные каменные горы, что
безмолвно стоят на своём месте тысячи лет, и даже то, что недоступно нашему зрению
и пониманию, всё это живёт. Только жизнь эта до поры нам не видна.
Но вот наступил момент: мизерная капля влаги попала внутрь зёрнышка и
пробудила в нём дремавшую жизнь.
Эта чудесная влага-проводник вселенского разума ко всему на свете и способная
оживить всё видимое и невидимое мы называем водой.
Зародыш одуванчика почувствовал себя живым. В нём заработало что-то похожее
на наше сердце, включились в работу лёгкие и другие органы. Крошка-одуванчик своим
чуть заметным корешком присосался к комочку земли, и как щенок или котёнок стал
сосать сок. По капиллярам сок поднимался в листочки, которые согревало ласковое
солнышко. Сок земли питал маленькое тельце.
Одуванчик окреп и стал быстро расти. Он дышал, слегка раскачиваясь на ветру, и
чувствовал, как его охватывает несказанная радость жизни.
Теперь он заметил, что здесь, у забора он не один такой шустрый. Рядом росли
такие же малыши, но были и почти взрослые одуванчики, готовые расцвести жёлтой
розеткой, похожей на солнечный зайчик. Одуванчику очень нравилось общаться со
своими собратьями и с другими растениями. А ещё с пчёлками и жучками, со стрекозами
и муравьями: в общем со всем живым миром.
На каком языке они разговаривали нам не ведомо, но они понимали друг друга.
Такие вот чудеса творятся вокруг нас!