Правда, путь на Арал лежал с заездом в Питер. Пред очи Государя с отчётом предстать надлежало. Как-никак в последнее время несколько золотой запас государства я подрастряс. Но о чудесном появлении православного храма в Курляндии ему уже доложили, и по деньгам вроде то на то и получалось. Экстренно уже патриархия бригаду иконописцев собирала, чтоб в экс-клубе по новой фрески писать. А в соседней Швеции гранитную брусчатку заказали - для благоустройства окрестной территории. Раз знамение случилось, то и думать более не требуется, где впредь главной русской базе ВМФ на Балтике находиться. И всё там должно быть прекрасно - и душа, и ... (хотя это о другом сказано). С души и начали.
В Питере же, но уже в конце 20-го века перехватил меня так же и пожилой мужчина в штатском, но с пробивающейся военной выправкой, представившийся уполномоченным "Возрождения".
Несколько пожурив меня за случаи невоздержанности, он одновременно и похвалил, не только за исполнение поставленных задач, но и за "сверхплан". А следом вновь вовлёк меня в бешеный ритм подготовки к войне (в чем и заключается смысл жизни воина в "мирное" время). С сопровождающим, мне срочно надлежало лететь в Молдавию. Там разгоралась война, повод у неё как всегда резко отличался от причины, и его устранение привело бы к сокращению масштабов бедствий. В маленькой республике скопилось слишком много оружия и боеприпасов, и перспективы торговли этим ресурсом очень подстёгивали "националов".
"Акция" началась с села Колбасно, под ним складированы оказались десятки тысяч тонн боеприпасов, у значительной части которых уже и "срок годности" истёк. Мой спутник очень хорошо знал, как тут незаметно ходить и что где брать. По этому "отправка" в другой мир полутора десятков складов прошла без происшествий. После чего, также и по недавно ставшей "суверенной" республике помотались, от "наследства" более мелких складов её избавляя. Спички детям не игрушка. Об этом во все времена помнить надлежало. Потому то в 19-ом веке, найдя ближайший расквартированный полк, поручил его командиру, взять под охрану свалившееся неизвестно откуда богатство.
После чего, согласно предписанию, уже в 20-м веке полетел я в пока ещё мирный Узбекистан. С пересадками удалось добраться до умирающего аэродрома 3-го класса Муйнак (следует учесть и в перспективе "прихватизировать"), расположенного на окраине одноименного городка, также медленно загибающегося, и смирившегося со своей участью. Арал-кормилец ушёл почти на сотню километров, и даже канал к нему копать забросили. Но Совет "Возрождения" счёл, что десятки тысяч некогда переселившихся в эти края русских, ставших вдруг лишними и здесь, и на исторической родине, и есть уже адаптированный к среде лучший контингент для грядущего "Хивинского проекта". Нужны пока были не все. С большой осторожностью агенты сумели завербовать сотню молодых парней с психикой покрепче, согласившихся трудиться трактористами на "Белорусах". Что разгружались уже на ж/д ветке бывшей Сельхозтехники в сотне километров. Их то (а так же палатки, кухни, плуга и гору прочей мелочи) и требовалось перегнать механизаторам на бывший берег бывшего моря, и разбив там лагерь ждать от него погоды. НИЧЕМУ НЕ УДИВЛЯЯСЬ.
Как раз первая колонна из 20-ти машин уже изготовилась к старту. В тракторные тележки загружены были палатки, одеяла, печурки, щиты для нар, немного хавки, прицеплены были полевые кухни. Чтоб не маяться пассажиром в тесной тракторной кабинке, сам и сел за руль головной машины. Пока на приёмке в "Сельхозтехнике" и предэксплуатационной подготовке тракторов, каждый механизатор был на перечёт и отвлекать лишнюю пару рук не хотелось. Конечно, скорость была не как у автоколонны, но светового дня хватило, чтобы до бывшего когда то берегом места добраться. Даже первые пару палаток для своей ночёвки раскинуть успели, а каша да чаёк в "кухне на колёсах", приготовились ещё во время марша.
А по утру, снарядившись потеплее и, прихватив подаренный немцем трехствольный Зауэр (волки ведь не только в Пыталово водятся), отправился я на рекогносцировку в прошлое, неожиданно оказавшись вместо прожаренной пустыни на берегу замёрзшего моря. Заметив на льду движущуюся точку, стрельнул в ту сторону сигнальным патроном, который как уже у бывалого, теперь всегда в моём патронташе имелся. Точка стала укрупняться и вскоре из "подушечного" катера на берег спрыгнули мичман и сам Цесаревич. Разведывавшие толщину льда для окончательной фазы перехода войск через Арал.
Зима выдалась сравнительно морозной, да и мичман шустро смог водил на ГАЗики натаскать. Так что амуниция с берега перевезена оказалась на санях, прицепленных к нетяжёлым тягачам, а пехота налегке своим ходом споро протопала. Доказывая, что сравнительно недавно и через альпийские ледники русской армии перевалить под силу оказалось. Практически весь экспедиционный корпус находился уже на Царских островах (или на подходе к ним) и готов был к последнему рывку. Но лёд в ТОМ мире вскоре уже должен был начать подтаивать - не долгая на юге зима и велика оказывалась вероятность того, что все силы переправиться не успеют.
Появись на вражьем берегу часть корпуса, противостоять она и так многократно численно превосходящему противнику оказалась бы не способна - хивинцы задавили бы числом.
Решение находилось только при перемещении войска в моё родное время, там оно для хана точно оказывалось вне досягаемости. Да и при правильном подходе, могло аки Христос, продолжить пешее путешествие по дну морскому - озеро высыхало стремительно. Неделю запросил Цесаревич на перевод живой силы и припасов на самые южные острова архипелага - Лазарева и Беллинсгаузена, а после чего обещал прислать за мной катер.
Но и мне это время не на принятие солнечных ванн отпускалось - дно бывшего моря превратилось в безводную пустыню Арал-кум, и к переходу войск по ней требовалось готовиться. На этом берегу два десятка механизаторов пресной воды себе запасли в достатке, но вот тысячи солдат должны были сами позаботиться о себе. И получалось это совсем не трудно - всего лишь напилив лёд "в прошлом". Хорошо, что на о. Возрождения была обнаружена дюжина цистерн специально для перевозки воды. ГАЗоны перетащили их налегке к местам складирования льда. Главной задачей теперь оставалось не растеряться при перемещении во времени - на жарком солнце ледяная вода приводит к ОРЗ. Нам же с трактористами надлежало создать временные палаточные лагеря. Как на краю неглубокого (и не очень широкого) канала, пока отделявшего южный берег озера от архипелага, превратившегося в один огромный остров, так и на половине пешего перехода по "дну" - верстах в тридцати от обоих "берегов".
Задачи оказывались вполне решаемы. В назначенное время и в назначенном месте (уже опять в "прошлом") катерок меня подобрал и понёс порядком подзамёрзшие войска спасать. Перемещение через полтора века на людей никакого впечатления не оказало - в безлюдных местах время как бы замирает. Но вот "прыжок" из конца зимы в конец лета люди сочли за чудо. Хотя на восторги времени не оставалось - жара враг не менее злой, чем холод. И совсем недостаточно оказывалось переобуть солдат с валенок на лёгкие чуни. Для скорейшей адаптации надлежало также и относительно прохладную ночь со знойным днём попутать. На закате колонна вышла с места, некогда называвшегося островом Лазарева, по азимуту на юг. И даже в конце ночи частично пересекла вброд не глубокий, тёплый пролив. А на другом его берегу смогла укрыться от восходящего белого солнца в тени армейских палаток(которые ведь и как большие зонты возможно использовать). Местный сервис предусматривал так же горячее питание и чай с сахаром - чем не курорт? Но сиеста оказалась не вечной, когда жара стала опять спадать, вновь солдатиков погнали дальше на юг. Хотя к утру их ждал точно такой же сервисный центр (разве что без наличия пляжа) и сиеста повторилась вновь.
"Зондеркоманда", после ухода корпуса, сворачивала лагерь. Закинув палатки в тракторные прицепы и усевшись поверху шустро обгоняла колонну, обдавая марширующих сытным духом из походных кухонь, прикреплённых за тележками. Под палатками покоились так же и винтовки, так что одетые в х/б бойцы, у местных подозрения не вызывали. Мало ли куда солдатиков погнали, тем более что ночами по дорогам ездил мало кто, а на днёвки войско старались останавливать в местах скрытных.
Вот так, без особых мук, в конце лета подошли к Кунграду, и, построившись перед входом в город в полковые коробочки и пройдя процедуру "зонтирования", неожиданно пропали из 20-го века. Зато под стенами города 19-го века так же неожиданно, в конце зимы появились русские войска. Город даже не успел закрыть ворота и приготовиться к обороне, поэтому, к счастью, обошлось без стрельбы и жертв. Горожане присягнули на верность Белому царю, хоть и держа фиги в кармане, но всё ж не пылая гневом за убитых родственников. По этой причине не страшно оставить было и небольшой гарнизон, ибо прежние ВС потребовалось распустить (ввиду небоеспособности дармоедов). Прочие властные структуры сохранили - Восток ведь дело тонкое.
Очень кстати пришла информация, что Хивинский хан по холодку ушёл Бухарского эмира воевать, уверенный в одержании там победы ещё до прихода русских. Ну а нам - вновь скатки развернуть, и также по холодку успеть добежать до Хивы, пока слух о нас хана не догнал. Хотя если голубем почтовым (или ещё как) о том что мы в пути хивинцы прознают, то неприятности возможны (причём для нас). Только конницы у хана вдвое больше чем у нас пехоты, так что четыре ноги против двух всяко шустрей. Так что срочно потребовалось сделать нашу пехоту морской - то есть посадить на суда и перемещать по реке, благо что фарватер был уже разведан "предками".
Срочно требовалось звать обещанные силы флота. И "наш" катерок на в/подушке принёс меня в Аральск "родного" времени. Лёд "прошлого" уже практически сошёл и судоходству не препятствовал. О чём я сразу же комдива уведомил, а тот дал отмашку на выход приготовленных для операции судов. Воды в озере конца 20-го века оставалось совсем мало, и по этой причине кораблики пришлось сразу же "переместить".
Суда дивизиона сильно отличались скоростью и для прохождения в едином ордере не годились. По этой причине первыми к устью Аму пришлось сопроводить 2 десантника (пр.1205), так же на воздушной подушке. Хоть взять они могли не более 40 человек каждый, зато "летели" на 50 узлах, а так же обладали всепроходимостью. Один оборудован был к тому же под "Амбуланце", что являлось на войне совсем не лишним. Наставив авангард на речной фарватер, сразу же вернулся за "отстающими" - двумя малыми десантными кораблями (пр.106к). Хоть и чапавшими на 10-ти узлах, но способным нести по 200 тонн каждый, и обладающим вполне приемлемой осадкой - всего в полтора метра. Раз Бутаков на "Перовском" через дельту пройти смог, так и они осилят. Причём, хоть движение против течения, снижало у водоизмещающих судов скорость хода ещё больше, но только им на первом этапе операции и пришлось потрудиться. Рёв "подушечников" мог досрочно всполошить противника, а скромные труженики войны вели себя тихо и незаметно перевезли наши силы на разумно-достаточное от Хивы расстояние - версты за три высаживая десант на противоположенный от города берег, а далее ночами, войска скрытым маршем сами выходили на замаскированные позиции.
План операции разработан был крайне просто, и потому обладал минимальным шансом "сломаться". По завершении концентрации войска на левом берегу Аму, крайним рейсом на ВСЕ суда грузится пара рот наиболее отчаянных морпехов. Меньшая их часть на "надувашках" выскакивает на берег и по самой широкой улице несётся к южным воротам "города в городе"- Ичан-кале. Как бы Кремлю в восточном варианте. Задача смельчаков - захватить ворота и удерживать их до подхода основных сил. А малые десантные корабли скидывают аппарели, и вторая рота, уже на ГАЗ-69, проделывает то же самое с западными воротам. Пару-тройку часов, пока реку не форсируют до того тихорящиеся основные силы, первому эшелону должно быть жарко, потому я так же шёл с ними, разумеется прихватив пулемёт.
К счастью, работать ему много не пришлось - благоразумно нами оставленными для бегства восточными и северными воротами и воспользовалась не задействованная ханом в Бухарском походе "инвалидная команда". Обязательное условие восточной войны - не отрезать противнику пути отхода. Тут как с крысами - загнанный в угол враг дерётся отчаянно. С нашей стороны жертв же не было вовсе - эффект внезапности сработал и техника продемонстрировала все свои преимущества.
Разумеется, "ледовый поход" через Арал потребовал и мужества, и стойкости, а последовавший затем марш по раскалённой пустыне так же оказался не лёгок. Но благодаря грамотной организации смертельных жертв не случилось. Обошлось незначительными легкими обморожениями, а так же тепловыми ударами и солнечными ожогами.
Хан оставался с армией, но без страны, которая станет эту армию кормить. Победа досталась очень малой кровью без сильной стрельб и рубок.