В стационарном отделении районной больницы среди больных обращает на себя внимание очень яркая смуглянка, просто красавица. Но при более близком знакомстве с ней, поражает её доброта. Она каждой из болящих стремится и успевает помочь. Только её "прокапают" - одной еду из столовой несёт, другой посуду вымоет. Сама вызывается и в магазин сходить, и в аптеку. И это при том, что она страдает тяжким хроническим недугом. И все благодарят её:
- Спасибо тебе, Мадина! Дай Бог тебе здоровья.
Мадина улыбается искренне и приветливо.
Более тридцати лет назад, эта женщина со своим мужем Магомедом приехала на жительство в русский глухой сельскохозяйственный район. Сюда из родного
Дагестана позвала её сестра, прибывшая в это село по распределению мужа.
Рвалась Мадина назад, на родину, в прекрасную городскую квартиру с удобствами.
Но сестра плачет: как я тут без тебя? Муж Мадины - Магомед, тоже уговаривает: потом легче станет, увидишь, как заживём!
И она смирилась. А чтобы жильё заработать, в доярки пошла.
Теперь в больницу вереницей идут проведать Мадину. Навещают её родственники, соседи, односельчане. Заваливают гостинцами и всякой всячиной.
А она всё в палате раздаёт и невозможно отказаться.
Когда звонят дети, близкие, Мадина не позволяет себе говорить с ними
на родном языке, чтобы ненароком не обидеть присутствующих.
Мадина оказалась прекрасной рассказчицей, все обожали её слушать и, кряхтя, стоная и охая, хохотали: столько юмора, задора было в её байках, украшением которых был её заметный, умилявший всех акцент. И такое было,
что от её рассказов женщины рылись в карманах, платки искали, слёз
не могли сдержать.
Не сразу, но Мадина рассказала и о своей жизни.
Работали они с мужем в колхозе и дома, не покладая рук. Домишко им плохонький колхоз выделил, они его расширили, обустроили, хорошо стало. Троих детей народили. Теперь дети взрослые, очень порядочные: сыновья получили высшее образование, а дочка на медсестру выучилась. С мужем заработала Мадина два земельных пая по пять гектаров и с развалом колхоза занялись они собственным земледелием.
И тут стала замечать Мадина - похварывает муж: то губы скривит, то застонет.
- Мага, у тебя болит что-то?
- Ничего не болит, как у всех бывает - поболит и перестанет.
- Но ему всё хуже становилось, - рассказывала Мадина. - А он работал всё упорнее, будто спешил, боялся не успеть доделать то одно, то другое. Наконец, сдался на уговоры, лёг на обследование. Дочка наша, Шахризада, кинулась деньги занимать, сама отца в Москву повезла, хотя диагноз никаких надежд не оставлял.
Магомед совсем плох стал, и пока ещё на ногах был, повезли мы его
с Шахризадой на родину...
Мадина говорит, а по её щекам бегут и бегут две блестящие серебряные струйки.
В купе на нижних полках лежали муж и дочка, - продолжает изнемогающая от тяжких воспоминаний женщина, - я в ногах у Магомеда, привалившись к стене, дремала. Вдруг мне на колени с верхней полки, на которой я должна была спать, упал большой тяжёлый свёрток, обмотанный женскими колготками. Кое-как развязав крепкие узлы,
я увидела чёрный внушительный ридикюль. Раскрыла его и - обомлела: набит деньгами! Потормошив дочку, показываю ей свалившийся клад.
- Ай, спасибо Аллаху! Это он послал, теперь на всё хватит, - обрадовалась Шахризада.
Проснулся муж, показываю ему богатство, а он и смотреть не стал:
- Это не наше...
С верхней противоположной полки женщина закричала: "Моё! Моё!"
До утра пересчитывала, шелестела бумажками, сверяла по списку, шептала. Не то что нам, больному не дала минутки отдохнуть. Потом благодарила: всё цело, но - не могу вам ни одной бумажки дать, предназначены на покупку...
А сама вся в золоте. Пальцы так унизаны перстнями и кольцами, что стучат друг о друга...
- Ночью, пока эта дама деньги пересчитывала, - продолжает Мадина, - вышла я из купе. Вижу сидит в коридоре на откидной скамейке мужчина. Закрыл лицо обеими руками и так горько плачет, что плечи его ходуном ходят. Не могла я пройти мимо, спросила, что у него случилось.
- Сына-подростка везу. В полночь ему обязательно внутривенное надо сделать, иначе - умрёт. Весь состав обошёл, никто не может...
- У меня дочка медсестра. Есть лекарство?
Спасли парня.
...И вот приезжаем на родину. Идут родные и знакомые проведать Магомеда.
По нашим обычаям, всех кормить надо вкусно и обильно. Самим нам есть надо, других много расходов. Кто тысячу рублей даст, кто две - не хватает, деньги, как вода в песок уходят. Знает муж, что у нас денег уже почти не остаётся, впервые намекнул, что плохи его дела, без него остаюсь.
- Денег ты много назанимала, как без меня рассчитываться будешь?
- Никому не должна, родственники помогли, на всё хватит, - успокаиваю его и слёзы сдерживаю. Так хочу, чтобы он поверил мне, покой его берегу.
Десять дней прожил муж. Схоронили его по нашим обычаям. Со спокойной душой ушёл. Домой пора, а ехать не на что. У одной из моих сестёр муж три магазина имеет.
- Поработай, Мадина, - говорит он мне, - заработаешь денег на дорогу...
Некуда мне деваться, пошла работать. В магазине бытовую химию продают, а у меня астма. Кое-как продержалась два месяца...
Полтора года уже прошло. Жизнь не стоит на месте, не считается ни с чьим горем. Без мужа я с сыновьями и дочкой не успеваю на наших гектарах всё вовремя делать. Решила я их "взбодрить", собрала за столом, говорю:
- И без папы мы должны всё успевать. Иначе выйду замуж, мне на родине жениха нашли.
- Поздравляю. Желаю счастья, - говорит младший сын Расим и пожимает мне руки.
- Мама, поступай, как тебе лучше, я не против, - улыбается дочь.
Старший сын набычился:
- Если тут кто появится, я его трактором задавлю.
- Ты трактор-то сначала отремонтируй, разобранный стоит. Жених на дороге будет лежать, ждать когда ты его давить начнёшь?
Выскочил он из-за стола и убежал. Три дня не приходил... Я уже сто раз пожалела, что такое придумала. Потом пришёл, виновато смотрит...
Провожали Мадину домой, не сдерживая слёз. За несколько дней она стала всем родной и близкой.