ПРЕСТУПЛЕНИЯ БОЛЬШЕВИКОВ?
Борис Ихлов
На обустройство зоны-музея «Пермь-36» правительство Пермского края выделило 560 млн р. Из федерального бюджета добавили еще 500 млн р. В сумме более миллиарда. На зоне «Пермь-36», предназначенной для политических, сидели и бандеровцы, и террористы, и эсэсовцы. Да-да, конечно, и Щаранский там сидел. Отбывал срок и политзаключенный Рукосуев. Бежал в Румынию, где устраивал манифестации с требованием предоставления свободы гомосексуализму в СССР. В Румынии долго думали, что делать с Рукосуевым, однако, ничего не придумав, отправили обратно в СССР. Тут-то его и определили в «Пермь-36».
Чего же добивались либералы-диссиденты? Детские пособия в РФ сегодня составляют 264 р. на человека. Стало быть, диссиденты вовсе не хотели богатой жизни рядовых граждан. Они хотели всего лишь, чтобы в светлом будущем было красиво обставлено место их прошлого страдания.
Если вам когда-нибудь захочется проголосовать за либерала Немцова, либерала Каспарова, либеральную Собчак, поверить либеральным Латыниной, Шендеровичу, Ясину, Млечину и тому подобное, вспомните, сколько ваших денег собираются потратить на прихоти диссидентов.
На чем основана ненависть диссидентов к Сталину? А ни на чем. Что делал Сталин с советскими гражданами – диссидентам на самом деле безразлично. Ведь им наплевать на население, на 264 рубля на ребенка – мы ведь это только что видели.
Может, Сталин был угрозой для всей мировой буржуазии? Может, мировая буржуазия клеймила Сталина, и потому продажные диссиденты…? Нет. На Ленина и Троцкого мировой буржуазией были вылиты мегатонны грязи, карикатур на них – пруд пруди. На Сталина – ноль внимания. Кстати, карикатуры большевики рисовали и друг на друга. Но в начале 30-х карикатуры большевиков на Сталина постепенно исчезают. Но мировая буржуазия и тогда не обращает на фигуру Сталина внимания. Даже тогда, когда Сталин выслал Троцкого – не обращает. Абсолютным злом лично Сталин стал для США, Великобритании и пр. лишь с 1939 года, после подписания договора с Германией. Вот только тогда появляются зарубежные карикатуры на Сталина.
Презумпция виновности
Сегодня, после того, как население увидело распад страны, развал экономики, массовые увольнения, рост цен, монетизацию льгот, словом все реформы, что творят либеральные власти, многие решили, что если реформаторы обливают Сталина грязью, значит, Сталин – человек глубоко порядочный. Следовательно, если он кого-то расстрелял – значит, за дело. Многие свое негодование переносят и на «врагов народа», которых уничтожил сталинский режим. Некоторые даже пишут: «Собаке собачья смерть.»
А ведь среди этих «собак» - выдающиеся революционеры, свергнувшие царизм и гнет буржуазии, большевики, храбро сражавшиеся на фронтах Гражданской войны против французских, британских, американских, германских интервентов и белогвардейцев.
Посмотрите, кого уничтожал Сталин. Например, Г. Я. Сокольников.
Справка: в 1905 вступил в РСДРП(б). Участвовал в революционных событиях 1905—1907, в том числе в восстании в Москве в декабре 1905. Являлся партийным пропагандистом в Городском районе, затем входил в состав Сокольнического райкома РСДРП и Военно-технического бюро при московском комитете партии.
Осенью 1907 арестован, в феврале 1909 приговорён к ссылке на вечное поселение, которую отбывал в селе Рыбном Енисейской губернии. Через шесть недель после прибытия в это село бежал из ссылки, а вскоре выехал за границу. Поселился во Франции, совмещал учёбу в университете с журналистской деятельностью (участием в издании газеты «За партию» и заведованием рабочим клубом «Пролетарий»).
Жил в Швейцарии, где организовал бюро заграничных групп большевиков-партийцев, работал в Швейцарской с.-д. партии. Последовательно придерживался позиций, близких к точке зрения В. И. Ленина. Быстро стал одним из лидеров московских большевиков, с апреля 1917 — член московского комитета РСДРП(б) и фракции большевиков в исполкоме Моссовета. Выступал с резкой критикой в адрес Временного правительства, меньшевиков и эсеров. Составил проект новой программы большевистской партии.
На VI съезде РСДРП(б) (июль — август 1917) был избран членом ЦК партии. Входил в состав исполкома Петросовета рабочих и солдатских депутатов и ВЦИК Советов. Являлся членом политбюро ЦК партии, созданного для подготовки вооружённого восстания против Временного правительства. После прихода к власти большевиков был членом ВЦИК нового состава, редактором газеты «Правда».
С ноября 1917 руководил национализацией банковской системы страны в качестве помощника комиссара Госбанка. Автор проекта декрета о национализации банков.
В мае-июне 1918 — член президиума ВСНХ, работал в газете «Правда».
С 1918 - на фронтах Гражданской войны, был членом Реввоенсовета 2-й и 9-й армий, Южного фронта. В 1919—1920 — командующий 8-й армией. Под его командованием армия перешла в контрнаступление, совершила тяжёлый переход от Воронежа до Ростова-на-Дону, завершившийся взятием этого города. Затем она, совершив быстрый обходной манёвр, вышла к Новороссийску, что означало окончательное поражение деникинской армии. За военные заслуги был награждён орденом Красного Знамени.
Негативно относился к политике «расказачивания», проводимой рядом партийных и советских работников и направленной на уничтожение казачества. Поддерживал казачьего красного командира (бывшего войскового старшины) Филиппа Миронова, которого взял под защиту после приговора к расстрелу по обвинению в восстании против советской власти.
В 1920 — командующий Туркестанским фронтом, председатель Туркестанской комиссии ВЦИК и СНК и председатель Туркбюро ЦК ВКП(б). Руководил утверждением советской власти в Туркестане, борьбой с «басмаческим» движением, проведением в короткие сроки в Туркестане денежной реформы — заменой местных обесцененных денежных знаков (туркбон) на общесоветские деньги. Во время его работы в регионе была отменена продразвёрстка (раньше, чем в целом по стране), которая была заменена продналогом, разрешена свободная торговля на базарах и т.д. Позднее аналогичный набор мер был реализован в общероссийском масштабе в рамках НЭПа, одним из главных проводников которого позднее был Сокольников.
Вернулся к работе осенью 1921, когда был назначен членом коллегии Наркомфина, в 1922 стал зам. наркомфина и фактически возглавил это ведомство. В этот период страна переживала финансовый кризис, к 1921 рубль по сравнению с довоенным временем обесценился в 50 тысяч раз, средние цены на товары увеличились более чем в 97 тысяч раз. Осенью 1922 официально стал наркомом финансов РСФСР, а после образования народного комиссариата финансов СССР в июле 1923 возглавил это учреждение (занимал пост наркома финансов СССР до января 1926).
«…наш милый, талантливый и ценнейший т. Сокольников в практике торговли ничего не смыслит. И он нас погубит, если ему дать ход» (В. И. Ленин в письме Л. Б. Каменеву)
В 1923—1924 руководил проведением денежной реформы, последовательный приверженец создания устойчивой валюты. Во время пребывания Сокольникова на посту наркома финансов была создана система банковских учреждений во главе с Госбанком, начали проводиться государственные кредитные операции (краткосрочные и долгосрочные займы), ликвидировано натуральное налоговое обложение и создана система денежных налогов и доходов, созданы Госстрах и государственные трудовые сберкассы, дифференцированы государственный и местные бюджеты, выработаны нормы советского бюджетного права, введены финансовая дисциплина и отчётность. Таким образом, в СССР была создана нормальная финансовая система.
Заявлял, что «… если у нас возле Иверской часовни на стене написано: «Религия — опиум для народа», то я бы предложил возле ВСНХ повесить вывеску: «Эмиссия — опиум для народного хозяйства».»
В июне 1924 — декабре 1925 — кандидат в члены Политбюро ВКП(б). В 1925—1926 участвовал в деятельности «новой оппозиции» в партии, лидерами которой были Лев Каменев и Григорий Зиновьев, выступал за коллективное руководство партией, высказывал сомнения в необходимости сохранения поста генсека ЦК ВКП(б), который занимал Иосиф Сталин.
После поражения оппозиции отошёл от неё. В 1926—1928 — заместитель председателя Госплана СССР. В 1928—1929 — председатель Нефтесиндиката. В 1929—1932 — полпред (посол) СССР в Великобритании, с 1932 — зам. наркоминдел. В 1930 г. утратил пост члена ЦК партии, будучи переведён в кандидаты в члены ЦК. В январе 1934 был подвергнут резкой критике на Московской партийной конференции за «ошибки в области индустриализации» — в частности, Лазарь Каганович заявил, что простая колхозница политически грамотнее «учёного» Сокольникова. Сам Каганович даже расписываться не умел.
Арестован 26 июля 1936 года. Был подвергнут сильному давлению, ему обещали, что его жена Галина Серебрякова останется на свободе (обещание выполнено не было). Серебрякова вспоминает, что её мать вызвали на Лубянку и принудили написать письмо Сокольникову о том, что с её дочерью всё в порядке. В результате на открытом судебном процессе был принужден признать свою вину и 30.1.1937 приговорён к 10 годам тюрьмы.
По официальной версии 21 мая 1939 убит заключёнными в Верхнеуральском политизоляторе.
При расследовании, проведённом ЦК КПСС и КГБ в 1956—1961 годы, бывшие оперуполномоченные работники НКВД Федотов и Матусов показали, что убийство Сокольникова было произведено под руководством старшего оперуполномоченного НКВД Кубаткина, действовавшего по прямому указанию Л. П. Берии и Б. З. Кобулова; распоряжение о ликвидации заключённых исходило лично от Сталина.
В Тобольскую тюрьму, где сидел Сокольников, приехал оперуполномоченный секретно-политического отдела Шарок, и они вместе с начальником тюрьмы Флягиным и бывшим сотрудником НКВД, который был осужден по Кировскому делу, Лобовым, 21.5.1939 убили «милого, талантливейшего, ценнейшего» Сокольникова.
Таких биографий – прорва, есть более героические – и все, все были расстреляны!
Уверяют, что было много уголовников, оттого и столько судебных процессов. Но если в СССР – социализм, то социальных корней преступности – нет. К тому же с беспризорностью к 30-м годам в основном, покончено. Наконец, успехи социализма должны привести к воодушевлению, т.е. к исключительному расширению общественного контроля. В целом преступность должна снизиться до исчезающее малых размеров. Отсюда следует, что многочисленные уголовные процессы в 30-е годы в СССР – тоже липа. Либо никакого социализма, т.е. политической власти рабочего класса, не было, а была тирания Сталина. Одно из двух.
Первый вопрос, который возникает у каждого не сумасшедшего – не сошли ли с ума судьи. Но ведь показания! Тогда возникает другой вопрос: с какого рожна революционеры – и вдруг начали действовать против своего же дела??
Во всех судебных процессах – любопытная деталь: ни единой улики. Все обвинения построены исключительно на показаниях самих подсудимых. Ну, представьте: хватают вас на улице, обвиняют в том, что вы шпион, и если вы не можете доказать обратного – расстреливают? В любом законодательстве принята т.н. презумпция невиновности, она гласит, что обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Это обязанность следствия. Это обычное правило логики.
Ну, например: огурцы вредны для здоровья. Все, умершие в раннем возрасте, ели огурцы. Или: если археологи не нашли телеграфных столбов, значит, древние люди пользовались беспроволочным телеграфом. Или: у вас есть рога? Нет? Значит, они у вас отпали! – Здесь имеет место быть нарушение правил формальной логики. В отсутствие улик любые признательные показания являются самооговором.
Точно так же нарушили правила логики сталинские судьи: ах, нет улик? Значит, опытные конспираторы, большевики, их уничтожили. Поверьте – именно так и «рассуждали» и судьи, и сам Сталин, да, да! В беседе с несколькими иностранными писателями Сталин объяснил всё именно так.
Да, партийцы-подпольщики в царской России были опытными конспираторами. Но при царе полиция постоянно находила на их конспиративных квартирах массу документов, которые затем предъявлялись суду как вещественные доказательства их революционной деятельности. После Февральской революции в архивах охранного отделения были обнаружены сотни секретных партийных документов, включая письма самого Ленина. Не проходит сталинское объяснение!
Точку в вопросе поставил Вышинский. В своей речи на втором московском процессе, состоявшемся в январе 1937 года, Вышинский заявил:
«Приписываемые обвиняемым деяния ими совершены... Но какие существуют в нашем арсенале доказательства с точки зрения юридических требований?.. Можно поставить вопрос так: заговор, вы говорите, но где же у вас имеются документы?.. Я беру на себя смелость утверждать, в согласии с основными требованиями науки уголовного процесса, что в делах о заговорах таких требований предъявлять нельзя.»
А Крыленко «теоретически доказал», что презумпция невиновности не должна иметь место. Буржуазное извращение. Так что, по Вышинскому и Крыленко, если у вас нет рогов, они у вас отпали.
У любого нормального человека не мог не возникнуть вопрос: если следователи не смогли предъявить арестованным никаких улик, что же заставило не кого-нибудь, а большевиков сознаться в каких-то смертных грехах? Ведь они не раз представали перед царскими судами, ориентировались в законах. Они знали, что обязанность доказательства возлагается на государственного обвинителя. Нет, чтоб молчать и ждать, пока расследование не зайдет в тупик. Но большевики, вызывая ступор во всем мире, хором сознавались во всех преступлениях, какие только им ни шили. Эта глупость повторялась на всех трёх московских процессах.
«Если бы выставить в музее плачущего большевика, весь день бы в музее торчали ротозеи. Еще бы - такое не увидишь и в века! Пятиконечные звезды выжигали на наших спинах панские воеводы. Живьем, по голову в землю, закапывали нас банды Мамонтова. В паровозных топках сжигали нас японцы. рот заливали свинцом и оловом. отрекитесь! - ревели, но из горящих глоток лишь три слова: - Да здравствует коммунизм…» - писал Маяковский. «Гвозди бы делать из этих людей, в мире бы не было крепче гвоздей» - писал о большевиках-моряках Тихонов. И вот эти крепкие люди признавались в своих преступлениях с такой готовностью, что у психиатров всего мира отвисла челюсть. Не кто-нибудь, не заклятые враги рабочего класса, а, наоборот, большевики называли себя предателями социализма и агентами гестапо. Они сами помогали обвинению поливать их грязью, объявляли себя самыми активными участниками заговора, во всём соглашались.
Пильняк пытался нарисовать, почему. В рассказе «Шоколад» член партии, абсолютно честный, попадает в тюрьму. Недоумевает, возмущается. К нему приходит его товарищ и говорит примерно следующее: «Если мы тебя выпустим, значит, партия плохо работает. Твое освобождение ее дискредитирует. А если расстреляем - значит, партия верно работает.» Обвиняемый воодушевился и «весело забарабанил пальцами по столу».
Но так можно одного-двух-трех. Но не прорву!
Чепуха какая-то, не правда ли. Ну, вот Бухарин в июле 1928 года говорит о Сталине: «Сталин знает одно средство – месть и в то же время всаживает нож в спину… нас будет резать.»
Затем, уже арестованным, Бухарин признался в участии в организации, которая ставила своей задачей насильственное свержение Советской власти. Бред!
На самом деле группа Томского, Рыкова, Бухарина готовила всего-навсего смещение Сталина с поста генсека. Потому что Сталин решил отойти от решений XV Съезда и начать атаку на середняка. Всё!!
Итак, сначала «нож в спину», а потом:
«Бухарин: Я отвечаю, как один из лидеров, а не стрелочник контрреволюционной организации. Вышинский: Какие цели преследовала эта организация? Бухарин: Она преследовала основной целью реставрацию капиталистических отношений в СССР. Вышинский: При помощи? Бухарин: В частности, при помощи войны, которая стояла прогностически в перспективе. Вышинский: На условиях? Бухарин: Если ставить все точки над "i", на условиях расчленения СССР».
И еще: «Летом 1934 года Радек мне сказал, что Троцкий обещал немцам целый ряд территориальных уступок, в том числе Украину. Если мне память не изменяет, там же фигурировали территориальные уступки и Японии…»
«… за Сталиным стоит вся страна, надежда мира, он творец. … Я отвергаю обвинение в покушении на Владимира Ильича, но мои контрреволюционные сообщники, и я во главе их, пытались убить дело Ленина, продолжаемое Сталиным с гигантским успехом.»
А потом жене пишет: «Стоя на краю пропасти, из которой нет возврата, я даю тебе предсмертное честное слово, что я невиновен в тех преступлениях, которые я подтвердил на следствии».
Вот что городит о большевике Бухарине Вышинский: «Бухарин вредительство, диверсии, шпионаж, убийства организует, а вид у него смиренный, тихий, почти святой, и будто слышатся смиренные слова Василия Ивановича Шуйского "Святое дело, братцы!" из уст Николая Ивановича. Вот верх чудовищного лицемерия, вероломства, иезуитства и нечеловеческой подлости.»
Добиться от Бухарина «нужных» показаний удалось только под гарантии неприкосновенности его родственников. Ни в одной стране мира не такого, чтобы вместе с обвиняемым репрессировали бы и родственников. Раньше других была арестована первая жена Бухарина, Н.М.Лукина, 30.4.1938 - через полтора месяца после расстрела бывшего мужа. Из всех родственников она единственная в 1940 г. была приговорена к расстрелу. Младший брат Н. И. Бухарина Владимир был взят под стражу в ноябре 1939 г., а вторая жена, Э. И. Гурвич, и дочь Светлана арестованы в 1949 г. Что касается отца, Ивана Гавриловича, он совсем не был подвергнут аресту, но вскоре после февральско-мартовского (1937) Пленума ему было отказано в пенсии.
Есть разные версии «тайны» бухарина, напр., у Вкитора Сержа. Обращают внимание на то, что Бухарин сопротивлялся в последнем слове, издевался над обвинениями Вышинского. Говорят, что и это было срежиссировано. Пишут, что боролся за свою жизнь, приводя его слова: «… он всё же убеждал, что расстреливать его не следует, так как "прежний Бухарин уже умер, он уже не существует на земле... У меня сохранились знания и способности, вся головная машина, деятельность которой была раньше направлена в преступную сторону. Теперь эта машина заведена на новый лад... Поэтому я осмеливаюсь взывать к вам, как к высшему органу правительства, о пощаде, мотивируя это своей работоспособностью и апеллируя к революционной целесообразности... Дайте возможность расти новому, второму Бухарину - пусть он будет хоть Петровым - этот новый человек будет полной противоположностью уже умершему. Он уже родился - дайте ему возможность хоть какой-нибудь работы".»
Спросим, а как же судили при Сталине? А вот как.
«Диалог Вышинского с Христианом Раковским. Раковский был участником революционного движения с 1899 года, после революции Ленин назначил его на пост руководителя советской Украины.
Вышинский. Чем вы занимались в Румынии официально? Какие у вас были средства к существованию?
Раковский. Я был сыном состоятельного человека. Мой отец был помещиком. …
Вышинский. Значит, вы жили на доходы в качестве рантье?
Раковский. В качестве сельского хозяина.
Вышинский. То есть помещика?
Раковский. Да.
Вышинский. Значит, не только ваш отец был помещиком, но и вы были помещиком, эксплуататором?
Раковский. Ну конечно, я эксплуатировал. Получал же я доходы, а доходы, как известно, получаются от прибавочной стоимости. …
Вышинский. Ну ладно. Для меня важно было установить источник ваших доходов.
Раковский. А для меня важно сказать, на что я их тратил!
Вышинский. Это другой разговор. А сейчас вы поддерживаете отношения с различными помещичьими кругами?
Обвинитель так и не дал возможности Раковскому сказать, что он делал с наследством, полученным от отца. Почему же? Вышинский прекрасно знал - да и многие в партии знали, - что Раковский отдал всё унаследованное им состояние в фонд революционного движения. На его деньги существовала Румынская социалистическая партия, которую он же сам и основал, и ежедневная социалистическая газета, - он же её и редактировал. Наряду с этим Раковский субсидировал несколько революционных организаций в разных странах и оказывал материальную поддержку революционному движению в России. А здесь ему не позволили даже сказать об этом! Вышинскому было важнее всячески выпячивать «помещичье прошлое» Раковского.
Даже в томе «Малой советской энциклопедии», вышедшем уже после исключения Раковского из ВКП(б) за участие в антисталинской оппозиции, пришлось указать, что этот человек стал профессиональным революционером с шестнадцати лет, принимал активное участие в рабочем движении многих стран, неоднократно подвергался за это аресту. Более того, энциклопедия сообщает, что в мае 1917 года он в связи с революционными событиями в России был освобождён русскими солдатами из румынской тюрьмы в Яссах.»
Знаете, почему Вышинский так упирает на происхождение Раковского? Он, … наивный…, думает, что в этом заключается классовый подход. По Вышинскому человек оценивается не по его мыслям, убеждениям, и главное – поступкам, а по голосу крови. Т.е. Вышинский рассуждает как шовинист, как расист. Он и предпринимателя Энгельса упрятал бы в концлагерь, и Коллонтай, и Ленину бы дворянское происхождение припомнил.
«Тов. Сталин в своей телеграмме на имя ЦК компартии Испании, на имя тов. Хосе Диас сказал, что «трудящиеся Советского Союза выполняют лишь свой долг, оказывая посильную помощь революционным массам Испании. Они, - сказал тов. Сталин, - отдают себе отчет, что освобождение Испании от гнета фашистских реакционеров не есть частное дело испанцев, а - общее дело для всего передового и прогрессивного человечества.»
Как вы думаете, откуда это? Из новогоднего выступления в Мадриде? Из приветствия на школьном утреннике? Не смейтесь – это фрагмент доказательства из речи Вышинского «Шпионаж и террор» по «Делу антисоветского троцкистского центра». И далее:
«И я хочу просить вас, товарищи судьи, чтобы и вы, взвешивая все обстоятельства данного дела и оценивая значение преступлений, совершенных подсудимыми, также подошли к этому делу с точки зрения охраны интересов нашего государства, с точки зрения интересов всего передового и прогрессивного человечества.»
Вы можете себе представить, чтобы такая откровенная демагогия звучала в зале суда?
А это откуда: «Ленинизм учит не только искусству наступления, но и искусству отступления. «Нельзя, - писал Ленин, - победить, не научившись правильному наступлению и правильному отступлению.» (т. XXV, с. 177)» Из урока по обществоведению в 9-м классе? Нет! Оттуда же.
Как же убивали Горького, ну, по прямому указу Троцкого? Вот как: «… И Рыков на мой вопрос прямо сказал: «Он, Енукидзе, говорил настолько в повышенных тонах или резко враждебных выражениях, что мне было ясно, что за этим тоном кроется возможность применения насильственных мер.» Следовательно, я считаю совершенно точно установленным, что в 1935 г. Енукидзе с Рыковым говорили о Горьком в угрожающих для Горького тонах. …»
Ленин о Бухарине: «Бухарин – любимец партии.» Вышинский о Бухарине: «… эта проклятая помесь лисы и свиньи…»
Сталинисты утверждают, что Каменева и Зиновьева надо было расстрелять хотя бы за то, что они раскрыли время готовящейся революции, а Бухарина за то, что хотел войны до победного конца, а Ленина, чтоб не мешал – арестовать. Но если их не расстрелял сам Ленин, даже в условиях той страшной Гражданской войны – так Сталину вообще в тряпочку бы помалкивать.
Вот еще выдержка из речи Вышинского на процессе о троцкистском центре «Как они боролись против Ленина»:
«Вот Ратайчик, не то германский, не то польский разведчик, но то, что разведчик, в этом не может быть сомнения… И вот, этот Ратайчик, со всеми своими замечательными, вскрытыми следствием и судом, качествами, становится ближайшим помощником Пятакова по химической промышленности. Химик замечательный! (Движение в зале.) Пятаков знал, кого выбирал. … Если бы у Пятакова не было никаких других преступлений, то только за одно то, что он подпустил такого человека к химической промышленности, его надо было привлечь к самой суровой ответственности!»
Т.е. следствие не в курсе, чьим разведчиком был Ратайчик. Т.е. вообще не располагало никакими фактами. Зато полностью уверено, что чьим-то уж разведчиком он точно был.
Что ж тогда не привлекли к самой суровой ответственности Сталина, назначившего на должность Ягоду и Ежова, ставшими впоследствии врагами народа? Почему не сожгли книги дворянина Блока? Почему не расстреляли дворянина Ленина? Почему все восхваляют Сталина и поносят Хрущева, ведь Хрущев – один из первых, приближенных к себе Сталиным?
Еще образчик:
«… Или возьмите Дробниса, старого профессионального троцкиста, этого истребителя рабочих по формуле - «чем больше жертв – тем лучше». Или возьмите Князева, японского разведчика, пускавшего под откос не один десяток маршрутов. Или Лившица, бывшего заместителя наркома путей сообщения и одновременно заместителя Пятакова по преступным делам на транспорте. …»
Никаких доказательств, что несчастный Дробнис уничтожал рабочих или что Князев пускал под откос «маршруты» десятками – нет. А Пятакова же обвиняли в уголовном порядке за то… о, господи. За то, что он выступал против позиции Ленина по вопросу о самоопределении наций. От так.
Вы представляете, сколько подобной демагогии произнес Вышинский за годы своей «работы». А ведь был не один Вышинский.
Почему не опровергали чепуху?
Но это лишь кухня выступлений на суде. А вот кухня стряпни самих обвинений:
«Задавшись целью представить Троцкого в качестве организатора и руководителя всего «контрреволюционного подполья», Сталин выдумал «нити заговора», тянущиеся в СССР из тех стран, где в разное время жил Троцкий - Дании, Франции, Норвегии.
Сталин наметил два вида этих связей Троцкого с «контрреволюционным подпольем». Во-первых, Троцкий якобы ведёт тайную переписку с руководителями этого подполья, находящимися в СССР, Во-вторых, они специально приезжают к нему из Советского Союза, чтобы отчитаться перед ним и получить новые директивы.
Мы уже знаем, что на московских процессах государственный обвинитель не смог предъявить ни одной строчки из этой «тайной переписки», хотя она шла якобы в течение нескольких лет. Тем более важно было доказать, что, по крайней мере, тайные свидания «заговорщиков» с Троцким действительно происходили, и не раз. Ради подкрепления этой версии руководство НКВД внушило троим обвиняемым - Гольцману, Пятакову и Ромму, - что им надлежит признать на суде, будто бы каждый из них в разное время встречался с Троцким за границей и получал от него директивы для подпольной организации. Показания этих обвиняемых сделались главным козырем обвинения и, как рассчитывал Сталин, должны были принести немалый эффект. Однако неожиданно для него выяснилось, что существенные детали этих встреч с Троцким не выдерживают критики. Это обстоятельство лишило всякого юридического смысла «признания» обвиняемых об их свиданиях с Троцким.
Разоблачение фальшивки Сталина в данном случае произошло так.
На первом из московских процессов подсудимый Гольцман признался, что, будучи послан со служебным поручением в Берлин в ноябре 1932 года, он тайно встретился там со Львом Седовым, сыном Троцкого, и, по поручению одного из руководителей заговора (И. Н. Смирнова), передал ему для Троцкого некие отчёт и шифр для дальнейшей связи. В ходе одной из следующих встреч Седов якобы предложил Гольцману съездить вместе с ним к Троцкому, жившему тогда в Копенгагене.
«Я согласился, - показывал Гольцман на суде, - но предупредил его, что по соображениям конспирации мы не должны ехать туда вдвоём. Я договорился с Седовым, что буду в Копенгагене через два или три дня, остановлюсь в гостинице "Бристоль" и там встречусь с ним. Я направился в гостиницу прямо с вокзала и в вестибюле встретил Седова. Около 10 часов утра мы отправились к Троцкому.»
Гольцман признал, что Троцкий сказал ему: «...необходимо убрать Сталина... необходимо подобрать людей, пригодных для выполнения этого дела.»
Когда признания Гольцмана были опубликованы в газетах, Троцкий объявил их ложными и тут же, через иностранную прессу, обратился к советскому трибуналу и государственному обвинителю Вышинскому с требованием пусть они спросят Гольцмана, с каким паспортом и под каким именем он приезжал в Данию.
Вышинский, конечно, не задал Гольцману таких вопросов. Зная, что датские власти регистрируют имена и паспортные данные всех въезжающих в страну иностранцев, он боялся, что западные журналисты начнут наводить в Дании справки и вся эта история будет публично разоблачена как чистейшая выдумка. Между тем показания Гольцмана были существенно важны для процесса в целом: на них базировались обвинения, выдвинутые против остальных подсудимых. В обвинительном заключении было сказано (и в дальнейшем подтверждено ещё раз в тексте приговора), что подсудимые были намечены как исполнители террористических актов согласно директивам, полученным в Копенгагене от Троцкого именно Гольцманом.
Трибунал приговорил всех подсудимых, в том числе и Гольцмана, к расстрелу. 25 августа 1936 года, на следующий день после вынесения приговора, он был приведён в исполнение. «Мёртвый не скажет», - гласит известная пословица. Сталин и Вышинский полагали, что их судебный спектакль теперь уж никогда не будет разоблачён. Однако они просчитались.
1 сентября (не прошло и недели после расстрела «заговорщиков») газета «Социалдемократен», официальный орган датского правительства, опубликовала сенсационное сообщение; гостиница «Бристоль», где якобы в 1932 году происходила встреча Седова с Гольцманом и откуда оба они, по свидетельству Гольцмана, направились на квартиру Троцкого, была в действительности закрыта в связи со сносом здания ещё в 1917 году. Мировая пресса немедленно подхватила сенсацию. Со всех сторон, от врагов и недоумевающих друзей, в Москву потекли запросы: как же так? Сталин хранил молчание.
В США под председательством известного философа Джона Дьюи была образована комиссия по расследованию обвинений, выдвинутых Москвой против Троцкого. Тщательно изучив факты, касающиеся «копенгагенского эпизода», она пришла к таким выводам: «Общеизвестно и доказано, что в Копенгагене в 1932 году гостиницы "Бристоль" не существовало. Очевидно, таким образом, что Гольцман не мог встретиться с Седовым в этой гостинице. Тем не менее, он ясно заявил: он уговорился с Седовым, что "остановится" в этой гостинице и встретится с ним именно здесь, и такая встреча действительно состоялась в вестибюле этой гостиницы... Таким образом, мы вправе считать установленным: ...что Гольцман не встретился здесь с Седовым и не направился с ним к Троцкому; что Гольцман не виделся с Троцким в Копенгагене.»
Помимо разоблачения «показаний» Гольцмана, комиссия абсолютно точно установила, что Седова вообще не было и не могло быть в Копенгагене в период с 23 ноября по 2 декабря 1932 года, то есть в дни, когда здесь находился Троцкий.»
Еще пример – «дело», сфабрикованное в Реактивном НИИ по доносу сотрудника института А. Костикова в различные инстанции о «вредительской деятельности» в РНИИ. Цитата из одного доноса Костикова: «...Всякое внедрение элементов кустарщины во всей работе института явились причиной срыва использования этого оружия в войсках 3-4 года тому назад. Все это явилось следствием вредительских действий руководства института.» В июне 1938 года Костиков возглавил экспертную комиссию, давшую справку для НКВД о «вредительской деятельности» В. П. Глушко и С. П. Королёва. В результате практически все руководство РНИИ и виднейшие конструкторы были арестованы. Клейменов, Лангемак и еще три человека были расстреляны. Королев оказался в магаданском лагере; Глушко, Граве и другие сотрудники – сначала в лагере, потом в бериевской «шарашке». Костиков же в 1938г. стал руководителем преобразованного в НИИ-3 института, получил Героя Соцтруда - долгое время ставленника Сталина считали единственным создателем «Катюши».
Какая, к черту, виновность, когда устанавливали квоты на виновных. Сталинист Игорь Пыхалов, чтобы оттенить великодушие Сталина, описывает, как Хрущев посылает телегу Сталину, мол, не увеличить ли квоту с 4 тыс. до 5 тыс. обвиняемых, а Сталин ему в ответ, мол, уймись…
Явное нежелание обвиняемых большевиков защитить себя настораживает само по себе. Однако гораздо подозрительнее то, что все до единого обвиняемые отстаивали правоту Сталина и его политику, нахваливали Сталина лично, оправдывали даже суды над ними самими!
Зиновьев, в последнем слове: «Партия видела, куда мы идём, и предостерегала нас. В одном из своих выступлений Сталин подчеркнул, что эти тенденции среди оппозиции могут привести к тому, что она захочет силой навязать партии свою волю... Но мы не внимали этим предупреждениям.»
Каменев, в последнем слове: «В третий раз я предстал перед пролетарским судом... Дважды мне сохранили жизнь. Но есть предел великодушию пролетариата, и мы дошли до этого предела.»
«Из простого чувства самосохранения они должны были хотя бы в последнем слове сделать отчаянную попытку защитить себя и спастись, а вместо этого они тратят последние минуты жизни на восхваление того, кто хочет их убить - Сталина.» Большевики делают всё, чтобы в своих показаниях подвести самих себя под расстрельную статью, призывают себя уничтожить!
Посмотрите, сколько большевиков было уничтожено Сталиным, хотя бы по одному эпизоду. ХVII съезд ВКП(б) (26.01. - 10.02.1934г.) - первый съезд партии, на котором уже не было антипартийных группировок, было полное единство. Всего делегатов съезда 1966 чел. Из них арестовано в 1935 – 1940 гг. по обвинению в контрреволюционных преступлениях 1108, расстреляно 848. На съезде избрано членов и кандидатов в члены ЦК - 139 чел. Из них в 1935-40 гг. расстреляно 98 чел.
Из 1225 делегатов с решающим голосом 981 человек (80 %) вступили в партию до 1920 года, тогда как в партии в то время коммунисты с таким стажем составляли всего десять процентов.
«Вопрос всё равно остается открытым, почему себя оговаривали. Мужества не хватило? Я понимаю, нам легко рассуждать... Но в белогвардейских застенках молчали, в гестапо молчали...» - пишет Елена Куклина.
Думаю, и в белогвардейских застенках, и в гестапо не молчали. Просто по массе мы знаем больше о том, как молчали. Но думаю, что молчали гораздо больше, чем говорили в сталинских застенках. У белогвардейцев и у гестапо было меньше возможностей зацепить родных.
Ясно, что Гражданская унесла лучших. Ленин, Троцкий, Дзержинский, Свердлов, думаю, были сдерживающим фактором. Ленину было по барабану, что рядом - скотина Зиновьев. Работает - и ладно. Не стало этой четверки - и всё покатилось. Партийные низы тоже ведь потрясли. Сталин в свою сибирскую поездку поувольнял прорву честных партийцев.
Там было это качание: либо живее индустриализацию, души мелкую буржуазию в деревне, либо "обогащайся" и т.п. Сначала Сталин руками Бухарина задушил Троцкого, потом взял программу Троцкого и задушил Бухарина. Левые сначала клеймили Сталина, потом многие перешли на его сторону: ну, да, сволочь, но ведь в правильном направлении всё делает. Был такой мозговой загиб.
Разумеется, были и примеры бесконечного мужества. Невозможно основываться на эпизодах героизма из книг стукача Солженицына, есть и другие примеры. В 1928 г. был арестован ближайший сотрудник Троцкого Бутов, из него выбивали показания. В знак протеста он объявил голодовку, которую держал за пределами человеческих возможностей, 50 дней, после чего скончался. Голодовки объявлялись в Тобольской тюрьме, других местах заключения. На Лубянке, в Бутырке в уборной химическим карандашом писали: «Ленинцы! В приговорах начинают давать концлагери. Держитесь крепче!» Но те, что были на открытых процессах…
«Можно подумать, что каждым из обвиняемых большевиков владело единственное непреодолимое желание: поскорее умереть. Но это не так. Они отчаянно боролись за жизнь, - но не доказывая свою невиновность, как поступают обвиняемые перед настоящим, беспристрастным, справедливым судом, а лишь стремясь возможно более точно соблюсти уговор со Сталиным: оклеветать себя и восславить его.»
Вот такая есть версия. Но есть еще кое-что – выбивание показаний.
Пытки
«Пытки были официально санкционированы и рекомендованы как метод ведения следствия в 1937-м. По воспоминаниям бывшего военного прокурора Афанасьева, у него на допросе в 1940-м бывший нарком внутренних дел Ежов рассказал, что именно Вышинский в мае 1937-го у Сталина в присутствии Ежова намекал на необходимость применения насилия, чтобы заставить Тухачевского признаться, и развивал «теорию» о непригодности гуманного обращения с врагами, дескать, царские жандармы с революционерами не церемонились… Сталин, по словам Ежова, своего мнения не высказал, а лишь бросил: «Ну, вы смотрите сами, а Тухачевского надо заставить говорить»… В июле 1937-го в Москве на совещании-инструктаже руководителей региональных НКВД в ходе подготовки массовых арестов нарком Ежов и его заместитель Фриновский прямо заявили следователям, что они «могут применять и физические методы воздействия».
То, что разрешение на повсеместное применение пыток к арестованным было дано именно в 1937-м, подтверждается самим Сталиным. В январе 1939-го он специальной шифротелеграммой оповестил региональных руководителей партии и НКВД, что «применение физического воздействия в практике НКВД было допущено с 1937 года с разрешения ЦК ВКП(б)»
«Сохранились собственноручные резолюции Сталина на поступавших к нему от Ежова протоколах допросов арестованных, в которых он требовал «бить». Например: 13 сентября 1937-го в письменном указании Ежову Сталин требует: «Избить Уншлихта за то, что он не выдал агентов Польши по областям (Оренбург, Новосибирск и т.п.)»; или 2 сентября 1938-го на сообщении Ежова о «вредительстве в резиновой промышленности» Сталин оставляет пометку: «NBВальтер (немец)» и «NB(избить Вальтера)». Личные пометки Сталина зафиксированы и в его пометках «бить, бить» в опубликованных ныне так называемых расстрельных списках.
Документы НКВД свидетельствуют о повсеместном распространении различных форм пыток и издевательств. В Особом отделе НКВД Белорусского военного округа: «Арестованных заставляли стоять столбом и на одной ноге в течение суток и больше, приседать до 1700 раз с Библией на вытянутых руках, гавкать собакой и т.д.». Все это сочеталось с методами психологического воздействия. Следователи давали задание камерной агентуре уговаривать арестованных сознаться в несовершенных преступлениях. Когда и это не помогало — подделывали подписи арестованных под протоколами допросов.
В УНКВД по Житомирской области: в справке секретариата НКВД 8 января 1939 года отмечалось: «В результате жестокого избиения з/к крики и стоны последних были слышны на улице, что могло стать достоянием масс».
В УНКВД по Ленинградской области каждому следователю был установлен лимит — за день не менее пяти «признаний». Арестованный в 1937-м в Ленинграде А.К. Тамми, которому запомнились, по его выражению, только садисты из садистов, писал: «…Карпов сначала молотил табуреткой, а затем душил кожаным ремнем, медленно его закручивая…» Вероятнее всего, речь идет о Георгии Карпове — будущем генерале и председателе Совета по делам Русской православной церкви. Хотя тогда же в Ленинградском НКВД работал и другой чекист — Иван Карпов, также сделавший карьеру — с 1954-го он возглавил КГБ Эстонии. Ни тот ни другой наказаны не были.
В НКВД Грузии осужденного Михаила Дзидзигури начали избивать на глазах других осужденных, как только все они были размещены в грузовой машине, чтобы следовать к месту расстрела, его били рукоятками пистолетов и убили еще до расстрела. Также били перед расстрелом Морковина: «Савицкий и Кримян обвиняли его в том, что он не присваивал им очередные специальные звания, и издевательски спрашивали его: «Ну как, теперь ты присвоишь нам звания?» Парамонов во дворе внутренней тюрьмы насмерть забил осужденного Зеленцова, и в машину, следовавшую к месту расстрела, его отнесли уже мертвого. Парамонов пояснил: его бывший начальник ему «жизни не давал». На месте расстрела уже били всех подряд: «Набрасывались на совершенно беспомощных, связанных веревками людей и нещадно избивали их рукоятками пистолетов». В обвинительном заключении по делу Савицкого, Кримяна, Парамонова и других бывших работников НКВД Грузии, осужденных в 1955-м, отмечено, что указание об избиениях приговоренных им дал первый секретарь ЦК КП(б) Грузии Берия: «Перед тем как им идти на тот свет, набейте им морду».
В УНКВД по Вологодской области убивали с помощью топора и молота. Сначала били приговоренных арестованных молотом по голове, а затем клали на плаху. Позднее в официальных бумагах НКВД это будет квалифицировано как «несоветские, преступные методы» приведения приговоров в исполнение.
Главный прокурор ВМФ направил 3 января 1940-го письменную жалобу начальнику Особых отделов ГУГБ НКВД Бочкову и Прокурору СССР Панкратьеву о нарушениях закона в Особом отделе Черноморского флота. И, в частности, сообщал, что на вопрос о практикуемых там в ходе следствия избиениях начальник Особого отдела флота Лебедев открыто заявил прокурору: «Бил и бить буду. Я имею на сей счет директиву Берия».
Автор этих строк лично знал одну семейную пару, несколько странную: муж - антисемит, жена – еврейка. 18 лет лагерей. Она своими глазами видела, как мужа били головой о стенку.
В составленном для Сталина в июле 1947-го обзоре практики ведения следствия министр госбезопасности Абакумов сообщал, что в отношении не желающих сознаваться «врагов советского народа» органы МГБ в соответствии с указанием ЦК ВКП(б) от 10 января 1939 года «применяют меры физического воздействия».
Сталин лично давал указания министру госбезопасности Игнатьеву, в каком направлении вести следствие и о применении к арестованным истязаний. Позднее Игнатьев описывал, как Сталин устроил ему разнос за неповоротливость и малую результативность следствия: «Работаете как официанты — в белых перчатках». Сталин внушал Игнатьеву, что чекистская работа — это «грубая мужицкая работа», а не «барская», требовал «снять белые перчатки».
Вениамин Агас (Мойсыф), избивавший командарма 1 ранга Федько, участвовавший в избиениях арестованных «военных заговорщиков» (дело Тухачевского) — был реабилитирован 9 ноября 2001-го. Или бывший начальник УНКВД по Свердловской области Дмитрий Дмитриев (Плоткин), снятый с должности еще в мае 1938-го «за перегибы», также реабилитирован ГВП 9 декабря 1994-го. Между тем, согласно сохранившимся в архивах документам, по прямому указанию Дмитриева его подчиненные избивали арестованных.»
«Популярностью пользовалась пытка «давить на яйца». Человека раздевали ниже пояса, охранники прижимали его руки и ноги к полу, разведя их в стороны, а следователь носком своего ботинка [или изящной туфелькой] надавливал на мошонку, усиливая давление, пока человек не признавался во всем. Бывший министр госбезопасности А. Абакумов, давая показания, говорил, что «такого не выдерживал никто, надо было только не переборщить, иначе было трудно потом выводить на процесс». Не гнушались подобного занятия и женщины. Самым страшным палачом в Ленинградском НКВД в 1937-40-х годах была некая "Сонька Золотая ножка". Эта хорошенькая 19-летняя девушка умудрялась добиться нужных показаний от любого. Она приказывала распять арестованного голым на столе, привязав его к ножкам и начинала давить ногой на половые органы. Но не щадила она и женщин, девушек, если ей таковые попадались, не глядя на возраст, толстым железным штырем лишала девственности. Допрашивая одну 18-летнюю студентку консерватории, очень красивую, она привязала ее оголенную по пояс к стулу, уложила ее груди на доску стола, сама стала на стол и острым каблуком давила ей на груди, превратила в месиво один из сосков. В германском гестапо любили вводить через катетер в мочевой пузырь обвиняемого кислоту, вызывая дикую боль. В наше время этот метод взят на вооружение итальянской мафией и арабскими террористами.»
Пытки обвиняемых обсуждались в партийных кругах, многие не верили. 10 января 1939 г. 1939 г. талин направил шифротелеграмму секретарям ЦК национальных компартий обкомов и крайкомов а также руководителям наркоматов и управлений внутренних дел – для новеньких, которые еще не сталкивались с практикой пыток. Сталин успокаивал, что применение пыток «в практике НКВД было допущено с 1937 года с разрешения Пленума ЦК ВКПб».
Но если вы видели кинопленку с показаниями обвиняемых по делу Промпартии или меньшевистского Бюро РСДРП, вам станет ясно, что пытки применялись гораздо раньше, еще в 1928-м, еще в 1931-м. Какие-то нелепые выступления обвиняемых, обличения самих себя с точки зрения марксизма-ленинизма, все написаны будто под копирку… Да эти технари и слов-то таких не знали, какие они произносили на суде!
Есть замшелая версия, что пытки начались еще у Дзержинского. Например:
«… Хорошо известно, что в ЧК, где заправлял Ф. Э. Дзержинский, при дознании и допросах использовались «специалисты» из Китая («Пытки в Китае – это часть культуры»
Или:
«При Дзержинском состоял, а теперь у Сталина дошел до высших чекистских постов кровавейший следователь ВЧК Яков Агранов, эпилептик с бабьим лицом, несвязанный с Россией выходец из Царства Польского, ставший палачом русской интеллигенции. Он убил многих известных общественных деятелей и замечательных русских ученых: проф. Тихвинского, проф. Волкова, проф. Лазаревского. Н. Н. Щепкина, братьев Астровых, К. К. Черносвитова, Н. А. Огородникова и многих других. Профессора В. Н. Таганцева, не желавшего давать показания, он пытал, заключив его в пробковую камеру, и держал его там 45 дней, пока путем пытки и провокации не добился нужных показаний.»
Ну, что ж, давайте проверять.
Черносвитов – дворянин, кадет. В 1918 году вошёл в состав либеральной антибольшевистской организации «Национальный центр», был одним из руководителей её подпольной работы в Петрограде. При его содействии участники Ярославского восстания получали подложные документы и могли продолжить борьбу против советской власти. Передавал в Москву главе «Национального центра» Н. Н. Щепкину разведывательные данные о 7-й советской армии, оборонявшей Петроград. На квартире Черносвитова собирались участники подпольной организации.
Огородников. Кадет. После прихода к власти большевиков пытался организовать в Костроме саботаж государственных служащих, агитировал за всеобщую забастовку. Участвовал в деятельности нелегальных антибольшевистских организаций. Был одним из руководителей московского отделения либеральной организации «Национальный центр», фактически исполнял обязанности его секретаря. Был членом военной комиссии, осуществлял связь с участниками антисоветского заговора в Москве из числа военнослужащих.
В 1919 году арестован. Участник антибольшевистского движения, историк С. П. Мельгунов, некоторое время находившийся вместе с ним в тюрьме, вспоминал об аресте Огородникова:
«Н. А. Огородников, связанный непосредственно с военной организацией, влип совсем глупо со своей психологией человека, далёкого от конспирации, с психологией нежелания скрываться. Этот предрассудок у многих из нас был силён. Он жил в Трубниковском пер. один в квартире. Возвращаясь ночью, видит свет у себя. Ясно, что засада. И всё-таки идёт. Оставить тюрьму ему уже было не суждено.»
В. Н. Таганцев, помещик. После расстрела его знакомых за участие в конспиративном «Национальном центре» вступил в политическую борьбу. В первый раз В. Н. Таганцев был арестован ВЧК в 1919 году за попытку послать голодающим коллегам в Петроград под видом сапропеля картофель. Позднее пытался организовать сопротивление режиму большевиков.
Как могли утверждать, что дело сфабриковано, как могли про Таганцева написать, что его засадили на 45 дней в пробковую камеру (сухая голодовка – не более 7 дней, дальше – смерть, голодовка с водой – не более 30 дней, дальше смерть), если из 253 томов дела Таганцева 250 до сих пор засекречены.
«16 июня 1921 года к В.И.Ленину с просьбой о смягчении участи сына обратился академик Н.С.Таганцев. В заключении по «делу Таганцева», направленном 5 июня 1921 года Ленину по его просьбе, указывалось, что В.Н.Таганцев играл активную роль в «контрреволюционной организации «Союз возрождения России» и должен быть «подвергнут суровым репрессиям». Безуспешными оказались и ходатайства Горького, а также родственницы В.Н.Таганцева — А. Ю. Кадьян, знакомой семьи Ульяновых по Симбирску. 10 августа 1921 года Ленин наложил на ее письмо резолюцию: «Напишите ей, что я письмо прочел, по болезни уехал и поручил Вам (Л.А.Фотиевой, секретарю Ленина) ответить: Таганцев так серьёзно обвиняется и с такими уликами, что освободить сейчас невозможно; я наводил справки о нем не раз уже». («Ленин и ВЧК», М., 1987. с.457).»
Ну, наверно юрист Ленин больше понимал, чем те агитпроповцы, что трещат о пробковой камере.
Еще «доклад агента Б. В. Савинкова в Финляндии полковника Ю. Эльфенгрена, свидетельствующий о том, что организация Таганцева действительно готовила восстание в Кронштадте, но планировало его на конец апреля 1921 г. «Организация эта, — писал Эльвенгрен, — объединяла (или вернее, координировала) действия многочисленных (мне известно десять), совершенно отдельных самостоятельных групп (организаций), которые, каждая сама по себе, готовились к перевороту»
Еще «опубликованное В. Г. Бортневским письмо бывшего члена Госсовета, товарища министра просвещения в 1917 году, кадета Д. Д. Гримма, адресованное П. Н. Врангелю и датированное от 4 октября 1921 г.[8][2]: «…Был арестован Таганцев, игравший в последние годы видную роль в уцелевших в Петрограде активистских организациях и связанный, между прочим, с артиллерийским офицером Германом, который служил в финском Генеральном штабе курьером…»
А вот как было на самом деле:
«Газета П. Н. Милюкова «Последние новости»: в статье за подписью «С.», опубликованной 8 октября 1922 г., сообщалось, что Петроградская ЧК вышла на Таганцева с помощью своего агента боцмана Паськова с линкора «Петропавловск»; уйдя в Финляндию, боцман установил связи с белыми организациями, руководил курьерской связью между скрывавшимися в Финляндии кронштадтцами и Петроградом и в мае 1921 г. познакомился с Таганцевым. Как утверждал автор, Таганцев долгое время отказывался от показаний, но затем в Петроград из Москвы прибыл Я. С. Агранов (в то время особоуполномоченный секретно-оперативного управления ВЧК) и от имени своего руководства обещал облегчить участь арестованных в обмен на чистосердечные признания. 28 июля, сообщалось в газете, между Аграновым и Таганцевым был подписан договор: представитель ВЧК, со своей стороны, обещал гласный суд и неприменение высшей меры наказания. 30 июля Агранов и Таганцев шесть часов ездили в автомобиле по городу, и Таганцев указывал адреса людей, причастных к организации. В ту же ночь было арестовано около 300 человек.»
Итак, виновность «интеллигентных» людей доказана, их правильно поставили к стенке. Но зачем нужно было чекистам пытать – в принципе? Зачем им нужны были ложные показания, когда недостатка в реальных врагах не было? Версия пыток при Дзержинском полностью лишена логики, и мы еще видели, что и фактов.
Даже в самый острый момент классовой борьбы, сразу после революции, человека с явно непролетарским происхождением, графиню Панину, своровавшую общественные деньги, грозный пролетарский суд не расстрелял, отпустил. С формулировкой «выразить общественное порицание». Почему? Потому что это был большевистский, а не сталинский суд.
Есть еще одно соображение. Левую оппозицию не выставляли на открытых процессах, она ни черта не подписывала. Вся беда в том, что правая оппозиция шла вместе со Сталиным, под его руководством, сама своими руками душила левую оппозицию, Бухарин сам высказывался за расстрелы, при том, что Сталин высказывался против. Так что… Если предал товарища…
____________
Все, кто смотрел «Шерлока Холмса», назубок усвоили, что любой не сумасшедший, типа Лестрейда, следователь, обязан искать мотивы преступления. Скажем, Геринг был абсолютно невиновен перед рейхом, он лишь в последние дни хотел стать главой нации вместо Гитлера. За что его и повязали. Тут был мотив действия – недееспособность фюрера, наступление советских войск.
Но не было никаких причин, которые могли бы подвигнуть тех, кто победил царизм и буржуазию, кто находился на вершине власти, кто был явно неподкупен, не боялся ссылок, тюрем, расстрелов, пыток - вдруг свергнуть Советскую власть, т.е. самих себя.
Самое глупое, что можно было сделать – это открытые процессы. Ведь они означали только одно: показать всей планете, что выдающиеся революционеры – преступники. Причем не отдельные революционеры, а всё скопом руководство партии. Ни одна спецслужба не могла так дискредитировать партию большевиков, как это сделал Сталин. Мировая буржуазия получила уникальную возможность указывать рабочим: поглядите, кто такие революционеры.
Югославский коммунист В. Вуйович, в прошлом - член Исполкома Коминтерна, незадолго до своего ареста писал другому коммунистическому оппозиционеру, швейцарцу Ж. Эмбер-Дро: «'Браво, Сталин! Так и Муссолини может позавидовать. Если буржуазия захочет истребить коммунистов, не нужно ничего, кроме того режима, что Сталин придумал для большевиков-ленинцев.»
Французский писатель Адрэ Жид отмечал после возращения из СССР: «То, что нынче в СССР называют "контрреволюционным", не имеет никакого отношения к контрреволюции. Даже скорее наоборот. Сознание, которое сегодня там считают контрреволюционным, на самом деле - революционное сознание, приведшее к победе над полусгнившим царским режимом... Но сейчас требуются только приспособленчество и покорность. Всех недовольных будут считать "троцкистами". И невольно возникает такой вопрос: что, если бы ожил вдруг сам Ленин?..»
Или это не была глупость? Или мировая буржуазия просто получила «мэссидж», что она может не беспокоиться, что ее имущество неприкосновенно. Если в начале 20-х Сталин и повторял вслед за Лениным тезис о невозможности победы социализма в отдельно взятой стране (Ленин считал эту идейку мелкобуржуазным идеалом), то затем Сталин вовсю заговорил о возможности существования «отдельного» социализма. Особенно мировая буржуазия успокоилась после того, что Сталин распустил Коминтерн. Дело Сталина продолжил Брежнев, который начал проповедовать мирное сосуществование капитализма и социализма.
Если не впадать в холопский маразм, не создавать себе кумира из самого выдающегося и самого беспринципного карьериста всех времен и народов, то сразу становится понятно, что не было никаких преступлений большевиков. Сталин их ликвидировал исключительно в борьбе за личную власть.
Может, сами миллионы репрессированных, которые вовсе не хотели капитализма, и могли бы сказать свое слово. В трудовых коллективах.
Но тут ломанулись, расталкивая всех локтями, диссиденты: «Нет! Это мы, мы хотим сказать против Сталина, мы первые! О Соединенные Штаты, о, кумир очей наших. Да здравствует капитализм! И пусть Запад поможет не тем, кто был в лагерях. А нам, нам, в лагерях не побывавшим!»
…
«Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!» — популярная фраза, впервые прозвучавшая в 1936 году как лозунг, который несли участники физкультурного парада на Красной площади. В том же 1936 году фраза «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!» была использована в качестве подписи к опубликованной в газетах фотографии со Сталиным, держащим на руках бурятскую девочку Гелю Маркизову с букетом цветов. Родители Гели Маркизовой были репрессированы.
…
Суть вот в чем. Либералы и сталинисты хотят, чтобы массы обожествляли какую-либо личность, которая их избавит, спасет и т.п.. Сталинисты – Сталина, либералы – Навального или Ходорковского. Тождество либералов и сталинистов подчеркивает текст Интернационала: «Никто не даст нам избавленья, ни бог, ни царь и ни герой.» Самим надо чесаться, ясно?
11.1.2014 Пермь