Ведьмины круги
Наконец-то показались первые дома Никольска. Полпути и полусуточная гонка
закончились. Сегодня было совсем плохо. Встречные огромные «КАМазы» швыряли в
»жигуленок» твердую волну из дождя, снега и грязи, да так, что каждый раз его нос
опасно вилял в сторону обочины. Не дай-то бог «закусить» передним колесом эту
раскисшую гравийную жвачку. Тогда выбирай по вкусу. Или пируэт через голову,
или на бок, а в лучшем случае сползешь на брюхе в глубокий кювет.
И уже в который раз даю себе клятву, что этот кавалерийский рейд за товаром
последний. Надо же иметь совесть и в пятьдесят лет не гнаться за молодыми.
Можно же найти спокойное кабинетное дело, поскрипывать пером за персональным столом. Но у тех, кто начал заниматься торговлей, появляется какой-то навязчивый азарт. Взять товара побольше, продать быстрее и подороже. Главное
- не большая прибыль, а вот этот самый азартный процесс. И мчатся за удачей и
молодые, и старые. Зараженных микробом торговли уже тяжело вернуть в
обычную размеренную жизнь. При встречах рыночных коллег каждый проклинает
эту суетность, клянется, что все: последний товар ликвидирует и завяжет, как
горький пьяница. Но, к сожалению или к счастью, пока от этого нет лекарства.
Сегодня ночую у оптовика, который заранее подбирает нам ассортимент. Уже
второй раз встречаюсь с Виктором, хорошим парнем лет двадцати пяти. Бывший
«афганец», он немало в прошлый раз рассказал о войне. Но так, как будто воевали все, кроме него. Спросил напоследок: «На празднование дня вывода войск из Афганистана есть что нацепить?» Ответил нехотя: «Есть - и нацепить, и накрутить».
Махнули по паре рюмок. (После длинной и тяжелой дороги надо немного выпить, тогда ночью быстро уснешь, иначе перед глазами будет прокручиваться весь путь.) Настало самое время проклясть погоду. Виктор поддакивает и вспоминает, что вот такая погода была два года назад. И неожиданно повернул разговор на серьезный лад.
- Ты, отец, постарше, послушай мою историю и посоветуй. Как раз это связано вот
с такой мерзкой погодой. Ровно два года назад подошла ко мне Настена. Бабенка
постарше меня лет на пять, но фигурка та еще, на нее многие заглядывались. Детей у них не было, поэтому, наверное, и выглядела девчонкой. У нее на нашем рынке
точка. Говорит, муж приболел, а товар кончается. Бензин, мол, ее, а стекло
пополам привезем.
(Мы все в Никольске загружались различными наборами фужеров, рюмок,
хрусталя и другим стеклом.)
- Условия подходящие, - продолжил Виктор, - привезти товар бесплатно редко
случается. Решили за сутки обернуться. Где-то в полночь выехали. Не доехали
до Сорочинска, как началось представление: вот такой же дождь со снегом.
Короче, машину всю дорогу на руках нес, аж спина мокрой стала. Мы с тобой
этого счастья сегодня хватанули по ноздри. В такой каше почти добрались до
развилки на Богатое и Нефтегорск, километра два осталось. Уже были видны
огоньки фонарей на стоянке.
И началась эпопея, скажу я тебе. Догоняют меня две иностранки. Одна подрезала
спереди, а вторая прижалась сбоку. Разглядывают, кто в моей машине. Если сзади
нет спинки сиденья, значит, за товаром и при деньгах. Короче - бандиты.
Первая машина стала притормаживать. Вторая не пускает на обгон. Дело плохо.
Глянул на Настену. Она замерла. Как смотрела на дорогу, так и не шевелится. Нормально, лишь бы истерику не закатила. А потом стала злость разбирать. В Афгане «духи» ни разу меня не достали, а эти козлы хотят на дармовщину подзаработать, здесь - в России. Хрен вам, думаю, не дамся. Потянулся за «афганочкой» - саперной лопаткой и положил ее между сиденьями. Лопатка у меня заужена и заточены боковые грани, лезвие в чехле, но по бокам он не прошит. Оружие мощное, и менты не придираются - это же шанцевый инструмент. Так что в случае чего ею можно отмахнуться не только от ножа, но и от пистолета, если растеряются.
Здесь нам повезло в первый раз - идет встречная. Это в три часа ночи,
представляешь, какая удача. Боковая иностранка отстала, а я, долго не думая,
резко выскочил и перед самым носом у встречной обогнал сволочей. Газ до
полика, и вперед.
Но они же догонят. Говорю Настене: «Держись за крючок двери. Как я только
выключу фары и начну сигналить, так дергай, дверь нараспашь, и прыгай на обочину. Она раскисла и мягкая, поэтому не бойся, только измажешься. И сразу вниз, в кювет, беги в сторону от дороги. Если все обойдется, то встретимся на стоянке».
Снова бандиты взяли в клещи. Почему-то шепотом командую Настене, мол,
приготовься. И тут другая встречная машина. Повезло. Мы снова вырвались.
Погасил все огни. И в темноте рванул, что есть сил. Дорога под дождем
поблескивает, так что серединой ехать можно было. Этo нас и спасло. Долетел до
стоянки и за ближайшую фуру спрятал «жигуленок», выключил мотор. Сидим - ни
живы ни мертвы.
Бандиты, видимо, нас потеряли. Они ехали со светом и не разглядели, куда мы делись. Минуты две их не было. Проскочили, вымахнули на развилку, а нас нет. Вернулись, придурки, назад, потом снова развернулись. Постояли на развилке. Посовещались. Потом уехали в направлении Богатого. Мы еще с десяток минут посидели и подались в сторону Нефтегорска. Гоню, а душа поет. Как будто после стычки в Афгане - все живы и едем домой.
Настена прямо мертвой хваткой вцепилась мне в ногу и не отпускает. Говорю, это ты со мной заигрываешь, что ли? Она резко руку отдернула.
- Дурачок ты, Виктор. Ведь могли и застрелить.
Как раз неделю назад был такой случай. Остановили мужа и жену. Они ехали за товаром на «Газели». Требуют деньги. Мужик не отдает. Ему пулю в живот, потом и жену пристрелили, когда она отдала деньги. Сознались, подлецы, когда менты стали их дубастить. Нашли головорезов сразу.
А мы еще чуток проехали. Осталось недалеко до Нефтегорского поста ГАИ. Настена говорит: «Останови. Сейчас мокрой буду». Остановился, и оба из машины. Потом плюхнулись на сиденья. Колотит нас дрожь, аж зуб на зуб не попадает, может быть страх стал выходить или от холода. Налил я по полстакана водки, выпили. Настена как-то странно посмотрела на меня и молчит. Думаю, надо еще плеснуть. Она отставила стакан, потом обняла за шею и шепчет: «Дай я тебя расцелую на брудершафт, Витенька, спаситель мой». Целует, смеется и плачет. Говорит, что никогда в жизни ей не было так хорошо, как сейчас.
- Я тебе верила и молилась Деве Марии заступнице. Спасибо, мой родной.
Другие разные ласковые слова. И снова у нас дрожь по телу. Куда же здесь ехать, остались до утра.
Виктор увлекся и стал рассказывать о всех мгновениях любви той ночи. А я подумал: жизнь человека от начала до конца тянется десятилетиями, а здесь все наоборот: между ее концом и, возможно, началом прошло всего несколько минут, а переживаний теперь Виктору с Настей хватит на всю жизнь. Обратился к моему собеседнику: «История интересная, но пора и на боковую».
-Ты что, отец, - аж ахнул Виктор, - самое главное я не рассказал. Вот послушай, что
было дальше. Загрузились мы в Никольске товаром и обратно восвояси. А у меня
по дороге свои торговые точки. В Бузулуке как девчата увидели, так и закатились
со смеху. Кричат: «Витек, на тебе что - черти воду возили? Вон под глазами -
ведьмины круги. Или та, что в машине, королева, на тебе покаталась, сознавайся?»
Отшутился, и дальше помчались.
Попробовал обнять Настену. А она мою руку сбросила и говорит: «Виктор, не
балуй, смотри на дорогу». Я остановил машину. Спрашиваю: «Ты что, Настена?» А она:«Для кого Настена, а для тебя, Виктор, - Настасья Михайловна. Запомни,
вчера был просто кошмарный сон. И не смотри на меня так. Ну пусть не
кошмарный, но все равно - сон». Потом положила свою руку ко мне в ладонь и говорит: «Ты, Витя, не обижайся. Так надо. Я замужем и мужа люблю, а ты молодой, красивый, сильный, хороший парень. Твоя судьба еще далеко - далеко впереди. Все, поехали».
Я снова к ней потянулся. Настена как глянула: «Виктор, морду окорябаю, ты меня знаешь!»
Вот так и закончилась ночь. А месяца через три они продали торговую точку и
уехали в Оренбург, там были где-то прописаны.
Теперь слушай главный конец. Недавно на рынке меня подзывает знакомая
торгашка и во все горло кричит: «Витька, а я Настёну видела в городе. Гуляет с сыном. На тебя похож, нахального, как две капли». Я ее подозвал и на ухо: «Иди ты, знаешь куда, ... на переделку». И пошел. Она вслед мне орет: «Я подсчитала,время ваше, точно. С наследничком тебя, Витек, с сыночком!» Ну что с нее, дуры,взять?
И запустила она с того времени мне под шкуру сомнения: что же делать? Мой ли сын? Ведь у них детей не было, а прожили уже, наверное, лет пять. Искать Настену, или не искать? И сто других вопросов. Вот теперь все. Посоветуй, если сможешь.
Разлили по стаканам остатки водки. Я взял свой, а что сказать не знаю. Потом говорю: «Виктор, ты же ее не любишь, и Настя тебя тоже. Считай, что развелись, а если сын твой, то его усыновил, пусть и не зная всей вашей истории, ее муж. Так что оставь в покое семью навсегда. Вот тебе мой ответ». Помолчали, потом допили горькую. Виктор закурил. Я улегся ночевать.
А сон не шел. Есть же пословица: «Чужую беду руками разведу». Как-то уж очень легко я нашел ответ на вопрос о судьбе двух человек. Теперь и у меня_в душе поселилось сомнение. Прав был или не прав - до сих пор не нашел ответа.