Как отрезали эпидемиологический хвост
Как отрезали эпидемиологический хвост
Из воспоминаний бывшего прораба Владимира Силыча. Однажды, в знойно-жарком августе завершали финишные ремонтные работы в отдельных цехах городского мясокомбината, ещё осталось в некоторых местах отремонтировать ограждение территории, но сам мясокомбинат, почти не сбавляя плановые обороты, работал, как говорится, «на всю катушку». Мясокомбинат стоял на окраине города, а задний фасад, огороженный высоким, с колючей проволокой, где железобетонным, где металлическим ограждением, врезался в начинающийся сразу за ограждением хвойно-лиственный лес с высоченными старыми деревьями, простиравшийся на десятки километров в сторону, противоположную главному фасаду административного корпуса.
И вот однажды, во время обеденного перерыва, собирая в лесу, в целофановый пакет, грибы, вблизи, метрах в пятидесяти от ограды городского мясокомбината, которая задней стороной, как уже было сказано, врезалась в лес, Силыч сел на пенёк немного перекусить, но явился случайным свидетелем интереснейшей картины, представшей внезапно перед ним... Сначала послышался какой-то негромкий металлический скрежет. Потом, метрах в тридцати от места его обеденной трапезы, вдруг зашевелились кусты и в свете полуденного солнца, светившего от Силыча в ту сторону, сквозь ветви деревьев, возник, как призрак, человек высокого роста и необыкновенной полноты, выглядевший, как урод. "Снежный человек", спустившийся с гор, – мелькнуло в сознании Силыча сравнение из ранее прочитанных им, ещё в детстве, книг. Но это фантастическое восприятие, навеянное его воображением, быстро рассеялось. "Призрак" снял куртку и с внутренней её стороны из специально сшитых для этого потайных карманов стал быстро вытаскивать мастерски плоско нарезанные куски мяса и складывать их в большую кожаную сумку, которую он одним движением вынул из-под кучи хвороста, набросанного, как бы в беспорядке, под кустом, у которого он остановился. Потом он снял брюки, из внутренних потайных карманов которых он стал вытаскивать такие же мастерски нарезанные плоские куски мяса и складывать их уже в другую сумку, извлечённую им уже из-под соседнего куста. Пару кусков мяса он вынул даже из специально сделанных для этого карманов кожаных трусов. Всё тело этого делового человека было измазано кровью того животного, чьё мясо он принёс в пропускавших эту кровь, из-за недостаточно плотной ткани, карманах. Он, поправив на шее крестик, предусмотрительно вынул из ещё одной сумки, спрятанной уже под третьим кустом и заваленной валежником, чистый чёрный спортивный тренировочный костюм и, даже не вытерев кровь со своего тела и лица, моментально облачился в него.
Его окровавленный подсохший панцирь, как будто бы схваченный жидким цементным раствором, лежал на траве. Человек сдвинул большой плоский камень, обнажив ржавую крышку квадратного стального люка, отвернул огромным гаечным ключом болт, которым была, как на замок, закрыта эта крышка, открыл её, потоптался ногами в окровавленных ботинках на своём застывшем панцире, сложил его конвертом, положил в стальной ящик, закрыл его крышкой, тщательно «заболтил», а гаечный ключ положил в дупло, росшего здесь огромного дуба. После этого он положил камень на место и припорошил это место лесным мусором и сушняком.
Опростав мочевой пузырь, смачно сплюнув, вдохнув в себя побольше воздуха, человек, а вернее сказать человечище, одну сумку, взвалив на спину в виде рюкзака, другую просто взяв в руку, перекрестившись на солнце свободной правой рукой, взял прислонённую к дубу витиеватую палку, опираясь на неё сильно "отощавшей" фигурой, немного сгорбившись от явно непосильной ноши, он, видимо переполненный чувством выполненного долга, двинулся в путь, лесом, но в сторону города... Навстречу, судя по его, исходившей от сердца ругани, ненавистному дикому рынку...
Обеденный перерыв подходил к концу, и Силыч, чтобы не обходить вокруг ограждения к главному входу, откуда он начал свою грибную охоту, решил воспользоваться лазом в ограждении, в этом месте металлическим. Но не тут-то было. Лаз он нашёл – это был, метр на два, стальной лист четырёх миллиметров толщины, но крепко прикрученный гайками к приваренным по углам четырём болтам. Он мог бы вернуться к дубу за гаечным ключом, но смекнул, что, за прозаическим занятием открывания лаза, его может застать мясокомбинатовская охрана, которая наверняка знает про этого «снежного человека», но которая может «повесить» на него, или на строителей ежедневную недостачу мяса. Хотя мясо тот «снежный человек» мог отрезать от неизвестно какой скотины, может быть отбракованной по каким-либо заболеваниям. Силыч возвратился к своим строителям через проходную, обойдя ограждение. Пока он шёл, его одолевали разные мысли по поводу того «урода» и его мяса, неизвестно где и сколько времени лежавшего на тридцатиградусной жаре. Человек-брюхо с животным уровнем существования, – подумал он, – всё остальное не имеет для него никакого значения. Он – настоящий разрушитель понятия – каким должен быть нормальный человек. Этот урод хочет всех перехитрить, а фактически может себя, свою семью и тех, кому он продаст ворованное мясо, элементарно заразить какой-нибудь инфекцией. Жажда наживы может даже привести к эпидемии. Сколько скотомогильников Силычу пришлось построить за свою жизнь хозяевам скота и мясокомбинатам! – Ведь не зря забивают, вроде бы, нормальный скот, а хоронят иногда в скотомогильниках? И надо же, этот урод – верующий, крестик носит, даже когда ворует, крестился, когда отправился с мясом в город.
Рассказав своим подчинённым об увиденном, чем вызвал продолжительный гомерический хохот, Силыч приказал подогнать сварочный агрегат со стороны леса и заварить болты с гайками, державшими стальной лист. Далее открыли стальной тайник, плеснули бутылку солярки, сожгли тот окровавленный, провонявший потом «снежного человека» панцирь, бросили в ящик ключ, приварили стальную крышку к корпусу ящика, положили на крышку тот плоский камень, припорошив его сухими веточками, и убрались восвояси, договорившись никому ни о чём не рассказывать, чтобы не затаскали по допросам. Многие и в последующие дни хохотали над своим деянием, представляя того, возвратившегося за очередной добычей, «снежного человека» перед таким «подарком судьбы».
Но, как после выяснилось, этот урод, думая, что сварочную профилактику его секретной калитке и тайнику сделала охрана по приказу мясокомбинатовского начальства, будучи работником этого мясокомбината, на следующий же день сразу быстренько уволился, ссылаясь на болезнь и срочные домашние дела. Вот так, случайно, прораб Силыч спас, может быть, от какой-нибудь «холеры», неизвестно сколько народа и того самого урода.
Сентябрь 2013
Примечание:
После многочисленных рецензий, и идя навстречу просьбам читателей после прочтения ими коротких рассказов сборника «Ковчег БИМИЛО» (Москва, Издатель – Независимое литературное объединение «Московский Парнас», Москва, 2007 год), решено продолжить публикацию коротких рассказов, в основном на строительные производственные и бытовые темы, и с расширением тематики, то есть, фактически вторую часть сборника под общим названием «Ковчег БИМИЛОН» («Ковчег Больших и Малых Идиотов Любимой Отчизны Непотопляемый».