Лежу посреди галактики вытянув ноги в бесконечное черное пространство и подставляю лицо солнечному ветру. Он проносится мимо, отдавая ионизированным и полярным. Чай на подоконнике почти остыл. С молоком. Как истый английский. Пятичасовой. Вспоминаю голубоглазое небо. Проносящиеся белые облака и мерно опускающийся в красное шар. Архитектура еще не совсем забытого мира прекрасна и впечатляет. Мартовский кот мурлычет под ухом. Цепь порвалась, вот и сбежал из Лукоморья. Пришлось подобрать...
...Брожу по ночному городу. Бит улиц и площадей смертельно устал. Прилег на скамейку под цветущей акацией отдохнуть, и в кои веки вдохнуть запах весны. Пестрящие чужими судьбами окна живут своей отдельной, обособленной жизнью. Распахнутые двери в тысячи измерений человеческих судеб, невидимые нити, связывающие две стороны стекла. На одной чья-то ладонь, на другой прохладные капли дождя. Меланхолия вечерних фонарей успокаивает, и вальсы Шопена наигрываемые ими делают окружающие радости и печали второстепенной пылью...