Семья
В апреле 1964 г. техник соседней лаборатории попросила меня помочь ей в подготовке к вступительным экзаменам. В августе Валя успешно поступила в МВТУ им. Баумана, а в декабре мы поженились.
В то время все было значительно проще. Мы были молодыми специалистами, и
нашей зарплаты едва хватало на еду и необходимые траты. О машинах с кольцами и шарами не могло быть и речи.
Мы вместе со свидетелями пешком пошли в ЗАГС. Чтобы сократить путь, пролезли через дыру в заборе, по узкой лестнице поднялись на второй этаж обшарпанного дома и через полчаса стали законными мужем и женой.
Свадьбу праздновали в общежитии. Все застолье приготовили своими руками молодая жена, моя и ее сестры, приехавшие по такому случаю. Было человек двадцать, в основном сотрудники и друзья по походам. И подарок нам вручили соответствующий – двухместную байдарку. Она сохранилась до сих пор.
* * *
За два года на наше предприятие пришло около 500 молодых специалистов.
В основном это были выпускники почти всех вузов страны от Тюмени до Ленинграда и Львова. В то время государство само заботилось о трудоустройстве выпускников. Механизмов и принципов распределения я не знаю, но каждый специалист должен был отработать на месте назначения не менее трех лет.
Все мы жили в одном общежитии и работали на одном предприятии. Естественно, что
через год фирму поразила эпидемия свадеб. Перед начальством во весь рост стала проблема – куда девать такое количество молодых семей, которые вот-вот начнут размножаться.
Предприятие было богатым, и решение вопроса быстро нашлось – начали строить жилые дома. За несколько лет маленький заштатный городок превратился в новостройку. Неукоснительно соблюдался советский принцип – получаешь квартиру в новом доме – пожалуйте на стройку. В основном после работы и в качестве подсобника.
Строители выполняли только квалифицированные работы – кладку стен, монтаж сантехники, электропроводки, столярные и штукатурные работы. Все остальное: уборка, наклейка обоев, очистка стен и окон – работа ИТР (независимо от ранга и стажа работы). Разумеется, бесплатно. Отказников не было – впереди светила квартира.
Через год первые «женатики» начали получать жилплощадь. Семьи с детьми получали одно- или двухкомнатные квартиры, в зависимости от стажа работы и количества детей. Молодожены расселялись по принципу – две семьи в двухкомнатную квартиру. Если муж и жена работали на предприятии, то они получали комнату в 15 кв. м, если на предприятии работал только один, то давалась комната в 9 кв. м.
Мы получили большую комнату, наши соседи – Феликс и Света З. – маленькую. Вместе мы прожили 9 лет. Прожили в мире и согласии. До сих пор остаемся добрыми друзьями.
* * *
Перед сдачей дома все получающие квартиру откомандировывались на стройку по полной программе. Т. е. полностью снимались со штатного рабочего места обычно на 1-2 месяца. При этом сохранялась зарплата на предприятии. На стройке денег не платили. То, что с работы снимались квалифицированные инженеры для выполнения подсобных работ на стройке, никого не волновало.
На стройке я сделал карьеру от землекопа до монтажника лифтов. В то время существовали две организации – Союзлифтмонтаж и Мослифтмонтаж. Последняя осуществляла монтаж лифтов только на стройках Москвы, а Союзлифтмонтаж – по всему СССР.
Наш город относился к Московской области, поэтому работали сотрудники Союзлифтмонтажа. В нашем доме лифты ставили ребята из Тбилиси – маленький живой армянин Миша и высокий, очень сильный грузин Вано. Я работал с Мишей, а мой напарник Николай Иванович, начальник лаборатории из соседнего отдела, с Вано. Ребята уже несколько месяцев колесили по Союзу. Им здорово надоело это дело и они спешили скорее закончить монтаж и уехать домой. Поэтому в нарушение всех требований техники безопасности леса в лифтовой шахте не строили. Обходились временными настилами по мере перемещения вверх.
Делалось это просто: в стенках лифтовой шахты закреплялись кронштейны, на них потом будут установлены направляющие лифтовой кабины, на кронштейны клались доски, ставились две лестницы, с которых сверлились отверстия под кронштейны следующего этажа. И так все выше и выше. В случае обрушения досок работающему был открыт свободный путь до самого низа.
Мы работали на высоте 6 этажа, когда это случилось. Я стоял на площадке седьмого. Готовил к прокладке кабель. Вдруг слышу внизу грохот, мат и тишина. Бегом спускаюсь по лестнице к ребятам и вижу следующую картину: досок и лестниц в шахте нет, нет и Николая Ивановича. На площадке 6 этажа стоят Миша и Вано. У Вано ободраны все руки, а на лбу Миши вызревает огромная шишка.
В это время по лестнице весь в пыли и побелке поднимается Николай Иванович. Он бледен как стена и слегка шатается.
А произошло следующее. Ребята как всегда положили доски, установили лестницы и начали работать. Вдруг доски разъехались, и вся конструкция провалилась в шахту. Работавшие на уровне этажа Вано и Миша успели выскочить на площадку. При этом Миша упал грудью на лежащую на полу кувалду, та повернулась и ударила его рукояткой по лбу. Николай Иванович же полетел вниз. К счастью, на уровне 4 этажа он сумел оттолкнуться от стенки шахты и вылетел на площадку, пролетев только несколько метров. Больше он в шахте не работал.
Мы прожили с ним в этом доме много лет, но всегда при встречах вспоминали это событие.
* * *
Не знаю как за границей, но у нас и в советские времена, и сейчас въезд в новую квартиру – эпохальное событие. Только в Советском Союзе этот процесс сопровождался еще и проблемой: где достать что-нибудь для новой квартиры, от обоев до мебели. И если удавалось приобрести новую полку, то это была причина для радости и доброго хвастовства.
Поэтому я не удивился, когда, зайдя к друзьям, только что получившим квартиру, был тут же приглашен на кухню для смотрин новой кухонной полки, которую Женя (хозяин квартиры) сразу же и повесил.
Стеклянная полка висела над кухонным столом, и радостная хозяйка уже поставила на нее новенький свадебный сервиз.
Полюбовавшись полкой и выказав свое восхищение, я направился к двери.
Вдруг за спиной у меня раздался грохот и звон бьющегося стекла – только что повешенная полка неожиданно сорвалась со своего места. В кухне наступила тяжелая тишина. Что было дальше, я не знаю, так как с максимально возможной скоростью выскочил на лестничную площадку.
На другой день Женька все же вышел на работу.
***
Кто-то из древних сказал – «Мой дом, это место, где я храню свои книги».
Может быть, поэтому нашим первым приобретением, после получения комнаты в семейном общежитии, стали книжные полки. Впрочем, скорее всего это объяснялось значительно проще – в то время приобреталось то, что попадалось.
Наша знакомая, жившая на другом конце Москвы, сообщила, что у них в мебельном магазине появились книжные полки. В тот же день, заняв денег, мы с женой отправились в экспедицию.
Купить полки это только полдела, их еще надо было привезти домой. Полки были полированные не разборные из цельного дерева. Каждая весила 6-7 килограмм и была длиной около метра. К полкам придавался пакет со стеклами, общим весом килограмм 10. Ехать надо было автобусом, метро и электричкой. На такси денег у нас не было. Ехали мы часа три.
Полки висят у нас на стене сих пор, все четыре, и мы никогда с ними не расстанемся.
***
В советское время квартиры выделяли с полной отделкой. Обои были наклеены, сантехника и газовое хозяйство в полной готовности, окна, двери покрашены и даже замки вставлены. Квартира являлась собственностью государства или предприятия, следовательно, собственник и должен был подготовить ее к въезду квартиросъемщиков.
К сожалению, отделочные работы отличались крайне низким качеством. Практически все дорабатывалось и переделывалось уже через полгода после въезда руками новоселов и за их счет.
Происходило это в условиях жесточайшего дефицита на все отделочные материалы. Самым большим дефицитом были обои. Отечественные обои, отпечатанные на плохой бумаге, с примитивным невзрачным рисунком размокали при наклейке, рвались и коробились при высыхании.
Большой популярностью пользовались чешские и польские обои. Но их еще надо было достать.
Через месяц после новоселья, моя молодая жена, поддавшись мимолетному чувству, в один момент оборвала все казенные обои, не подумав о последствиях.
В результате мы целый месяц жили в комнате с ободранными стенами. Целый месяц ушел у меня на поиск более - менее приличных обоев.
На работе пришлось взять недельный отпуск, объездить пол Москвы, стараясь попадать к открытию хозяйственных магазинов, где, по слухам, ожидался привоз импортных обоев.
Люди занимали очередь с ночи, за три – четыре часа до открытия магазина, приезжали со всех концов Москвы и из других городов. Можно было «достать» обои, переплатив в два – три раза. Но у нас, молодых специалистов, денег на это не было. Наконец обои были куплены и наклеены. Стал вопрос о приобретении кровати.
***
Почему Тахта та, а Этажерка – эта?
Детская шутка
Кровать является основой семейной жизни. Особенно для молодой семьи.
Первое время мы спали на полу. Благо, мы были туристами и у нас были спальные мешки. Но долго так продолжаться не могло и, когда в соседнем мебельном магазине появился пружинный полутораспальнй матрас, я купил его.
Взвалил это чудо отечественного мебелестроения на спину, спокойно дошел до нашего дома, а потом и до квартиры на пятом этаже. Матрас стал нашим вторым приобретением, и, поставленный на четыре кирпича, прослужил несколько лет.
Шло время, менялась зарплата, а вместе с ней и наши взгляды на интерьер. Наш добрый старый матрас нас уже не устраивал. Мы хотели ТАХТУ. Я не знаю, когда появился этот предмет домашней обстановки и кто был его конструктором, но чудовищное изделие, размером с футбольное поле и с вечно расползающимися подушками, ребра которых не уступали по жесткости байдарочным шпангоутам, уверенно занимало место в квартирах людей.
Как всегда тахта быстро перешла в ранг дефицита и, как всегда, ее можно было только «достать», естественно с переплатой.
Поэтому, случайно увидев в окне мебельного магазина вожделенный предмет, я не задумываясь и не присматриваясь, купил его и на первом же попавшемся грузовике привез домой.
Тахта была ядовито зеленого цвета, с громадными тяжелыми подушками. Ее можно было раздвигать, в ее внутренности можно было сложить всю имеющуюся у нас мягкую рухлядь и еще оставалось место для хозяев.
Избавились мы от нее только через десять лет, когда переезжали на новую квартиру.
***
Книги, моя слабость. Сколько себя помню, я всегда читал книги, а когда появились свои деньги, всегда книги покупал. Приезжая домой на каникулы, я привозил чемодан книг, а когда появилась своя квартира, то книги начали потихоньку вытеснять нас. Первое время спасали новые книжные полки, но потом их стало не хватать. Книги лежали по углам, толпились на подоконнике, занимали единственный стол.
Но книги тоже дефицит. Советская власть всегда гордилась, что СССР самая читающая страна в мире. И это было правдой. Но советская власть не могла обеспечить самую читающую страну достаточным количеством книг. Не хватало бумаги, печатающих мощностей.
Правда, на труды вождей всего этого хватало. Их печатали миллионными тиражами на прекрасной мелованной бумаге, и они гордо пылились на полках всех книжных магазинов.
Не хватало классики, приключенческой, специальной и учебной литературы.
Был найден выход – начали обменивать макулатуру на талоны, дающие право на покупку дефицитных книг. За один килограмм старых газет, журналов и упаковочного картона давали один книжный талон на конкретное наименование.
На подписку надо было сдать несколько килограмм. Вся страна тащила макулатуру на приемные пункты, люди стояли в очередях, начался настоящий книжный бум.
У меня до сих пор стоят тома М.Горького, А.Толстого, Стивенсона, Дюма, Грина и многих других, приобретенные в то время по «макулатурным» подпискам. Настала пора книжных шкафов, а за одно, и другой мебели.
***
Во времена моих родителей мебель была, как правило, сборной. Где-то покупался стол, где-то стулья, шкаф, кровать и т.д. и т.п. Особенно в семьях офицеров с их постоянными переездами.
Гарнитуры были редкостью. Особой популярностью пользовались финские и чешские «стенки». В жертву этим полированным опилочным монстрам приносились старые, сработанные из цельного дерева, часто украшенные филигранной резьбой, столы и стулья, буфеты и комоды наших предков.
Пройдет много лет, прежде чем мы поймем, что мы тогда выкидывали. Отец подруги моей дочери, краснодеревщик по профессии, ходил в те времена по свалкам, собирал и реставрировал старую мебель. Сейчас его квартира напоминает музей, а собранная на свалках мебель стоит многие тысячи рублей.
Дети и внуки
Пять лет я честно исполнял роль Деда Мороза. Отдел наш был молодой, у всех маленькие дети, и каждый раз перед Новым годом стоял вопрос о Деде Морозе. Мне нравилось возиться с детьми, у меня тоже была двухлетняя дочка, и я предложил свою кандидатуру на роль деда.
В нашем клубе мы взяли костюм, механики изготовили волшебный посох с зажигающейся лампочкой, мне выделили молоденькую снегурочку, машину с водителем, и мы поехали.
Детей было много, жили они в разных концах Москвы, и мы три дня катались с 9 часов утра до 11 вечера. Благо о пробках в Москве тогда даже не слышали. Естественно, первый визит Дед Мороз наносил моей дочке. Я переодевался в ванной. Тихонько выходил на площадку и звонил. Жена открывала дверь, и начиналось веселое Действо.
Инна плясала и рассказывала стихи, честно отрабатывая принесенные Морозом и Снегурочкой подарки. Я был уверен, что она не узнает меня в костюме с бородой, но вернувшись вечером домой, узнал, что дочка на вопрос соседки, кто к тебе приходил, честно ответила: «Папа – Дед Мороз».
Самое тяжелое в работе Деда Мороза – это безмерное гостеприимство родителей, что в России означает непременную рюмочку. Закусывать было некогда, да и непростое это дело с накладной бородой. По неопытности мы со Снегурочкой
в первый день изрядно набрались. В дальнейшем я научился регулировать дозы алкоголя, оставаясь в форме весь рабочий день.
Интересно, что именно по угощению я замечал, как меняется благосостояние моих сотрудников. В первый год редко обходилось без коньяка. Потом все больше предлагалась водка, а в конце стал появляться и самогон.
Моя карьера Деда Мороза закончилась, когда дети сотрудников достигли возраста неверия в сказки. Пять лет я видел их один раз в году и замечал, как они росли и менялись. Они выросли, но целых пять лет я дарил им сказку. Это дорогого стоит.
* * *
Мои дети выросли в байдарке и палатке. При первой же возможности мы уходили в поход всем семейством. Инна впервые пошла в поход лет в 5, Денис – в два с половиной года.
Мы тогда опаздывали на слет туристов, и идти пришлось в темноте по лесу. Я вез Дениса на коляске. Неожиданно коляска исчезла. Когда мы зажгли фонарики, то обнаружили экипаж вместе с пассажиром на дне ямы глубиной около метра. Коляска откинула колеса, но Денис не пострадал. Единственное, что он произнес, когда его достали, было: «Вот это да!».
Коляска осталась в яме. Я посадил сына на рюкзак, и мы пошли дальше.
* * *
В 1980 году мы проводили отпуск на Каспийском море.
Палатки поставили километрах в 20 от станции Ялама прямо на границе Дагестана и Азербайджана. Тогда еще существовал Советский Союз, и граница была чисто административной. До моря было метров сто, рядом протекала речка Самур, с чистейшей и холодной пресной водой. Мы – это сборная группа, состоящая из моих московских и киевских друзей. Всего восемь взрослых и восемь детей от четырех до двенадцати лет.
Денису было 7 лет и ему единственному из младших разрешалось рубить дрова. Чувствуя всеобщее внимание, мальчишка начал демонстрировать свое умение обращаться с топором. В результате – неглубокая, но длинная рана на ноге. Скорее порез. Но купаться запрещено.
Две недели просидел бедняга на берегу моря. Только один-два раза в день я брал его на руки и относил в воду. Больную ногу он при этом задирал вверх.
Я никогда больше не видел, чтобы Денис публично демонстрировал перед другими свое превосходство в чем-либо.
* * *
В километре от нашей стоянки располагался лезгинский пионерский лагерь.
Мы подружились с ребятами, работающими в лагере. Директор лагеря Темирхан был у нас частым гостем. Ходили в гости и мы.
Как-то нас угостили только что выловленными осетрами. Мы не знали, что делать со свежей деликатесной рыбой.
Лезгины посоветовали сделать из нее шашлык. Все очень просто:рыба разделывается на небольшие куски, солится и выдерживается в собственном соку часа два. Жарится на шампурах. Основная масса рыбы ушла детям, но и тех кусков, которые достались нам, хватило, чтобы понять – ничего более вкусного мы никогда не ели.
* * *
До ближайшей русско-лезгинской деревни было километра два по хорошей дороге.
Мы ходили туда за молоком, хлебом, овощами.
Многие лезгины были женаты на русских женщинах. Наши жены разговаривали с некоторыми из них. Жалоб не было, но когда в одном из лезгинских дворов они увидели, как русская жена моет ноги и обувает своего лезгинского мужа, наши дамы притихли, а потом единогласно решили, что русские мужья лучше.
* * *
Некоторое время я занимался игрушечным бизнесом. Нами была разработана детская настольная игра «По речке ситуаций», рассчитанная на детей от 6 лет. Успех в игре определялся правильностью ответа на вопросы социальной направленности, например:
Тебя пригласили погулять на два часа, родители отпускают только на 1 час, что ты сделаешь?
Ответы:
– скажу, что приду через час, а сам буду гулять два,
– буду скандалить и требовать, чтобы отпустили,
– буду слушать родителей и не огорчать их.
Семилетняя внучка моего друга после некоторого раздумья заявила: «А я вообще не пойду гулять».
* * *
Дарье (внучке) пять лет. Она занимается своим любимым делом – моет пол на кухне (вернее развозит по всему полу воду). Заходит соседка. Дашка вытирает тряпкой скамейку и, пододвинув ее женщине, произносит: «Садитесь, пожалуйста».
* * *
Дашка звонит к нам в деревню из Москвы.
«Это ты сказал папе, что мои журналы фигня?» – грозно звучит из трубки (имелись в виду эти уродливые и безграмотные детские журналы, посвященные кукле Барби). Журналы действительно «фигня», хотя я такого не говорил, но… «так сказал папа», и мне приходится согласиться и долго по телефону убеждать внучку, что журналы и в самом деле плохие.
Кажется, убедил.
* * *
Алине (внучке) пять лет. Мы едем из деревни во Владимир. За рулем мой зять Алексей, внучка с Инной сидят на заднем сидении и мирно беседуют. Слышу, как Алина спрашивает у матери:
«Мам, а отчего дети бывают – от поцелуев или от питания?» Я до сих пор не знаю, как мы не слетели в кювет.
* * *
Алина научилась читать лет в шесть. Мы подсовываем ей различные простенькие детские книжки. Как же я был удивлен, когда узнал, что любимым Алькиным чтивом является детская энциклопедия. В восемь лет она была уже настоящим кладезем адаптированной детской мудрости.
* * *
Ванечке 4 года. У соседей ураганом разрушило крышу. Придя домой, Ванечка заявил своей маме: «У тети Эльвиры снесло крышу!»
* * *
Бабушка Ванечки покрасила волосы. Мама зовет мальчишку спать. Ванечка заявляет:
«Подожди, я еще не поцеловал блондинку».
* * *
Уже почти год Ванечка занимается с учительницей английским языком.
Учительница пришла на очередное занятие. «Hello, Vanja!», – произносит она, входя в комнату, «Hello!» – отвечает Ванечка и добавляет по-русски: «Как же мне надоела эта тягомотина!»
* * *
В песочнице играют две девочки – ровесницы Ивана. Ванечка подходит к ним. Начинается церемония знакомства. Девочки представляются первыми: Маша и Аня. «Иван Алексеевич», – неожиданно заявляет Ванечка. Девочки на мгновение замолкают, потом Маша заключает: «Ну и что, всякие имена бывают!»
* * *
К моей внучке пришла в гости соседская девочка. Они с Дарьей одногодки, им по семь лет.
Соня тоже москвичка и тоже приехала в деревню на каникулы. Я налил девочкам по стакану домашнего яблочного сока. Выпив его, Соня заявила: «Этот сок не настоящий».
До недавнего времени она пила только покупной сок из пакетов.
* * *
У меня устанавливают спутниковую антенну. Мастер объясняет,как ею пользоваться. Семилетняя Дашка отзывает меня в сторону и тихонько говорит: «Дед, пускай они уезжают, я все знаю».