Зелёное осталось во вчера...
Теперь всё охра и порой багрянец.
На бледность щёк чахоточный румянец
как жест перста на выход со двора.
А коли так, то, видимо, пора,
оборотившись, подвести итоги:
нет карты жизни пройденной, но кроки
частично сохранились. Эти строки –
свидетельство тому. И вечера
сверчком за печкой в одиноком доме
у озера в деревне на изломе
очередном мятущейся души –
попытка: раз – так крестятся при громе –
развеять страх; два – осознать, что кроме
боязни слабости – иное не страшит;
и, в-третьих, панихиды по истоме
о пиках недостигнутых вершин.
Туман белёсый закрывает дали,
и говорить сейчас, что мне не дали
чего-то осознать иль совершить –
весьма непривлекательное действо.
Суть главного – я никогда злодейство
не дозволял себе; и коли жить,
пока сама не кончится дорога,
мне предстоит, прошу людей и Бога
грехи мои иные мне простить.