Наступило 13 февраля, понедельник. Гороскоп неутешительный, но характер проявить можно всегда, если встать пораньше и с правильной ноги.
Началось сразу. Утро, зарядка, контроль внутри меня,- через порог только с правой и т.д. По старой «доперестроечной» схеме.
В общем, коридоре «гостинки» не просто темно, а совершенно. Выбираюсь буквально на ощупь. Ощупываю свободной от сумки рукой стену, считаю ступени: восемь, девять… Вдруг внутри меня что-то встрепенулось. Опасность огромным чёрным капюшоном нависла над головой. Чутьё угадало чужоё намерение. Мгновенная мысль побудила привычное действие. Издав истошный крик, я молниеносно огрела того, кто, как мне показалось, притаился на лестничной площадке затем, чтобы через долю секунды, напасть на меня и сверху нанести удар.
Интуитивно угадав направление, ощетинившись «гусиной» кожей на спине, уклонилась и нанесла основанием левой ладони прямой удар в чей-то невидимый подбородок. Крик потряс не только стены дома, но и моё напряжённое сгруппировавшееся сознание, готовое в любой момент вступиться за меня любимую.
Тот, кого я лупила сумкой, беззвучно сидел на корточках, закрыв голову руками и был тише мёртвого. Я же кричала от страха в кромешной тьме лестничной площадки четвёртого этажа. Не думаю, что мой вопль кому-нибудь мог показаться простым звонком будильника. Однако никто на мой эдакий лёгкий призыв о помощи не вышел, не высунулся, не произнёс даже ради приличия неприличное «Что там?».
А что собственно может случиться в общем коридоре «полтинника»* около семи утра? Мой внутренний «заступник», ревел во мне от столь неожиданно «нахлынувшего» чувства справедливости мной содеянного. Я плакала от испуга, слабости и досады, что никто не видит меня, победившую страх.
«Я всего лишь женщина», - пронеслось в голове.
- Ты зачем крался ? - сквозь собственные рыдания спросила я кого-то, кто скорчившегося на ступеньке ,обхватившего битую голову руками.
«Жертва» пролепетала: «я специально крался, чтобы никого не напугать в темноте».
- Ах так? –разозлилась я - Вот ты как раз меня и напугал, за что и получил. Понял?
Мне не ответили. Стало ещё обиднее. Заботливый нашёлся. Он видишь ли просто не хотел пугать. Ты подумай, какой предупредительный. Ладно, в расчёте. А я молодец,- не растерялась». Хорошо, когда тело помнит заученные до автоматизма приёмы. Восточные единоборства это религия.
Похвалив и оправдав себя, я вытерла слёзы, и, приободрившись, отправилась на работу, - через дорогу. Но ведь её ещё надо перейти. А переход дорожники пока не нарисовали.
Главное, чтобы с правой ноги. Не раздражаться, не выражаться и того, который на левом плече реже упоминать: Тьфу, тьфу, тьфу!
В кабинете сурово – холодно. Но настроение постепенно «поправилось». До обеда всё шло отлично. День белый. Главное не нарушать законов природы и бытия. Главное - с правой.
В часовой мастерской будильник взяли в ремонт, хотя могли и отказать – мастер «гарантийщик» заболел. Зашла на пару слов к подруге в мэрию. Поделилась про утреннее «рандеву».
Вернулась на завод. Не день, а просто загляденье. Снежно и солнечно. Чуть подтаяло и скользко. Но погода «шепчет». А раз «заладилось» с будильником и погодой, то гороскоп «побоку». Все неприятности, похоже, уже произошли утром в подъезде. ( Мысль хорошая, но неверная.)
Похоже, что утром была лишь разминка. Основные события понедельника ещё не созрели, - такой вот настрой! А что? Не переделать ли тогда дела личного характера, раз в других «непруха»? Позвонить, например, портнихе, чтобы договориться: как передать ей денежки на молнию с «камешками».
Звоню, говорю, когда буду. Мыс Эгершельд далеко, но по такой редкой для февраля теплыни, почему бы и не пройтись? На столе квитанции за свет и коммуналку. Деньги есть. Долги посчитаны. Письма отправлены. Дела не назначены. Начальник сегодня в отъезде. Погода - блеск. До обеда времени чуть прихвачу, после работы - чуть задержусь.
Шляпку на макушку, в шубку и вперёд! Под мост. На переход - главное, чтобы с правой ноги …
Дорогу перешла успешно. Все «события» уже случились утром,- хорошее формируем соответствующей мыслью. Сплошная эзотерика.
Между домами транспорта мало. Пора расслабиться и небом полюбоваться.
Ну, ты подумай! Что же это такое вешают на отвесную стену бывшего коммерческого банка? Ага, рекламу меняют про школу бухгалтеров. Ничего себе «размерчик». Холодно верно висеть на канате этому «альпинисту- десантнику» и конечно опасно. Интересно, какая зарплата за такую работу полагается? Хотя чего чужие деньги считать? Хорошо, что ветра сегодня нет, если с такой высоты свалиться, то костей не соберёшь.
Тьфу ты, чушь всякая в голову лезет. Господи, как «неосторожно» думаю, - хоть бы никто не упал. Мысль ведь она материальна. Тьфу-тьфу-тьфу!»
И тут я убедилось, что мысль действительно материальна. Задрав «личико» кверху, я не обратила внимания, что впереди меня открыт канализационный люк, а в нём (!!!) А в нём, страшно подумать: сразу два слесаря-сантехника, в одном настежь распахнутом (для меня хорошенькой) канализационном люке! И умостилась я, как квочка, на шею тому, который был над вторым. И охнул он подо мной, и, как подкошенный, рухнул на того, кто был ещё глубже первого. Шуба у меня спасительно длинная, толстая, широкая и рыжая, - нутриевая. Задралась она, как обёртка на конфете, по самую мою распрекрасную грудь, со всеми остальными распрекрасными моими зимними поддёвками.
Сижу в канализационном люке, как вражеский парашютист. Не вся,- головой наружу. Вместе с шубой, сложившейся на мне гармошкой в форме гнезда. Руки с хозяйственной сумкой тоже «задраны» до «слегка» сбившейся на нос каракулевой шляпки, с небольшими полями, в виде панамки. Уселась, как курица в гнезде. Какие места ушибла, промолчу, - подо мною слесарь. Шею «набычил» и пытается «выдвинуть» меня наверх, как в законодательное собрание. Второй, слышу, больше словом «помогает», матерясь из под нас двоих, не случайно «присевших» на его трудовой шее.
Очень сдержанным мне показался специалист этого слесарного участка. «Вынес» меня, буквально, «выдавил» из горячей точки земли на её асфальтированную городскую поверхность.
Стоит и буквально «кипит», красный странно неудовлетворённый, что спас меня и нас от всего.
Вы, спрашивает, почему под ноги не смотрите? Вы чуть не приконтропупили меня на моём рабочем месте, чуть не совершили несчастный случай, говорит.
Всё это почти на автобусной остановке произошло. Там последовательно по прямой три канализационных люка подряд расположены. Но удивительно, что заграждение всё – таки было, но только у первого, тоже открытого для всеобщего доступа люка, который я, каким-то образом успешно миновала. Правда в первом никого собственно и не было, чтобы можно было «осчастливить». И он не был так глубок, как третий, до которого не дошла, что и радует.
Удивительно, до чего граждане привыкли ничему не удивляться. Настолько все стали «деликатными» в проявлении чувств! - Никто бровью не повёл и не подал виду, что заметил моё исчезновение с асфальтовой поверхности остановки. А может и вправду никто? Кроме «крутого». Который выезжая с банковского двора на джипе, с перепугу так «стартанул» на встречную полосу перед ошалевшим троллейбусом когда я перед его фарой вдруг «выехала» из люка на шее озверевшего слесаря.
Думаю, слесарь про мой десант на его шею никому не расскажет,-, побоится за свою репутацию. И ему всё равно никто не поверит.
Впрочем, я не была заинтересована в чьём-нибудь внимании. Шляпку поправила, шубку одёрнула, перед слесарем извинилась, как могла. Иду и теперь уже под ноги смотрю «разутыми» глазами, согласно его совету. Радуюсь, что обошлось без жертв, слегка развеселилась, напеваю про себя. Настроение среднее. Предупреждение,- думаю, как утром в подъе…
«…Зде!!!» – громко зазвенело в районе лба, и «зазвездило» в области третьего глаза.
Зубы лязгнули и «слегка» хрустнули от неожиданной встречи с кем-то «накоротке». Моментально опух, как гриб, и «засластил» прикушенный от удара язык. Искрами из глаз, кто-то грубо вновь «подсветил» мне в сознание. Это был средний (не мой) «уровень» и я не ответила, - меня «вырубило», раньше, чем успела что-то решить.
Это был выглядывающий из-за железного гаража клён, который я не заметила, обходя скользкий участок дороги между гаражом и гоголевским рынком. Дерево росло наклонно над широкой дорогой, к которой, «после люка», было приковано моё пристальное внимание.
Обходя скользкий участок дороги, на спуске все придерживались за толстую, низко опушенную, наполовину спиленную фигуру дерева, толщиной с мою талию. Не отвлекаясь по известным причинам от дороги, я всё же как-то «углядела» эту часть клёна третьим глазом. Свидетелей нокаута, кроме меня и клёна, не было. Каракулевая моя шляпка «выступила» в поединке посредником. Шишка вздулась молниеносно и нахально «выперлась» между глаз. Благо хоть снегу на компресс оказалось достаточно (Повезло хоть в этом.)
Повернув шляпу задом наперёд, чтобы не мешала прикладывать снежный компресс на нежданное приобретение, я медленно и осторожно двигалась в нужном мне направлении. Когда жарко пульсирующая шишка наконец онемела от холода, а слёзы иссякли, вытерев мокрым носовым платком лицо, я успокоилась. Так! Это конечно слишком, но ничего, я почти у цели. В голове чисто, звонко, как в сосновом бору в морозный полдень. Кожа на лбу саднит, но цела.
В сберкассе жарковато, - больно день хорош. Очередь «в строчку» и все такие уважительные, понятливые пенсионеры «совдеповской» закалки. Пожилые ведь, а так предупредительны. Я их почти вдвое моложе, а они от стула буквально врассыпную, стоило мне только приблизиться к нему. Видно лицо у меня расстроенное. Настоящие интеллигенты. Всё понимают. Ну ты подумай, - пропустили! Видят, что человек я респектабельный, на работу тороплюсь, обеденное время на исходе.
Пожилой мужчина стул принёс,- я, вежливо улыбнувшись, отказалась. Очередь безропотно отступила от кассы, - я поблагодарила. Боже, хоть где-то хорошо! Моя очередь! Благодарю Вас, дама, мужчины, - вы так любезны! Вынимаю из сумочки носовой платок и пачку квитанций. «Этого не может быть!» – в руке пачка старых, прошлогодних, оплаченных квитанций, а те, которые надо оплатить, остались на столе в кабинете. Обозлившись, я взвизгнула. Очередь отхлынула и поредела. Мужчины вышли курить. Женщина предложила валидол и нитроглицерин.
Взбешенная таким поворотом дела, я мысленно «летела» назад. В обратном порядке раскручивалась передо мной пережитая часть понедельника: не оправдавший надежд «поход» по личным делам, с горы, по скользкому, опасному переходу через дорогу, канализационные люки среди многолюдных бездушных пустынь, считавшихся остановками. Моё прямое «попадание» прямо возле банка на мужика в люке, и лбом в клён «между гаражом и базаром»! Атас! Круто. Столько всего и чтоб зря?!- этого просто не может быть! Это слишком! Так, спокойно! Это проверка на выдержку. Плюнуть бы в морду тому, который на левом плече! Но видать не время, - сегодня его день. Понедельник, тринадцатое и он, похоже, «в фаворе». .
Все пережитые злоключения первой половины дня казались ничтожными по сравнению с забытыми на работе квитанциями. «Нет, не отступлю!»- настырно «пульсировало» между глаз. Решительно, с учётом приобретённого опыта, я двинулась в обратный путь. Но как ни странно, мне снова опыт мой не пригодился…
Рабочий день закончился. Однако встречаться с кем бы то ни было в коридоре завода мне не хотелось, поэтому, благополучно миновав раскисшее от снега крыльцо, похожее на неудавшийся пирог, я незаметно проскользнула в свой кабинет и с облегчением защёлкнула дверной замок.
Не включая свет, обессилено рухнув в кресло, стоящее напротив зеркального шкафа, я на секунду закрыла глаза, чтобы в следующее мгновение вытаращить их, закатившись истеричным беззвучным смехом, вперемешку со злыми горючими слезами, от увиденного...
Я молча рыдала и давилась от смеха, вместе с той, из зеркала.
Оттуда на меня смотрело совершенно незнакомое мне, человекоподобное комичного вида существо. А точнее - комичного вида тётка. Лицо её было совершенно чумазым. Над её щеками с «промоинами» от слёз, обильно вытекавших из размазанной по лицу чёрной туши, были «проталины» моих глаз, меж которым победоносно возвышался огромный, чириеобразный, синий шишак, гротескно подчёркнутый закруглённым краем моей, надетой задом наперёд, каракулевой шляпки – панамки.
«Незнакомка», почему-то вырядилась в мою рыжую шубу, застегнувшись «не на ту» пуговицу. С правой стороны её перекошенного ворота диковинным жабо, в виде высоченной мохнатой петли, нелепо торчал над головой мой собственный голубой мохеровый шарф. Второй, донельзя замызганный, конец шарфа, шпионски выглядывая сзади меж каблуками сапог незнакомки, толстым пушистым грязным хвостищем волочась за подолом почему-то моей рыжей шубы.
Чумазое лицо, с серыми «промоинами» от слёз, обильно вытекавших из размазанных «проталин» моих глаз ,ещё более «углублённых» общим шишаком , на фоне задорно надвинутой задом наперёд на лоб каракулевой шляпки, беспощадно обнажавшей большую «белую» дырку, в виде проплешины, образовавшейся от многолетнего «сотрудничества» с воротниками всех моих шуб, пальто ( и др.), было исполнено трагизма и достойно кисти и слога величайших художников мира.
Теперь мне было ясно, что за «чувства» испытывали граждане-пенсионеры, выказывая мне столь «тёплый приём» и «проводы» в обед в сберкассе. Удивительно, что я так удачно достигла улицы Крылова, минуя освидетельствования на ул. Шепеткова, (где психушка). Спасибо, жизнь! Ты добра.
Не выходя из кабинета и стараясь не шуметь, я умылась тёплой водой из графина и, приведя одежду в порядок , собралась домой. Но не тут-то было! Как только я вставила ключ в замочную скважину, неожиданно «взревела» сигнализация, которую, решив, что уже никого нет, включил рачительный охранник. Мама-а-а-а..!
Позвонив, чтобы отключили сирену, помолившись на дорогу, я двинулась к дому. Но и это ещё не было завершением моих «приключений». Выйдя на крыльцо, я нос к носу столкнулась с внезапно вернувшимся из поездки директором, который, к моему понятному великому счастью меня просто не «опознал».
Осторожно ступая на землю (снег, камни, асфальт, ступени) держась за все заборы и перила, я всё-таки смогла добраться до моей квартиры. Переодевшись, почти непьющая ничего, кроме чая и кефира, я «разрешила» себе принять пять капель марочно - подарочного, от которого моей душе стало невыносимо противно.
«Плохо. Надо бы прилечь и заснуть»- подумала я, но не воспользовалась хорошей мыслью. Было «всего» девятнадцать тридцать. И тот, который на левом плече, подзуживал: «Что? Проявила характер, каратистка хренова?»
«Что ты сказал?» Я и моя Гордыня неосмотрительно приняли вызов! Переодевшись в тёплые спортивные вещи и короткую лёгкую дублёнку (ну и что, что февраль, весь день тепло было, а я в своей длинной жарк…(ой!) шубе буквально запарилась». Я взяла мелочь на дорогу и отправилась на Эгершельд к портнихе. (Да!)
Главное с правой ноги, упрямствовала я.
Автобус тронулся чуть раньше, чем я подошла. Но водитель, заметив, что я машу, любезно остановился.
«Сперва на Толстого, потом в центр» – пояснил водитель. Едем. По пути следования пассажиры все вышли. До Толстого доехали только мы с водителем. Постояв минут пять, водитель вдруг объявил, что пассажиров нет а пустому ездить не резон, поэтому обратно он меня, без оплаты мной за проезд в оба конца, не повезёт. А если не соглашусь, то вообще поедет домой, так как ещё не ужинал…
Чего бы это вдруг?- зазубатилась я. Никогда и никто не брал с пассажира такой мзды за две остановки. Тем более у меня всего десять и на обратную дорогу придётся одалживать у портнихи. Неправильно.
Но хилый водитель упёрся, как буйвол в забор. А как ещё могло быть? Ведь мне же дома плохо было и хотелось просто лечь спать. Куда я, на ночь глядя, попёрлась? Судьбу что ли испытывать, когда днём натерпелась столько, что на всю жизнь хватит? Другому, но не мне.
Мне бы, по хорошему, выйти и в оздоровительных целях пробежаться спортивной трусцой в спортивной одежде по свежему воздуху две остановки «для крепкого сна» и поблагодарить Судьбу, за всё, в чём собственно так легко «отделала». Но я заупрямилась.
« Извините, товарищ водитель, я недавно здесь живу и не знаю этой части города»,- почти не соврала я. Ну что я могла ещё сказать, когда время девятый час, мороз, завьюжило и до дома идти … против ветра, нарочно уехав к тому, который на левом плече,…на кулички. Противно. Но не проявить характер, кажется, не удастся.
Водитель, удивительно похожий на меня выражением лица и внешностью, парировал: «Мне нет никакого дела до чужих проблем, не повезу. Выходи, не то высажу силой».
Зря он это сказал.
«Ничего себе, заявочки ! Пусть рискнёт, - я погляжу.»
- «Небось никогда ещё из рейса с поцарапанным лицом к жене не возвращались»- равнодушно спросила я.
В ответ, включив на всю громкость тяжёлый рок, водитель закурил самую вонючую в мире сигарету и тяжело задумался.
Мы молчали, размышляя каждый о своём.
Холодная ярость тяжёлым бронежилетом повисла на моих хрупких женских плечах. Уверенно открыв дверь автобуса, я тихо попросила «по хорошему» не курить и выключить музыку.
Похожий на меня водитель автобуса, удивлённо взглянув на меня, быстро вышел из машины и направился в сторону железного гаража, стоящего возле остановки, пообещав скоро вернуться, но с двумя другими , чтобы вытащить меня на улицу. Я не поверила, но...
Не дожидаясь «обещанного» разрешения конфликта, я молча вынула ключ из замка зажигания, заблокировала все двери, выключила музыку и стала ждать.
Поняв, что сплоховал, разозлённый водитель, через дверь сообщил мне, что если не оставлю его в покое, то он вызовет милицию. Упрямо оставаясь в засаде, я, как потребитель его автоуслуг, «одобрила» его намерения, сообщив, что завтра же сообщу о случившемся «куда надо».
Вечерело. Погода посуровела . Посовещавшись о чём-то с товарищами, похожий на меня внешне и характером водитель, постучал в окно салона автобуса кулаком.
«Слышь, ты? Ну может, хватит, а? Давай по хорошему разойдёмся, не вынуждай применять к тебе силу. А может ты обкурилась или вообще ненормальная?» - «А ты сам-то, как? В порядке?»- тоже спросила я, стараясь быть вежливой.
Слёзы отчаянья и злости за весь этот дурацкий, бесконечный день душили меня. Уступить, из-за пяти рублей оскорбившему меня обидчику, я уже не могла, а что делать дальше не знала! Он, наверное, тоже искал выход и решил слегка подлизаться.
Слушай, ты чё напилась?
Ну и гад же! Уж лучше б ругался, как сапожник.
Объединившись с жалостью и обидой за всё, мною пережитое в этот злополучный день, прорвав запруду злости и упрямства, слёзы вырвались из берегов и в три ручья хлынули из меня по щекам. Такими крупными слезами я давно не плакала.
На улице было темно, холодно и вьюжно.
Господи! Как выйти из положения, которое я сама себе создала? Хочу домой.
Впустив в салон продрогшего водителя, который заведя автобус и больше не раздумывая рванул в темноту, я, не зная что делать, села на первое пассажирское сидение, сзади водителя.
«Довезите меня до остановки, пожалуйста», - вежливо попросила я, полагая таким образом урегулировать инцидент или установить паритетные отношения.
Водитель молчал и продолжал двигаться в, одному ему известном, направлении. Мне вдруг до такой степени стало противно и безразлично, что будет дальше, что я решила не выходить из автобуса, пока не привезёт меня прямо… к моему дому.
Ехали долго, какими-то незнакомыми мне дорогами. Наконец заехали в огороженный металлической сеткой двор дежурной части милиции.
«Выходи»- нарочито громко, но не очень грубо произнёс похожий на меня внешне водитель.
«Перебьёшься»- тоже коротко объявила я.
Как – то очень по-женски засуетившись и шумно хлопнув дверью, похожий на меня водитель постучал в окно дежурной части. Я спокойно наблюдала, как он жестикулировал, пытаясь объяснить дежурному, не могущему понять, чем обязан водителю пассажир, удостоившийся чести быть бесплатно привезённым в самую дальнюю во всём городе дежурную милицейскую часть. Как растерянно вёл себя несчастный похожий на меня внешне, водитель, когда милиционер ответил ему, что данное «обращение» не по адресу и что похожему на меня водителю надо вернуться в город, и обратиться в дежурную часть того района, где произошёл инцидент.
Смешно и неловко было наблюдать, как, понимая, что я слышала весь тот нелепый и гадкий оговор, которым «поливал» меня, похожий на меня внешне, водитель, пытаясь сдать меня очередному доброму сонному дежурному милиционеру очередной дежурной части, как он, садясь в автобус, боится взглянуть мне в глаза, однако, выслушав очередной отказ, снова и внова везёт меня, в очередную дурацкую милицию. Вместо того, чтобы ехать домой к жене. Такой же, как и я упрямый, упёртый, похожий на меня даже внешне, водитель автобуса не может уступить такой же, похожей внешне на него… стоп!
Мне уже было всё равно. Плохо было похожему на меня внешне, водителю злополучного автобуса, даром тратившему время и деньги на всякую ерунду. Именно поэтому я открыла дверь, и, перебив очередной нелепый его рассказ: о том, как некая (известная вам) незнакомая ему пассажирка, отказалась уплатить ему пять рублей за обратную дорогу, пообещав «навести» на него бедного «порчу», в случае если он не повезёт. Из-за чего автобус №38 был вынужден сойти с маршрута Фокино-Толстого. Я попросила его не позориться из-за пяти рублей, за которые его и так уже трижды позорили в каждой дежурной части и которые я готова ему отдать сверх того, если отвезёт меня на ближайшую остановку.
Сообщив опешившему, измученному, похожему на меня внешне водителю, что не считаю себя больше правой, и что просто очень устала и хочу домой, я предъявила ему удостоверение и попросила подчиниться.
Сделав мне «под козырёк», дежурный милиционер, в очередной раз, постыдив, внешне похожего на меня водителя, велел ему доставить меня домой.
Возле остановки Жигура я попросила водителя высадить меня у остановки трамвая и не сердиться,- похоже мы зачем-то нужны были сегодня друг другу. Молча остановив свой автобус, водитель категорически отказался взять с меня плату за проезд. Теперь уже я плакала и отказывалась выходить без оплаты, а он упрямо не брал с меня денег, которые три часа назад наоборот требовал...
Оставив деньги на сидении , я вышла.
Вы думаете, что всё этим и закончилось? Как же! Вы ошибаетесь, как и я, когда измученная, расстроенная и заплаканная, сев на трамвай, я рассчитывала добровольно добраться на нём домой.
Не знаю, зачем я упросила эго парня высадить меня на остановке Жигура, когда милиционер велел ему доставить меня прямо домой. Было около 23 часов, холодно, на дорогах мело, никакого транспорта почти не было.
А ещё был понедельник, 13 февраля 2001 года, а ночью никто не чистит дорог, поэтому…
Не доезжая трёх остановок до моего дома, трамвай остановился на занесённых снегом рельсах, как вкопанный...
Пассажиров было мало, в вагоне очень холодно… Около часа я шагала по рельсам домой.
Ровно без 13 минут до полуночи и окончания злополучного понедельника, измученная и зарёванная я, наконец-то, вошла в свою тёплую, любимую квартирку на пятом этаже, решив навсегда забыть этот понедельник, но, как видите, не удалось.
Т.В.Черкасова
* "Полтиник" - это народное название малосемейного общежития в городе Владивостоке, по ул. Некрасовской № 50, в которой проживает героиня моего рассказа.