Очередная наступившая осень стремительно ворвалась в жизнь бурным потоком, омрачая холодным, пронизывающим всё насквозь, ветром, неистово рвущим золотые огоньки листьев в тёмном сиянии неба, через купол которого проглядывали светлые полосы, удивительным образом переходившие во все оттенки серого, голубого, белого и даже серебристого цветов. Город погрузился в золотую лихорадку листопада. Казалось, что сквозь нахлынувший ветер листья в своей шуршащей симфонии пытались нам что-то сказать, что-то важное. Но мы, равнодушные люди, проходили мимо, ничего не замечая в водовороте серых будней.
Не заметил никто в парке и маленькую ревущую девочку, которая потеряла свой воздушный шарик. Родители купили ей красивый огромный шарик на золотистой ниточке, но непоседливый ветер выхватил его из рук ребенка и уносил в небо все дальше и дальше. Красный шар одиноко кружился в небе, стремительно поднимаясь ввысь, но никто не замечал его, кроме плачущей девочки, которая так хотела вернуть этот шарик…
Они сидели в небольшом кафе: она пила зеленый чай с лимоном, он – черный кофе. Это была самая обыкновенная пара людей, которая зашла в этот день в кафе, чтобы укрыться от пронзающего ветра. Миллионы таких пар ежедневно встречаются за чашкой чего-нибудь теплого и обсуждают всякие житейские мелочи. Ничего особенного.
Они знали друг друга достаточно долго, лет восемь. Пути их постоянно сходились и расходились, и вот сегодня, в такую ужасную погоду, они совершенно случайно столкнулись на улице. Так получилось, что она никуда не спешила, да и у него не было срочных дел, поэтому он и предложил зайти погреться в уютное кафе неподалеку. Ничего особенного. Всего лишь чашка чая или кофе.
- Как дела? – поинтересовался он. Обыкновеннейший вопрос для людей, которые давно не виделись.
- Как в сказке, - улыбаясь, ответила она.
- Чем дальше, тем страшнее? – пошутил он.
- Да нет, моя сказка хорошая, с хэппи-эндом.
- Ты же помнишь, что хэппи-эндик может встретиться только в американском кино?
- Помню, но так давно все это было… Как ты? Что у тебя нового? – с интересом спросила она.
- Я? Да знаешь, так себе. Переехал сюда, в этот город. Работаю, по специальности пошел. Квартиру купил, машину… А вот в нерабочее время заняться нечем. Как оказалось, меня мало кто помнит, а почти все, кто помнит - уже «взрослые» слишком... Поэтому почти ни с кем не общаюсь.
«Переехал? Надо же, - подумала она, - спустя столько лет расстояние теперь не стоит между нами. Но поздно уже как-то».
- Здорово, а как же Настя? Вы же уже жили вместе?
- А с Настей мы еще в августе расстались.
- Ну у нас в городе много девушек красивых, - многозначительно сказала она.
- Я знаю, но вот ни к одной душа не лежит, - с сожалением ответил он ей.
«А она изменилась, - пронеслось у него в голове, - повзрослела сильно, нет того юношеского максимализма, черного цвета, мрачной философии и тяжелой музыки. Я ведь ей говорил, что она не такая».
- Просто еще не встретил свою. Или, может, у тебя завышенные требования?
- Это да. Но ничего поделать не могу. Причем завышенные – это мягко сказано. Я за лето, точнее за июль, кардинально изменил свое отношение к жизни в плане отношений, с тех пор и мучаюсь.
- Это как?
- Как мучаюсь? Сильно и в одиночестве, - усмехнулся он.
- Я про отношение.
- Встречаться нужно так, чтобы потом жениться. Но и человек должен быть такой, чтобы в любой день совместной жизни я мог сесть и подумать: «Как мне повезло!», хоть через год, хоть через 20 лет. И чтобы никогда не надоесть друг другу и каждую минуту было интересно вместе. И хотелось быть вместе даже в старости.
- Слишком все правильно. Так не бывает.
- Я остался максималистом. И идеалистом.
- Это не всегда плохо. Я думаю, куда хуже быть минималистом – если такое слово есть – и черствым, бездушным человеком, у которого нет идеалов.
«Все равно он изменился, - подумалось ей, - но ему это идет». Она начала вспоминать как они познакомились. Началось все с милых переписок по телефону, потому что он боялся к ней подойти и познакомиться. Потом они стали гулять каждый вечер. Поцеловал он ее только спустя полгода. Они разговаривали обо всем, и он провожал ее до двери дома каждый раз. Они играли в настольный теннис, спорили до крика о музыкальных вкусах, считали звезды на небе и делали много других вещей, свойственных влюбленным. С ним у нее ассоциировался запах сирени, которые она находила по утрам на своем подоконнике. Их любовь тоже была очень похожа на сирень: такая же светлая, весенняя, робкая и нежная.
- Ну да, соглашусь. Мне многое нравится в том, как я сейчас живу. Во мне борются семейный человек и одиночка. Пока я поддерживаю второго, поэтому мне максималист подходит. Хотя есть в семейной жизни что-то манящее. Ты же замужем, должна понять. Как дети?
- Хорошо, у меня сын, а ты уже говоришь – дети.
- Работаешь?
- Да, но думаю сменить работу – зарплата маленькая.
- Ну а где сейчас хорошо платят?
- Тоже верно. Но ты же неплохо получаешь? Раз квартиру купил…
- Зато я из-за этой работы дома не бываю почти.
А потом он уехал. В другой город, за несколько тысяч километров. Она плакала, ждала, скучала и писала длинные письма. Он старался писать ей каждую свободную минуту. Спустя несколько месяцев все прекратилось. В новогоднюю ночь, под бой курантов, он поздравил ее с праздником и сказал, что больше не хочет мучить ее, что ему больно от того, что она страдает из-за него. Она уверяла, что не страдает, а любит, просила не уходить. В ответ он поблагодарил ее за все, что было между ними за этот год, и сказал, что она, такая хорошая, красивая и умная, обязательно найдет себе вариант получше.
- Тебе надо хотя бы котенка завести, - задумчиво произнесла она. – А еще лучше жениться.
- На ком? Все, что было у меня в жизни, я потерял. О чем-то жалею, о чем-то нет. Но пока не знаю, как все начать сначала.
Действительно, о чем он тогда думал, когда писал ей эти глупости? Ведь она была дорога ему, он хотел быть с ней, но тогда все было так сложно, и вариант расстаться казался самым легким решением.
Он приехал к ней через полгода – но у нее уже был парень, совсем другой, смелый и нахальный; и она запретила ему лезть в ее жизнь. Он ночами стоял под ее окнами и курил сигареты пачками, но ничего уже сделать не мог.
- Не отчаивайся, все будет хорошо, - сказала она.
Дальше между ними снова встали преградой эти тысячи километров. Они пробовали быть друзьями, они молчали месяцами, писали письма на электронную почту, обменивались SMS-сообщениями… Потом он встретил Настю, а она вышла замуж. Но они никогда не переставали думать друг о друге. Он всегда поздравлял ее с Днем рождения и с Новым годом – словно в знак извинения за тот испорченный праздник.
Даже сейчас их диалог содержал в себе столько скрытого смысла, что им было страшно сорваться на откровенность.
Наконец, она не выдержала:
- Знаешь, мне, наверное, пора. Тут надо еще заскочить кое-куда по делам. Извини. Номер телефона у меня тот же…
- Я его помню, - перебил он ее.
- Хотя тебе лучше не общаться со мной. Не стоит. Муж у меня ревнивый, - попыталась она оправдаться.
- Хорошо, я все понимаю. Я рад, что мы вот так встретились с тобой. Я в тебе не ошибся, - сказал он.
- В смысле?
- Ты и так все знаешь.
Они встретились глазами на миг. Ей показалось, что запахло сиренью. Она поспешно встала.
- Подожди, - сказал он на прощанье, - если, не дай бог, когда-нибудь понадобится помощь любого плана – всегда зови. Но я тебе, наверное, это уже когда-то говорил.
- Я не забыла, - улыбнулась она ему. – Пока.
Конечно, не забыла. Они оба ничего не забыли. Но жизнь так часто их сталкивала и разводила, что они устали бороться с ней. Да и стоило ли менять все, поддавшись невольно малейшему порыву души?
Она шла навстречу ветру, и понемногу волнение, вызванное этой встречей, затихало. Проходя по парку, она увидела продавщицу с воздушными шарами. Не думая, она купила один шар, самый большой, яркий и самый дорогой, и отпустила его в небо. Ей стало так спокойно и легко, что она засмеялась. А шар летел неведомыми путями, и золотые листья вздымались вслед за ним, оставляя искрящийся шлейф воспоминаний…
Через несколько часов ветер стих, и шарик плавно опустился на землю прямо возле девочки, которая сегодня утром в парке нечаянно отпустила ленточку красного шара…