Из автобиографических записок.
На фото:схема Бородинского сражения. Вот такие схемы мы и чертили в своих тетрадях с грифом "секретно".
Наконец, после игрушек в войну по курсу молодого бойца, приступаем к теоретическим занятиям. Предметов множество, мы их сразу разделяем на "лётчиские" и прочую военную муру.
Занятия напряжённые:несколько часов с короткими перерывами от завтрака до обеда, потом ещё два часа занятий и два часа самоподготовки.
Один из предметов называется «История военного искусства». Это действительно история – изучаем все значимые сражения, начиная с Трои и Александра Македонского.
Чертим квадратики и прямоугольники исходного расположения столкнувшихся армий, стрелки их атак, обходов и отступлений, записываем численность основного войска, резервов, потерь. Затем резюме – цитаты из исследований военных стратегов.
Описания сражений древности сплошь составлены по легендам и сочинениям древних философов – что в них правда, что вымысел – попробуй, проверь.
Средние века описаны уже историками, но опять же по материалам донесений победителей своим сюзеренам или придворных борзописцев, главная цель которых – прославить в веках своего покровителя. Что и в этих сведениях истина, а что измышления? – тоже не ясно.
Под конспекты лекций мы имеем толстенные тетради, весом более трёх кг, переплетённые из развёрнутых общих тетрадей в клеточку. Прошнурованных, пронумерованных и скрепленных печатью. Гриф на тетрадях – «Секретно». Хранят их в секретной части.
В них мы записываем лекции по всем предметам, и по тем, что считаются секретными, и вот по этой истории военных баталий, известной ещё нашим предкам. Что же здесь секретить?
Несуразность этого понимаем своим умишком и ворчим по поводу записи лекций, но преподаватель – пенсионного возраста подполковник с общевойсковыми знаками различия, требует всю галиматью конспектировать. И даже проверяет записи, настолько службист.
За что получает от курсантов подпольную кличку «Подпоручик Дуб». У героя из книги Я.Гашека тоже на погонах две звезды.
Через полгода добираемся до Первой мировой. Здесь уже немного интересней: разбираем и целые компании на разных фронтах, и отдельные операции. Но всё это примерно такое же, как и в школьном курсе, ну пусть чуть-чуть подробней.
Но самое паршивое, что наряду с разбором операций добавляется всё больше оценок не только войны в целом, но и битв с точки зрения марксизма-ленинизма.
Зачем эти политические оценки? Ведь у нас есть отдельный курс лекций по этой тематике, и называется он «Марксизм-ленинизм о войне, армии и военной науке». Вот там всё обосновано, зачем дублирование?
Настаёт очередь и Великой Отечественной. Стало немного интересней: все мы дети войны, что-то видели своими глазами, что-то помним по сводкам Информбюро.
Но «подпоручик Дуб» с таким пафосом излагает материал по первому этапу войны, что создаётся впечатление, что мы не драпали до Москвы и Волги, а два года вели «активную оборону», накапливали силы, чтобы в 44-м году нанести фашистам «Десять Сталинских Ударов».
«Драпали», конечно, тоже условное и неточное определение. Были сражения в окружении, были наспех организованные заслоны на путях немецких клиньев. Многополосной глубокой оборонительной линии на границах практически не было. Подготовленные рубежи и даже укреплённые районы (УРы) немецкие танковые клинья просто обходили, создавая многочисленные «котлы».
А в окружении наша РККА сражаться обучена не была. И очень редко подразделения и части, а тем более соединения прорывались из котлов с боями и техникой. Всё больше малыми группами и зачастую без оружия. Уж мы то, побывавшие в оккупации, это хорошо знали, а зачастую и видели.
Вот тут бы и разобрать причины отходов, а иногда и бегства. И как это всё соответствовало нашей военной доктрине. Но об этом молчок. Понятно, здесь придётся разбираться в неумелом руководстве округами (фронтами) со стороны Генерального штаба и Ставки ВГК.
Академический ромбик вынуждает Дуба фантазировать и врать напропалую. Может он не понимает, что занимается оболваниванием? Видимо не понимает. Но что он может поделать? Учебников нет, а методические указания надо выполнять. И откуда ему было знать, что и эту историю скоро переделают.
Историю Отечественной войны мы изучали совсем недавно, в школе. И по книге Сталина «О Великой Отечественной Войне Советского Союза» и в учебнике истории был целый раздел. Там тоже всё было в каком-то плане искажено. Во всяком случае, той войны, какую я видел в детстве и которую помнил по рассказам взрослых, воевавших на разных фронтах и в разные периоды, в школьном учебнике не было.
Заикаться о том, что сам видел или слышал, было не принято, свободно можно было схлопотать двойку. За чрезмерную любознательность и не нужную память о том, что не печаталось в газетах и книгах.
Да я и не задумывался в школе обо всех этих нестыковках. Считал, что видел войну снизу, слышал субъективные мнения о ней от рядовых участников, а полная, объективная правда о войне известна военным историкам и маршалам.
В училище всё должно излагаться подробнее и правдивее – анализируют же где-то в академиях и Генштабе все удачи и неудачи минувшей войны?
Оказывается: за столько лет со дня Победы ничего военной наукой не сделано и будущим офицерам втюривают то же, что и школьникам – несмышлёнышам.
Когда доходим до боевого применения авиации посыпались такие перлы, что мы только дивимся. Оказывается, все лётчики только и мечтали о воздушном таране, стремились ценой своей жизни защитить Родину.
Преподаватель упорно не желает понять, что таран – это потери один к одному, ведущие не к победе, а к ничьей.
Не многие тараны были совершены с сохранением своей машины и жизни. В большинстве случаев летчики гибли, что равносильно самоубийству. Случаи, когда пилот рубил винтом хвостовое оперение врага и после этого благополучно приземлялся, были единичны.
Но нашему Дубу эти размышления несвойственны, он давит исключительно на патриотизм. Готовит нас к самопожертвованию? Возможно.
Курсантская братия после этих лекций обсуждает приведённые примеры отнюдь не с точки зрения лектора. Мы, готовясь к профессии истребителя, мечтаем о победах, а не о самопожертвовании. Ожидаем от лектора анализа действий героев-лётчиков, а не пропаганды.
Почему этот важный раздел – «боевое применение авиации» включён в курс «Истории»? Почему нет специального курса? Этот вопрос у нас на зубах.
Мы уже знаем о бесценном опыте боях над Кореей. Почему о нём умалчивают? Считают, что мы ещё не доросли в смысле секретности этого опыта?
Тогда зачем эти громадные прошитые и скрепленные печатями тетради, которые мы получаем в секретной части на время занятий и самоподготовки? Чтобы скрыть, что мы заполняем их мурой, совсем не секретной?
Ответа на эти вопросы вряд ли кто-нибудь нам даст. Ответы, наверное, тоже под грифом «С».
Кустанай. 9-я ВАШПОЛ. Ноябрь 1953г.