Я втиснулся в переполненный вагон столичного метро. Час пик, люди на работу едут.Стоим лицом к лицу, только в конце вагона посвободнее. Там на лавочке вольготно расположился человек, то ли бомж, то ли с большого устатку прилег человек. Сладенько так посапывает и временами взрывается храпом, соизмеримым с гулом мотора реактивного самолета на взлете. Занял целиком всю скамейку. На нем пальто кашемировое, немного потертое и местами грязное, шарф, расцвеченный яркими красками на шеи и на ногах кеды. На голове шапка спортивная вязанная на глаза натянутая. Ну, штаны, конечно, присутствуют. Импозантный такой мужчина, годов неопределенных и не бритый, как сейчас принято у звезд эстрады. То ли до тридцати, то ли шестой десяток разменял. Народ расступился, воздух в том месте - тяжелый.
Под головой у человека, вместо подушки щенок подоткнут. Пушистый, темная, не поймешь какого цвета шерсть - давно не мытая и грустными глазами, на людей смотрит. Чтобы живая подушка не убежала, ремешок у щенка на шеи туго затянут, и веревка к поясу хозяина тянется. Пошевелился щенок от рева самолета, и человечище его рукой тут же турнул, даже глаз не открыл - мол, лежи, спокойно и не дергайся. Тот опять замер, не шевелится и печальными глазами продолжает на пассажиров смотреть. Так жалко мне стало животное, того, что на четырех лапах.
И свой и чужой крест тащит.