Дверь приемной распахнулась. Из нее вышла старушка, держа в руках флакончик с микстурой.
- Не забудь, Ивановна, принимать натощак! И больше не покупать колбасу у этих мошенников, она же у них всегда лежалая, об этом все говорят.
Старушка заулыбалась:
-Благодарю, дорогой доктор Иван Сергеич, сама не знаю, не посмотрела, что несвежая, захотелось колбаски к чаю….
Бабулька ушла с полученной микстурой, доктор уже почти закрыл дверь приемной, как увидел в конце коридора знакомый силуэт.
-Колесников! Вернулся?
Фигура в конце коридора резко развернулась. Доктор Колесников с улыбкой подошел и пожал руку товарищу по службе.
-Вернулся, Сергеич. Нелегкая командировка была, соскучился по родным местам и стенам. Тяжелый этот год выдался. Вот прошлый, 1920-й- другое дело. Сидел на месте, а сейчас вот гонят все куда-то.
- Как прошло то все?
- Не спрашивай, устал сильно. Потом отдохну- расскажу. Слишком тяжелые больные были, немножко не в себе, таких не поймешь - что у них болит.
-Зато хорошая практика!
- Согласен, дорогой друг.
В коридоре послышались шаги, и к приемной подошла Девушка, лет 25-ти. Доктор Колесников невольно рассмотрел фигуру больной - очень худая, лицо серое. В глазах безысходность.
«Тяжелая, наверное»- подумал доктор.
Иван Сергеевич открыл перед ней дверь приемной, девушка прошла.
- Вера Светлова. Опухоль мозга, тяжелый случай. Слишком поздно пришла лечиться… Пожелай удачи. Я должен как-то умудриться сообщить ей, что срок подходит. Приходи после приема, поговорим, расскажешь, как съездил. Нелегкая мне сейчас работа предстоит.
- Хорошо, Сергеич. Давай я подожду тебя здесь, посижу на лавочке. Думаю, ты ненадолго с ней.
Дверь закрылась, доктор Колесников сел на лавку и задумался. «Такая молодая, красивая, жить бы и жить… Почему они всегда приходят только тогда, когда уже ничего сделать нельзя?».
Через 10 минут Вера вышла из кабинета. Лицо ее вытянулось, в глазах дрожали слезы. Она запахнулась в платок, всхлипнула и пошла к выходу из больницы.
Иван Сергеевич вышел, вытер лоб платком и опустился на лавочку рядом с Колесниковым.
- Как же тяжело иногда говорить с больными… Она думала, у нее просто голова от нервов болит. Тяжелая судьба у столь молодой девушки. Пару лет назад она потеряла ребенка, он родился, но был недоношен. У нее был страшный стресс, ребеночек умер спустя неделю на руках матери. Ей и откармливать нечем было. Денег нет почти, любовничек как узнал о ребенке - бросил. Мать от волнения слегла, через месяц упокоилась.
Бедная Верочка потеряла всякий интерес к жизни, почти не ела, только на работу в столовую ходила. А сейчас вот пришла с болями в голове.
Сказал, что постараемся помочь, но что я могу, если опухоль уже злокачественная? Сейчас вот сообщил, что ей от силы месяц жить осталось, не могу я врать пациенту в глаза. Я не знаю, как она вытерпит.
В больницу лечь отказалась - не хочет проводить последние дни среди умирающих.
Доктор выдохнул.
Колесников не знал, что ответить. Перед глазами стояли глаза Веры, потерявшие всякую надежду. Большие и несчастные, как у голодного ребенка.
-Извини, дорогой друг, ты меня так озадачил, что говорить о моих проблемах- это то же самое, что рассказывать Вере, что у другой девушки денег нет на модное платье. Мои проблемы совершенно ничтожны по сравнению с человеческим горем.
- Да и я не могу привыкнуть, не могу говорить с неизлечимыми. Это бесполезно, чувствую, что я как без рук- вроде врач, а помочь не могу.
Доктор Колесников встал и протянул руку:
- Я пойду, Сергеич. Все обдумаю, потом поговорим с тобой. Тем более папиросу хочу выкурить, а тебе не стоит - помню, как ты бросал.
Товарищи распрощались и Колесников вышел из больницы.
На крыльце больницы, пошатываясь от сильного ветра, стояла Вера. Доктор Колесников закурил.
-Можно папиросочку, господин доктор?
Колесникова передернуло. Удивительный голос, такой нежный, детский…
Он без слов протянул Вере портсигар.
Вера взяла одну, закурила. Потом закашлялась и заплакала.
- Ты ведь не курила раньше?
-Нет. А теперь вот захотелось. Жить-то осталось… Ее голос дрогнул.
Вдруг неожиданно даже для самой себя, Верочка упала на колени перед доктором и зарыдала.
-Миленький, помогите мне. Мне даже идти некуда… Я должна за квартиру за три месяца, меня выставили вон, думала - лягу в больницу подлечиться - а что толку теперь…
Колесников от неожиданности сам на колени упал перед бедной девушкой. Обнял ее за плечи, которые содрогались от рыданий.
Верочка продолжала сквозь рыдания:
- Помогите, доктор, миленький. Дайте мне микстуры какой-нибудь. Я больше не могу терпеть эти страшные боли. Я руки на себя наложу. Я не могу ни спать, ни есть. Теперь еще и жить негде.
Сам не понимая, зачем он сказал это, но сказал:
- Верочка, не плачьте. Пойдемте ко мне, здесь холодно. Будете жить со мной, у меня большая квартира, есть комната для вас. А еще у меня есть новое лекарство, которое поможет вам поправиться. Оно очень дорогое, но я как врач, должен вам помочь.
Вера смотрела на доктора, как на последнюю надежду. И он сделал выбор за обоих.
Он обнял девушку за плечи, помог поднять воротник полушубка и повел к себе. Он все обдумал: он будет колоть ей все последние дни ее жизни морфий. Если он не может вылечить бедняжку, то должен облегчить муки. Не может же он бросить ее умирать в мороз на улице со страшной опухолью.
Он сделает все, будет доставать драгоценные кристаллы, будет готовить ей раствор, постепенно увеличивая дозу. Он подарит ей последнюю в жизни надежду, будет рядом, купит ей красивые платья, покажет новые картины кинематографа. Чтобы Вера была счастлива этот месяц, чтобы больше не думала о деньгах, которые грубо требует хозяин жалко комнатушечки, чтобы не считала последние копейки, чтобы купить тухлятины, которую преувеличивая называют колбасой.
Чтобы смеялась, чтобы радовалась. Так, как никогда прежде. Ради этого он, доктор Колесников, готов пойти на преступление. И он достанет столько грамм морфия, сколько нужно, чтобы ни на минуту Вера не усомнилась в чудесном лекарстве, которое сулит ей выздоровление.
***
-Заходи, Верочка, прошу вашу шубку.
Вера улыбнулась. Наконец она очутилась в тепле, квартира доктора восхитила ее своими размерами. Раньше Вера ютилась в небольшой комнатушке, в которую помещался только диван, стол и пара стульев. Вещи она хранила в старинном сундуке.
- Как только у меня будет свободная минутка- я сразу привезу твои вещи. –Доктор Колесников уже снял пальто и ушел в столовую, ставить чай.
Вера уселась на кушетку и почувствовала себя виноватой. Но ту же эта мысль сменилась безразличием, и она ненадолго ушла в себя. Вывел ее из задумчивости Колесников, который подошел к ней и поставил на небольшой столик чашку чая и блюдце.
- Верочка, выпейте чаю. Настоящий китайский, был недавно на проспекте, специально купил, как чувствовал.
Вера пила чай, ее разморило.
-Где же я буду спать, доктор? Я же буду мешать, соседи говорят, я во сне кричу. Когда голова болит.
-Во- первых не доктор, а просто Алексей. И давай на ты. Спать будешь в соседней с моей комнатой, чтобы я был спокоен, что ты в порядке.
- Но мне неудобно…
- Неудобно такой юной деве не лечиться. У тебя еще вся жизнь впереди, поверь мне. Завтра начнем лечение, я принесу лекарство. А сейчас спите, Верочка. Сон тоже лечит.
Вера ушла в комнату. Алексей не мог глаз сомкнуть. Как умудриться пролезть в больничную аптеку и взять морфия? Может выписать бумагу? Но тогда буду вопросы, тогда все узнают, план может сорваться. Верочка потеряет надежду.
Прошло часа два, из комнаты Веры раздался плач и стон. Колесников примчался, разбудил Веру.
- Ты плакала во сне. Так болит? Подожди, сейчас я тебе укольчик сделаю.
Обезболивающее помогло, Вера смогла уснуть.
Колесников решился на кражу.
***
Колесников сидел в своем кабинете и отдыхал после наплыва утренних больных. Верочка осталась дома, она ждет чудодейственное средство, которое продлит ей жизнь.
Она обещала приготовить ужин, пока обезболивающее действует. Но скоро его действия будет недостаточно.
Колесников решил попробовать. Он спустился в больничную аптеку, дверь была не заперта, фармацевт отошел курить. У Колесникова были в запасе минуты четыре. Он знал, где находятся заветные кристаллы морфия.
«Нужно брать сразу с запасом, но так, чтобы не сразу пропажу заметили.» . Колесников замаскировал отсутствие флаконов, а чудо-средство спрятал во внутренний карман пиджака.
Он вышел весь в холодном поту. Он, Алексей Колесников, всегда примерный отличник на кафедре, не берущий денег, не обманывающий пациентов- украл лекарство у нескольких больных, чтобы помочь одному, умирающему.
Он не стал думать, правильно ли поступил. Эти мысли ушли сразу же, как он вышел из аптечного подвальчика. Главное- срочно сделать первую инъекцию. Одному Богу известно, какие боли испытывает этот хрупкий организм, и долго ли он протянет без поддержки.
Когда Колесников пришел к Верочке- она стояла у окна, вся бледная.
-Доктор, вы уже принесли лекарство? Я не могла есть, я весь день ждала Вас.
- Верочка, мы же договорились. Весь день ждала тебя. А теперь ложись на кушетку, сделаю первый укол. Тебе сразу легче станет.
Верочка легла.
- Подожди минуточку! Я приготовлю раствор.
Колесников решил начать с однопроцентного раствора. Кто знает, сколько еще понадобиться раз увеличивать дозу…
Вера почувствовала приятное тепло, разливающееся по телу. И прилив радости и покоя. «Удивительное средство, сразу прошла голова»- Подумала она.
Колесников накрыл Веру теплым пледом, она сказала, что съела бы что-нибудь. Девушка улыбалась - у нее появился аппетит, ей тепло, голова не болит.
- Дорогая моя, вы несомненно скоро поправитесь. Этот блеск в глазах- признак того, что вы поправляетесь, ведь так?- Доктор Колесников улыбнулся. Верочка схватила его руку и стала обсыпать поцелуями.
Потом она выпила чаю с вареньем и спокойно уснула.
Колесников вышел, закурил папиросу. «Блеск в глазах! Поправляетесь! Я жалкий мошенник и лжец. Это просто эйфория, и она пройдет. И Вера перестанет верить в чудесное лекарство. Нужно обязательно отвлечь ее. Буду работать в ночную смену, а днем свожу в кинематограф, она наверное и ресторанов еще не видела».
На утро Вера проснулась в хорошем настроении.
-Алексей! Доктор! Я чудесно выспалась! Ваше лекарство восхитительно.
-Верочка, я рад, что тебе уже полегчало. И у меня есть еще одно предложение, так сказать, для оздоровления культуры. Ты была в кинематографе?
-Что ты, откуда такие деньги? У меня на хлеб и молоко иногда не хватало..
-Значит сегодня мы идем смотреть кино, ты не возражаешь?
Вера засияла от радости.
-Только мне идти тяжело, ноги как не свои.
-Если надо будет- я понесу тебя на руках, ты легкая, как облачко. Лучшие модницы Парижа позавидовали бы твоей фигурке.
Колесников и Вера спустились в парадный подъезд, вышли на улицу и отправились смотреть кинематограф.
-Дорогая Верочка, сегодня ты увидишь замечательную русскую киноактрису Веру Холодную. Лично я считаю, что ты даже красивее ее. Давай посмотрим картину, заходи, я сейчас куплю билет.
Колесников купил два билета на фильм «Молчи грусть, молчи». Вера была в восхищении- первый раз она увидела фильм, ей очень понравилась актриса, фильм был трогательный.
- Она такая красивая, не то что я… -Сказала Вера Колесникову, когда они вышли по окончанию картины.
-Что ты, Верочка. У тебя такие большие глаза, такие выразительные. Она просто теряется перед твоей красотой.
Вера улыбнулась. Колесников снова соврал. Глаза Верочки сильно выделялись потому, что та почти ничего не ела, была бледна от тяжелых ночей и тяжести в голове.
С трудом Вера дошла до дома. Колесников взял ее на руки и уложил на кушетку.
- Пришло время лекарства, дорогая Вера. Сейчас тебе станет намного легче.
Колесников набрал в шприц чудодейственного морфия, сделал инъекцию. Верочка облегченно вздохнула, глаза заблестели. Она улыбнулась.
- Спасибо, Алешенька. У меня сразу все прошло. Твое лекарство восхитительно, кажется, я скоро поправлюсь.
- Конечно, Верушка. Скоро ты поправишься, я отведу тебя на каток. Там музыка, танцы. Ты ведь не была на катке?
Вера покачала грустно головой и улыбнулась.
- Значит устроим. Главное - теперь спи. Я ухожу на дежурство, но утром я буду с тобой, ты даже соскучиться не успеешь.
Он поцеловал ее бледную худенькую ручку и прижал к груди.
-Спи, мой ангел.
***
Когда утром Колесников вернулся домой, он увидел бледную Веру в уборной. Она держалась за края умывальника, ее рвало.
Он все понял. Нужно увеличивать дозу, иначе Вера почувствует и темную сторону прекрасного лекарства.
Когда Вера увидела Колесникова, она бросилась к нему.
- Мне так плохо было… Я проснулась и сделала нам чаю. Но это не пошло мне на пользу…
- Дорогая моя, все будет хорошо. Давай сделаем еще укол, тебе сразу полегчает. Я так по тебе соскучился.
Колесников поцеловал Веру в щечку и проводил до кушетки. После укола вернулась прежняя Вера, которая с новой силой верила в то, что теперь болезнь точно отступила.
Колесников уже понимал, что осталось недолго. Но также он понимал, что любит Веру. Он думал о ней все дежурство, даже хотел убежать и посмотреть, все ли хорошо у нее.
Но в то же время он понимал, что Вере осталось недолго. Что он врет любимому человеку. Иногда ложь несомненно лучше правды, и это как раз такой случай. Когда правда может убить.
Вера очнулась от «чудесного» укола. Она пришла на кухню и стала разогревать примус. Колесников мягко отстранил ее ручку.
-Верочка, а что если сегодня мы с тобой позавтракаем в ресторане? Недалеко от нашего дома есть замечательный уютный ресторанчик. Для меня будет честью угостить тебя.
Колесников улыбнулся.
- Но чтобы пойти в ресторан, тебе нужно самое красивое платье. Ведь так?
Вера залилась краской стыда. Ей никто никогда ничего не дарил, кроме небольших сувениров от матери и ухажеров. Платье на ней было мамино, и оно конечно же не подходило для ресторана.
Колесников вышел из комнаты и вернулся с блестящим, шуршащим нижними юбками платьем.
-Прошу примерить.
Вера никогда даже в руках не держала такой красоты. Она скрылась в комнате и через пару минут вышла.
-Мне прямо неудобно, такой подарок… Оно великолепно.
Колесников встал перед Верой на одно колено перед Верой:
-Это вы великолепны, Верочка. Я ослеплен вашей красотой, мой родной.
В ресторане Колесников велел любимой заказывать все, что она захочет. Он знал, что Верочка дай Бог съест пару шариков мороженого, но ему так хотелось сделать ей приятно.
Вера заказала несколько пирожных с кремом.
-Я видела такие только в красивых витринах, когда гуляла с мамой маленькая. Мне не верится, что я их ем. Как же вкусно!
Колесников улыбался. У Верочки появился аппетит, она была в восхищении от пирожных. Она от радости заплакала - последний раз у нее был аппетит еще до болезни.
-А теперь Веру, давай потанцуем. Ты ведь не танцевала прежде в ресторане?- Колесников подал ей руку, помог встать из за стола.
-Да что ты, что ты, я же еле стою на ногах!
-Глупости. Я прекрасно танцую, и буду делать это за двоих. А ты просто доверься мне.
Колесников обнял Веру за талию и осторожно показывал, как нужно танцевать. Вера смотрела на него счастливыми глазами.
***
Вечером Вера и Колесников сидели на диване и слушали граммофон. Вера хорошо себя чувствовала после вечерней инъекции 2-х процентного раствора, а Колесников отпросился на сегодня с дежурства.
- Знаешь Верочка, был у меня случай в последней командировке. Из - за меня человек умер.
Он воевал, был тяжело ранен. У него помутился разум. Я как раз лечил его.
Иногда он рассказывал мне истории про то, как воевал. Я рассказывал ему про то, как хорошо сейчас в Москве, что он скоро поправиться и обязательно вернется домой.
И ведь мог поправиться! Однажды он сказал мне, что ему лучше, что он скоро будет дома. Он улыбался. Сказал, что мне не нужно сегодня сидеть с ним всю ночь, что его боли проходят.
Я был рад за него, сказал, что утром обязательно приду и смеряю температуру, дам лекарства.
А он и говорит мне, как же я поздно задумался над тем, что он сказал… Говорит: « Если я буду дома раньше вас, обязательно передам привет вашей жене». Я подумал, что это снова его неразумные разговоры, ведь моя жена умерла еще в 1916-м году.
Утром я нашел его на полу. Он перегрыз себе вены. И только после этого я понял, что он имел в виду, вспомнив о моей жене.
Колесников вздохнул. Он никому еще не рассказывал про последний разговор с солдатом.
Вера поняла это, обняла за шею и твердо сказала:
-Ты не виноват. Ты не мог ему помочь, а он и не пытался. Я вот попыталась, дождалась тебя тогда из клиники.
Вера улыбнулась. Колесникову стало и легче и тяжелее. Пусть Вера и счастлива с ним, не повесилась, не отравилась. Но ее ждет тот же дом, что и солдата…
-Знаешь, Леша, мой ухажер был негодяй. Я была молодая и невинная девушка. Он обещал мне все блага мира, говорил, что любит. Я следовала за ним повсюду. Однажды на нас напали в переулке, потребовали отдать цепочку. Я испугалась, меня сильно ударили по голове. А ухажера и след простыл… Потом он снова пришел, долго извинялся…. В общем, простила я его. А когда сказала, что у нас будет ребеночек- он пропал навсегда…. Я долго нервничала, родила в холоде и голоде… Вот мой сыночек и не выжил.
Колесников моментально забыл обо всем. У него сжимались кулаки. Он отошел и налил себе водки из графина.
Вера ушла в спальню. Она очень устала за день, и больше всего от тяжелых воспоминаний из ужасного прошлого.
***
Прошло несколько дней. Колесников работал ночью, а днем ходил с Верой гулять, покупал ей всякие безделушки, любуясь счастливой улыбкой на ее лице.
Однажды эту идиллию прервал гражданин в потертом пальто. Вера вздрогнула, Колесников почувствовал это.
- Что ты, Верочка?
-Это он. Тот, кто меня с сыном бросил одну.
Колесников отодвинул Веру и направился к гражданину. Они стояли друг напротив друга, Вера не знала, что делать.
Гражданин хотел обойти Колесникова, но тот ухватил его за лацкан пальто.
-Куда собрался, сукин сын? Это ты веру бросил с ребенком и тогда, когда ее ударили в подворотне?
Не молчи, гад, а то убью. За то чтобы защитить честь своей женщины я сделаю все.
Гражданин усмехнулся.
-Ну, предположим, я. И что ты сделаешь?
Колесников размахнулся и ударил его в челюсть. Гражданин упал на колени, сплюнул кровь.
-Тебе мало? А ну живо извиняйся!- И Колесников ударил его в глаз с такой силой, что тот откинулся наземь и лежал, постанывая.
- А ну живо поднимайся, вставай на колени и проси прощения у Веры. Иначе убью тебя к чертовой матери.
Гражданин подполз к Вере, и захлебываясь слезами, стал извиняться. Вера взяла Колесникова за руку и прижала ее к груди.
- Не надо, Леша. Пойдем домой. Он не стоит даже того, чтобы ты его бил.
Дома Вера убежала в уборную, ей было плохо. Колесников снова увеличил дозу, снова делал инъекции.
Снова говорил, что до выздоровления осталось немного. Вера снова засыпала с надеждой.
Колесников пил. Пил пару рюмок после того как Верочка засыпала. Это не мешало ему следить за больными ночью, но чувство вины забывалось. Он во второй раз ограбил аптеку. По больнице пошел слух, что какой-то морфинист похищает из аптеки препараты.
Но колесников не был морфинистом. Он нес морфий своей любимой, умирающей от опухоли. Она была счастлива, он верила, что болезнь отступает. А Колесников страдал. Так сильно он не любил даже покойную жену. Он понимал, что не сможет жить без Веры, а она скоро покинет его, также внезапно, как и появилась в его жизни.
***
Колесников уложил Верочку спать. Последнее время она почти не вставала с постели. Но голова у нее почти не болела, Вера просто все время хотела спать, перестала есть.
Колесников говорил, что после этого переломного периода она поправиться, и все будет хорошо.
- Подожди, Леш. Скажи мне, из чего делают это удивительное лекарство? Что может делать человека таким спокойным, счастливым и вылечить от любой болезни?
Колесников улыбнулся грустной улыбкой. Он достал старинную книжку по ботанике и открыл страничку с картинкой красивых красных цветов.
Вера с восхищением взяла книжку в руки.
-Что там написано, Леша?
- Лекарство делают из маков, из этих прекрасных красных цветов, Верушка. И ты когда поправишься- будешь такой же красивой, как и они.
Вера улыбнулась.
-Бог существует, Леша. Раньше я не верила, а теперь верю. Он послал мне тебя, я бы не выжила на улице с теми ужасными болями, которые меня преследовали. Твой друг, Иван Сергеевич не смог меня вылечить. А ты смог. Я люблю тебя, Леша.
Вера из последних сил обняла Колесникова и поцеловала в губы.
Колесников обнял хрупкое угасающее тельце и прошептал Верочке: «Мы всегда будем вместе. Я люблю тебя, мое золотце».
Смахнув слезу, он вышел и закурил. Потом пошел на кухню и глотнул водки из графина.
Когда Колесников вернулся к Вере с дежурства, на улице еще было темно. Он взял ее за ручку и почувствовал холод. Одновременно и в руке, и в сердце и на душе. Любимая тоненькая ручка больше не сжимала его пальчиками. Она была холодна, как лед.
Колесников улыбнулся. Слезы полились из глаз. Верочка лежала такая умиротворенная, такая счастливая. Вторая ручка сжимала крестик.
- Спи, любимая. Ты теперь с мамой, с сыночком. Я тоже скоро буду с вами, подожди немножко.
Колесников ушел в свою комнату. Через 10 минут он пришел с раствором, набрал шприц и сделал себе инъекцию.
Сел рядом с кроватью любимой , взял с вои ладони ее ручку и поцеловал. Потом прижал к груди и закрыл глаза.
Эпилог
Иван Сергеевич ходил в зад вперед по комнате доктора Колесникова.
- Он ничего не рассказывал… Как я мог быть столь слеп. Зачем я сказал Вере о ее диагнозе? Зачем рассказал Колесникову? Будь проклят мой длинный язык. Теперь их обоих не спасти. Надеюсь, они ушли счастливыми….
Колесников оставил записку, Иван Сергеевич держал ее в руках и тяжело вздыхал.
«Это моя предсмертная записка. Я не вижу смысла жить дальше, поэтому делаю инъекцию морфия, специально превышаю дозу и ухожу.
Вот мое признание: я встретил Веру Светлову, узнал, что она неизлечимо больна. Я хотел подарить ей радость в последний месяц ее жизни. Я воровал в клинике морфий и делал ей инъекции, водил в кинематограф, гулял с ней. Когда она ушла, я понял, что сам не смогу без нее жить.
Остатки морфия, несколько грамм, лежат у меня в столе.
Похороните меня с моим ангелом, с моей Верочкой. Простите не ложь. Иначе я не мог.
Доктор Колесников. 12.02.1921-й год»