17/14, Сесиль роуд
Белый лист бумаги, испещрённый тысячами невидимых древесных нитей, сплетенных воедино. Прозрачная пластиковая ручка с голубым колпачком, похожим на головной убор бушмена. И конверт, готовый принять и донести в любую точку мира всё, что он сможет и захочет написать. Ничего больше на столе.
Всего один лист. Всего один. И он должен вместить в себя те бездны мыслей, печалей, тревог, восторгов, упоения, уныния, сожаления, любви и надежды, что в нём безумно бушевали, разбиваясь о гордость и предубеждения, как волны зимней Атлантики о самые высокие прибрежные скалы в мире. Неразрешимая задача.
Он долго думал, всматриваясь в туманные очертания мыса, в облака, сливающиеся вдали с морским штормом в единый почти неразличимый ураган, в сумрак сознания и отблески веры, в прошлое и в будущее, в свои мысли и душу.
Что написать человеку, с которым уже попрощался? Нужны ли ей твои слова и правильно ли будут восприняты? Чего ты ждёшь от неё ещё и ждешь ли вообще? Чего ты хочешь? Чего хочет она и что тебе подвластно? Вопросы. Вопросы. Вопросы. И ни одного ответа.
Ручка изящно переплелась с пальцами левой руки. Перо опустилось на бумагу и через пару минут всё было кончено.
«Неправда что с годами чувства и эмоции притупляются и остывают. Наоборот — сущность человеческая, приобретая опыт, проявляется всё ярче, сбрасывая с себя покрова страхов и обид, иллюзий и неоправданных надежд.
Я разрываю мир криком, не произнося ни звука, рыдаю, не рождая и слезинки, упиваюсь собственной силой и бессилием, всемогуществом и беспомощностью, ядом, текущим в жилах и противоядием, переполняющим душу.
Я смотрю в пустоту и желаю лишь небытия, отстранённости и безразличия. Нет жажды, желаний и стремлений. Нет мыслей об алкоголе, наркотиках, женщинах, богатстве, славе и власти. Нет ничего — лишь пустота, меж тем разрываемая громом и молниями, любовью и теплотою воспоминаний.
И всё же я понимаю, что и даже ради этого эмоционального ада стоит жить. Крик, сдерживаемый внутри, уничтожающий Вселенную во мне, рождает что-то новое, недоступное пока моему пониманию. И это новое уже вечно. Оно свежо, чисто и невинно как чувства безоглядно влюблённого существа, не способного на подлость и предательство, мелочность и зависть, расчетливость и эгоизм, не имеющего права на ненависть и уныние, способного только рождать, создавать. Создавать... При этом отдавая, уничтожая себя, свой разум и душу.
Эмоции — ради них стоит жить.
Спасибо Тебе за них!»
Несколько раз внимательно перечитав текст, с жадностью выкуривая по сигарете после каждого абзаца, он свернул лист бумаги, вложил в конверт и неспешно, казалось превратившись в лишенное эмоций и сил существо, написал над прерывистой чёрной линией знакомый адрес.
Не знал он тогда, что дойдет его послание до адресата лишь спустя долгие четырнадцать лет. Не заметил и почему...