Встала я гораздо позднее, чем обычно, но ох, все мои мышцы ныли и болели! Тяжело же мне далась прошлая ночка….
Я застонала и попыталась перевернуться, Жанка поспешила выключить мою боль.
- Проклятье, - я поморщилась, - я понимаю, моя боль доставляет тебе величайшее наслаждение, но молю, избавь меня на будущее от неё. Мне не было так плохо с тех пор, как я семилетней девочкой помогала маме в огороде! Именно тогда я поклялась, что никогда не буду работать руками, даже под дулом автомата.
- Учись терпеть боль, - проворчала сестричка, - разве кто-нибудь избавлял от ран Бэтмена и Сорвиголову?
- Так они же мужчинки, брутальные и живучие, а я – девушка, я нежная, - возразила я, - для меня сломанный ноготь – трагедия, я уж не говорю о похмелье, а тут такое.
Не знаю, долго ди мы так спорили бы, но зазвонил телефон, но вовсе не мой айфон, а ТОТ самый, телефон воришки.
- О, кажется, наша подопечная опять в беду угодила, - хохотнула я.
- А мой опыт подсказывает, что это вовсе не она, - «вздохнула» Жанка, - бери трубу и пошли в комнату для телепортации.
Я успела натянуть свитерок и рейтузы, сунула ноги в кроссовки, волосы убрала под кепочку, надела тёмные очки. Как только дверь в комнату для телепортации захлопнулась за нами, мы мигом перенеслись на небоскрёб в соседнем с моим, районе, и наконец, ответила на звонок.
- Добрый день, - произнесла я, - Банай у телефона, мы оказываем любые супергеройские услуги: отлов преступников, вправляем мозги негодяям, пробуждаем совесть у коррупционеров. Сообщите мне о ваших трудностях, и гарантирую решение ваших проблем в кратчайшие сроки, для пенсионеров и несовершеннолетних - скидки. Я работаю без выходных и перерывов на обед, но за праздничные дни – двойной тариф.
- Слушай сюда дамочка, - раздался из трубки рык, - с тобой говорит Старший оперуполномоченный следственного отдела по району Измайлово, Иванов, майор полиции. То, чем ты занимаешься, называется самосудом и является уголовно наказуемым деянием. Мы тебя по-любому найдём и запрём. Искренне советую тебе сдаться добровольно, может срок дадут небольшой, а то и вовсе посидишь в дурке, где таким, как ты, самое место, поколют успокоительные. Будешь сопротивляться – пристрелим к такой-то матери, как бешеную собаку.
- Вау, какой грубый мужчинка, - я поморщилась и мы переместились ещё на шесть кварталов в сторону от моего дома, на крышу десятиэтажного здания, - будете говорить со мной в таком тоне, я обижусь и прерву звонок. То, что вы – полицейский не даёт вам пра-во хамить женщине.
- А как ещё я должен разговаривать с преступницей? – рявкнул Иванов, - у нас и так работы навалом, не хватало ещё чокнутой дуры в идиотском костюме, бегающей по городу с сапёрской лопатой, калечащей людей и взрывающей машины, как в идиотских кино!
- Знаем мы, как вы, мусора, работаете, - подключилась к разговору Жанна, (мы вновь переместились) - новости посматриваем по телевизору. Воры в законе гуляют на свободе, пока их не убивают конкуренты, бюрократы швыряют народные денежки направо и налево, фашисты творят всё, что захотят, преступники если и попадаются, то случайно, да и тех отпускают, если не вы же, полицейские, за взятку, так по амнистии, сидят, лишь невиновные, признавшиеся под пытками, да мелочь всякая. Украл батон хлеба в магазине и сиди до посинения, спёр пару миллионов и уезжай в Британию отдыхать, да денежки тратить, разве нет?
- Даже если и так, всё одно ты не имеешь право творить самосуд, - Иванов попытался рычать не так злобно, видимо подчинившись чьему-то приказу, - ты преступила закон и ответишь за это!
- Ох, ваша принципиальность, майор, так восхищает, - я томно вздохнула, - мне всегда нравились мужчинки в форме…. Увы, продолжить мне не дала противная Жанка, переключив язык на себя.
- И мы, вместо того, чтобы ссориться, могли бы помогать друг другу, - продолжила сестричка, - у вас же наверняка, такие проблемы с раскрываемостью, я могла бы отлавливать преступников и сдавать их вам с рук на руки. Я – девочка не жадная, вся слава, премии, награды и зарплаты достанутся вам, лично, мир станет чище, а вам ничего не придётся делать, сиди себе в кабинете, попивай водочку, да документики заполняй, а я поработаю за нас двоих.
- Да пошла ты, - рявкнул майор, - я уже видел, КАК ты работаешь, хорошо хоть, что никто не умер! Восемь человек в больнице, причём двое – в реанимации, ещё один с сотрясением мозга в камере. Ни свидетелей, ни вещдоков, за что мне этих типов сажать? Даже курительные смеси сгорели вместе с машиной!
- Ой, всё будет, не надо так волноваться, - заверила Жанка полицейского, (мы снова переместились) - я думала, раз вам дали мой телефон, так и заявление на воришку написали, небось не первый раз попадается на горячем, я его с поличным взяла, просто жертва не стала дожидаться ваших сотрудников. С машиной я согласна, косяк вышел, постараюсь больше так не делать, а бритоголовые, здесь – прости, у меня с ними свои, старые счёты. Этих я жалеть не буду, всё одно вы их не трогаете, наоборот даже, сочувствуете, небось, я ведь права? Кстати, у меня с ними на сегодняшний вечер рандеву назначено, если будешь паинькой и перестанешь рычать и угрожать, даже скажу где. Мне так представляется, жертвы будут многочисленные, а вам достанется некоторое количество изувеченных молодчиков, ещё днём разгуливавших по городу с холодным оружием.
- А почему ты так уверена, что не станешь одной из этих жертв? – хмыкнул Иванов, - я знаю ребят, которых ты изувечила вчера, эти шутить не будут.
- Ну, на худой конец избавитесь от меня навсегда, - сестричка вздохнула, - хотя и у меня с чувством юмора не очень, мало бритоголовеньким не покажется.
- Слушай, как ты проделываешь этот фокус с телефоном? – неожиданно сменил тему майор, - наши спецы просто в шоке.
- О, пусть это останется моим маленьким секретом, - хихикнула Жанна, - могут быть у девушки свои тайны? Я же супергероиня и пускай костюм мой вовсе не от Кордена и не от Версаче, а со строительного рынка, но зато сверхспособности самые, что ни на есть настоящие. Как, по-твоему, я смогла накостылять шестерым крепышам? Нет, могла бы я сразить их силой своего обаяния и сногсшибательной улыбкой, но гвоздодёр с лопатой как-то надёжнее.
- О, вашу драку я имел возможность рассмотреть во всех подробностях, - хохотнул Иванов, - ты, не смотря на свои сверхспособности, не приметила камеру. Если бы ты так не спешила распускать руки, через пять минут приехали бы наши сотрудники и забрали твоих клиентов.
- Ну, теперь, когда мы имеем возможность общаться, постараемся договариваться заранее и избегать таких не состыковок, - пообещала сестричка, - ладно, приятно было поболтать с умным человеком, но мне, увы, пора. Номерочек вы мой знаете, если что, звоните, приду, помогу.
Я выключила телефон.
- Номерок полицейского запомни, - попросила Жанка, - телефон придётся выбросить, что-бы нас по нему не засекли. Завтра у фашистиков заберём целую коллекцию.
- Сама и запоминай, - проворчала я, - знаешь же, я номер квартиры порой забываю, а тут так много циферок. Ты ведь не наделила меня способностью сверхпамяти!
- Да какая тебе сверхпамять? – сестричка «вздохнула», - тебе бы обычных мозгов хоть ложечку.
***
- Не слишком ли ты резко начала? – мистер золотые руки покачал головой, - на второй день и сразу банда. Да и явятся лысики наверняка целой толпой.
- Да я и не собиралась, думала обойтись воришками, - Жанка развела руки в стороны, - сами под руку попались, ты же знаешь, как я их не люблю.
- Знаю, - Мастер кивнул, - как и я, если не забыла, один из моих предыдущих напарников, дед нынешнего, между прочим, погиб при штурме Берлина. А какой талантливый был человечище! Я тут, кстати, приготовил вам кое-что полезное. Вот, электрический молоток, помните, как в кино «Смертельное оружие», гвоздями стреляет. Только я его переделал, теперь на акамуляторах работает, только не простых, моё собственное изобретение, часа на три бесперебойной работы хватает.
- Вот за это спасибо! – Жанка кинулась к мужчине и чмокнула его сначала в правую щёку, а потом и в левую, - вот чего мне точно не хватало, увы, арбалет не подходит к образу строителя.
- Хо-хо, - Мастер подмигнул нам, - с твоей способностью к телепортации, ты этих молодчиков так гвоздями истыкаешь, бедные врачи замучаются выдирать.
- Только бы там был, сам знаешь кто, - сестричка нахмурилась, - страсть, как охота разделаться с ним раз и навсегда!
- Эй, мы же договаривались, без убийств! – воскликнула я.
- Без убийств ЛЮДЕЙ, а я говорю о призраке, вроде меня. Людей я сама не люблю убивать, да и калечу лишь по необходимости, работа такая, да и, увы, преступники понимают только язык силы и раскаиваются, лишь почувствовав боль, - возразила Жанка, - начинала я, как и многие, пытаясь переубеждать. И переубеждала до тысяча девятьсот тридцать девятого года, пока не началось то, что началось. Думаешь, я всегда была такой жестокой, или мне нравится делать живым существам больно? Да я всё это ненавижу, себя ненавижу, но если не я, то кто же будет очищать мир от зла? От фанатиков и безумцев? Преступники и сумасшедшие всех мастей – болезнь нашего времени, а я – лекарство. Горькое, но лекарство.
- Вот это речугу ты задвинула, сестрица! Кстати, а что, призраков можно убивать? – поразилась я, - вы же вроде и так мёртвые.
- Ох, ну не так я выразилась, - сестра хмыкнула, - не то, чтобы убивать, но превращать их в безмозглые сущности, не способные наделять всяких уродов сверхспособностями и вредить, лишать разума, короче.
- Ой, как инте-е-ересно, - я почесала затылок, - а если можно вас просто убить, зачем Колдун мучился, изобретал свой прибор?
- Коллекционер чёртов, - Жанка «поморщилась», - мечтает собрать всех призраков, способных наделять людей, хоть сколько-нибудь интересными способностями. Не знаю, для чего. Может, подчинит призраков, соберёт армию суперзлодеев и станет властелином мира, возможно, возжелает забрать их способности и превратить собственного напарника в полубога, а там кто его знает, может со скуки дурью мается. Надо же бессмертному чем-то заниматься?
- А чего же его никто не остановит, собрались бы толпой все хорошие призраки и вальнули его, - спросила я.
- Пробовали и не раз, - сестричка «сплюнула», - слишком силён, подлец, даже для нас для всех. Он же бессмертный, все наши способности против него – ничто. Если бы кто и смог его если не одолеть, то хоть притормозить на пару минут, чтобы успели мы нанести удар, так это – Мудрец, но этот парень ни во что не лезет и напарникам своим не позволяет. А Колдун в свою очередь, Мудреца за километр обходит. Думаю, пока не найдёт достаточно могущественного подручного, умеющего «работать головой», не сунется к нему.
- Неужели Мудрец не понимает, что если этого злодея не остановить, то всем плохо придётся? – поразилась я.
- Ой, ты не знаешь этих миролюбцев, - Жанка «махнула рукой», - им что-то доказать невозможно, хоть кол на голове теши. Знакома я была с десятком таких вот ребят, которые остались верны своим убеждениям даже на костре и дыбе. Знала бы ты, сколько так назы-ваемых мучеников и святых были напарниками Мудреца и что? Ничему так и не научился бедолага. Он из тех, кто не просто каждый раз на грабли наступает, наоборот, ещё и устилает ими свой путь по доброй воле и радуется, вот мол, как нам, мудрецам, тяжко приходится! А ведь пожелай этот призрак, мог бы давным давно очистить этот мир ото всех злых призраков, он ведь куда могущественнее меня с моей телепортацией. А ведь тоже потерял напарника на той войне в сорок четвёртом. Его фашисты при отступлении вместе с монастырём сожгли и ещё сорока монахами и ведь пальцем не пошевелил, поганец! Миролюбец чёртов.