Говорят, что мало мальски нормальный человек, приходит к тому моменту, когда задаётся вопросом: "Быть или не быть? И как быть?" Я тоже задавала себе этот вопрос. Но, больше всего меня, периодически, мучает другой вопрос. Действительно ли кирпич на голову, просто так, ещё никому не упал? И всё, что с нами происходит это не случайность, а закономерность. Абсолютно всё.
Я не люблю читать классиков. Возможно потому, что в годы юности, их заставляли читать в принудительном порядке. А мы были просто не готовы воспринимать написанное. И до сих пор, подсознательно, осталось ощущение приказа. А любому приказу, всё моё существо всегда противилось. Даже если этот приказ был во благо мне самой.
Но, периодически, в моей жизни, далёкой от литературы и искусства вообще, появлялись люди, после общения с которыми, возникало желание, прочитать. А после прочтения, было странное ощущение. Менялось само моё мировоззрение.
Вот так и он...сверкнув необычной, далёкой звёздочкой, моментально дав понять, что мы люди "разных галактик"... мимоходом напомнив о Цвейге; если быть более точным -"Письмо к незнакомке"... вдруг, вызвал острое желание - прочитать.
Я находила тысячи причин, что бы не читать. От обыкновенной лени, до острого не желания подчинится чужой воли. Хотя, эту волю никто и не навязывал. Но, почему то именно так воспринималось мной.
И вот, открыв ночью глаза, ощущая неудержимое желание читать это "чёртовое письмо" и, словно утопающий за соломинку, в последнее оправдание себе, говоря "ну это же полный бред! Иначе я бы запомнила"...начинаю читать!
Классики действительно гении. Их произведения каждый раз воспринимаются по разному. Меняешься ты, как личность, меняется и твоё отношение к произведению. И само произведение меняет тебя.
И опять задаёшься мыслью о "кирпиче". Почему именно сейчас ты столкнулась с этим человеком? Почему именно так ты (он) ведёшь себя? И почему именно это произведение? И ещё много всяких "почему"....
Я не буду говорить о том, что я чувствовала к героям этих "записок". Вроде бы не на уроке внеклассного чтения и не на литературном кружке. Я хочу поговорить о том, какие воспоминания из далёкого прошлого всплыли в моей памяти, читая это произведение. И как остро, словно лезвие ножа, полоснули, по якобы, зажившей ране, воспоминания.
О! Как знакомы и понятны показались мне муки героини рассказа... и даже её поступки.
Но! Что бы там ни было, она чувствовала это к любимому мужчине. А я всё это испытала к собственному отцу!!! И начались эти муки гораздо раньше чем у героини Цвейга.
"Он всегда может быть подле тебя и служить тебе..." пишет героиня в своём письме.
Она завидовала, ревновала, любила и страдала. Я тоже...только к мачехе.
Я не могла быть в непосредственной близости со своим родным отцом. Хотя, он всегда был рядом. В соседней комнате. Мне говорили, что отец занят и не нужно ему мешать. У нас есть детская комната. Моя и дочери моей мачехи. Принести - подать, ему тоже было не нужно. Ему ничего от меня не было нужно. Кроме одного...называть её мамой....
Я назвала её так, один раз...ради него...и получила затрещину. Правда, он никогда об этом так и не узнал.
Она, мачеха, могла заходить в его комнату, в любое время. Она даже могла шутливо-сердито сбросить бумаги с его стола. Просто сесть к нему на колени. Просто...просто...просто... ничего этого мне было нельзя.
Когда я стащила его карандаш (их великое множество стояло в маленькой вазе на столе), что бы хоть какая то часть его была со мной - мне устроили настоящую головомойку. Из меня сделали воровку! Но и об этом отец не узнал. Мне было стыдно...
Я не могу сказать, что меня "прессовали"...нет... меня просто содержали. В тепле, добре, но не любви.
"Нет ничего более ужасного, чем одиночество среди людей" Простая фраза. Слышанная много раз и написанная многими. Но как по разному она воспринимается с годами. Меня хорошо кормили, одевали...но как же одиноко мне было в родном доме!!!
Так же, как и героиня Цвейга, я пыталась, как бы невзначай, попадаться отцу на глаза. И попадалась...только он меня не замечал! Нет, он меня видел...но не воспринимал! Я была частью интерьера...как стол, стул...и главное - на своём месте.
Я не знаю, что именно заставило меня тогда так поступить. Я была послушным ребёнком. И если какие либо страсти и бунтарский дух жили во мне...то только где то глубоко внутри...совершенно не видимые снаружи. Возможно, я хотела что бы он заметил меня. Пусть даже и таким нелепым способом. Пусть даже и через наказание...но увидел! Увидел по настоящему!!!!
Я убежала из дома...меня позвали цыгане во дворе и я просто за ними пошла. Возможно, они увидели в моей чёрной кудрявой голове что то родственное...по крайней мере они мной восхищались. Но это не важно...восхищались или нет. Важно другое...для них я не была пустым местом.
Мы жили не далеко от железнодорожного вокзала. Мой отец был главным инженером этого вокзала. Многие сотрудники знали что я его дочь. Наверное это меня и спасло. Кто то сообщил отцу и он меня забрал прямо с вокзала.
Я стояла перед ним с опущенной головой...он не бил меня...он требовал, что бы я просто посмотрела ему в глаза и сказала как я до такого додумалась? Чего мне не хватает? Он хотел видеть в моих глазах раскаяние...а я не могла поднять глаза. Потому что в них не было раскаяния. Они были счастливы! Ведь он сейчас только со мной! Да! Да! Да! Ругай меня! Бей меня! Хоть каждый день! Только будь рядом, пожалуйста.
Я помню как зашла мачеха. Как она потребовала что бы я подняла голову, когда говорит отец. Что бы я отвечала на его вопросы. Я подняла... но в них больше не было счастья... ведь пришла - она....
И я выдавила из себя...с отчаянием и надеждой быть услышанной тем, кого я любила больше всего на свете
- Пусть она уйдёт. Это не моя мама. Я её не люблю. Это наш дом. Пусть уходит. Зачем она нам нужна?
Что было потом? Не трудно догадаться. Слёзы мачехи. Осунувшееся лицо отца. И на все лады произнесённое слово "не благодарная". У меня не было слёз. И мне не было стыдно. Отец успокаивал не меня, а её. Он целовал не меня, а её...
Я ненавидела её всеми фибрами своей души. Тогда я была заперта в свой комнате...одна...с такой не благодарной тварью никто не хотел общаться.
Если я что то и желала этой женщине, маме Оли, то только смерти. Потому что мне чётко и ясно дали понять - "оттуда" не возвращаются. Никогда. Тогда пусть она умрёт, как и моя мама. И никогда-никогда не вернётся!!!
О! Какие дикие чувства разрывали на части мою душу, когда я видела как он её ласкает! Вечером, когда родители думали, что дети спят, я делала в двери маленькую щель и смотрела на них. Я не могла заставить себя спать, зная что сейчас происходит за дверями детской комнаты. Как они целуются, как смеются, разговаривают и прочее,прочее, прочее....и ей никто не говорит, что отцу нужно отдохнуть и она ему мешает.
Эта "мама" казалась мне злой колдуньей из сказки. Она околдовала моего отца. Все видят, что она не хорошая. Даже тётки на лавочке во дворе. А он не видит. Как он может её любить? Она же ведьма! А как же я? Может быть это она виновата, что моя мама заснула на всегда?! Я не назову её мамой...никогда!
Потом мачехи не стало. Почему? Я не знаю. В доме никогда не было скандалов. Я не спрашивала, а мне никто ничего не говорил. Вмешиваться в дела взрослых было категорически запрещено. Говорить с кем либо о том, что делается в доме, было тоже, категорически запрещено.
Это были самые счастливые дни в моей жизни. Дни без мачехи. Только тогда, за всю мою жизнь, я ощутила полное блаженство. Отец всегда был рядом. Возможно, он боялся что я опять убегу...
Он брал меня с собой на работу. Он был со мной после работы. И даже ночью. Мне можно было рисовать его острыми, как иголка, карандашами на огромных листках ватмана и никто меня за это не ругал. А главное, мы вместе были даже ночью. Я заняла в его постели место мачехи. Какое же это было блаженство! Свернуться калачиком, уткнуться носом ему в живот и сказать "погладь меня, папа". И он гладил...долго-долго, пока я не засыпала. У меня было чувство полной защищённости, надёжности, а главное - любви. Он любит меня. А её нет и никогда не будит!
Наивный ребёнок! Она вернулась.
Меня отправили в свою комнату.
"Найдётся ли у тебя для меня часок?" - пишет героиня Цвейга. Я тоже так думала. И не один час, и не один день, и не один месяц и даже год.Но он не видел меня. Ведь я была обута, одета, накормлена. А что ещё нужно???
Настал момент, когда мне захотелось понять - а как она это делает? Как она колдует? Как у неё это выходит? Все вокруг говорят, что мой отец человек умный. Тогда почему он не видит, не понимает кто любит его по настоящему? Кто готов на всё ради него. Кто не пожалеет собственной жизни, если она, вдруг, ему понадобится.
И я опять подсматривала. Кусая губы и до боли сжимая кулаки. Еле сдерживая желание подбежать и закричать "Уйди от него! Не трогай его! Убирайся из нашего дома! Он мой! Мой! Мой!"
Я не знаю, что происходило между моим отцом и мачехой. Но, иногда, она уходила. Отец начинал пить. Нет, он не был пропойцем. И если бы не однократно услышанная мной фраза соседских тёток "какой мужик пропадает", я бы и не заметила что он пьёт. Хотя, сейчас, я ясно вспоминаю, что за диваном всегда стояла начатая бутылка вина, которую он пил прямо из горлышка. Он уже не брал меня с собой на работу. Потому что мне нужно было ходить в школу. И мы редко спали вместе. Потому что он засыпал одетым прямо на диване. Но когда спали...перед глазами всегда стояла мачеха. Как она смеётся, целует его, обнимает его... И я уже знала, что она в любой момент может вернуться.
Что мне делать что бы отец не позвал её назад? Наверное то, что и она. Но как???
Я уже не была на столько маленькой, что бы спать уткнувшись ему в живот. Обычно я спала к нему спиной, уткнувшись попой ему в живот, а его рука лежала на моей спине. Я ждала пока он заснёт. Что бы научится колдовать. Что бы мачеха никогда не вернулась.
Когда он засыпал, я тихо, с замиранием в сердце, разворачивалась к нему. Я пробовала его целовать, обнимать...как она. Отец начинал крутиться и что то бормотать во сне...мне становилось страшно....что то в моём подсознании говорило мне, что так делать нельзя. Я отодвигалась...но мне так хотелось что бы она никогда-никогда не вернулась!!!! Я должна была его расколдовать.
Один раз, при моей очередной попытке не колдовать, а именно расколдовать....отец, во сне так сжал меня, что я не вольно ойкнула и он проснулся....проснулся, сжимая меня в своих объятиях....из моих глаз потекли слёзы страха...я хотела сказать, что я больше так делать не буду....но...он ничего не понял и кажется был испуган даже больше меня....
Больше мы никогда не спали вместе....даже без мачехи. И я была полностью предназначена сама себе. Никакого контроля. Что хочешь, то и делай. В школу ходишь, не голодная, одетая, ну и хорошо. И куда же мне было идти? К кому? Ну конечно во двор, где было много детей. Почему то девочки не стремились принимать меня в своё общество кукол, пластмассовой посуды и перешёптываний на ушко. Бесконечный интриг между собой. Да мне это было и не интересно. А вот мальчишки приняли меня сразу. У меня появилось много забот и проблем, которые отвлекали меня от отца. У меня не получались рогатки. Мой нож не хотел торчать в заборе. Я не могла научится плевать сквозь зубы. Я даже пробовала выточить между передними зубами дырку. Но зуб, почему то, расшатался и выпал. Я не так проворно, как мальчишки, лазила по деревьям и заборам. Я так и не смогла научиться плавать. После того, как меня мальчишки вытащили и еле откачали, я панически боялась воды. Мне всё ещё было страшно лазить в бесконечных темных лабиринтах подвалов. Которые тянулись под домами как большая подземная улица. А самое главное, я не могла "дать по морде" тому, кто это заслужил. Не потому что боялась, а просто не могла бить и всё тут. Мне всегда казалось, что можно объяснить. Зачем бить того, с кем час назад ел картошку из одного костра? И с кем будешь есть её завтра.
Я стала полноправным членом нашей мальчишеской уличной команды. Мне не говорили вслед с презрением и сплёвывая сквозь зубы "девка!"
Но!!! Эта мачеха! Эта мама Оля! Она вернулась!!! Вернулась, чтобы отобрать у меня даже моих друзей!
И отобрала...
Потому что я девочка. Я должна ходить в платьях и туфлях, а не в кедах, на босую ногу, в спортивных штанах с висящими и порванными коленками. На моей голове должны быть бантики, а не колючки из соседнего огорода. Я должна читать книги, а не надписи в подвалах. Я должна...я должна...я должна...что бы ты здохла, мама Оля!!! Я ничего тебе не должна!
Вот и всё, что я к ней чувствовала.
"Никто не любит тебя с такой рабской преданностью, с таким самоотвержением..." пишет героиня Цвейга.
Я готова была даже потерять друзей и даже быть такой, как хочет мачеха, лишь бы ты, папа, меня любил и замечал. Но я опять стала частью интерьера. Той частью которой мне положено быть. Так, как хотела мама Оля, а значит и отец.
За малейшее не послушание, не желание учиться (потому что хотя бы этим я хотела обратить на себя внимание отца. В школе никогда не говорили "вызовем мать", они говорили "отца") - меня запирали в комнате и заваливали литературой для моего возраста. Мне ничего не оставалось как всё это читать. Про Павлика Морозова и прочих, по настоящему хороших, детей. И вот, читая эти книги, я пришла к выводу, что отец предал меня. А предателей не прощают, даже в книгах. Как и мальчишки во дворе, предателей не прощают.
Я словно раздвоилась. С одной стороны я любила отца и готова была ему простить любое предательство. Но с другой стороны - я не хотела его прощать. Я любила его и не хотела любить.
Я стала молчать...часами...днями...неделями...нет, я выполняла всё что мне говорил...но молча. Я больше не подглядывала за родителями. Я с тоской, часами смотрела в окно...там гуляли и орали мои бывшие друзья.
Я постоянно слушала в школе какая я бестолочь. А дома, от мачехи, что я вообще дьявол с детским лицом. А от отца я ничего не слышала, кроме раздражительного приказа делать уроки. Я их не делала. Я ждала его. Пусть и сердитого, но рядом. Я притворялась тупой до невозможности, лишь бы он не уходил и объяснял по дольше.
И один раз я услышала как говорили учителя в школе "лучше бы они её в приют отдали. Это же не ребёнок, а сплошное наказание! Без неё у них бы всё наладилось". Я была в 5 классе. Значит это я виновник всех бед? Это я мешаю отцу жить? Ну тогда я уйду. И не на вокзал, где меня все знают.Пусть ему будит хорошо.
Я ушла в лес. В старый заброшенный пионерский лагерь. Там меня и нашла милиция. Я спала.
Говорят, что отец плакал, когда меня нашли. Я не помню. Наверное и правда спала. Но я помню, как дома он достал ремень и ударил меня. Я залезла под кровать. Он вытащил меня от туда и бил...бил...бил...
Потом, когда я выросла, мне рассказала моя старшая сестра...я и не знала, что она у меня есть...она жила в детдоме. Я просто как то слышала, что у меня есть сестра. И периодически в нашем доме, не на долго, появлялась какая то девочка. Мы с ней не общались почему то. Она общалась с мачехой, а не со мной. Так вот, она говорила, что тогда все домашние застыли в удивлении и ужасе. Ведь отец никогда меня не бил. И неужели я опять буду молчать? Всё таки больно...
Я не молчала...но и не плакала...я орала так, что это слышал весь дом. Я кричала что ненавижу отца! Потому что он меня не любит! Ненавижу маму Олю, потому что она злая ведьма! Я не буду учится в школе, потому что они так хотят! А я не хочу! И я уйду из дому. Всё равно уйду, если в нём будит жить мама Оля!
Мне говорили, что когда мачеха зашла в комнату, отец качал меня на руках и повторял "прости меня". О, я помню, как он меня качал. Пусть бы он бил меня каждый день, а потом вот так качал.
Наверное, какие то силы, там на Небе, услышали крик моей души....они наказали всех...и маму Олю, и отца, и меня...
Мой отец умер, в том же году. Мама Оля осталась с месячным ребёнком. Её и моего отца.Это была девочка. А я совсем одна....нет....вру...с бабушкой. Мамой моего отца.Она увезла меня в другой город. Там, где узнала что такое "городские трущобы" и все прелести этого проживания. Я потеряла свою родную сестру. Да я никогда и не была с ней близка....она тоже была не справедливо обижена... и почему то, на меня. Возможно потому, что даже в таком положении, меня не отдали в детский дом, как её. Меня забрала бабушка.
Я ещё долго крутилась в постели. Меня мучили воспоминания прошлого. Почему именно сейчас я перечитала эту книгу? И почему именно эти воспоминания вырвались на волю? И, как оказалось...раны не зажили...они всё ещё кровоточат. Я люблю своего отца. Я люблю его до сих пор и всегда буду любить.
И я ему всё прощаю....
И ты прости меня, папа....