Калитка со стуком распахнулась, и Павлик вкатил велосипед на дачный участок.
–Ма-ма! Мам! – Что есть силы позвал мальчик. – Можно мне с ребятами на речку?!
– Мама в гамазине, – откликнулась из песочницы Алёнка. Она выстукивала из ведёрка новый куличек.
– Это пирожок. А это тортик, – приговаривала девчушка, выкладывая поверх куличика жёлтые цветки одуванчиков.
«Ну вот, опоздаю. Теперь ребята без меня уйдут», – расстроился мальчик.
– Мама за кукупузным хлебом пошла, – сообщила Алёнка.
– За каким, за каким? – ехидно переспросил Павлик.
– За кукупузным. – старательно выговаривая слово, повторила Алёнка.
– Не бывает такого хлеба! - заявил Павлик.
– Бывает! Он для птички!
– Нет, не бывает! Глупая ты, малявка еще.
Павлик только собрался подразнить младшую сестру, как калитка вновь распахнулась, и во двор вошла мама с двумя большими продуктовыми сумками.
Ребята побежали ей навстречу, позабыв о том, что только что спорили.
– Мама, можно я с ребятами на речку пойду, на рыбалку?! – тут же спросил Павлик.
– С кем? – спросила мама.
– С Лёшкой, Рустиком, и с соседским Мишкой, – поспешно добавил Павлик.
– Можно, – на ходу разрешила мама. – Только пусть Миша сначала к нам зайдёт.
– Ладно, – неохотно согласился мальчик. Опять мама попросит Мишку, как самого старшего в их компании, присматривать за Павликом. Павлик немножко обижался на маму. Он осенью пойдет в школу, а его по-прежнему опекают как маленького. Перед ребятами неудобно.
– Мам, а ты мороженое купила?
– Купила, Павлик, купила.
–Тогда я сначала мороженое съем.
Алёнка вертелась у стола и нетерпеливо заглядывала то в одну сумку, то в другую. Когда мама извлекла последнюю покупку, девочка спросила.
– Мама, а где хлеб?
– Вот же он, Алёнушка, – показала мама на пышную жёлтую буханку.
– Это хлеб для птички?
– Мы с птичками немножко поделимся, – пообещала мама.
Алёнка постояла немного, потом опять спросила:
– Мама, где кукупузный хлеб, для птички?
– Какой хлеб? – удивилась мама.
– Кукупузный, – тихо повторила Алёнка.
– Сама ты ку-ку пузастая! Нет такого хлеба! – громко сказал Павлик.
– Есть, – ещё тише сказала Алёнка.
– А я говорю, что нету! Есть кукурузный, потому что его из кукурузы пекут. Правда, мам? Нет хлеба для твоего пуза, – вдруг добавил малец.
Алёнка сосредоточенно смотрела перед собой. Кончик её носа покраснел, глаза влажно заблестели и маленькие губки припухли. Было понятно, она вот-вот расплачется.
– Это не для моего… пуза, – еле выговорила девчушка и тут же горько разрыдалась.
Мама сердито посмотрела на Павлика – опять он её дразнит! И что делать с этим мальчишкой!
Мама подняла Алёнку на руки и стала её уговаривать:
– Не плачь, Алёнушка. Лучше скажи мне для чьего животика этот кукупузный хлеб?
– Для ку.. ку..кукушки, – наконец выговорила Алёнка, не переставая плакать. Для её животика.
Павлик даже поперхнулся слегка подтаявшим мороженым.
– Кукушкин хлеб! Ха-а-ха.
Он нарочито громко рассмеялся.
– Ну, хватит! – совсем рассердилась мама. – Павел, прекрати смеяться над сестрой!
Мама всегда звала сына полным именем, когда говорила о чём-то важном или если очень сердилась на Павлика.
– Знаете, на самом деле есть кукушкин хлеб, – неожиданно для Павлика сказала мама. – И я вам его покажу. Только завтра. Договорились?
Алёнка перестала плакать и закивала головой. А Павлик от удивления ничего не смог ответить, он даже не совсем поверил маме. «Это она для Алёнки сказала, чтобы успокоить», – решил мальчик.
На следующий день у мамы было много работы: она кормила детей завтраком, готовила обед, помогала бабушке на огороде, ходила с большим эмалированным ведром за водой к колодцу, там встретила тётю Наташу, и они вместе ловили уток, сбежавших на пруд через дыру в сетке забора.
– Ну что, пойдем гулять? Покажу вам кукушкин хлеб, – наконец сказала мама.
Довольные Павлик и Алёнка шли знакомой дорогой. Под ногами похрустывал песок. Это дорога радовалась своим спутникам и вместе с ними пела скрипучим голосом попутную песню.
Алёнка не успела испугаться, так неожиданно появились перед ними три коровы. Девочке они показались гигантскими. Морда рыжей тёлки нависла над Алёнкой, словно голова невиданного чудища. Влажные черные глаза были так близко, что девочка, как в зеркале, видела в них своё отражение. Павлик восхищённо смотрел на проходящих мимо великанш.
– Мам, смотри какое у неё вымя большое! – показал он на чёрную корову. – Прямо как ведро, с которым ты за водой ходишь.
– Это оно от молока так распухло, – неожиданно из-за коров появилась невысокая сухонькая старушка
Рыжая тёлочка, словно кошка, ткнулась бабуле в шею.
– Молока в ней много, – сказала баба Вера, поправляя сбившейся от коровьей ласки платок.
Рыжая тёлочка снова потянулась мордой к её шее и попыталась лизнуть.
– Как же их зовут?
– Чёрная – Ночка, с белыми пятнами – Пеструха, а рыжую тёлочку – Рыжухой кличут.
И бурёнки неспешно пошли дальше, позвякивая колокольцами.
– Знаете, откуда они идут? – спросила мама детей.
– С пастбища, – важно ответил Павлик.
Он за лето многое узнал – деревенские друзья рассказали, и от этого Павлик заважничал.
– Они траву едят, сочную, поэтому молоко у них вкусное, – и мальчик снисходительно посмотрел на сестрёнку.
– Да, Павлик, коровы на лугу паслись. А ели они кукушкин хлеб!
Павлик даже остановился от неожиданности.
– Коровы кукушкин хлеб едят?! Разве можно в траве хлеб найти? – затараторила Алёнка.
– Можно, Алёнушка. Сейчас придем на полянку, и я вам хлебушек этот покажу.
– Пойдем скорей, – запрыгала в нетерпении девочка и вприпрыжку побежала по дорожке. Павлик, забыв о том, что уже почти взрослый – за ней.
Вскоре семья вышла на широкое поле. Оно было красно-белое, от цветущих красных и белых цветов.
– Вот вам и кукушкин хлеб.
– Где? – не поняли ребята.
– У вас под ногами.
У земли, слегка покачивались разноцветные головки клевера.
– Мама! – воскликнула девочка, – это же кашка!
Алёнка хорошо знала эту траву, частенько варила её своим куклам в игрушечной кастрюльке.
– Белые цветочки – кашка, а красные – кукушкин хлеб.
– Какой это хлеб?! Не похож вовсе и есть его нельзя, – возразил Павлик.
– А коровки? Они едят и кашку, и кукушкин хлеб, потому молоко у них летом густое и его много, – сказала мама и присела на траву.
– Идите сюда, посмотрите.
Алёнка и Павлик сели рядом с мамой и стали смотреть на цветы.
По стебельку одного из них ползли муравьи: одни стремились вверх, другие выползли из свёрнутых трубочкой лепестков и спускались вниз. Божья коровка и какой-то синий блестящий жук встретились на головке цветка. Коровка выпустила прозрачные крылышки и перелетела на другой цветок. Рядом замерла, раскрыв крылья, бабочка.
Над полем стоял негромкий гул. Осы и шмели кружили над цветами, собирая их сладкий сок.
– Мам, это же хлеб понарошку, для коров и насекомых разных. Он ненастоящий.
– Нет, Павлик, он настоящий. Без него насекомые и травоядные животные не могут жить! А в давние времена хлебопёки сушили листья и цветки клевера, мололи в муку и добавляли в тесто при выпечке хлеба. Нераспустившиеся цветки даже квасили, как капусту, и клали в супы. Так что кукушкин хлеб – самый настоящий!