Китайская армия: новая миссия
Игорь Шевырёв
Мирный подъем Китая, рост его авторитета на международной арене наталкивается на агрессивные реваншистские планы держав, которые все еще не смириться со стремительно убывающим своим влиянием. Международная обстановка меняется, смещаются геополитические балансы, возникают новые расклады, формируется новый миропорядок, появляются новые риски и вызовы, что в свою очередь, требует новых подходов и новых решений.
Азиатско-Тихоокеанский регион постепенно становится центром притяжения основных мировых экономических, финансовых, инновационных потоков. Здесь также концентрируется солидная военная сила. Роль Азиатско-Тихоокеанского региона, с точки зрения мирового экономического развития и стратегического соперничества держав неуклонно повышается.
США, три года назад публично объявившие о своем «возвращении в Азию», корректируют также свою стратегию безопасности в регионе. Например, в 2012 году Пентагон анонсировал амбициозный план по масштабной передислокации своих военно-морских сил из Евроатлантики в Азиатско-Тихоокеанский регион.
Япония остается ключевым союзником США в АТР-регионе и в перспективе ее роль только возрастет. На фоне геополитического ослабления США под влиянием глобального кризиса статус Японии трансформируется от той, что была просто под военным патронатом США, в полноценного союзника западных держав.
Официальный Токио уже не скрывает своих милитаристских планов, решительно настроен ревизовать историю. Правительство Синдзо Абэ объявило о намерении провести конституционную реформу и в частности, пересмотреть нынешний демилитаризационный статус. Япония хочет иметь собственную полноценную армию. Причем способную к ядерному сдерживанию под формальным «предлогом» отражения «угрозы» КНДР.
И в Японии, и в США все чаще апеллируют к положениям одностороннего Сан-Франциского договора 1952 года, чтоб попытаться пересмотреть условия постялтинского мира.
В настоящее время ситуация в мире и в частности, в Азиатско-Тихоокеанском регионе характеризуются стабильностью, противоречия между державами есть, но они находятся под контролем. Вместе с тем, обостряются конфликтные сценарии, ситуация правда пока нагнетается искусственно, но уже обострились риски локальных конфликтов. Под влиянием тлеющих и искусственно нагнетаемых «угроз» Азия рискует быть вовлеченной в новую «гонку вооружений». Причем «ставки» в этой «игре» высоки: Азия как никакой иной континент в мире больше остальных напичкана ядерным оружием. И есть предпосылки к тому, что «гонка вооружений» примет именно ядерные масштабы. В частности, обладание «ядерным оружием» Северной Кореи может развязать «руки» Южной Корее и Японии, давно уже подстрекаемым США к размещению на своих территориях ядерных объектов.
Китай, безусловно, не может не учитывать растущие риски международной безопасности. Быть сильным и влиятельным означает умение свои позиции отстоять в условиях жесткой конкуренции. Новые вызовы требуют новых концептуальных подходов. В начале апреля текущего года Госсовет КНР обнародовал Белую Книгу «Разносторонняя деятельность Вооруженных Сил Китая», в которой было зафиксировано ряд принципиальных новаций в сфере дальнейшего оборонного строительства КНР. Причем в этой книге много что прописано впервые.
Прежде всего, впервые в истории оборонного планирования КНР в Белой Книге обозначены базовые принципы диверсификации использования вооруженных сил. Например, китайская армия должна быть готовой не только к своей прямой миссии в боях по защите госсуверенитета и территориальной целостности, но и приспособленной к выполнению нужд мирного времени (например, в целях экономического развития или ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций). Дислокация вооруженных сил армии и полиции планируется таким образом, чтобы поддерживать местное и общегосударственное развитие.
Кроме того, Пекин провозгласил стратегию активной обороны, где главный постулат – «Если на нас не нападают – значит, и мы тоже не будем нападать. Но если на нас все-таки совершают нападение, то и мы идем в контратаку». Основной акцент в оборонной стратегии сделан на готовности к локальным военным конфликтам. Пекин также делает ставку на военное взаимодействие с другими державами, а также выполнение международных миротворческих обязательств. Кроме того, Госсовет КНР утвердил также концепцию комплексной безопасности.
Во-вторых, впервые в отдельном разделе книги подробно описывается работа по укреплению боеготовности. В частности, Пекин делает ставку на строительство вооруженных сил «нового типа», коррекцию и оптимизацию численности разных родов войск.
Народно-освободительная армия Китая (НОАК) формирует систему регулярной боевой подготовки, упрочивает базовую боеготовность на случай войны, проводит для этих целей соответствующие учения. Войска в соответствии с нуждами возложенных на них задач приходят в состояние боеготовности соответствующей категории – от третьей (самая низкая) до первой (самая высокая).
НОАК рассматривает проведение учений и маневров, приближенных к условиям реального боя как важный способ содействия трансформации модели военных учений.
Кроме того, проводятся трансрайонные учения. Провозглашена стратегия перехода от охраны районов к тактике всесторонней маневренности. Приоритетное место отводится учениям в форме противостояние сторон. В том числе, с использованием компьютерного моделирования. Нужно также отметить расширенное проведение учений в дальних морских зонах.
В-третьих, впервые в истории официальный Пекин обнародовал структуру и численность родов войск своих Вооруженных Сил.
Сухопутные войска состоят из мобильных боевых частей, службы пограничного контроля и береговой охраны, подразделений охраны военных гарнизонов и т.д. В свою очередь, мобильные боевые части делятся на 18 армейских групп и отдельные самостоятельные оперативные дивизии и бригады. Общая численность сухопутных войск китайских вооруженных сил составляет 850 тыс. военнослужащих.
Военно-морские силы состоят из подводных сил, надводных сил, морской авиации, частей морской пехоты, войск береговой обороны. В составе ВМС Флот Северного моря, Флот Восточного моря и Флот Южного моря. Общая численность ВМС – 235 тыс. военнослужащих.
Военно-воздушные силы состоят из авиации, войск наземной ПВО, радиолокационных войск, воздушно-десантных войск и т.д. Общая численность ВВС – 398 тыс. военнослужащих.
Кроме армейских подразделений, оборонные задачи выполняют также военная полиция и отряды народного ополчения. В частности, вооруженная полиция обычно выполняет задачи по несению нарядов и патрульной службы, урегулированию чрезвычайных ситуаций, ведет антитеррористическую борьбу, участвует в экономическом развитии страны. Но в военное время полиция просто обязана помогать НОАК в выполнении задач по охране и обороне страны.
В-четвертых, впервые в истории Китай рассекретил свои армейские подразделения, отвечающие за ядерную безопасность. Речь идет о 2-м артиллерийском корпусе, который состоит из ракетно-ядерных сил, вооруженных ядерными и обычными баллистическими ракетами, частей боевого обеспечения и т.д. В настоящее время на вооружении 2-го арткорпуса находятся баллистические ракеты серии «Дунфэн» и крылатые ракеты «Чанцзянь».
В-пятых, впервые Китай в своей стратегии сделал основной акцент на обеспечение морской безопасности. И прежде всего, на охрану стратегических морских путей и проливов. Прежде всего, с учетом критического значения морской торговли для экономического развития страны. Например, основные поставки нефти и газа поступают в КНР из Ближнего Востока через Малаккский пролив. Кроме того, в свете актуализировавшихся территориальных споров с соседями повысились риски прохода через коридоры как в Северо-Восточной Азии, так и через Южно-Китайское море.
Подчеркнем, наиболее принципиальные споры у Китая с соседями именно на море: с Японией – за шельф Восточного моря; с некоторыми странами АСЕАН – за шельф Южно-Китайского моря. Причем здесь срабатывают не только мотивации защиты транспортных магистралей, но и необходимость отстоять принадлежность шельфа, щедро богатого на нефть, газ и рыбные ресурсы.
Кстати, отсюда проистекает также повышенный интерес Пекина к проектам сухопутного «Шелкового пути» (в частности, через Пакистан к водам Ормузского пролива), что, в свою очередь, несколько снизит зависимость Китая от морских проливов. Или, по крайней мере, просто диверсифицирует внешнюю торговлю. Между прочим, по тем же соображениям Пекин заинтересован в проектах Северного Морского пути и коридорах через Арктику (кратчайший путь транспортировки в Америку).
В конце концов, обеспечение морской безопасности Китая значимо еще и по такой причине. Китай имеет самую протяженную в мире береговую линию – 18 тыс. км. Кроме того, под его юрисдикцией находятся 6500 островов, общая протяженность береговых линий которых составляет 14 тыс. км.
Следует также отметить и том, что в приморских районах находится основной промышленный потенциал страны, дающий импульсы развитию всей экономике в целом: дельты реки Янцзы и Жемчужной, а также Бохайский залив.
В-шестых, рост международного влияния Китая требует не только готовности защищать свои собственные интересы за рубежом, но и повышает ответственность за обеспечение безопасности в мире. Тем более, что на Китай все больше и больше народов возлагают надежды как на альтернативу уходящему миропорядку, основанному на несправедливостях прозападного диктата и потребительского общества.
С одной стороны, Пекин по-прежнему является последовательным сторонником неприсоединения к любым военным блокам и союзам.
С другой стороны, с учетом реалий глобализации, Китай понимает, что в одиночку без коллективных усилий противостоять растущим рискам очень сложно. А значит, из этого следует задача – нужно более активно взаимодействовать в военной сфере с друзьями, союзниками, партнерами. Например, регулярно проводить совместные учения, маневры и тренировки. Так, начиная с 2002 года НОАК, основываясь на договорах с 31 страной мира, уже провела 28 совместных учений и 34 тренировок. В частности, только в рамках ШОС уже проведено 9 совместных антитеррористических учений. Кроме того, расширяется программа совместных тренировок на море (с Россией, Пакистаном, Таиландом, с некоторыми западными странами).
Китай также старательно выполняет свой миротворческий долг в рамках обязательств перед ООН. На данный момент, в сравнении пятью постоянными членами Совбеза ООН, Китай уже является лидером по числу миротворцев, направленных в «горячие точки». По состоянию на декабрь 2012 года, при выполнении миротворческих задач в 9-ти зонах ответственности ООН приняли участие 1842 офицера и солдата НОАК. В том числе, только 78 человек – военные наблюдатели и штатные офицеры; остальные – участники инженерных и медицинских подразделений. Например, в составе миссии в Конго служат 218 китайцев; в Либерии – 558 чел., в Ливане – 335 чел., в ЮНАМИД -315 чел, а в Южном Судане – 338 чел.
В целом, Китай уже принимает участие в 23-х миротворческих операциях ООН, направив для этого 22 тыс. своих миротворцев. Для сравнения: первую миротворческую миссию НОАК направила в 1990 году – на Средний Восток и всего 5 военных наблюдателей. А уже в 1992 году в Камбоджу было направлено 400 военных инженеров.
Итого: в условиях формирования нового миропорядка, роста международного влияния Китая перед китайскими вооруженными силами стоят новые задачи, повышенная ответственность и новая миссия.
Для того, чтобы быть готовым к этой новой миссии, Пекин корректирует свою оборонную стратегию, реформирует военный сектор, проводит модернизацию вооруженных сил, активизирует международное сотрудничество.
Успех Китая в оборонном строительстве является надежной гарантией мира и безопасности в международных отношениях. С учетом того, что Пекин в своем развитии сделал ставку именно на мирный подъем, а не на военный реваншизм; на стабильность, а не на дестабилизацию; на равноправное сотрудничество и сосуществование всех держав в многополярном миропорядке, а не на односторонний диктат «сильного» над «слабыми».
27 июля 2013 года