...однажды, вы увидите моё имя в энциклопедии...(с) Йозеф М.
Вот здесь, всё заканчивается... Так прозаично, и так неизбежно.
На моих губах привкус соли. Мои поседевшие волосы освещают первые лучи рассвета. Я оборачиваюсь и вижу её...Единственную женщину, которая прошла со мной рука об руку всю жизнь, единственную, которая доверяла мне свои самые сокровенные тайны. Я постигал их с каждым последним взглядом стекленеющих глаз, последними глотками воздуха, мольбами и проклятьями...Я видел то, что позволено видеть лишь избранным...
Знаете, я с детства верил в свою избранность, не знаю почему, просто где-то внутри. Знал и всё.
Но вот или проклятие эта самая избранность? Не важно. Сейчас уже всё не важно.
Я слышу шум прибоя.....
Когда-то давно я мечтал увидеть море.....Бежать на встречу волнам, увязая в песке, падать и подниматься, смеяться, смеяться, смеяться...Смертельно хотел.
Я не больше чем раб собственных желаний....
Забавно осознавать, что все мои мечты...рухнули. Рассыпались пеплом...
Вслед за мечтами рассыпаются воспоминания. От старости ли, или от болезненности осознания, что всё происходило только так, как происходило, и никак иначе.
Мой родной город весной, отцовская фабрика...Бабушка по воскресеньям пекла пироги, а ещё постоянные драки с Карлом! Вот смеху то было....
Потом школа. Вечные нападки со стороны преподавателей...И богатеньких несносных сверстников. Тогда я мечтал разбогатеть. И стать, вопреки желаниям отца, зубным врачом. Странный способ исполнения мечты? На это повлиял мой склад ума...Я любил естественные и гуманитарные науки. Мне было легко учиться. Я был лучшим. Старался быть...
А потом был сентябрь двадцать седьмого. Случайная встреча в парке. Ветер уносит шляпку, а я подхватываю её и поскальзываюсь, и падаю...прямо перед её маленькими стройными ножками...Теперь я понимаю, что именно с этого момента началось моё падение. Падение в бездну.
Несколько счастливых безмятежных лет, я был занят учёбой и амбициями, и попыткой доказать всем и каждому, что я чего-то стою. Пытался писать музыку, пьесы, изучал языки и науки, думал, что вот-вот совершу гениальное открытие... А Карл никогда не стремился к этому. Он мечтал о семье, детях счастливом браке и продолжить дело нашего отца.
Марта тоже никогда не мечтала прыгнуть выше головы...
Простота притягивается к простоте. Как иронично!
И вот, моя незыблемая жизнь начинает рушиться. И в Гюнцбурге для меня всегда теперь будет идти дождь... И больше не будет ни одного безмятежного счастливого дня, в этом проклятом и таком любимом городе.
Но вот уже перед глазами мелькают картины из той далёкой жизни праздного Мюнхена. Да, да! Мюнхен тридцать второго...Незабываемый...Безумный...Прекрасный!
Мюнхен стал тем городом, в котором я наконец понял, что нахожусь дома. Здесь было всё, бурлящая жизнь, интересные люди, мои амбиции стали воплощаться, и вот, я уже добиваюсь некоторых успехов в антропологии. Мной гордиться преподаватели, меня уважают студенты. Я верю, что я вернусь домой победителем, и эта глупая Марта пожалеет....
Но Марта жила так, что ни о чём не жалела. Она была счастлива.
В то лето я умер в первый раз. Сидя в Мюнхенском национальном театре, слушая Вагнера. Когда мой друг рассказал, что мой дорогой братец женился.
Мечты разбились, как хрустальный бокал.
А она улыбалась, она смеялась. Обрекая меня на вечное ожидание. Она знала, что делает...А Карл, наконец то почувствовал себя победителем.
Но жизнь на их свадьбе не закончилась. Я вновь сбежал в Мюнхен.
Признак трусости? так ведь?
Я слишком любил жизнь, что бы отдаваться смерти. Я решил забыть свои проблемы и в очередной раз начать всё с начала. Я бежал от себя, так долго, насколько возможно....Всегда бежал. И каждый новый побег становился для меня возможностью становиться другим, но...Я раз за разом, оставался собой и моя жизнь ломалась...
О да, мой эгоизм...и моя самоотверженная вера в чудо.
А чудом была мечта на возвращение...
И да, жизнь началась заново, я имею ввиду Ирен, и то время когда я работал вместе с профессором Фершульцом...Но я всегда мечтал о возвращении.
Я попытался вернуться опять. Уверенный в себе, к тому моменту я женился, стал достаточно известным профессором в узких кругах... Я с победоносным видом вернулся.
Но дома, мои победы никому не нужны были. Карл лишь усмехнулся, что я в долгу не остался, а его жена...нет...Марта поздравила меня. Конечно, какое облегчение осознание, что этот упёртый глупец не станет преследовать её!
Но, да, я оставался упёртым глупцом, верившим в чудо. Если она не хотела даже обращать на меня внимание, если её не интересовали мои успехи как учёного, я решил, что я заставлю её обратить на меня внимание.
И мне выпал прекрасный шанс.
Шел тысяча девятьсот тридцать девятый год.
Мой бездарь братец вряд ли бы смог добиться славы на фронте. Он был трусом. а для меня война была и способом испытать себя. И вот я сбегаю в очередной раз. Бросив работу, жену, всю эту цикличную скучную жизнь.
Но на фронте я не нашел успокоение. Раненым я слышал её счастливый смех, я знал, что даже если я погибну, она останется всё такой же равнодушной. Я убивал, я был в неистовой ярости на человеческое равнодушие. Я ненавидел равнодушие!
Там на восточном фронте, тот горящий танк, эти трусы спасали себя, им было плевать, что там погибают их товарищи. Я не мог остаться в стороне...
Быть может из-за чьего-то равнодушия моя болезнь была запущена, и я больше не смог сражаться. Побежденным победителем я вернулся...
А потом был Аушвиц.
И там моя душа наконец-то узнала, что такое равнодушие. По правде говоря, я никогда не был настолько спокоен как там. Да, люди умирали. Да, часто по моей вине. Но что бы было бы со мной, если бы я винил себя за каждую смерть.
Там никто никого не в чём не винил.
Это был город равнодушия.
Тогда то я и стал вырабатывать в себе то, чем был награждён от......многих......
В конце концов, мне тоже было всё равно.
И эта мысль бесила и успокаивала меня одновременно.
Наверное, это единственное за что я благодарен тому городу смерти. Этот город научил меня жить с той пустотой внутри, которой я так долго противился...
А вот и очередной побег. Германия пала. Вместе с этим падением окончательно рухнули мои мечты. И с тех пор я больше ни во что не верил.
Кто-то сказал бы что в этот раз я сбежал, потому что, спасал семью от позора, что я их сын, кто-то сказал бы что я сбежал от расправы...Но... я вновь бежал от себя!
Однажды я испугался той пустоты, которая была во мне. Того равнодушия, которое я приобрёл.
Моя жизнь превращалась в бесконечную дорогу. У меня не было дома...Оставались лишь километры и отчаянное желание жить.
Я почти безболезненно перенёс уход Ирен, и невозможность видеть своего сына, и я наконец-то забыл источник всех своих бед.
Началась новая жизнь. В Аргентине. Но вдруг, моё прошлое чудесным образом дало о себе знать.
Этот образ ворвался в мой дом, плача и умоляя меня о прощении. Обнимая меня, целуя... Я узнал этот образ только по её безумно-прекрасным карим глазам. Я слишком долго не видел их...
И в этот момент, я понял, что всё наконец-то закончилось. Что всё, через что я прошел, было испытанием, и я всё преодолел, я приобрёл самое дорогое, потеряв всё, к чему стремился.
Но я был готов отдать эту цену! За её улыбку. За неё. Я всегда был готов, бросить всё, ради того, что бы быть с ней, с моей драгоценной Мартой.
Два года счастья... Господи, я молился тогда, каждый день...Я благодарил бога, что все мои мучения закончились...Я молился, что бы наше счастье продлилось подольше...
Но...
Бог оставил своего ангела... похоже, в тот момент, когда я только появился на свет.
Ты отобрал всё: материнскую любовь, признание сверстников, дружбу, любимую женщину, разрушил амбиции, ты отобрал мою страну, ты разрушил наши идеи, ты уничтожил всё, что было мне дорого, но я бежал от тебя, что бы доказать всем и каждому, что можно воспротивиться судьбе и вернуть хоть что-то...
Но.
Так мне было ещё больней. Верно?
Излечившаяся от своей тоски по умершему Карлу, Марта вернулась в Германию.
Оставив меня абсолютно одного...
Я потерял всё...
Я не мог вернуться в домой, все даже мой собственный сын отрицали моё существование. Мне кажется, что люди всегда были ко мне равнодушны или ненавидели меня.
Тем же, чем я отплачивал им в Аушвитце...
Становясь символом равнодушия и жестокости по отношению к людям...
Но после того, как Марта в очередной раз оставила меня, как ненужную вещь, я всё же не переставал верить, что она скоро придёт. Она скоро придёт. Она вернётся. Она скажет, что Ральф простил меня, она скажет, что меня оправдали, она скажет...скажет...обязательно скажет...что всё же любит меня...Она вернётся.
Она вернётся.
И всё будет как прежде.
Я не видел её двенадцать лет...
Но. Это ничто. Я жду её, уже почти пол века.
И это ничто...
Я остаюсь верен ей...
До конца. До последнего вздоха...
Она танцует на осколках моей мечты. Мир брошен к её ногам...Она смеётся...
Возможно, она сейчас около моего дома...
И пора прекратить эту ностальгию...Ведь, ещё не всё потеряно...Она вернулась! Я сейчас приду... Марта...
Я увязаю в песке... и воде.... почти исчезаю в волнах, превращаюсь в небытие...пожалуйста подожди, я сейчас...