Цветной код. Продолжение. Предыдущая глава:
http://proza.ru/2014/01/10/1867
* * *
4. Устройство Гейгера-Мюллера.
У многих из них была сожжена одна какая-нибудь
часть тела, другие были совсем обожжены, а у иных
полопались глаза, некоторые были искалечены.
Махабхарата. Сказание о великой битве
потомков Бхараты. Адипарва, глава 217
Глядя в желтоватое бесстрастное лицо Эрвина, Фриц подумал, что тот чем-то болен, но эта мысль, мелькнув на мгновение, тут же забылась. Манеры Нойкирха, вздумавшего играть роль аристократа, были отталкивающими. В том числе и вот эта – указывать на что-либо мизинцем, покрытым розоватым лаком.
- Доктор проявил о тебе заботу, – Эрвин ехидно улыбнулся. – Если сгоришь, браслет из огнеупорной керамики сохранится.
- Типа солдатского посмертного жетона? Что же, я ведь солдат фюрера!
Но Эрвина так просто не сбить:
- Хайль, оберштурмфюрер! Какого чёрта на тебя напялили форму ваффен-эсэс? Доктор своих физиков одел в обычную форму вермахта.
Фридрих понял, что это Эрвин так распоясался оттого, что рядом нет свидетелей. Что же, тогда и мне можно:
- Причиной мой арийский череп, герр Нойкирх. Так где на этом посмертном жетоне мои данные?
Это был укол, так как Нойкирх любил и требовал обращения «гауптштурмфюрер»
Гестаповец пустился в объяснение, указывая на цветные секции браслета розовым ногтем мизинца:
- Изделие никому не передавать. Здесь твой личный номер. Каждой цифре соответствует цвет. Первая всегда ноль, чёрный. Последние пустые места белые. Кстати, у самого Доктора черных секций три!
- А на вашем сколько?
Это был второй укол, так как подобного браслета Нойкирху не положено. И тот объяснил это, не скрывая раздражения:
- Главное на браслете – прибор, вот этот, похожий на часы. Доктор передал устно, сказав, что ты поймёшь. Устройство Гейгера-Мюллера.
Фридрих взял в руки браслет, рассмотрел защёлки.
- Я так понимаю, что, надев, уже не смогу снять.
- Давай руку!
Эрвин ловко защёлкнул браслет на запястье левой руки Фридриха.
- Не беспокойся, его снимут, когда твоя рука будет тебе не нужна.
Ладно, хоть слава богу, браслет устроился на кисти довольно свободно.
Эрвин, наконец, сделал вид, что сжалился:
- Да не психуй. Из Харькова обязательно позвони Доктору. Он по телефону объяснит, как активировать прибор, а может быть – и как его снять с руки.
- Я свободен?
- Хайль Гитлер!
- Хайль!
Наконец, Фридрих добрался до своего купе. Разговор с Нойкирхом оставил в его душе неприятный осадок.
Сначала он упрекнул себя за то, что опять сболтнул лишнее. Ведь, казалось бы, жизнь должна научить его… с такими типами не шутить. Какой смысл шутить с людьми, у которых чувства юмора ноль? А с другой стороны, его называют шутом, так вот вам пища, если только Эрвин захочет писать донос. А он захочет.
Фридрих про себя усмехнулся: ну теперь вот вам, теперь меня так просто не взять, теперь у меня непробиваемая крыша.
Ему вдруг стало грустно.
Вспомнились два разных человека: по-деревенски простой, свойский, так и не прихвативший «звёздной болезни» нобелевского лауреата довоенный дружище Вернер, и – надменный, не замечающий вчерашних друзей, окружённый многочисленной свитой полковник вермахта доктор Вернер Карл Гейзенберг.
Кстати, а почему он не вступил в СС сам и не направил в эту организацию своих физиков? И почему в эту инспекционную поездку в русский ядерный центр он направил меня, зная мою коммунистическую биографию? Да ещё и руководителем с обширными правами на месте? Пожалуй, ответ на этот вопрос я получу только в случае, если Германия войну проиграет… если получу вообще.
Чай принесла новая девушка, у которой под форменкой виднелась вышитая сорочка. «Интересно, как эта русская себя поведёт?»
Фридрих решил похулиганить и шлёпнул выходящую из купе девицу под зад.
Девушка обернулась:
- Ich brauche dich, mein Herr?
Удивлённый Фриц только отрицательно покачал головой. Девушка улыбнулась и вышла.
До остановки в Полтаве он думал об этой девушке. Немка? Русская?
Фридрих подслушал, что девушку зовут Лиза. Но имя ни о чём не говорит. Конечно, больше русское, но… он вспомнил «зацелованную Лизу» – памятник «Лизе с гусями» по сказке братьев Гримм, установленный напротив ратуши в Геттингене, – которую каждый выпускник университета должен был поцеловать.
Сердце защемило при воспоминании о жене и детях. Где они сейчас?
Но он тут же улыбнулся, вспомнив, как в Германии отказались признавать их свидетельство о браке, написанное на абхазском языке. Желая соригинальничать, они расписались в ЗАГСе Сухуми… ну конечно, я и есть клоун… холостой клоун с женой и детишками, скрывающимися где-то в Англии или Америке. Всё-таки Судьба играет на моей стороне. Гестапо нет дела до какой-то женщины, если нет бумаги о браке.
Фриц принялся рассматривать браслет, прикидывая, какие цифры скрываются за его расцветкой, и размышляя, где здесь мудрость, а где глупость.
Подолжение http://www.proza.ru/2014/01/12/1999