Какая прекрасная жизнь на земле, могла бы быть...
Я стоял у окна и смотрел на проплывающий пейзаж. Холмы, небольшие лесочки, маленькие речушки. И вот оно, то самое место! Поезд не останавливаясь проследовал через небольшую станцию с коротким названием. «Вот здесь всё и произошло», — подумал я, вглядываясь вдаль, как будто хотел увидеть за пятнадцать километров всё происходившее!
С первых же дней, командировка не заладилась. Проторчав с неделю на объекте я возвращался на исходные позиции, обратно на свой завод. Прикупив на пару дней «сухой паёк», я стоял на перроне вокзала, этого небольшого городка. «На первый путь прибывает поезд Свердловск — Кисловодск! Стоянка поезда три минуты! Будьте осторожны!» — Радио щёлкнуло и умолкло.
В купе было четверо. Пожилой мужчина с белыми, седыми волосами, худощавый, болезненного вида! Напротив сидел полнеющий подполковник, лет за сорок. Оба о чём-то спорили? Женщина лет тридцати с маленьким ребёнком. «Здравствуйте! — сказал я, входя в купе. — Значит вместе едем!?» Женщина молча кивнула, остальные продолжали спорить и громче всех подполковник! Запах спиртного чувствовался «невооружённым глазом»!
Видя, что моё появление мало кого заинтересовало, я взобрался на верхнюю полку и решил почитать книгу, но выкрики споривших постоянно выбивали меня из текста. Сунув книгу под подушку, я стал смотреть в окно. А снизу неслось:«Да, этот Сталин, Да, Ленин... А, этот... А, тот!? Да эти козлы!». И под крики подполковника:«Да, надо всем морды бить!», я незаметно уснул!
Проснулся от того, что кто-то меня тормошил за плечо! «Молодой человек, — женщина вопросительно смотрела на меня. — Мне сейчас сходить, не могли ли вы помочь вынести вещи из вагона!?» Я слез с полки, — подполковника уже не было, а пожилой мужчина, отвернувшись к стене, похоже спал? Женщина взяла на руки ребёнка, я чемодан и какую-то сумку, и мы пошли на выход. В тамбуре, подполковник еле стоял на ногах и всё пытался сойти на ходу! Поезд прибыл в Челябинск, остановился и общими усилиями подполковника выгрузили, отдав в хорошие руки двум военным, приехавшим его встречать! Подхватив под руки они быстро доволокли его до «Волги»! Женщину уже встречали. «В деревню ездили отдыхать, — бросила на ходу она. — Большое вам спасибо!»
— До свидания, буркнул я, постепенно отходя от сна.
Я посмотрел на часы, было где-то двадцать с хвостиком. Чёрт, совсем забыл, я ведь ещё не обедал! Быстро пробежался по всяким киоскам... По-студенчески: булка да бутылка кефира, и жизнь наладилась. В купе всё было по-прежнему — пожилой мужчина спал. Я открыл окно, свежий ветерок быстро привёл меня в чувство.
Утро выдалось солнечным и каким-то необычным. «Кому чаёк?» — звонко будила всех проводница. Мужчина тоже проснулся и сел на постель. Он посмотрел на меня: «А, новый попутчик?» Я улыбнулся про себя и не стал утверждать, что мы едем вместе вот уже четырнадцать часов! «Василий, — протянул он мне руку, — Василий Михайлович».
— Владимир, можно просто Володя. Очень приятно!
— А какое сегодня число?
— Ну! Если я не ошибаюсь, четырнадцатое сентября 1984 года!
— Вот те раз! Чуть не забыл! А, с этим гадом сцепились... Проверяющий, видите ли! Крыса штабная!
— Это с подполковником?
— Ну да! А вы Володя откуда?
— Я в командировке, из Кыштыма еду в Саратов, домой!
— Срамота! Как я вас не заметил!? Я из Свердловска еду в Кисловодск, здоровье подлечить! Хотя...
Ближе к обеду, Василий Михайлович неожиданно обратился ко мне: «Володя, вы не обидитесь, если я вас попрошу?»
— Да, пожалуйста!
— У меня с ногами проблема... Скоро обед, а от меня... Ну, после вчерашнего... Как бы сообразить обед!?
— А! Я понял! Попробую. Может в ресторане пойдут навстречу!?
— Да, Володя, и ещё бутылочку «Столичной», или какая будет? Сегодня такой день! Хорошо?
— Да конечно!
— Я ведь брал с собой, специально! А с этим паразитом...
Чувствуя, к чему идёт дело, я на маленьких станциях, у бабушек — старушек, запасся русской закуской! Какой, такой сегодня день я не понимал!? Василий Михайлович, незаметно перешёл на ТЫ, успокаивал: «Потерпи скоро узнаешь! Вот проедем Оренбург, а там скоро, часов в семнадцать! Какой сегодня день! Такая годовщина!» Я с нетерпением ждал когда же наступит семнадцать часов? После Оренбурга, Василий Михайлович начал суетиться, одел свой костюм и начал «накрывать стол»!
Проехали Новосергиевскую, Гамалеевку. «Сорочинская» — прочёл я на очередной станции. «Всё! — сказал Василий Михайлович, — пойдём выйдем в коридор, там сам увидишь!»
— Но чего!?
— Потерпи всё узнаешь! Холмы, небольшие лесочки, маленькие речушки мелькали перед нами и ничего такого, как бы не предвиделось. Поезд замедлил ход и мимо проплыла станция Тоцкая. «Запомни! — сказал Василий Михайлович, — станция Тоцкая!» «Смотри вдаль, вон туда, — и он показал рукой на север. Там в пятнадцати километров отсюда, всё и произошло!»
— Но,что!?
— Потерпи узнаешь! Потерпи! Смотри и запоминай! Запомни, станция Тоцкая! Василий Михайлович не отрываясь смотрел вдаль и вдруг я заметил на глазах его слёзы!
— Вот там всё и произошло, тридцать лет назад, четырнадцатого сентября! Ну, всё смотреть больше нечего, пойдём в купе...
Василий Михайлович налил два стакана водки и перейдя опять на ВЫ, вдруг спохватился: «Володя извините, я как-то не подумал, а вы пьёте?» — и показал на бутылку «Столичной».
— Ну, вообще-то нет, но у вас сегодня такой день... Я конечно поддержу вас, не в «подворотне» же вам?..
— Да сегодня день особый! Он поднял стакан и произнёс: «Выпьем же за упокой их душ, пусть земля им будет пухом!» Мы молча выпили! «Так, что же там было?» — с нетерпением спросил я.
— Да так, ничего особенного, просто были военные учения, там в пятнадцати километрах от Тоцкой.
— Ну и что тут такого, как-то разочаровано спросил я? Каждый год всякие учения проходят!
— Это особые учения, впервые в нашей стране! Вообще-то, я раньше не имел права вам всё это говорить, знаете я ведь подписку давал, когда-то о не разглашении! Теперь можно, — срок закончился! Хотя в моём положении... Люди должны знать об этом! Если вдруг будет такая война, то на всей земле, — живые будут завидовать мёртвым! Вы видите, как я выгляжу, совсем стариком! А мне ведь ещё и пятидесяти нет! И жить-то мне осталось... Наверное последний раз еду! Да и еду-то скорее для самоуспокоения, всё это бесполезно!
Учения были по тем временам, довольно большими! Сорок пять тысяч живой силы все практически роды войск. Техники нагнано немеренно. Готовились зарание и долго и всё ради одного дня! На учения члены правительства приехали: Хрущёв, Булганин, Жуков, учёный Курчатов, делегации с других стран... Вы спросите в чём же дело? Что здесь особенного? В атомной бомбе, сброшенной с самолёта! Мощность её была в два раза больше, чем сброшенная на Хиросиму! А на месте её взрыва и развернулись учения! Радиации мы этой нахватались, до конца жизни!
В самом центре падения бомбы один пепел, корка оплавленной земли! А, что по краям было, — лучше бы не видеть никогда! Сколько животных загубили, техники! Но это ещё ничего, потому как все мы сидели в убежищах, а если бы на нас непосредственно сбросили!? Страшно представить! Мы-то ладно, «повоевали» и разъехались а, что с теми кто там жил и вскоре вернулись на пепелище, и до сих пор живут!? Им же не сказали, что там опасно! Подопытными кроликами оказались! Умирали целыми семьями один за одним!.. Да и те, которые жили далеко, и знать про всякие бомбы не знали, и те пострадали от радиактивного облака! Да и вся Оренбургская область пострадала от этих учений! Когда-нибудь, конечно окажут помощь, посмертно! И Василий Михайлович криво усмехнулся!
Он поднял наполненный стакан.
— Давай выпьем за живых, тех кто ещё не умер и продолжает мучаться и страдать! Мы долго ещё говорили о том, о сём, о войне, о политике... Василий Михайлович захмелев, разоткровенничал и неожиданно перейдя опять на ТЫ, начал изливать душу...
— Ты знаешь Володь, с первых же дней многие почувствовали себя плохо, начали болеть... После демобилизации стало ещё хуже! Врачи не могли понять, что происходит с совсем ещё молодыми людьми, какая болезнь их поразила!? Тогда про все эти лучевые болезни только понаслышке узнавали! А мы не могли ничего врачам сказать об этих учениях, подписку давали! Многие быстро стали умирать. А ребята, тех кого я знал из нашей роты, они уже давно на том свете! Мне вот повезло, остался в живых на эти мучения, будь они прокляты! И, что с того, что прошёл срок подписки и теперь многие говорят про прошлое!? За двадцать пять лет сколько людей ушло из жизни, сколько инвалидов, больных!?
Уже стемнело, Василий Михайлович как-то замолк, и долго сидел, облокатившись на стол. Я не стал его тревожить и глядя в окно на темнеющий горизонт и уже готовился завалиться спать — выпитое давало себя знать! Как вдруг собеседник вздохнул и глядя перед собой сказал: «Ты знаешь, болезнь ведь оказалась не самое страшное! Я ведь после демобилизации вскоре женился. Родилась дочь Ксюша, и всё бы хорошо, но... Ты думаю меня поймёшь!? Как-то быстро стал я не мужиком, ну ты понимаешь?»
— Да, да! Конечно! Я вас понимаю, в жизни встречал таких!
— Вся жизнь пошла наперекосяк! Врачи как не бились со мной, ничего не смогли сделать! И я принял решение, подал на развод, пусть хоть у кого-то будет нормальная жизнь! Право Володя не хотел я портить её будущее! Дочка осталась с ней, конечно всё было по-хорошему и с дочкой часто виделись. Вскоре жена, бывшая, вышла замуж! Как там у них было не знаю, как бы не моё это дело... Дочка повзраслела, уже было собралась замуж, как нагрянула новая беда!.. А, вскоре мы потеряли нашу Ксюшу!.. Знающие люди говорят, что это по наследству передалось, также как в Хиросиме!
Прошло ещё несколько лет, с женой бывшей, после похорон Ксюши, больше не встречался. И вот где-то по весне года два назад, раздался звонок — звонила она! «Надо бы встретиться, поговорить,», — грустно сказал голос в трубке.
— Так приходи, адрес знаешь! Посидели, помянули Ксюшу... Со своим мужем они расстались, детей не завели. Погрустили... Очень удивилась как я похудел, осунулся... Я не выдержал и рассказал про Тоцкое, про бомбу и мою неизлечимую болезнь! Моё откровение повергло её в шок!
— Как ты мог от меня всё это скрывать!?
— Я подписку давал! На двадцать пять лет! А вдруг бы ты проболталась!? Время сама знаешь какое!? Расстрелляют и фамилию не спросят! Государственная тайна! Умри, но не рассказывай! Вот и молчал!
Было уже далеко за полночь, когда она засобиралась к себе домой.
— Что ты пойдёшь на ночь глядя, оставайся! Не чужие чай! Вот так и живём опять вместе! Любили же мы друг друга! Я ей сразу сказал: «Раз уж так судьбе угодно, то я тебя не ограничиваю, живи как тебе нужно, нечего ради меня страдать! Поступай как знаешь! Никто и ничто мне уже не поможет!» А, сам про себя подумал: «Жить мне видно осталось недолго! Всё к тому идёт!» Ладно Володя, давай ложиться спать, а то меня после этого «беспробудного пьянства» совсем развезло, так и до Кисловодска не доеду! Ну! Спокойной ночи!
Наступило утро следующего дня. До Саратова оставалось всего, ничего. Василий Михайлович как-то засуетился!
— Ты Володя не стесняйся, приезжай как будет оказия, или хотя бы позвони... Буду рад увидеть тебя! По душе ты мне пришёлся! Редко такое бывает, встретишь человека и вот так, по душе! Он написал свой адрес в Свердловске и телефон. Поезд уже подходил к вокзалу, когда я пожал ему на прощание руку, пожелал здоровья!
— Приезжай, Володя!
Как-то с делами, заботами я подзабыл про ту командировку, про своего попутчика, а когда вспомнил, был уже конец зимы! Нашёл телефон и позвонил. «Да! Слушаю», — ответил женский голос!
— Здравствуйте! Мне бы Василия Михайловича!? В трубке наступила тишина...
— Алло! Я просил вас, пригласить Василия Михайловича! В ответ раздалось рыдание и сдавленный голос: «Его уже нет», — и короткие гудки!
Я всё понял, — я опоздал!
Вот теперь я еду в Свердловск! Не мог я не поехать! Мне так поверили! Я должен!.. Должен!
Если вас заинтересовала данная тема, можете через Yandex найти ряд сайтов, посвящённых Тоцким учениям. Предупреждаю, что материалы в них могут иметь прямо противополжное мнение. Есть и ряд измышлений, мифов и толкований! Правда, как всегда в таких случаях, посередине!