В Москве очередной всплеск фетишизма и идолопоклонства. Опять очередь к Храму Христа – Спасителя протянулась аж до метро Фрунзенская. По двенадцать часов люди стоят, ждут приобщения к очередной святыне. На этот раз это дары волхвов. Попы держат нос по ветру. Они сразу уловили этот тренд ожидания Чуда, который вот уже четверть века не дает покоя душам миллионов на Великой Русской равнине. Не понимают глупые, что этим они не поднимают авторитет Церкви, а наоборот опускают его, возвращая население в темные времена язычества.
То, что сделано большевиками в 17-ом году – бесповоротно. Отделение Церкви от государства и свобода совести является одним из базовых завоеваний Великой Русской Революции 17 – го года, и все попытки ревизии лишь окунают население в самое дремучее невежество и язычество времен волхвов на Руси, а ни в коей мере не способствуют возрождению веры. Сто лет – слишком большой срок, чтобы вернуть что-то базовое и навсегда утраченное. Тем более, что это базовое было густо замешано на язычестве времен волхвов.
Впрочем, в истории уже был прецедент. В 4-ом веке н. э. римский император Юлиан, талантливый государственный деятель и полководец, прозванный церковью впоследствии отступником, предпринял попытку повернуть ход истории вспять. Тогда тоже прошло примерно 70 лет. Он решил отказаться от христианства, как государственной религии, отстроить языческие храмы и вернуть все, как было. В результате его настигла стрела то ли парса, то ли христианина. Правда, само христианство вынуждено было пойти на кое-какие уступки язычникам, оставив алтарь для жертвоприношений и сохранив таинство евхаристии, как отголосок древних языческих обычаев принесения в жертву людей. Сейчас попытка вернуть безбожных людей к старой вере лишь реанимирует язычество, пусть и в православных рясах.
Интересно, что в России праздник Рождества не пользуется особой популярностью. Гораздо больше привлекателен для православных праздник Пасхи, языческий в своей основе, где Бог-отец приносит в жертву своего сына. Да и Воскресение Бога идет по сути от древних культов Осириса и Изиды в Египте. Впрочем, у каждого языческого народа были свои культы богов земледелия и связанные с эти обряды воскресения.
Между прочим, у мусульман тоже не в чести праздник Мовлид Набавий – День Рождения Пророка. А вот Курбан Байрам – Большой Праздник Жертвоприношения, замешанный на культе принесения в жертву детей это да! По сути дела Авраам, приносящий в жертву своего первенца Исмаила, мало чем отличается от Бога-отца. На месте нынешних властей я давно бы объединил Православие и Ислам, назвав новую религию Православным Исламом или Исламским Православием (возможны варианты) и отмечал Пасху и Курбан Байрам в один день. 20 лет назад ныне живущий в Лондоне Закаев написал в «Независимой газете»: - « В 17 году русский народ уже сказал « нет Бога». Теперь ему осталось добавить «кроме Аллаха». Для безбожного, тяготеющего к язычеству народа, теперь все равно каким богам поклоняться. Зато убили бы сразу двух зайцев: прекратили бы спаивание и деградацию народа и сократили до минимума терроризм, от которого уже спасу нет. Для этого, конечно, должен быть лидер масштаба Петра, а не наши временщики.
Волхвы
Мы – волхвы, мы заходим в чужие дома,
Видим, ясли пустые стоят наготове,
А за нами плетется молва Рождества:
Мол, родился мессия,
Если нет, то появится вскоре.
Мы волхвы, мы идем по стране,
По болотам ее и снегам,
Мы сидим в переходах, ночуем на пьяных вокзалах.
Светлояр мы узрели, прибились к его берегам.
Загорелась звезда, но нам этого мало.
Мы идем по стране. Что с собой принесем?
Ведь ОЧАГ СТОЛЬКО ЛЕТ НЕ ДЫШАЛ ПОЛЕННИЦЕЙ.
А палаш палача уж дано занесен:
Голова Иоанна в руках сладострастной блудницы.
Мы пророчим не беды, потопы, людские волненья.
Нам дано их узреть, но зачем понапрасну тревожить людей?
Говорим, что грядет неизбывное в душах свершенье,
Что значимей ста тысяч смертей.
Говорим, что вот-вот, на краю величайшей равнины
Средь бескрайних снегов и нелепых соломенных крыш
Без знахарок и мулл, без попов и раввинов
Этот мир посетит запоздалый малыш.
И тогда на излете просроченных дней
В той стране, где всегда предавали друзей,
Убивали пророков и чтили безумных тиранов,
Пролепечет по-детски: не смей, не убей,
И поверят ему как ни странно.