(Книга первая "Ёжик в Тумане". Круг Второй. глава восьмая)
---------------------------------------------------------
Актион, прислонил стул-инвалид к стене, и подошёл к стене переборки. Почему-то он уже не испытывал того отвращения от вида этой корявой «звезды зла», нацарапанной, «как курица лапой». Вот именно, - «Большая Корявая Курица», заключил он как хирург, что ставит окончательный диагноз. Но думал он о том, что делать с Изауром, куда его сунуть, хотя бы на время, потом разберёмся. Но в голову, как назло ничего ни лезло. Он вдруг разозлился, что из-за какой-то корявой курицы… и сплюнул на «звезду» и слюна вдруг зашипела и стала пениться! Это ещё более раззадорило Актиона. Он резко повернулся к Селене и коротко изрёк:
- "Стену будем ломать! Что-нибудь придумаем, что бы это ни повторилось! Стул сделаем новый! Калекам у нас делать нечего! ВСЁ! А теперь, Брысь отсюда!", -
и не дав Селене очухаться, схватил её за руку и вытащил из Учительской.
Напоследок спросив, - где наш «больной»?
«Больного» он нашёл, подпирающего задний борт Трибуны Стадиона. Тот даже не соизволил повернуть головы в сторону Актиона. Видать, когда у него нет припадков, он снова начинает наглеть. «Видать эта болезнь ему даёт какие-то преимущества перед остальными!?» - подходя, подумал Актион. «Герой одиночной борьбы со Злом» посмотрел на Актиона фальшивым взором «честно исполняющего нелёгкие обязанности». И вдруг лукаво вопросил:
- «Что там напела тебе про меня Селена!?».
Видать, он всё же наглотался какого-то зелья для «утешения души»? Но этот идиотский вопрос в придачу с наглым взглядом, каких-то «предательских глазёнок», - стал последней каплей преполнивший чашу терпения Актиона. С виду по нему ничего сказать было невозможно, - сама невозмутимость! Но внутри, где-то за ширмой сознания и души, складывалось, как 2+2, всё то, что пришлось пережить за это время, в один момент, в один яростный всплеск, в один взрыв. Никогда ещё такого с Актионом не было. Он схватил этого хилого рахитика за грудки и трахнул головой о борт Трибуны, а потом стал бить по щекам. А Изаур гоготал, прямо заливался со смеху! Несколько придя в себя, Актион нанёс сокрушительный удар с правой руки в челюсть, так что Изаур только клацнул зубами, и лишился чувств. Из уголка рта потекла как змейка тонкая струйка крови. Затем, подхватив того, как мешок с дровами, за шкирку, отнёс его в свою унылую «нору». Казалось, будто это охотник возвращается домой после удачной охоты, с добычей за спиной. Бросив Изаура на свою койку, Актион уселся рядом на табурет, устало и блаженно откинувшись спиной к стене. Он ни хотел, ни о чём думать. А просто, отдыхал после нервной разрядки. Теперь ему стало легко и ясно на Душе.
Неизвестно сколько времени пробыл Актион в блаженном забытьи, когда Изаур, замычал на койке приходя в себя. Актион посмотрел на это «чудо природы» с каким-то кощунственным интересом. Потом Изаур вдруг ровно сел, свесив ноги на пол. И оперся о стену. На нём не было лица. Ибо оно сливалось по цвету с серостью стены. Взгляд у Изаура был абсолютно пустой. Видать, он ещё до конца не пришёл в себя. Но Актион его не торопил. Наконец, тот в упор посмотрел на Актиона, будто его не узнавая.
- «И к чему всё это? Весь этот театр?» – спросил он невпопад.
У Изаура была манера никогда ничему не удивляться, словно всё что происходило вокруг, даже совсем новое, ему было давно до скуки знакомо. Актион молчал, словно обдумывает вопрос. Казалось, что оба они знают друг друга до последней клеточки тела и духа, и абсолютно не знакомы, - одновременно!? Это было необъяснимое состояние. Наконец видать Изаур полностью восстановил в памяти последовательность и ход событий, и глядя никуда заговорил: -
- "Симона, Селена, да какая разница, она всё понимает несколько иначе, так сказать с другого ракурса зрения. Она более светлая по натуре. Девкам нравятся переживания. Они любят всё раздуть до неимоверных размеров. Смешно и нелепо, правда? Я люблю порой поиграть с ними в страстишки, надувая их как мыльные пузыри! У них странная логика, они способны свято поверить в то, что казалось абсолютно нелепо!? И игнорировать то, чему стоит уделить особое внимание!? Они чем-то похожи на Духов наших, помнишь, - Пузырь Мыльный, Тос, Карамба!? У Духов всё ни так, как у нас. Но у них тоже есть своя логика. Если бы ты знал, каков они могут составить Гамбит!!! Закачаешься! Пойми, дурашка, нету «злых» или «добрых» Духов! У них нет понятий добра и зла! Это мы, сами приписываем им те либо иные качества! Бог, ты мой такие возможности, фантастика! Ну, скажи, что ты видишь в этом своём «правильном мире»!? Если так посмотреть – тоска зелёная! Если зелёному цвету ещё характеристику не определили, то это – тоска! Вы все вдарились в эту Олимпиаду, потому что у вас ничего «за душой» другого нету! Чтобы развеять хоть чем-то эту нудистику! Так, скажем, сделать запас бравурного Духа на будущее! А дальше, что!? Я слышал, мол, идея была по Туману полазить!? Может и удастся скрасить как-то досуг на какое-то время, да и то, что вы там найти можете!? Ту же СЕРОСТЬ! Тут перед носом такие возможности, а вы их ни видеть и знать не желаете!? Я поражаюсь ВАМ!? Ладно, я один влипнуть могу в какую передрягу, мне ещё учить и учить это хозяйство надо! Я тоже ещё многого не знаю! Но догадки есть хорошие! Да если бы мы все сообща взялись!!! Эх, какие там духи перед нами устояли бы! Я за то, что Тело нужно нам, но на что вы его растрачиваете!? Не пойму!?", - говорил он осторожнее, видать оплеухи Актиона, на него таки подействовали! Хотя конечно виду старался не подавать. «Агитировать он умеет, но только ни меня! Я – Пас! На чём он девок покупает, аспид!?» – плавали в сознании Актиона, как вольные рыбы, такого рода мысли. Но словно чего-то в этой идиотской пьесе не хватает!?
И Актион ждал…
- "Я не хочу занудствовать! Ну что ты молчишь? По что ты меня в свою «нору» приволок? Уж ни для бесед ли задушевных!? Или «мордасы набивать», коль никто не увидит? Может тебе Селена, что напела про меня? Так спроси чего не ясно-то!? Я уж надеюсь, лучше сам могу всё разъяснить тебе! Как говорил так Ментор наш, – Спой Светик не стыдись! А мне чего-то не досуг здесь тебе душу впустую изливать!?";
- "Да кто ж тебя поймёт мой милый! Ты мне, что прошлый раз за оперу напел? Хоть сам-то помнишь? Или у тебя на каждую пьесу новая пластинка припасена!? Подставили его идите ли! Борец одиночка со Вселенским Злом! Я вам, что мозги пудрю! Так вот я тебя малость того и не понял!? Только и всего! А теперь ты значит, меня в духи вселенские агитируешь! Несподручно даб тебе одному там мордасы набивали! Меня хочешь в компаньоны пригласить, или как я понял всех до кучи!?"; - Актион был пассивен в своей речи, как сам Туман.
- "Ну да, конечно, ну приходит ОН-ТАМ, или ОНО иногда! Только я в толк взять не могу, что ему надо-то от меня? А не от вас всех. Прямой угрозы я не вижу, но предупредить не мешало бы! Ты ведь что думал, что нам Создатель один светит!? Нет дорогой мой, есть и обратная сторона медали! И уж очень давно как ЕСТЬ! Только мы же существуем! Он тоже не может так вот взять и….!!!", - и смолк.
- "И значит надо семинарии в Учительской проводить!? Или ОН-ЭТО-ОНО-ИЛИ-КАК-ЕГО решил у нас Великим Ментором стать!? Научить нас как ЖИТЬ ПРАВИЛЬНО НАДО!!! А то идите ли СКУЧНО Живём, СЕРО!?", - Актион отвернулся от Изаура, как от Гада.
Изаур понимал, что с Учительской промашка большая вышла, но, похоже, и признавать этого не хотел. Видать давно никто туда не заглядывал, разве что, кто из девок могли пойти убраться и то иногда. Вот он там и пригрелся помаленьку. Пока тихо все было.
- "Да ты что наговариваешь-то! Я его, что ль туда приглашал!? Ты что полагаешь, Он ничего про нас ни ведает!? Он нас как облупленных знает от самого момента зарождения!!! Он и о Менторе и о ВЕРЕ Нашей все до последнего гроша знает!!! Только не вопрошай меня, откуда знает! Он ведь тоже почти как Создатель! Мы здесь все как на витрине сидим! Словно эксперимент, какой идиотский с нами проводят!? Мы-то ничегошеньки сами не знаем про это! А как я стал, о том догадываться, да копать что происходит-то! Тут Он…";
- "Хорош! У тебя десять пластинок на дню! И все разные! А теперь слушай меня, и О-ЧЕ-НЬ ВНИ-МА-ТЕ-ЛЬ-НО!!!", - то что было написано на лице Актиона, повергло бы в дрожь любого! Но Изаур из всего Духу старался виду не подавать, смотря отрешённо в сторону, - "Я – ЗНАЮ ТУМАН! Не как ты конечно, Пастух – Духов, хренов! Туману Духи все твои ДО ФОНАРЯ! Ты ПОНЯЛ!? И если ещё ты тут мне агитировать или кому ОБРАТНО К ДУХАМ СТАНЕШЬ, Я ТЕБЕ ТАКУЮ ЖИТУХУ УСТРОЮ, ВЫТЬ СТАНЕШЬ!!! Понял!? Скучно ему псу, идите ли!? Нет, я тебе мордасы бить более не стану, а то сдохнешь ещё чего ненароком! И так доходяга! А ОТНЫНЕ – ТЫ ВСЕГДА ПРИ РЕБЯТАХ БЫТЬ ДОЛЖЕН! И У-ЛЫ-БА-ТЬ-СЯ! УЛЫБАТЬСЯ ПОСТОЯННО! И ПРЫГАТЬ ВЕСЕЛИТСЯ РАДОСТНО!!! Если я хоть раз твою кислую или наглую рожу увижу, помяни моё слово, Я ЛИЧНО ТЕБЯ В ТУМАНЕ ТОПИТЬ СТАНУ!!! И ЗАПОМНИ, НИКАКИХ ДУХОВ ДО КОНЦА ОЛИМПИАДЫ!!! ВСЁ!;
Актион встал и буквально вышвырнул Изаура из своей «норы», а затем завалился на койку, заложив руки за голову, и впал в сладкое забытьё….
А через пол часа примерно, пришла Дездемона, села на табурет, поставив его рядом с койкой, и долго смотрела заботливым взглядом на Актиона, поглаживая ему руку в локте, но тревожить его сон не стала….