Обо мне ходят слухи, что я сумасшедший, но не верь этим слухам. Просто они все завидуют мне – а я их жалею... Вот эта муха, которая носится вокруг меня и то и дело садится мне на нос – это вовсе не муха, а космический корабль пришельцев, просто он очень маленький, и я это знаю точно, я дошёл до этого путём долгих раздумий. Вот и ты сейчас решишь, что я сумасшедший, а я не сумасшедший, я космополит, и мысли у меня подчас гранулёзные, гранатовые мысли, чуть ли не гранитообразные... И человек я не гривуазный, как многие инквизиторы, инертные во всём остальном, что не касается комплота против меня. Но зато ком-плот им вполне заменит компот, тоже своего рода крен в сторону кремации тех истерий, о которых иначе и не скажешь, как об инсинуации...
Что? Я сказал что-то не то?.. Ах, непонятно!.. Прошу извинения. Я совсем не хотел тебя обидеть... Я часто слышу упрёки, мне говорят, что я непонятен. Приходится приноравливаться к окружающей обстановке... Ты ведь знаешь, что я пробовал искать спасения за стёклами психиатрических больниц... Напрасно!.. Как только заподозрили во мне здорового, тут же и постарались избавиться от моего влияния... Если б ты знал, как сильно меня возненавидели некоторые лица, ведь я, действуя одним словом, пробовал излечивать душевнобольных, и небезуспешно. После нескольких месяцев моего пребывания в упомянутых больницах больничные палаты гудели, как рой растревоженных ос... По природе я человек неугомонный – и меня ничто не может остановить, ни нотации тех, кто пробует меня поучать, ни угрозы недоброжелателей. Врачи много раз пытались наставить меня, говоря языком церковников, на путь истинный, а кончалось тем, что наставлял их я, как заблуждающихся, впавших в темноту невежества, мракобесия и злобы...
Более покладистой и внимательной публики, чем наши страдальцы – душевнобольные, мне никогда не приходилось встречать. Там, в психиатрических больницах ведь совершенно нечем заняться, люди рады любому развлечению, а как они стремятся к духовному общению между собой!.. Причём – полное равенство, никаких льгот никому!.. Это меня и подкупало всегда. И вообще больничная палата для меня стала домом родным, я бы никогда от-туда не выходил. Всё, что надо человеку – всё есть. При этом обходительность, ласковое обращение со стороны врачей и нянечек, – особенно нянечек я люблю и принимаю их за матерей своих, они так добры! Они так жалеют нас... Нигде такой жалости и доброты я не встречал... поверь, не встречал. И потому ценю и всякий раз, когда приходится расставаться, так тоскливо, так муторно на душе, готов разреветься!.. А уж как в признательностях рассыпаешься!..
Кормят там довольно хорошо, чёткий режим дня, каждый день несколько часов проводишь на свежем воздухе, послеобеденный сон, чистая постель и главное – ощущение, что ты не одинок, что ты кому-то нужен!.. По-моему, подобная атмосфера – это рай, это прообраз будущего!.. Я не преувеличиваю... О человеке должны заботиться, должны видеть в нём человека, созданного не для прозябания, а для счастья!.. Вникни в глубокий смысл этих слов – и ты поймёшь, что я прав!.. Многие, кого пытался я в этом убедить, были со мной согласны...
Прежде чем покинуть Землю он простился со всеми своими друзьями и со всеми своими знакомыми. Он снимал перед кем-нибудь шляпу и говорил: «Я вас покидаю навсегда! Как мне вас жаль, всех людей, если бы вы знали!.. Но я вас буду любить и буду тосковать по вас, я вас никогда не забуду!..» Один раз он даже всплакнул и помог одной старой женщине донести тяжёлую сумку до дому, а та его очень благодарила и сказал ему: «Голубчик! Куда же вы, зачем же вы?!. Вы бы остались с нами!?.» «Нет! – смахнув слезу, твёрдо сказал он. – Я должен вас оставить, но я вас никогда не забуду!..»
На следующий день его не стало, он покинул Землю, чтобы донести до Вселенских бездн правду о человеке. «Я буду любить людей, я буду думать о них, я знаю, что скажу о них!.. – говорил он себе. – Уж я-то скажу, уж я-то донесу, не будь я тем, кто я есть!..»
И не знал, что правду он донести не сможет, потому что та правда потеряет смысл, перестанет существовать, когда попадёт он на край Вселенной. На краю Вселенной, куда он держал свой путь, его ждала стена. Он прикоснулся этой стены и ничего не почувствовал, просто рука его дальше не шла. Долго шёл он вдоль этой стены и однажды наткнулся на вход в совсем другой мир. «Вот теперь я попаду куда-нибудь! – подумал он. – Я донесу правду о Человеке!.. И он вошёл в другой мир, надеясь увидеть самое неожиданное и удивительное. Но вместо этого увидел троих мужиков, сидевших во дворе под раскидистым деревом за столиком и играющих в домино.
– Садись с нами играть! – сказал они ему.
Он молчал, не зная, что им сказать.
– Садись, садись! У нас всё время получается «рыба», но теперь будет по-другому, потому что теперь нас четверо!..
Он сел, взял домино и стал с ними играть, но в конце игры опять получилась «рыба»...
– Не в количестве игроков дело, – сказал один из мужиков, а в чём-то другом...
– Может быть, ты знаешь, почему у нас всегда получается «рыба»? – спросили игроки в домино того, кто присоединился к ним.
– Попробуйте сыграть без одной костяшки, – предложил незнакомец.
Они стали играть двадцатью семью костяшками и всё равно в конце была «рыба».
Потом они пробовали играть и так и этак, но всё равно в конце игры всякий раз одна костяшка оставалась лишней. Прибывший к игрокам в домино четвёртый игрок совсем забыл о цели своего прихода. Иногда он пытался что-то вспомнить, но надо было делать очередной ход и он откладывал до следующего раза...
И так они сидели вчетвером и играли в домино и всё время у них получалась «рыба», и они начинали снова и снова и дерево над ними слегка шелестело и отгоняло от них все другие мысли. Они помнили только, что они игроки и что им надо кончить начатую партию. Лица всех четверых были сосредоточенными, уж глядя на них никому не пришло бы в голову, что они занимаются маловажным делом, домино стало смыслом их существования, «рыба» – была загадкой, над которой они бились и в которую, как в твёрдую стену, упирались их большие бритые головы...
Нянечка просто золотце!.. Если бы у меня была такая мама, я, право, почитал бы себя за самого счастливого человека на свете!.. Я всё лежу-лежу, а она не обижается, хоть бы раз прикрикнула, а то ведь нет...
Она опять принесла рыбу, почему рыбу?.. Рыба была вчера, рыба была позавчера и позапозавчера?.. Интересно, где живёт эта рыба и где её ловят. Уж, видимо, не без мысли, что я её буду есть!..
О! Она живая, она шевелится!?. Что это она мне говорит, надо послушать?!. Ах, она жалуется мне, говорит, что блюдо грязное, могли бы, мол, и лучше помыть и протереть тряпкой досуха... Надо будет сказать нянечке про тарелку... В самом деле бессовестные повара, мучают рыбку...
Что это за стук у меня постоянно в ушах, такой резкий и неприятный стук, как будто чем-то твёрдым по столу стучат?.. Вот вилка, съем-ка я тебя, рыба, полезай ко мне в нутро и спи, спи, спи! Или тебе не хочется спать? Но придётся, придётся?.. Что она говорит?.. Она рассказывает мне свою рыбью историю. Сначала она была маленькой икринкой, затем стала рыбкой, плавала, где ей хотелось, а потом, когда ей исполнилось три года, её поймали сетью и доставили ко мне. Она сетует, что её не умертвили! Какая жестокость, какая вопиющая жестокость! Это всё равно что, например, кого-нибудь живьём закопать в землю!.. О! Она оказывается не простая, а волшебная, и может исполнить желание, надо бы только загадать... за-гадать желание!.. Вот я её съем и желание моё сбудется! Что мне нужно?.. Автомобиль, лошадь или чтобы я всегда был весёлым и беззаботным?.. Вот бы стать большим доктором и выдумать одно большое лекарство, хорошее-хорошее, горькое-горькое и дать бы это лекарство всем больным, чтобы они вылечились и стали бы весёлыми, добрыми, примерными!?.
Опять этот стук в ушах!.. Что это такое?.. Будет ли этому конец?!.
– Рыба!.. – кисло сказал бритоголовый дядя в полосатой пижаме и бросил оставшуюся костяшку на стол. Она упала верхом, на ней было пусто: пусто...
24 сентября 1980 г.