Мальчик Х. Заметка о юном инквизиторе

 
    В одной очень хорошей школе (действительно, хорошей, просто даже замечательной, но не скажу, в какой, чтобы никого не смутить) учится один мальчик - назовём его «мальчик Х. Он учится в 4 классе, а, поскольку дело происходит в Израиле и 4-й класс здесь обозначается буквой ивритского алфавита «далет», мы будем говорить об этом классе «класс далет», чтобы не терять специфики места. Ведь я так и не знаю, насколько в этой истории важна специфика места. Интуиция и опыт мне говорят, что не слишком важна, но я могу и ошибаться.
«Мальчик Х» - вегетарианец, т. е. не ест мяса и рыбы. Он сам так решил, и перестал есть «трупы несчастных животных». Его сестра, всё же, продолжала питаться традиционным образом, но «мальчик Х» был так настойчив, так неотступен в пропаганде вегетарианства и надзоре за пищевой нравственностью, что в конце концов, сестра сдалась и последовала его примеру. Теперь она тоже не ест мяса и рыбы, хотя ей очень хочется.
«Мальчик Х» рамками семьи не ограничивается. На большой перемене, когда класс далет» собирается завтракать, «мальчик Х» удесятеряет бдительность. В классе довольно много детей-вегетарианцев (что объясняется некоторыми мировоззренческими «реперами» этой школы), но есть и колеблющиеся, есть нетвёрдые в своей нравственной позиции, есть и откровенно подозрительные, которые могут тайком попытаться съесть бутерброд с тунцом. Наконец, есть упорствующие в заблуждении, которые нагло достают бутерброд с мясом и пытаются его съесть на глазах у своих одноклассников, как будто это что-то обыденное, что можно делать без стыда и страха возмездия.
Глаза героя нашей истории зорко и цепко бдят, нос пытливо нюхает, слух обострён!
- А что это у тебя! - Вдруг восклицает «мальчик Х», кидаясь через весь класс к сцене грехопадения. - Их-с-с-с-с! - Раздаётся его истошный вопль ( Их-с-с-с-с! - междометие в разговорном иврите, передающее чувство отвращения). - Это курятина! Ты не хочешь знать, как мучается курица, когда её убивают! Ты ешь курицу, значит, ты сторонник насилия и за войну!
В школе, надо сказать, физическое насилие не приветствуется, и мальчик Х, не встречая отпора в виде тумаков и затрещин, оказывается в любой полемической коллизии наверху — он очень громко кричит, поток его речи остановить невозможно, противника он не слышит, да и что там можно услышать, если и так известно, что нельзя убивать животных и есть их!
Короче, в классе остались единицы, кто ест, что хочет, не обращая внимания на «мальчика Х». Это дети или с очень сильным темпераментом, которые на крик готовы в любой момент ответить еще более громким криком или такие, которые, по той или иной причине, не слишком восприимчивы к психологическому прессингу. Впрочем, невосприимчивых и всегда готовых на отпор детей наш «мальчик Х» старается не замечать. Он сосредотачивает свои усилия на детях мнительных, обладающих повышенной чувствительностью и испытывающих коммуникативные проблемы со сверстниками. Есть у него еще одна привилегированная категория — это дети задумчивые или созерцательные, которым постоянный надзор и обличительные крики «мальчика Х» мешают оставаться в своём, таком интересном и таком сокровенном мире. Эти дети предпочитают «не связываться» и уступают. «Мальчик Х» и тут торжествует!
Вот подслушанный мной разговор двух учеников: девочки и мальчика из «класса далет».
Это разговор по поводу бутербродов с копчёным сыром. Этот сыр выпускается в виде круглых батонов, напоминающих колбасу, в России он называется «колбасным сыром» из-за внешнего сходства с колбасой.
Девочка.
- Нет, я не возьму в школу бутерброды с этим сыром, нет!
Мальчик
- Чего ты боишься? Даже «Х» знает уже, что это не колбаса, я уже целый год беру такие бутерброды и — ничего!..
Вегетарианство — не единственный «пунктик» «мальчика Х». Он очень искушён в политике. Вопрос «за кого твои родители голосовали на выборах» подбрасывает многих детей с постели среди ночи - «мальчик Х» не прощает, если голосовали не за ту партию, за которую голосуют его родители, а те, его родители, голосуют за крайне левую партию «А», и мальчик Х не сомневается в том, что остальные, голосующие за других (т. е., получается, «за правых») - дураки, подонки и поджигатели войны.
Кому хочется, чтобы его родители были дураками, подонками и поджигателями! Одна девочка так и сказала матери.
- Мама, давай ты будешь голосовать за партию «А», ну, хотя бы за «Б» или даже за «В», только не за «Н», а то «Х» меня всё время дразнит и говорит, что вы с папой — дураки!..
Выборами дело не заканчивается. Мальчик достаёт «русских» детей, потому что всем известно, что русские не понимают демократии и склонны к насилию. Не понимать демократии, по мнению «мальчика Х», значит, вообще, ничего не понимать, отсюда, он делает вывод, что дети выходцев из России, не могут понимать иврит или же, по крайней мере, у них должен быть какой-то акцент, пусть неуловимый, пусть, вообще, тайный, необнаруживаемый, но — обязательно «должон быть»! Акцентом он тоже попрекает и даже норовит растолковать недоумкам сложные обороты речи учителя — как не помочь представителям отсталой социальной общности, если помощь - это гуманизм! Мальчик «Х» знает твёрже твердого, что гуманизм — это хорошо, а другое — плохо!.. Плохое не может иметь положительных свойств. По этой причине «мальчик Х» не верит, что главный устроитель демократического Израиля Давид Бен-Гурион — русский, т. е. выходец из «Империи зла», взявший себе аборигенский псевдоним, дабы «отрешиться от старого мира». Что реаниматор иврита Элиэйзер бен Иуда был русский со страшной силой — он тоже не верит. Ну, американец или француз — ну, это может быть, так бывает... Мальчик верит в то, что США вступили во Вторую Мировую Войну для того, чтобы спасти евреев от Холокоста, и что Сталин вместе с Гитлером были заодно против демократии и, следовательно, за Холокост.
Дети «пришельцев» очень боятся аборигенного гуманизма «мальчика Х». Им обидно, потому что у большинства чистота и богатство ивритской речи заметно выше, чем у их добровольного ментора, но его безапелляционность заставляет их сомневаться в себе и своей уместности.
Поскольку «алимут» (алимут -насилие - иврит, понимаемое в Израиле, почему-то только как насилие физическое), - поскольку алимут это очень плохо, «мальчик Х постоянно следит за тем, чтобы обо всех случаях детских потасовок и просто толчков-пинков было немедленно доложено учителю. Короче, он непрерывно доносит. Доносит он и тогда, когда кто-то кого-то — а, особенно, его самого — обзовет каким-нибудь обидным образом. Доносит он, если слышит суждения, с его точки зрения, нетолерантные, негуманные, политически некорректные.
Когда мясо не едят и не дерутся и никак не завести речь о политике, «мальчик Д» высмеивает других детей, - тех, которые болезненно реагируют на насмешки. Он не просто высмеивает, он подмечает...целится и - дразнит. И то правда: если дети не совершают дурных поступков, то наверняка думают о них, желают их совершить и страдают от невозможности погрязнуть в трясине греха. «Мальчик Х» не попускает!
Я как-то подвозил домой после уроков сына нашей подруги, он из этого самого «класса далет», назовём его «У». «У» не просто мальчик, а храбрый мальчик. Он получил какой-то замечательной силы пояс за успехи в дзюдо, и всех на соревновании победил в своей весовой категории, несмотря на выбитое плечо — у него есть характер!
«У» вразвалочку лениво приближался к моей машине, как вдруг, заметив кого-то, съежился и опрометью кинулся за автомобиль, присел и затаился. Через некоторое время он вылез из убежища, сел в машину и мы поехали.
- От кого ты прятался, «У»? - Спросил я его. «У» замялся, но он честный мальчик, он мальчик с характером, - он преодолел себя и ответил:
- Там шел «мальчик Х».

Мальчик «Х», в свою очередь, очень мнителен и даже раним. Любое осуждение своих поступков со стороны детей или даже учителей он воспринимает трагически, как страшную несправедливость, за которой стоит некий тайный умысел или даже тайный сговор.
Получив вполне безобидное внушение от учителя, он может часами преследовать несчастного педагога, повторяя с невозможной для нормального человека настойчивостью: я ничего не сделал, за что Вы меня наказали!?
Я подозреваю, что учителя побаиваются мальчика «Х».
Скажу по секрету: «житейский путь пройдя до середины» (рассчитывая прожить до ста двадцати) я было решил, что ничего не боюсь, потому что всё уже было-перебыло, но...
Я бы оставался в этом приятном и — ей-ей - заслуженном заблуждении, если бы не «мальчик Х».

ПОСЛЕСЛОВИЕ (восем лет спустя

Прошло 8 лет со времени, о котором выше повествуется. Мальчик "У" с "сильным характером", - помните, он прятался за моей машиной от "Х"? - мальчик "У" вырос в красивого умного и обаятельного юношу. Третьего дня он покончил с собой. Немало учеников и выпускников этой школы страдают привычным посттравматическим синдромом и расстройством личности - в школе, свободной от насилия,  они подвергались психологическому прессингу, иногда, просто травле, со стороны одноклассников. Плюс непонимание тонкой природы отношений между людьми со стороны учителей.  Как правило, пострадавшие - это дети одаренные, глубокие, чуткие... Видит Б-г, я не виню во всех бедах мальчика "Х", но некоторую неслучайную связь между его триумфальным шествием по жизни, начавшимся в этой школе и продолжающимся по сю пору, - такую связь я вижу. На этом история, описанная здесь, заканчивается. Заканчивается? 

****

Сначала я снабдил эту зарисовку обширными комментариями. Подумав, удалил свои размышления. Они здесь не важны.

Негев, день 3 мая 2013 г.
Негев, день 16 октября 2020 г.