«Будущего недостаточно.
Старого, нового мало.
Надо, чтоб ёлкою святочной
Вечность средь комнаты стала».
(Борис Пастернак)
Черная сумка вторгалась в поле зрения мгновенно. Не зря за последние полчаса Лилия получила несколько звонков. Дежурство по залу вылета в предновогоднюю пору никогда не было спокойным, но тут телефонные звонки несколько минут не давали ей возможности покинуть кабинет.
Между киоском "Роспечать" и прилавком с кристаллами Сваровски сумка покоилась в кресле и казалась пассажиром, который сидел, подогнув ноги под себя. Может быть, сначала она стояла на полу, но уборщик помещения поднял ее как помеху на сидение.
Соседние кресла пустели. Похоже, пассажиры, наученные жизнью, непроизвольно организовали зону отчуждения от бесхозного багажа.
Словно им в противовес, за высокой стеклянной стеной садились и взлетали самолеты, невзирая на снежный пасмурный день.
Рядом с Лилей остановился молодой полицейский из линейного отдела по терминалу. Наверное, его тоже допекли звонки бдительных граждан. Ребят из полиции дежурная знала в лицо, но крепкого высокого мужчину, который подошел к ним третьим наблюдателем, она раньше не встречала. Возможно, это был представитель дежурного отдела ФСБ. Он негромко спросил Лилю: «Что мы делаем по вашей инструкции?» — «Вызываем вас… и вас». Женщина кивнула каждому мужчине из их троицы.
Черная сумка, казалось, приглашала ознакомиться с ее внутренним содержимым. Стоило протянуть руку и получить ответ. Преодолевая соблазн упростить решение задачи, Лилия предложила невольным компаньонам:
— Познакомимся? Я — Лиля.
— Дмитрий, — не улыбнувшись, сказал представитель полиции.
— Допустим, Ян…служба безопасности. Федеральная…
Пока они знакомились, позади их приблизился шум уборочной машины, протирающей пол. Лиля обернулась и протестующе подняла руку: «Сюда нельзя!» Всадник спрыгнул со своего «коня» и подошел к ней.
— Извините…виноват… Но сумку я уже проверял…Когда поднимал с полу.
Последовала немая сцена с переглядами: каждый из чрезвычайной троицы хотел бы прочесть мораль легкомысленному молодому человеку. Немыслимо неразумное нарушение инструкций, вопиющая безалаберность…
Лилия очнулась первая.
— Что в сумке? Кто ее принес? Как тебя зовут?
— Алпамыс…Алик…просто Алик.
— Что в сумке? — строго переспросил Дмитрий.
— Кто принес, я не видел. Она с утра стояла.
— Что в сумке? — вмешался Ян.
— Извините, я должен работать, — Алик повернулся к машине, собираясь ее включить. — А в сумке картошка. Только картошка. Килограмм восемь, я думаю.
Сняв проклятие с черного предмета, как сказочный богатырь, нарушив все инструкции, Алпамыс продолжил уборку.
Дмитрий и Ян исследовали нутро багажа — действительно сумка оказалась доверху набита пыльной картошкой. Мужчины сходили на пост досмотра багажа. Работники досмотровой зоны не помнили такой сумки. Аппаратура не отразила ничего подозрительного.
Лиля позвонила в камеру невостребованного багажа. Их человек обещал быстро явиться за сумкой в зону вылета. Женщина размечталась: «Скорее сдать сей предмет и забыть утренние волнения».
Камера невостребованного багажа прислала за сумкой уж очень пожилого работника. Он был седой, невысокий, с неторопливой походкой, невзрачный.
—Вы мне поможете, молодые люди? — произнес он неожиданно приятным голосом.
Дмитрий кивнул. Ян всмотрелся в дедка:
— Что же в вашем отделе не нашлось человека помоложе?
— Ну, извини. Под новый год некому работать. Девчонки молодые убежали на больничный, а меня, пенсионера, начальство вызвало на помощь. Старая гвардия, говорят, выручай. Так и в прошлом году было.
— Значит, вы работаете раз в году, — сказала Лиля, застегивая на прощание сумку.
Пришелец из отдела невостребованного багажа повертел головой по сторонам:
— У вас тут есть камеры наблюдения? Так, может, сумку оставить пока на прежнем месте? Вы же не нашли виновника или хозяина. К нам водворить эту ношу никогда не поздно.
— Лиля, — заговорил Ян. — Мудрые вещи работник говорит. Не будем спешить, поищем, понаблюдаем.
Через два часа они встретились в зале вылета возле черной сумки. Выражение лиц обоих говорило об отсутствии новостей. Они молча собирались разойтись по сторонам, но немного запоздавший к контрольному времени Дмитрий громко спросил: «Ничего нового?» Он резко остановился перед сумкой, расстегнул молнию и почему-то рассмеялся.
Ян оглянулся: «Что с тобой?» А Лиля заглянула в сумку.
— Забавно. Надо нести ее на досмотр.
— Почему?
— Картошка исчезла… теперь появилась…мука. Пакеты по 2 килограмма. Высший сорт.
Мужчины с завидной энергией побежали с сумкой на досмотр. Мука, мука… А вдруг и не мука вовсе? Но собака, знаток наркотиков, на муку не отреагировала. Ян поскучнел: «Реально мука. Что будем делать?»
— Пироги печь, — задумчиво ответила Лиля. — Встретимся еще через пару часов.
— Ее опять ставим на пол и оставляем? — спросил Ян.
— Пожалуй, посажу с ней рядом молодого бойца, — принял решение Дмитрий.
— А смысл? Ведь спугнем автора.
— Чтобы приглядывал, и чтобы пассажиры не беспокоились. Хозяину картошки или муки нечего бояться. Ведь в сумке не оружие и не наркотики.
Они разбежались, чтобы вернуться в назначенное время. Но наступили часы активной работы начальства, а значит, осмотра подозрительного объекта, заслушивания отчетов, выслушивания разносов, требование версий. Лилия, Дмитрий и Ян жарились каждый на своей сковороде. Если бы пол зала прилетов был грунтовым, то от многочисленных визитов к объекту наблюдения протопталась бы тропа. Но даже невидимые следы смывала машина уборщика, регулярно бороздящего просторы зала.
Лилия и Дмитрий обходили все точки общепита и торговли в зоне вылета. Полицейский задавал вопросы, а дежурная всматривалась в лица отвечающих, надеясь, что специализация в психологии, которую она получила в молодости, поможет ей не пропустить важные детали. Она знала по опыту, что бесконечный поток пассажиров безлик только на первый взгляд. Те, кто здесь работал не первый год, имели цепкую наблюдательность и хорошую реакцию, иначе бы остались без денег, посуды, газет и кристаллов Сваровски.
Все работники — от уборщиц до менеджеров — отчитались безупречно. Разве что девушка-продавец изделий из знаменитого стекла была молодая и новая, а на вопросы отвечала нервно.
Лилия вопрошающе глянула на Дмитрия. Он тихо ответил:
— Не привыкла она, боится, что товар прозевает, пока мы ее отвлекаем.
Тем временем Ян проверил безупречность досмотровой группы и работников-иммигрантов. Имя «Алпамыс» он хорошо запомнил, хотя это был не единственный уборщик зала. Начальство требовало от Яна версию — он озвучил. В центре её он поместил Алпамыса и его сменщиков. Коллеги Яна занялись поиском Алика-Алпамыса.
Возвращаясь к черной сумке, троица наблюдателей издали увидела, как очередной водитель уборочной машины легко, как пушинку, закидывает ношу на сидение и отчаливает. Дмитрий, подбежав, обеспокоенно заглянул в черное нутро и присвистнул:
— Пусто!
— Почему? — воскликнул молодой боец, карауливший объект.
— У тебя надо спросить. Где мука? Проспал?
Ян изрек:
— Алпамыс и компания…
— Дался тебе Алпамыс. Тупиковая версия, — отрезал Дмитрий. — Ты же проверял работников-мигрантов.
— Допустим. Ваш вариант?
Лилия рассказала о нервной продавщице стекла. «Она могла помочь кому-то… по незнанию…по наивности. А теперь трясется, ожидая последствий». Дмитрий не согласен был с этим сценарием еще во время опроса персонала. Высокий Ян смотрел на них снисходительно.
— Дмитрий, что сам предлагаешь?
— Похоже, дело рук кого-то из работников аэропорта. Остальных тут тщательно досматривают.
Лиля робко спросила: «Мы рассматриваем только реальные версии?» Ян заулыбался.
— О, женщины, вам бы только мистику привлечь. Привидение пришло и сперло картошку. Удобное объяснение, поскольку камеры наблюдения ничего подозрительного не зафиксировали.
Они сидели в замешательстве в зале вылета, мимо шествовали пассажиры, неизвестные, целеустремленные. Самолеты за огромными окнами бесшумно пересекали белое пространство.
Вскоре пришел пожилой работник камеры невостребованного багажа.
— Начальство велело забрать сумку. Говорит, чтобы вы занялись делом, а не валяли дурака. Уж извините за такие речи.
Дедок улыбался и разводил руками. Черную сумку он снял с кресла и понес прочь. Было заметно, что ему тяжело.
Дмитрий высказал удивление: «Если сумка пустая, то почему?»..
...Закончив дежурство, Лиля собиралась ехать домой. Но перед уходом она зашла в камеру невостребованного багажа, чтобы убедиться в завершении эпизода. Обитатели в честь технического перерыва гоняли чаи. Седой хозяин разливал кипяток и угощал выпечкой. Дмитрий тоже был здесь и с аппетитом ел пирожки.
Гостеприимство очаровало Лилию — ей нашлась чашка и пакетики чая.
— Кушайте, кушайте. Это мама моя напекла. Она мастерица. В русской печке пироги получаются славные. Было бы из чего… Ведь раньше на месте аэропорта была наша деревня…Красивая…Эх!
Лиля была голодна, потому что за дневными заботами забыла пообедать. Она откусила пирог — он был с картофельной начинкой. Пирожки с картошкой…
Дмитрий тихо сказал ей: "Хотел бы я знать, где находится эта печка".
Лилия поинтересовалась у него: "А в какие годы на месте аэропорта была деревня?" - "В пятидесятые".
- Вот там и печка, - подвела итог женщина.
Дмитрий промолчал.