Горсть бисера

 

Кажется, что вуалью печали
окутана, как туманом, Красота.
Но это не вуаль, а сам лик Красоты.
              Бенедетто Кроче



Медвежья услуга

I

Степь. Унылая, безродная степь. Степь и пыльная жара...
Марево горячего воздуха залило расплавленной взве¬сью весь горизонт, куда только хватало усталого взгляда молодого цыгана. Уже несколько суток он брел по целине в надежде выйти на какой-либо городишко, деревеньку, хутор, одинокую заимку... Хоть куда-нибудь, где живут люди, а значит, имеются вода и пища. В одной руке цыган держал гитару, другая крепко сжимала цепь, идущую к сухому горячему носу цыганского спутника — крупного бурого медведя. Хищник тяжело дышал, от жары и жаж¬ды на его морде проступили белые пенные хлопья пота. Взгляд зверя отрешенно блуждал по сторонам, иногда с непонимающей мольбой упирался в хозяина. Цыган, в свою очередь, старался не смотреть на единственного това¬рища, так как и без того на душе гадкой тяжестью лежала царящая безысходность. Цыгану казалось, что его моро¬чит степовой. От редких порывов беснующегося горяче¬го ветра сталкивались друг с другом дрожащие пыльные вихри. В этой толчее под воспаленным взглядом кружил сивый тощий старик с пепельной бородой, развевающей¬ся во все стороны копной волос и грозил, грозил костля¬вой старческой рукой затерявшемуся путнику.
«Так и до беды недалеко! Всю душу вымотает...» — подумал цыган, вспоминая народное поверье про степ¬ного хозяина: всех, кто не благословясь отправляется в путь, в степи поджидает злобный степовой. Он за все спол¬на спросит!
«Не благословясь... Какое там благословение — плеть¬ми на дорожку атаман выстегал!» — цыган поморщился от боли свежих ссадин, которыми ныла располосованная спина. Боль усиливалась от соленого пота, от глубокой обиды, от отчаянного осознания потери любимой и род¬ного табора. Нарастая, она выплеснулась в злость, жела¬ние выжить, в силу найти для себя правду — состояться человеком.
«Дойду...» — проскрежетал стиснутыми зубами из¬гнанный из табора бунтарь.
Вскоре цыган заметил среди примятого ковыля сла¬бую колею от телег и резвых бричек. Медведь начал под¬нимать к ветру морду, жадно втягивать ноздрями воз¬дух. Жилье... Где-то рядом должно быть жилье! Открытие вдохновило обоих. Они с новым приливом сил увлечен¬ными следопытами зашагали вдоль теряющейся колеи. Ведь эта жиденькая дорожка наверняка вела к людям. За пригорком по увалу и вправду наметились долгождан¬ные очертания усадьбы из нескольких домов и барского особняка.
Цыган вытер медведю морду, натянул на его клыкас¬тую пасть тугой намордник, сделал короче цепь поводка и двинулся навстречу людскому гостеприимству.

II

— ...Ну, что же твой косолапый сергач не танцует?! Может, ему чарку поднести, чтоб развеселился? — пья¬ный офицер расхохотался и плеснул вином в морду сто¬явшего посреди комнаты громадного медведя. В надежде поймать влагу зверь судорожно мотнул головой, облиз¬нулся и опять уставился жадным взглядом на стол, за ко¬торым сидели подвыпившие господа. Молодой цыган с поклоном стряхнул с себя винные капли.
— Момент, Ваше благородие! Сейчас растанцуемся...
Он грациозно повернулся к медведю, заиграл на гита¬ре и запел. Глубокое благородное звучание старинного инструмента пронзило комнату чем-то щемящим, незем¬ным. Тут же пошли задорные, призывные нотки — при¬глашение к нехитрому танцу. По полу застучали печат¬ные чечеточные шаги цыганских сапог. В такт чечетке и высокому звонкому голосу певца позвякивал столовый хрусталь. Красивый цыган с пышными волосами, золо-той серьгой в ухе, сильным упругим телом ритмично че¬канил танец вокруг зверя. Танцор вплотную приблизился к медведю и тихо попросил:
— Давай, родимый! Давай, Голубок... Ну, потанцу¬ем — надо!
Голубок же отворачивал морду, пытался опуститься на передние лапы. Лакированные пыльные сапоги взлета¬ли в размашистой чечетке перед самым его носом и ме¬шали принять привычное для зверя положение. Цыган быстрее, быстрее кружил вокруг медведя, надрывнее вы¬водил мелодию, все призывней бил по струнам. Лицо пар¬ня отблескивало бисером пота, смешавшегося с каплями выплеснутого вина, и полыхало бликами огня от свечей. Атласная рубаха намокла и прилипла к мощному торсу танцора. Казалось, что ее пурпурный цвет пропитан не потом, а кровью.
Один из офицеров вдруг стукнул кулаком по столу:
— Хватит! Ленивый у тебя медведь! Не получишь ты здесь ни гроша за такой балаган. Пошел прочь!
Цыган вздрогнул, как от плети. Пальцы непонятной гаммой нервно пробежались по гитарным струнам. Пе¬вец громко вздохнул, встряхнул мокрыми кудрями и, яв¬но с трудом уступая унижению, обратился:
— Барин, смилуйтесь! С Петрова дня Голубка не кор¬мил. Куска хлеба не было. По степи с ним скитались, еле на Ваше имение вышли. Барин, смилуйтесь. Велите по¬кормить медведя, завтра он Вам такую цыганочку спля¬шет — ахнете!
Пьяные господа загалдели. Хозяин оскалился в сытом смешке:
— До чего хитры цыганские бестии! Все вы такие. То ручку позолоти, потом погадаю, то сначала покорми, а уж потом спляшу. Не на того напал, дядя!            ...Холопом ко мне во дворы пойдешь?
Молодой поводырь медведя отрицательно покачал головой:
— Мы — ромалэ — народ не подневольный. Свобо¬дой пуще всего дорожим. Работы я не гнушаюсь, но в хо¬лопы ни к кому не пойду. Не серчай...
Хозяин усадьбы как будто ожидал такого ответа. Он развел руками:
— Тогда и я тебе на дверь укажу! Идите дальше, несо¬лоно хлебавши, скитаться.
Цыган, скрепя сердце, преклонил колено:
— Не для себя прошу, барин. Зверя пожалейте, обесси¬лел совсем. Если выгоните, не дойти нам до людей, с го¬лоду подохнем!
Офицер вскочил с криком:
— Сюда же дошли! Вот и обратно доберетесь. Вон отсюда!
Чуть в стороне от подвыпившей компании на диване сидел элегантного вида господин в полувоенном френче. Он выразительно щелкнул пальцами, призывая внима¬ние цыгана. Цыган обернулся. Мужчина во френче кив¬ком подозвал певца. Цыган с готовностью шагнул к си¬дящему. Господин взял из смуглых крепких рук гитару, осмотрел инкрустацию изящного корпуса инструмента, гриф, колки, ударил несколько раз по струнам и прислу¬шался. Затем бросил непонятный взгляд в окно и поинте¬ресовался:
— Цыган, скажи на милость, какой оказией вас с мед¬ведем сюда занесло? Почему ты один?
Во взгляде парня слезою блеснула тоска:
— Любовь не поделили с атаманом...
Офицер за столом язвительно хохотнул:
— Любовь — категория неделимая, ее, капризную, ни с кем делить нельзя!
— Вот я ею только с возлюбленной и делился... Да од¬на у нас с атаманом возлюбленная оказалась...
Офицер не унимался:
— Ну и уступил бы девку, с атаманом не ссорятся!
— Если любовь неделимая, как же ее уступить можно?! Отказаться — значит потерять. А так я хоть и без люби¬мой, но с любовью остался, — в голосе цыгана послыша¬лась нежность.
Господин во френче вернул разговор в свое русло:
— А ты с медведем и впрямь не дойдешь. Именьице ох как далеко от жилья какого. Здешние холопы, те ведь и горбушки не дадут, коли барин не дозволит, — во фразе господина послышалось какое-то участие, и цыган низко поклонился ему:
— Не дойдем, барин. Смилуйтесь, прикажите накор¬мить медведя. Я с Голубком из ведра похлебаю. Смилуй¬тесь, барин...
Цыган еще раз поклонился. Мужчина во френче встал и покровительственным тоном произнес:
— Гитару свою отдашь, накормим и тебя, и медведя. Нет, так сдыхайте с голоду!
Парень мгновенно выхватил у мнимого благодетеля инструмент, прижал гитару к груди и почти прошептал:
— Все что угодно, но не гитару-матушку...
— Мне угодно именно гитару, — прозвучал в ответ потерявший участливость голос.
Голос цыгана тоже окреп:
— Насчет гитары торга не будет. Здесь разговор закончен.
Офицеры взорвались:
— И с тобой окончен! Пшел вон, собака!
Цыган вернулся к медведю, пристегнул к кольцу в но¬су цепь и повел зверя к выходу. Гитару он продолжал при¬жимать к груди.
Уже в дверях парня остановил хозяин усадьбы:
— Стой. Подожди, цыган...
Цыган обернулся и все так же твердо отрезал:
— Гитару не отдам!
— Да бог с ней, с гитарой! Ты вот что нам скажи — мед¬ведя свалишь или нет? Вон ты какой богатырь!
Компания оживилась:
— И то правда, цыгана соплей не перешибешь!
— Давай пари держать! Медведь заборет парня!
— Да не жрал медведь сколько, ослаб совсем!
— А цыган жрал, что ли?
— Ну, ромалэ, будешь бороться с Голубком своим?
 
            ...

Продолжение и другие истории можно услышать на аудиокниге или прочитать в печатном издании. Информацию можно узнать по телефонам 9521082, 8 960 2777073...


О произведениях автора можно узнать по ссылке: http://triada-kungfu.ru/izdatelstvo.htm . приобрести произведения в печатном виде и аудиозаписи можно узнать по телефонам 9521082, 8 960 2777073...


Блудный сын




Тяжкая ноша


Атака


Ладони


Крик чайки


Царь-олень


Итальянская ария феи в кроличьей шапке