- Пожалуйста, скорее.
Стойкий запах влажного Африканского воздуха закручивает фиолетово-зеленую ауру настоящего духа дикости и первобытности. Докеры, биржевые маклеры, матросы в ожидании рейса и черные жиголо с круизных лайнеров. Дельцы Большой Европы с женами и без. Разомлевшие дамы в поисках кавалеров. Самые разношерстные представители человечества, обтянутые в оболочку из разноцветной кожи и идей вероисповедания. И под ногами у них охуевшие от голода и ненависти дворняги, рыщущие по помойкам в поисках костей. Здесь почти нет нищих, ибо никто их не замечает - слишком мало времени и чрезвычайно много забот. Никто просто не замечает синдикат бедняков, рискующих образоваться здесь. Преступность в портовом районе запредельная, но не бросается в глаза и так уж повелось, что никто в открытую европейцев не задевает. Слишком дорог аборигенам тот денежный кусок, который делают местные дельцы на этих людях.
Корабль поднимает якорь через два часа. За окном ослепительная белизна роскоши, слоновая кость богатства расцветшего города и черные точки-баржи, тлеющие углями в синеве вод. И карликовые рыболовецкие суда выступающие фоном для очередного оживленного дня в припортовых кварталах. Амир Хасиф лениво отлепляет внимание от оконного проема и жадно оглядывает девушку, томно и бесстыдно разнежившуюся перед его взором. Она лишь накинула на живот простыню, позволив созерцать полностью голую себя с подобранными коленями и раздвинутыми ногами. Прикусывает губы, ожидая экзотических и в то же время привычных удовольствий. В полутьме они гармоничней, чем инь и янь. Он проводит девушке по волосам.
- Так как, ты говорила, тебя зовут?
- А я не говорила! - смеется она и потом складывает губы в трубку, - ах ты мой любопытный уродец. Знаешь, что самое смешное?
Кошачьим движением она переворачивается на живот и прижимается упругим задом к прессу Амира. Находясь в этом же положении, проводит до головки пениса, дразня ее движениями вверх и вниз.
- Мое имя, - мурлыкает она, - настолько обыкновенное, что от него воротит. Зачем оно тебе?
Не выдерживая возбуждения крепко сложенный африканец хватает манящие белые ягодицы и ощутив прилив желания покрывает их поцелуями.
- Хочу рассказать потом друзьям, - густо произносит он, хватая девушку левой рукой за щиколотку и одновременно пытаясь впиться языком ей между ног. Она по-девичьи хихикает и вырывается вперед, вновь оказываясь на спине.
Сейчас африканец позирует во всем своем животном великолепии. Словно демон он нависает над ней вожделенно-потной чернотой, сверкая молочными белками с усаженными в них жестокими зрачками. Амир сложен как бык - вся спина, шея и грудь сплошное сплетение мускулов, подернутых жесткой и редкой курчавой растительностью. Пресс ярко выражен, хотя живот совсем не аккуратен, это скорее выдающееся вперед брюхо низкоквалифицированного рабочего. Между ног его вид увенчивает горделивая тяжелая мошонка со злым коротким, но чрезвычайно толстым пенисом. Над лысой головой Хасифа разгоняет воздух вентилятор. Однако прохладней не становится. Поэтому он вскакивает с кровати и идет к кувшину с ледяной водой, дабы остудить пыл.
- Отличная жопа, сладкий, - деловым тоном замечает девушка.
- Через минуту мы займемся твоей, - ухмыляется Амир в ответ.
Когда он разворачивается с кувшином, становится видно, как окреп его друг. Его член не поднимался, для этого он был слишком тяжел, но сейчас он уже был готов для проникновения. Для того чтобы придать дополнительной мотивации процессу девушка приманила своего партнера аристократичным пальчиком и быстро, с легкостью и внезапностью нимфы щедро поцеловала его между ног. Потом быстро увернулась от спешивших схватить ее за голову рук и вернулась в положение навзничь.
- Аня.
Она не была моделью или девушкой стремящейся ей стать. Но при такой внешности от нее отказался бы только сумасшедший или гомосек. Ангельская лицом, зеленоглазая породистая и стройная. С ногами словно созданными, чтобы между них вставлять с душой и много. Крупная и гармоничная круглая грудь с бледно-розовыми сосками кокетливо устремленными вверх. Амир припадает к груди, жадно целуя и облизывая ее, теребит соски свободной от ласк клитора рукой. Белый сексуально-холмистый животик, тренированный легким фитнесом отвечает ритмичными покачиваниями. Явление созревшей не столь давно юной девочки - редкость в портовых кварталах, вот почему мужчина жаден до этого тела и хочет вкусить все его прелести.
За окном шум отходящих кораблей и выкрики грузчиков. В обрамлении золотисто-русых волос раскинутых по простыням, Аня извивается и вожделеет тихонько постанывая.
- Пожалуйста, скорее, - полушепотом произносит она, незримо размыкая губы и тяжело дыша.
Нетерпеливо она хватает член и тянет его уверенным движением к себе между ног.
Вместе с тем, в роскошной красоте юной девушки прослеживалась некая закравшаяся порочность, какая бывает у мелких мошенниц или наркоманок. Порочность в общем, а не в какой-то особенной одной черте. И потому она видна с любых ракурсов и положений и никак ее не отодвинуть на задний план. Аня привыкла отдаваться всем своим сознанием, поэтому сейчас в мире для нее существует только эта комната, нет, что уж, эта кровать и ласкающий ее всю черный бог. Амир не привык к принцессам, поэтому брал он партнершу жестко, даже жестоко. Втиснувшись в нее насильником он сразу задал быстрый темп и совершая глубокие твердые и яростные толчки остервенело **** повизгивающую девчонку, словно потом намеревается ее убить.
Кончив первый раз, она попробовала высвободиться, отпрянув назад и ударившись в спинку кровати, но он мгновенно настиг ее и, воткнув *** обратно, продолжил драть ее бешеным псом. Так повторилось еще два раза, после чего теплая волна опрокинула ее на простыни и Аня провалилась в спасительную бессознательность.
Через прогнившие деревянные ставни пробивался пыльный солнечный свет. Стойкий запах сладостей, слегка приправленный морским бризом. Мозаика слипшихся век, стремящихся открыться навстречу изменившемуся миру. И жутка головная боль. Она предваряет осознание того, отчего у Ани внутри все сжимается и холодеет.
Сколько времени прошло с тех пор, как ушел Амир? Болезненное ощущение в животе и сухость в горле. Почему он не разбудил ее? Спину ломит, словно в аду. От влажного воздуха девушку одолевает истома. Но внезапное откровение, обрушившееся ударом молота, заставляет ее резко вскочить, сев на кровать и вытянув ноги вдоль. Еще один внутренний импульс скидывает ее с покрывал, и она лихорадочно принимается за поиски одежды. Джинсовые шорты, топ, кепка и кроссовки на высокой подошве. Скорее завязать шнурки. На ходу застегнуть молнию, взять рюкзак. Стоп...а где рюкзак?? Боже, вот он лежит, сверкая отверстием в котором лежат деньги...но почему отверстие открыто? Блять.
Да, все верно, корабль уже ушел, а Амир исчез со всеми деньгами, не оставив даже доллара. Аня почувствовала омерзительный жар, пронзивший ее от затылка до икр, на секунду ей показалось, что махровый ковер номера проваливается под ногами. Схватившись за вешалку для одежды, она удержала равновесие. Следующий корабль прибудет лишь через два дня. Средств на оплату жизни у нее не осталось.
Ресепшн отеля это душная, наполненная мухами конторка со слабой вентиляцией, состоящей из распахнутой двери на оживленную улицу. По углам красовались карликовые пальмы, покачивающиеся от дуновения теплого ветра, а может и по своей прихоти. Шумит и трещит радио, орошая пространство диким звуковым трайблом. Тут же и сам хозяин крепкий и коренастый коротышка с голой волосатой грудью навыкат. Он лениво отбивается от мух, иногда позволяя им завладеть краешком усов, а потом сдувает их неприятным срыгиванием. Он поворачивает толстую шею с увенчивающей ее массивной головой лишь девушка подходит вплотную к стойке, будто для него не существует объектов дальше метра.
- Пос-слушайте, - запинаясь, с ноткой истерики, говорит девушка, - мне нужно позвонить в полицию.
Хозяин ВИДЕЛ ее приближение, видел ее взволнованность, но облик участия примерять на себя не спешил. Однако сейчас его лицо поменялось и стало сочувствующим.
- Простите, мисс, но что случилось? - мягко интересуется он и делает радио тише. Западная поп-музыка прекращает резать ушные раковины.
Повисла пауза для обдумывания.
- Человек...который пришел со мной...Он обокрал меня.
Лицо хозяина удивленно вздрагивает, демонстрируя морщины лба и поднятую правую бровь. При этом его губы горько опускаются и он понимающе кивает. Находясь в состоянии нервного возбуждения и машинально постукивая по конторке, Анна спрашивает.
- Так вы можете позвонить куда-нибудь?
- Конечно, я позвоню в полицию немедленно. Вы можете подождать здесь?
- У меня все равно нет другого выбора, - отмахивается девушка безучастно и опирается локтями на стойку, погружая тонкие пальцы в золотисто-русую шевелюру.
Она так устала. Локти краснеют от грубого дерева. В ленивом воздухе витает неприятный сладковатый запах, отчего к горлу подкатывает подобие тошноты. От жары топ липнет к телу, но тут же морозит кожу, ухватывая частички ветерка и Анин живот постоянно напрягается не готовый к неожиданному холоду. Сейчас она проклинает себя, Амира, все эти неожиданные встречи и свою легкомысленность. В нескольких десятках метров отсюда стоял желанный корабль, который увез бы ее в сторону расслабленных коктейлей, неспешных бесед и романтического ветра свободы, едва вступившего в большую жизнь подростка. Восемнадцать это самое подходящее время, чтобы попадать в истории, не так ли? Впрочем, сейчас жажда приключений вовсе выветрилась из ее очаровательной головки, ведь это совсем не похоже на рекламные проспекты в центре уютного спального района.
- Я очень сожалею, - говорит хозяин, вернувшись из боковой комнаты, - но полицейский прибудет не ранее чем через час.
От этой мысли все внутри Ани завибрировало. Час. Невыносимый мозгоперекручивающий час в этом месте. Она не желала находиться здесь ни минуты отныне. Ее грудь тяжело колыхнулась, а сама девушка тяжело вздохнула.
- Ладно, - неумело копируя привычный будничный тон произнесла она, - я просто, знаете, просто вернусь в свой номер...я устала, хочу отдохнуть и...
Аня подняла голову, выискивая взгляд хозяина, но поймала его с поличным. Он плотоядно глядел на ее торчащие сквозь белизну ткани соски и чесал себя по брюху. Жирная муха восседала на его усах, и от подмышек пахло потом. От омерзения Аня потеряла мысль и, не окончив ее, направилась к лестнице. Под взглядом мужчины она чувствовала себя не голой конечно, но что-то близкое к этому, смутившись настолько, что даже покачивание бедрами во время шага столь естественное каждой женщине казалось ей сейчас вызывающе стыдным. Скорее вернуться в комнату и накрыться простыней с головой.
- Если хотите я могу вам чего-нибудь принести, - поспешно окликнул хозяин, - тут рядом есть кафе...может фруктов? Или немного выпить...все за счет отеля за...предоставленные неудобства.
Что-то дернулось внутри.
- Нет, спасибо, - поспешно отпрянула она, - просто разбудите меня, когда придет полисмен.
- Конечно, мисс.
Радио вновь вернулось на прежнюю отметку громкости.