Аннотация:
И снова тема "белье". О том, как оно шьется, но в итоге получилась история, совсем отдаленно связанная с темой, и совсем не то, что задумывалось изначально. Да и героиня, костюмер, женщина лет тридцати с хвостиком, меня откровенно веселит. Счастья ей!
Думаете, работать костюмером легко? Совсем нет! А уж сколько подводных камней в этой заурядной на первый взгляд профессии.
— Леночка, — обращается ко мне наша прима, — пусть у ночной рубашки будет вырез поглубже.
«Куда уж глубже?» Ее четвертый размер и так не помещается, а уж когда эта совсем не юная Джульетта машет своему Ромео с балкона… Впрочем, может, ради этого половина зрителей и ходит на спектакль.
И я делаю все, о чем меня просят. Разве откажешь жене продюсера и по совместительству директора в нашем театре? Можно, конечно, если не жалко попрощаться с должностью. «Не велика потеря!» — подумал бы кто-то. Только не я. Очень уж сложно найти работу в нашем провинциальном городишке. А одним пошивом себя не обеспечишь.
— Елена, — смущенно бормочет Семен Аркадьич, — штаны опять не застегиваются. И камзол маловат.
«В спортзал ходить нужно! И меньше пива хлестать по вечерам!» Но молчу. Все-таки лучший друг продюсера. Одна беда, обычное перешивание пуговиц не поможет. Только корсет. Ох и крику было, когда я это предложила. Но ничего, согласился — лишних денег на обновление гардероба все равно никто не выделит.
— Лелик, — томно тянет наш местный «казанова». — Мне опять рубашка мала.
Еще бы! Этот только в спортзале и пропадает. Но я лишь вздыхаю и шью новую рубашку. А все потому, что красивый, зараза!
А ведь есть и другие актеры. Каждый со своими требованиями и претензиями: здесь мало, здесь велико. А потом еще тут испачкал, тут хочу покрасивше. И еще, еще, еще…
Я же одна. Не разорваться же мне в самом деле!
А тут еще подруга — Людка подрабатывает в театре гримером — повадилась вещи таскать из костюмерной. Я сначала не замечала. А когда углядела, сразу выяснила, кто это такой шустрый.
Оказывается, у них с мужем сексуальные игры!
Говорю подруге:
— Нельзя, уволят. И меня в придачу за то, что молчала.
А она:
— Люсь, прости! Понимаешь, я даже не представляла, что все так хорошо будет. И Стасу нравится. У нас прям жизнь заново началась.
— Хватит.
Не хотелось мне слушать про ее радости. Сама-то в разводе, и мужика под боком нет.
Выбив из Людки клятвенное обещание не трогать вещи, я успокоилась.
Но рано радовалась.
Утром пятнадцатого февраля меня разбудил звонок в дверь. Часы показывали только четверть седьмого и я, натянув халат, пошла открывать. А там уж раннему гостю не поздоровится.
— Люся, солнышко, только не ругай! — взмолилась Людка прямо с порога.
— Ты чего в такую рань приперлась? Знаешь же, что я раньше восьми не встаю.
Что поделаешь, люблю ночами шить, так что мы с рассветом уже давно не видели друг друга.
Людка шмыгнула носом:
— Вот, — и протянула пакет, и у меня сразу сердце кольнуло от недоброго предчувствия.
Я заглянула внутрь и ахнула, узнав костюм Саломеи, хоть он и был закинут туда бесформенным комом — вместо того, чтобы аккуратно висеть в костюмерной.
— Ты же обещала!
— Это еще не самое страшное.
— Не самое?..
— Мы на него вино пролили, — потупила глазки моя бывшая подруга.
— Что?! — рыкнула я.
— И потом Стас немного увлекся… — совсем тихо прошептала она.
Я не стала уточнять подробности, а решила сама посмотреть.
«Мама дорогая!»
На шароварах пятно, а на бюстике не хватает половины украшений, да еще и лямка выдрана с куском ткани. Я не могла отвести глаза от этого ужаса, а потому не среагировала на звук шагов.
— Доброе утро, — поздоровался брюнет в тренировочном костюме, спускавшийся по лестнице. Ни дать ни взять — спортсмен. Его рыжая такса тоже приветливо тявкнула. Мужчина оценил размер чашечек бюстика, который я держала в руке, потом перевел взгляд на мою грудь, к слову, меньшего достоинства, и усмехнулся.
— Доброе утро, — широко улыбнулась Ленка и отступила, освобождая проход.
Я же пробормотала что-то неразборчивое и втянула подругу в квартиру.
— Кто это? — встрепенулась Людка.
— Такса вроде соседки, Марьи Михайловны.
— А парень? Ни чё так, да?
Я посмотрела на подругу. Ей что, мужа не хватает? При мысли о Стасе, вспомнила, что он натворил, и нахмурилась.
— Ты же все исправишь, правда, Люсь? — тут же взмолилась Людка.
— Где все остальное? — спросила я.
— Вот, в пакетике.
Людка достала целлофановый кулечек, на дне которого болтались бусинки и стразы.
— Это все? — строгим голосом поинтересовалась я.
— Что нашла, — сглотнув, пробормотала Людка.
Я лишь вздохнула. Подруга снова начала выспрашивать, можно ли все исправить, но я не стала отвечать, а выпроводила ее без ответа — пусть помучается — и приступила к работе.
Само собой, я все исправила. Я же рукодельница и умница!
После того случая Людка больше к театральным вещам не прикасалась, но я зорко за ней следила: не умеешь бережно относиться в одежде, не будет тебе и сладкого.
Кстати, о сладком.
Тот сероглазый брюнет, который встретился нам на лестнице, через пару дней постучался в мою дверь — с милой такой улыбочкой на губах и тортиком в руках. Я пригласила гостя — не пропадать же добру. Как оказалось, Антон (как же я люблю это имя — теперь!) выгуливал собаку матери, пока та была в больнице. Узнав у матери, что я не замужем, решил заглянуть в гости. А уходя, пригласил на свидание. И я согласилась. Ну, не могла же отказать мужчине, который видел меня в домашнем халате!
В общем, что ни делается, то к лучшему.