От автора: Жил себе человек, работал на радость людям, и в мыслях не допускал, что в конце жизни его поджидают трудные времена. Историю эту можно назвать типичной, уж больно она сродни многим: и по характеру и содержанию. Хотя, рассудите сами…
До родного города было три часа пути и Алексей Иванович, расслабившись за рулём, стал напевать известную песенку «…ни кочегары мы, ни плотники…», изредка притормаживая на спусках.
День выдался солнечным, и на трассе было мало машин. Дорога проходила по лесистой местности с болотистыми местами, закованными в бетонные сооружения в виде мостов с дренажными протоками под шоссе.
До водораздела было несколько небольших подъёмов, а потом дорога пошла вниз. Панорама лесного массива, разрезанного трассой надвое, долго не уходила из поля зрения, пока машина не выехала на равнину. Московский тракт недавно реконструировали, и дорожное полотно было широкой и ровной на многие километры, что позволяло ехать довольно быстро.
Алексей Иванович ехал и вспоминал своих друзей детства и своей молодости. Сколько их было у него в жизни, самых надёжных и верных?
Он насчитал троих. Самых, самых!
- Петька, Сергей и Колька, - вслух назвал их имена и прослезился - все они оставили неизгладимый след в его памяти, и были ему дороги по-особому.
Первый, Пётр, был ему, как старший брат, помогая ему учиться жизни. Жил он в соседнем доме, работал на стройке и учился в вечерней школе, имея на иждивение больную мать и младшего брата,
Серега, запомнился неповоротливым, добрым и смекалистым парнем, всегда стоящим за него горой. Он после рождения двойняшек, уехал на родину жены в далёкий город Орёл, и про его жизнь Алексей с тех пор ничего не знал.
Третий, Николай, вернулся на Украину. Это был настоящий друг! Своим спокойствием и уверенностью, он неоднократно показывал Алексею, как надо вести себя в коллективе. На его примере он многому научился. Они дружили семьями, у обоих росли дети: два мальчика у Николая и две девочки у Алексея. Первое время, после отъезда, жёны переписывались, но со временем переписка прекратилась. И теперь они живут в разных государствах. Иногда он видит Николая во сне, а когда просыпается, очень переживает, что встретил друга не наяву...
Время подходило к полдню. На трассе появилось больше машин, и Алексей Иванович, стал более внимательным. Ближе к Ачинску, перед аэропортом, по левую сторону выстроились высоченные тополя, как бы прикрывая дорогу от ветра и дурного глаза. А ещё, деревья напомнили строй почётного караула при въезде в населённый пункт. Всякий раз проезжая это место, он любовался этим строем и по-армейски прикладывал к виску руку, как бы отдавая честь.
По пути в Назарово он заехал на заправку и залил бензина. Дальше, за крутым поворотом, появилось кладбище, на котором лежали его отец, мать и младший брат. Сразу за кладбищем стоял отстроенный новый мост через реку Чулым.
«Надо сегодня, же навестить…», - подумал он о родителях и брате.
И вот он едет по знакомым улицам, где мальчишкой бегал в школу и гулял с ребятами по центральной улице, где впервые назначил свидание знакомой девчонке.
Вон и стадион, граничащий с берёзовой рощей, и кинотеатр с летней танцевальной площадкой. Недалеко его бывший дом, окружённый высокими тополями, где прошло его детство и юность. Старый, деревянный двух этажный дом! Откуда он уехал навсегда…
При виде «старичка», что-то ёкнуло в груди, и стало трудно дышать. Он остановил машину и вышел на тротуар. Мимо проходили какие-то люди, которых он не знал. Алексей Иванович прошёл в свой двор и увидел дядю Пашу, старейшину двора, который, согнувшись, тащил в сумке стеклянные банки, должно быть солонину.
Дядя Паша посмотрел на Алексея, но не узнал его. Тогда он окликнул старика и первым поздоровался, назвав себя. Дядя Паша сразу остановился и по виду, обрадовался. Сбивчиво стал рассказывать, как ему живётся на пенсии, и что во дворе сейчас живут другие люди.
- Померли все, Алёша, - вздохнул он, и тут же стал, не то хвастаться, не то сокрушаться. - И мне уже за восемьдесят, парень. Скоро приберёт меня косая.
Он снова вздохнул и пожаловался:
-Вовка мой, помнишь? Редкий гость теперь у меня. Он тоже на пенсии, живёт один в своём доме, без хозяйки, но я на него не обижаюсь, что не ходит ко мне. Ноги у него болят...
Дядя Паша всё говорил и говорил, а Алексей, чтобы не обижать старика, терпеливо слушал, вспомнив его сына и думая о своём детстве.
Скоро дядя Паша замолчал и нахмурился, будто вспоминая и, взмахнув руками, поспешил к дому.
- Пенсию должны принести. Совсем забыл, - торопливо крикнул он Алексею, устремляясь по тротуару. - Ты заходи, Лёха, вечером я всегда дома.
- Спасибо, дядя Паша, в другой раз. Я спешу, - крикнул ему вслед Алексей.
Через минуту он вернулся к своей машине. После встрече со стариком ему стало намного легче, будто он встретился с родным человеком.
Алексей Иванович подъехал к дому Петра, как раз в обеденное время. Адрес дома он помнил хорошо, но квартиру перепутал.
На сигналы из домофона никто не отвечал и Алексей подумал, что все на работе, но в это время дверь открылась, и в глубине коридора появился Петр.
-Вы к кому? - спросила уборщица, открывшая дверь.
-Вот к нему, - сказал он, показывая на Петра, - Петька это я, Алексей, тут меня не пускают…
Подошёл Петр, такой же подтянутый, как в молодости.
- А я слышу знакомый голос…. Я тебя, Лёха, ещё по голосу в коридоре узнал, - не то врал, не то говорил правду Петр, - Какими судьбами? Надолго к нам в город?
Они поздоровались, обнялись и похлопали друг друга по плечам.
- А ты про голос не соврал?- поинтересовался Алексей.
-Нет, с чего ты взял? У меня память на голос хорошая. А у тебя голос громкий, с интонацией. Ну, заходи, - Петр открыл дверь в квартиру. - Я уже собрался в одно место, а тут ты. Но ничего подождут. Есть хочешь?
Он прошёл на кухню и предложил:
- Вон ветчина, сыр, - и потрогал чайник. - Ещё горячий.
Он вёл себя так естественно, будто не было стольких лет разлуки и они только вчера расстались.
- Лёха, а я не работаю, живу на одну пенсию, - с горечью по - военному доложил он. - Сердечко малость прихватило. Пришлось с работы уйти. Жена за двоих работает. Скучно мне без работы.
Он на секунду сник, а потом опять засуетился, напомнив про еду:
-Ты, давай ешь, в холодильнике ещё есть. Наталья с работы придет, борща наварит. Вкусный борщ! – между тем поинтересовался: - Ночевать у меня будешь?
Алексей мотнул головой и Петька засветился:
-Вот и хорошо! По рюмочке примем. Я тебе одну запись покажу, сын из Чечни привёз. Исповедь генерала называется…, про Рохлина. Помнишь такого?
-А кто его не знает, сильный человек был, но кому-то помешал. Вот его и убили, - ответил Алексей.
-Убили то, убили, но, сколько военных за ним пошло. Я - то знаю, какой он был генерал. Личность!
Пётр по привычке вытянулся, а потом махнул рукой, как бы вспоминая:
-Мне тут по делу отойти надо. Ты как? Тут останешься или пойдешь? А то оставайся, скоро жена придёт…. С дороги полежи и отдохни.
-Нет, я лучше на кладбище съезжу, навещу родных..., - отказался Алексей.
-Тогда и я с тобой, - изменил свои намерения Петр.
Он позвонил по телефону и сказал, «что задержится на час».
На кладбище ехали, разговаривая о своих близких и родных, ушедших в мир иной.
Иногда Петр прерывал тему разговора, и предупреждал:
- Лёха, ты тут езжай потише, здесь гаишники прячутся. А там за мостом, поворот крутой, смотри встречным не попади.
Алексей Иванович хотел сказать другу, «что знает эту дорогу, как свои пять пальцев», но не сказал, боясь, обидеть Петра, а, молча, выполнял его команды.
-Ты не обижайся на меня, что я тебе командую, - угадал его мысли Петр, - Привык я штурманом быть. В полёте если что пропустишь, сам понимаешь, к точке возврата можешь и не попасть, а наоборот…. У нас один экипаж при взлёте свалился, из-за неправильной команды второго пилота. Все погибли, а какие летчики были, - качал он головой.
На кладбище друзья обошли могилы родственников, убрали от прошлогоднего мусора холмики. Постояли у каждой могилы по пять минут, и вернулись в город.
Петька убежал по своим делам, а Алексей покатался по городу и много чего увидел: появились новые улицы, преобразились магазины, а главная площадь, с памятником Ленину и фонтаном в центре, стала краше и удобнее для отдыха и прогулок.
К вечеру Алексей Иванович поставил на стоянку автомобиль, купил в минимаркете бутылку коньяка и коробку конфет для Натальи.
Супруги уже ждали его. Это было видно по накрытому столу на кухне, и по знакомому запаху наваристого борща и отварной картошки.
На столе, под слоем лука, в селёдочнице серебрилась аппетитная селёдка, рядом на тарелке ассорти из нарезки говядины, колбасы и сыра. Неподалёку в менажнице разноцветный салат из свежих помидор, сладкого перца и огурцов, присыпанный петрушкой с зелёным луком. В центе стола парила молодая картошка, заправленная жареным луком на сливочном масле, здесь, же белоснежные груздочки в хрустальной салатнице…. Ух, слюнки потекли!
Сели, выпили за встречу и принялись за еду. Хозяин ел быстро и подгонял друга. Алексей не успевал съесть салат или картошку, как Петр тут же накладывал ему очередную порцию и наливал в рюмку.
-Да не торопи ты товарища, истребитель, - сердилась Наталья. - Вот всегда такой. Как будто у него военная тревога, - смеялась она. – Знаешь, он и на мне женился бегом.
Закончив с едой, и насытившись, мужчины ушли в комнату к компьютеру. Петька был в своём репертуаре, и не давал открыть рта, рассказывая о себе и своих близких.
Потом, они посмотрели обещанный ролик с Рохлиным, немного обсудили сюжет, позлились на Ельцина, а потом Пётр рассказал, как познакомился со своей женой.
- Знаешь, где нашёл Наталью?- начал он с вопроса. - В Москве на Ленинградском вокзале…. Я к месту назначения после училища ехал. Форма новенькая - офицера морской авиации, погоны под золото блестят. Шик! Настроения на сто человек. Смотрю, девчонка у билетной кассы в очереди стоит и смотрит на меня, как на бога. Я тоже на неё посмотрел…
Стоит передо мной скромно одетая блондинка, по комплекции и росту в моём вкусе, ну я и подошёл к ней. И напрямую её спрашиваю: «поедешь со мной в часть женой?». Она на меня глаза вытаращила и молчит. Ну, я, было, развернулся и собрался уже уходить, слышу, робкий голосок спрашивает: «А не обманешь?»
Вокруг любопытные стали собираться, интересно им, чем всё закончится. А закончилось всё просто. Забрал я её с вокзала и с собой. В поезде она мне рассказала, что она детдомовская. Ты же знаешь, что и мне пришлось в детском доме несколько лет жить, пока мать в тюрьме была. Я даже представить себе не мог, что за пять тысяч километров, встречу на вокзале свою судьбу, и на всю жизнь. Да ещё детдомовскую! Она мне троих ребят родила: двух дочек и старшего сына. Сын сейчас майором в ФСБ служит, здесь недалеко. Дочки тоже замужем и живут отдельно. Есть внуки. А первый внук в третий класс ходит. По характеру весь в меня, - с гордостью сказал Петр.
Дальше он рассказывал, как жил после возвращения на гражданку:
- Из авиации, Лёха, мне пришлось уйти на пенсию. Помнишь, были времена? Всю армию чуть не развалили, вчерашние правители. Командир полка не отпускал сначала, но я настоял. Вот и вернулся к себе на малую родину. Устроился начальником охраны в разрез, через год получил квартиру и перевёз своих домочадцев.
Так и работал, пока не стал мешать одному типу. В то время с предприятия тащили всё, что плохо лежит. Директора менялись, как перчатки. Ну и мой начальник тоже пристрастился к такому «бизнесу». Я узнал и предупредил его, что молчать не стану. Ну и он взялся за меня. Тут срок на пенсию по возрасту уходить, они меня и уволили. Попытался восстановиться через суд, но не тут, то было! Восстанавливают меня в рядовые охранники с зарплатой ниже всех. А тут сердечко стало пошаливать, ну я и плюнул на всё! Обиделся…. Сам, знаешь, какие у пенсионера права, а моей военной пенсии хватало на один полёт до магазина, если отовариться нормально.
Алексей слушал друга, и не удивлялся ни чему. Всё, что говорил ему Пётр, было знакомо не первый год. Вот и он через неделю станет пенсионером и, рассуждая языком Петра о полёте, его пенсии даже не хватить, чтобы взлететь.
- Помнишь, как мы с тобой мечтали жить на пенсии? – спросил Алексей и, видя, что друг сделал на лице удивлённую гримасу, напомнил: - Ты ещё завидовал своей тётке и рассказывал, что у пенсионерки денег всегда целый куль. Помнишь?
Петька, вспомнив давнюю историю, засмеялся.
- Дурак я был! У тётки в мешке керенки лежали, - признался он. - Её отец на растопку печи их подобрал, когда Колчак по Сибири отступал. Они тогда после революции ничего не стоили. Потом тётка этот мешок на чердаке своего дома в Копьёво нашла, когда их раскулачивали. Так и таскала его с собой, в память о прошлой жизни. Всё думала, что деньги когда-нибудь пригодятся. Не понадобились! а мешок с деньгами вскоре сожгли. Об этих керенках, она сама мне всё рассказала, а я для смеху, взял да сболтнул вам про деньги.
Друзья переглянулись.
- Ты чего об этом спросил?
- Так, вспомнилось чего-то. Мы с пацанами, когда ты нам про мешок рассказал, хотели его стащить. И дочку её, Людку, за ириски, уговорили поискать мешок, но потом оказалось, что мешок тот пропал. Мы с ребятами подумали, что его стащил ты, но спрашивать тебя про мешок не стали, побоялись. А оно, видишь, как вышло. Выходит, зря мы тогда беспокоились, и чуть в дом не залезли.
Петр встал с дивана:
-Конечно, зря! Если бы я знал, что вы клюнете на эту сказку, не разыгрывал бы вас, - и он похлопал друга по плечу. - Пошли, Лёха, новости по телевизору посмотрим. Что там власть на грузинскую агрессию отвечает?
Они перешли в зал, и Пётр включил канал с новостями.
В новостях показывали разрушенный город в Южной Осетии и жителей, пострадавших от агрессии. Потом показали нашу колонну мотострелков.
- Дадут грузинам жару, мало не покажется, - уверенно сказал Петр. - Контрактников туда направили, видишь, мужики идут? Это в Чечне пацанами закрывались. Здесь, правильные выводы сделали. Всё четко и понятно объясняют, кто, за что и почему?
Алексей почувствовал, что офицеру запаса Советской Армии, бывшему лётчику, была понятна тактика и стратегия верховного главнокомандующего. Петька разделял её полностью и безоговорочно, как по уставу…
Разговор на тему войны продолжился после просмотра новостей. Петр опять вспомнил про конфликты, в которых принимал участие его полк. Все они носили локальный характер, как в случае с южно-корейским самолётом, когда его пришлось сбить по команде. Говорил он и о наших потерях.
Петр рассказал про пропажу нашего ракетоносца в водах Атлантики, когда самолёты летали поодиночке. Не забыл упомянуть и про подводные лодки и атомоход «Курск», намекнув, что это всё дело рук американцев...
О себе в тот вечер Алексей говорил немного. Его рассказ о взаимоотношениях с директором Петр выслушал с пониманием.
-Знакомая история, - сказал он. - Только ты не горячись, а продолжай работать. Трудно будет жить на одну пенсию. Ну, а если твоё положение не изменится, лучше уйди, побереги здоровье, - советовал он. - В нашем возрасте отстаивать свою позицию, дорогого стоит, тем более у хозяина. Вот я сегодня не работаю. Много у меня прав? Я на своём примере испытал, когда доказывал своё право на льготы, как «Участник боевых действий». Сегодня на бумаге у военного пенсионера много прав. Вот только здоровья их отстаивать, совсем мало осталось, поэтому и ничего не меняется. Куда не приди, к кому не обратись, везде показывают задницу, обклеенную разными справками. Если за месяц справки не соберёшь, назначают новые, и так без конца. Так что работай, пока не выгонят, - заключил он и засмеялся.
- Да…, времена, - согласился Алексей. - Будто у чиновников нет родителей. Чего смеёшься?
- Ты, я слышал, в советские времена, тоже был чиновником, - и, продолжая смеяться,спросил: - Расскажи мне, чем ты отличался от нынешних?
Алексей Иванович задумался. Да, был такой период в его биографии, когда его чуть ли не силой заставили перейти в партком…
Секретарь парткома, а был он из кадровых партийцев, трижды приглашал его на собеседование, и трижды Алексей отказывался от выборной должности. После третьего собеседования секретарь откровенно предупредил его, «что если он откажется в четвёртый раз, у него будут проблемы с карьерой».
Алексей после этого разговора решил посоветоваться с начальником штаба стройки, и тот посоветовал ему согласиться, доходчиво объяснив:
-Зачем тебе портить биографию? Да и опыт работы с людьми приобретешь, а там глядишь и по партийной линии пойдёшь. Только в этот раз с женой не советуйся, у неё на уме материальная сторона, а у тебя поворот в жизни. Реши свою дальнейшую судьбу сам, - посоветовал майор.
Совет майора оказался решающим в выборе профессии, и Алексей дал согласие.
В парткоме он проработал около двух лет, а потом его забрали в горком.
Во время перестройки партийные боссы сходили с ума от гласности и демократии, перетрясая партийные структуры на свой лад, как оказалось, готовя страну к развалу, и Алексей, не выдержав этого бардака, ушёл из горкома в частную фирму. Но и там он не нашёл себя, и вскоре уволился. С тех пор прошло почти десять лет. Страна изменилась в корне. И сравнивать современную работу чиновников, с работой чиновников прошлых лет, было неправильно.
По своей сути чиновники ничем не отличались друг от друга…, и советские и теперешние исполняли инструкции и законы, принятые в государстве. Но моральные различия превзошли все ожидания! Принятые Думой плохие законы, стали действовать, как хорошие и чиновникам ничего не оставалось, как искать в них собственную выгоду, тем более их в этом никто не ограничивал.
-Ты же видишь, как живут теперешние чиновники, а как жили мы?- ответил на вопрос вопросом Алексей. - Раньше на местах, порой, приходилось не то что думать о себе, а конкретно помогать людям. Знаешь, сколько субботников я провёл, и всё безвозмездно? И нас было не единицы. Встречались в партии и конформисты, но я про них не знал. А узнал я о таковых после перестройки, когда страну развалили. Они и развалили! Где они сейчас? Думаешь на заводах и частном бизнесе, Петя? Фига с два! Они там, где деньги, и где власть. Ты это хотел услышать от меня? – вспылил Алексей.
- Что ты разошёлся, хотя, все правильно говоришь, - ответил Петр, продолжая улыбаться. - Не принимай близко к сердцу мои вопросы о прошлом, старик. Это я к слову спросил. Я знаю, что ты был честным чиновником, иначе не сидели бы мы сейчас вместе. Я ведь тоже человек из Советского Союза и твой верный друг! Знаю, что воруют сейчас намного больше, чем раньше. Не зря президент объявил борьбу с коррупцией, правда бороться ему придётся со своей же гвардией. Даже не знаю, кто и победит?
Он замолчал, давая понять, что эта тема ему неинтересна.
- Давай, Лёха, лучше на кухне посидим и вмажем за Россию! - предложил он и выключил телевизор. - Я его не смотрю, вот только новости, и время жалко, - добавил он.
Спать легли поздно. Возбуждённый от разговоров и воспоминаний, Алексей Иванович долго ворочался, и никак не мог уснуть. Уснул он уже под утро, когда начало светать.
Во сне его мучили кошмары. То ему снился сон про директора, который давал ему трёпку, то он видел себя контрактником в каких-то горах, отставшим от отряда…
Утром за завтраком, Алексей, было, заикнулся рассказать про кошмары во сне, но, спохватившись, перевел разговор на тему своего предстоящего юбилея.
Выслушав друга, Петр категорически замотал головой:
-Спасибо за приглашение! – сказал он. - Не люблю я шумных компаний, да и здоровье, сам видишь, уже не то, обойдёшься без нас, - прямо объявил он. - Вот, ножик, на память тебе дарю, - и он достал из тумбочки самодельный нож, с наборной ручкой и узким лезвием в чехле.
- Его наш охранник под заказ делал. Классный ножичек, бери. Будешь меня вспоминать, когда его достанешь, - сказал он и, повертев ножом, вложил его в чехол и подал Алексею.
До обеда они провели в разъездах. Сначала увезли на Петькин гараж варенье и солонину, потом съездили за молодой картошкой. В гараже Петька нагрёб два ведра и объяснил:
- Картошка у нас не гниёт, а когда сваришь, не чернеет. А по вкусу, ты её вчера хвалил, лучше не бывает! Возьми на семена и на еду. Всё равно нам столько не съесть…
Потом Алексей довёз друга до дома, поблагодарил его и Наталью за хороший приём, пригласив приехать к ним в гости, и уехал.
Обратная дорога домой показалась ему намного короче, и к вечеру он был уже дома.