Пламя страсти и демон раздора

Наталья Сурнина 2
           Пламя страсти  и демон  раздора
               

   Используя обычное определение –«любовная лирика», мы должны, размышляя над стихами Некрасова,  говорить скорее о страсти, чем о любви Мужчина и женщина в его стихах охвачены чувством мятежным ,с необъяснимой темной стихийной основой. Погруженные в первозданный хаос страстей, они мучимы чудовищами раздора, постоянными ссорами, упреками, подозрениями. Ревнивыми воспоминаниями о прошлом. Трудное развитие отношений  имеет и реалистическое объяснение: бедностью жизненные неудачи и испытания, бездомность. Герой любовных стихов Некрасова  уверен в неблагоприятном прогнозе своего будущего: это состояние не временное, другого не дано ,и в дальнейшем для него уготованы только потрясения , беды и горести. Удивительно ли , что человек, всегда готовый на бой с судьбой, всег8да ждущий от мира и людей ударов, и любовные взаимоотношения представляет и реализует как борьбу.
Отношения двух любящих словно не начинаются с их встречи, повесть их любви  неизбежно включает опыт других отношений , память о любви к другому человеку, память об ошибках, падениях, потерях:
Когда забывчивую совесть
Воспоминанием казня,
Ты мне передавала повесть
Всего, что было до меня,
И вдруг, закрыв лицо руками,
Стыдом и ужасом полна,
Ты разрешилася слезами,
Возмущена, потрясена….

…и прежде чем понять рассудком неразвитым,
Ребенок, мог я  что-нибудь,
Проник уже порок дыханьем ядовитым
В мою младенческую грудь
Застигнутый врасплох,
Стремительно и шумно,
Я в мутный ринулся поток….

Такие воспоминания неизбежно приводят к ссорам, упрекам, объяснениям

Все, что вызвано словом ревнивым,
Все. Что подняло бурю в груди,
Переполнена гневом правдивым,
Беспощадно ему возврати.
Отвечай негодующим взором,
Оправданья и слезы осмей,
Порази его жгучим укором-
Всю до капли досаду излей!

Охватившее двоих чувство осознается ими как «мятежная страсть», как чувство не светлое, умиротворяющее, а  причиняющее боль и страдания:

И первое движенье страсти,
Так бурно волновавшей кровь,
И долгую борьбу с самим собою,
 И не убитую борьбою,
 Но с каждым днем сильней
Кипевшую любовь.

Интересно, что изначально влюбленный не строит дальних планов, более того, он убежден в скором окончании отношений:

Не торопи развязки неизбежной!
И без того она недалека.
Когда погаснет пламя страсти
Или послушаетесь вы
Благоразумья строгой власти
И чувству скажете: увы!

И самые воспоминания о любви не переоцениваются героем стихов, не становятся. Как это часто бывает, идеализированными. Исключающими темное. Неприятное:

О письма женщины, нам милой!
От вас восторгам нет числа,
Но в будущем душе унылой
Готовите вы много зла
Они горят!...Их не напишешь вновь
Хоть написать, смеясь, ты обещала…
Их  ложью жизнь еще не назвала,
Но правды их еще не доказала…

И если есть у влюбленных минуты взаимопонимания, просветления, то и тогда герой убежден: чудовище ссоры только притаилось. Их взаимная страсть сильна, сил у любви много. Они бурлят и кипят, наружу рвется вулкан: огонь, пепел. Между влюбленными нет гармонии,  все чувство пронизывает глухая трагедия: любовь принесла не радость солнца, а мрак раздора. Сумерки чувства, бессолнечная любовь, житейская муть с ее  буднями, мелочностью приносят одни страдания. Огромное число стихов о любви воспевает женщину, вызвавшую к жизни эмоциональный порыв и как результат- творческую реализацию, возлюбленные предстают в стихах в качестве музы. В лирике Некрасова ,как известно, муза –крестьянка , истязаемая бичом на площади. Быть может, поэтому ей не пристали ангельские крылышки, флейта ( ахматовская дудочка)? В стихах Некрасова, неслучайно ставших народной песней, есть и иное изображение любви ( “А всего взяла желанная бирюзовый перстенек”, “расступись ты рожь высокая, тайну свято сохрани”) любви преданной, самоотверженной, бескорыстной. Именно в народной среде нашел поэт высокий образец русской женщины (“Есть женщины в русских селеньях…”)
Не такова героиня любовной лирики поэта. Скорее, это женщина- оборотень. Неуловимо меняющая облик, человек с двойственной натурой. Трудно постигаемой сущностью:

   Неразрешимой тайной
Я мучился : я плакал страдал,                В догадках ум испуганный блуждал.

Герой существует в атмосфере вопросов, нарастающей атмосфере безнадежности, невозможности понять друг друга,  попытки объясниться приводят к новым жестоким ссорам:

  Они бесили мой тяжелый,                Больной и раздраженный ум.                Упали волосы до плеч,
Уста горя, румянцем рдеют щеки,
И необузданная речь                Сливается в ужасные упреки,                Жестокие, неправые…                Облегченье взволнованной груди,                Неразумное, резкое слово.

 Невозможность ясных и простых отношений переживается болезненно, вызывает предчувствие разрыва, потребность очищения от “демонов раздора”.  Женщина- темный гений, погружающая в пучину страданий , вместе с яркими переживаниями вносит в жизнь и постоянное мучение, как не мечтать избавиться от него, обрести душевную ясность и покой, достичь чистоты помыслов и действий, отношений и чувств? Герой чувствует, что продолжение отношений – это саморазрушение.
В страстном диалоге двоих, так драматически переданном Некрасовым, женщина независима, внутренне свободна, а мужчина часто носитель дурных качеств, жертва собственной слабости, он подвергается агрессии и даже часто чувствует себя рядом с возлюбленной беспомощным,  ждущим помощи и одобрения ребенком. В стихотворении “Так это шутка … “ поэт использует развернутое сравнение. Влюбленные вчера расстались после нежного свидания, а сегодня герой получил сухое , суровое письмо, он теряется в догадках о причине перемены отношения к нему: чья-то ложь, досужая клевета, каприз, давний гнев? Он не в силах проникнуть во внутренний мир любимой, он рад нелепому невозможному объяснению, что это была шутка. Разве может быть такое жестокое отношение , такая бессердечная игра чувствами шуткой? И этому странному объяснению он рад, как ребенок. Верит ему. Облегченно сбрасывает  страдания ( “Я мучился, я плакал  и страдал…”) Вторая часть сравнения ( любимая- няня, герой- ребенок) содержит описание игры соотнесение с любовной игрой): взрослый опытный человек заводит ребенка в лес ( лес страданий и мучений, лес испытаний и чудовищ), прячется  за куст, оставляя его совершенно беспомощным, и вдруг появляется , когда он “мечется в тоске жестокой”. Узнав, что это была игра, он “все забыл, И няню не бранит”  . Мужчина – ребенок, жаждущий любви, готовый прощать , дезориентированный в житейском море, он просто погибнет без руководства и любви, женщины, любви материнской , заботы и попечения. Удивительно ли, что герой любовной лирики Некрасова не знает ангельской кротости, так часто изображаемой другими поэтами, умиления перед нежной душой женщины, уверен во всесилии демонов? В его стихах нет свойственного молодости упоения любовью, а есть ожидание разрыва.
Нельзя не заметить выразительность изображенного внутреннего мира. Женщина в любовных стихах Некрасова охвачена неукротимой страстью, ей не свойственна нежная женственность, отношения с ней скорее погибель души, чем спасение. Отношения лишены романтики, автор не пишет , как обычно, о любовных свиданиях при пенье соловья, лунном свете. Мужчина не строит взаимные отношения , он не строит и далеких планов их развития, так как его любимая- не ведомая , она по меньшей мере равна мужчине, осознает себя как личность. От пушкинского восхищения дивными формами, от тютчевского изображения высокой духовности женщины любовная лирика Некрасова отличается значительно. Любовь охватывает  все богатство внутреннего мира героев, проблемы двоих, а не проблем отношения мужчины к женщине, ответственности его перед женщиной раскрывается Некрасовым. Любопытно, что с большим художественным мастерством показывая различное понимание и  переживанием мужчиной и женщиной любовного чувства, Некрасов избегает такой известной и дающей большие возможности темы , как любовный треугольник. Мастерски разрабатывая в одном стихотворении несколько тем, автор создает героя, глубоко осознающего свои возможности, стремящегося к цельности, к служению идеалам, возвышающим человеческую душу.