Фото из интернета. Автор неизвестен
1946 год был знаменательным в жизни Войно-Ясенецкого. Представленные Наркоматом здравоохранения его фундаментальные работы были удостоены Сталинской премии 1 степени.
***
Лауреаты Сталинской премии в области науки (1946—1952)
Премии за 1943—1944 годы
ж) МЕДИЦИНСКИЕ НАУКИ
Первая степень — 200 000 рублей
Войно-Ясенецкий, Валентин Феликсович (архиепископ Лука), профессор, консультант-хирург эвакогоспиталей Тамбовского ООЗ, — за научную разработку новых хирургических методов лечения гнойных заболеваний и ранений, изложенных в научных трудах: «Очерки гнойной хирургии» (1943) и «Поздние резекции при инфицированных огнестрельных ранениях суставов» (1944)
***
Как пишет Солженицын А.И. в романе «Архипелаг ГУЛАГ», Лука согласился получать премию только в полном епископском облачении.
Гордый и независимый Валентин Феликсович не устоял против посылки Сталину благодарственной телеграммы по поводу высокой награды, написанной в несвойственном ему высокопарном стиле того времени:
Москва Генералиссимусу И.В.Сталину
Прошу Вас, высокочтимый Иосиф Виссарионович, принять от меня 130.000 рублей, часть премии Вашего славного имени, на помощь сиротам, жертвам фашистских извергов.
Тамбовский архиепископ Лука Войно-Ясенецкий
профессор хирургии
***
Вскоре была получена ответная телеграмма:
Тамбов Тамбовскому архиепископу Луке Войно-Ясенецкому профессору хирургии
Примите мой привет и благодарность правительства Союза ССР за Вашу заботу о сиротах, жертвах фашистских извергов
Сталин
***
Публикация этих телеграмм дала повод для слухов, будто бы Войно-Ясенецкий встречался и беседовал со Сталиным, который в одной из встреч задал ему «каверзный» вопрос:
– Профессор! Во время операции Вам ведь не приходилось встречаться с человеческой душой?
– С совестью мне тоже не приходилось встречаться, но она, тем не менее, существует, — будто бы ответил Валентин Феликсович.
Но на самом деле Войно-Ясенецкий со Сталиным никогда не встречался. Однако этот мифический диалог весьма красноречиво свидетельствует о мироощущениях врача и священника. О Сталине архиепископ Лука говорил:«Сталин сохранил Россию, показал, что она значит для мира. Поэтому я, как православный христианин и русский патриот низко кланяюсь Сталину».
«Множество поздравлений отовсюду, — писал Владыка Лука после получения премии, — Патриарх, митрополиты, архиереи, Карпов (Председатель Совета по делам РПЦ) ,Митярев, Третьяков, Академия Медицинских наук, Комитет по делам высшей школы, Богословский институт, профессора и проч., и проч. Превозносят чрезвычайно... Моя слава — большое торжество для Церкви, как телеграфировал Патриарх».
Отмечая заслуги советских медиков — первых послевоенных лауреатов Сталинской премии, Нарком здравоохранения СССР 40-50-х годов Г.А.Митерев в своих мемуарах «В дни мира и войны» писал: «В.Ф.Войно-Ясенецкому, его исследованиям обязаны жизнью многие сотни раненых, что ставит этого хирурга в один ряд с самыми выдающимися врачами нашего времени».
Второе издание книги «Очерки гнойной хирургии» было восторженно встречено как маститыми учеными, так и молодыми врачами. В них был заложен многолетний опыт доброжелательного наставника. Монография написана с большим литературным мастерством, тонким знанием дела и огромной любовью к больным. В многочисленных рецензиях ее ставили в один ряд с трудами таких выдающихся хирургов, как С.С.Юдин, Г.Мондор, Ф.Лежар.
В предисловии к третьему изданию, вышедшему в 1956 году, проф. А.Н.Бакулев и проф. П.А.Куприянов писали: «До выхода в свет труда В.Ф.Войно-Ясенецкого, пожалуй, никому не удалось провести с такой последовательностью анатомо-топографический принцип в изучении нагноительных процессов, т.е. тот принцип, который был, впервые выдвинут, великим Н.И.Пироговым».
В Тамбове к концу войны располагалось около 150 госпиталей по 500-600 коек в каждом. Поле деятельности для профессора-хирурга было достаточное. Однако здоровье его все больше и больше ухудшается, слабеет зрение. Он уже не в состоянии выполнять сложные и длительные операции.
В письме в Красноярск Войно-Ясенецкий писал: «Мое сердце плохо, и все исследовавшие его врачи и профессора считают совершенно необходимым для меня оставить активную хирургию. И еще одно большое горе. На единственном моем зрячем глазу образуется катаракта, и предстоит слепота.
Впрочем, может быть, не доживу до нее, т.к. мне уже 69 лет. Меня пропагандируют оперироваться за границей. Приезжал командированный из Москвы фоторепортер ТАСС сделать снимки с меня для заграничных журналов, а приехавший недавно из Нью-Йорка архиепископ Ярославский уже читал в тамошних газетах сообщение об архиепископе — лауреате Сталинской премии.
Скоро приедет скульптор из Москвы, чтобы сделать мой бронзовый бюст для затеянной Юдиным галереи крупнейших хирургов. На мне исполнились Божьи слова «прославляющего мя прославлю». А ведь я совсем не искал славы и никогда не помышляю о ней. Она сама пришла. К ней я равнодушен».
В конце письма он сообщает, что «ходатайство паствы и духовенства об оставлении меня в Тамбове не уважено патриархом, и скоро придется ехать в Крым».
=====
Использованы открытые источники в интернете.