Изначально данный материал готовился как отдельная глава книги Геннадия Белимова "Проявление иных миров в земных феноменах". Но по ряду причин глава в книгу не вошла.
В 2006 году материал переработан как предисловие к книге Инны Волошиной "Единство всех Миров" ("За порогом жизни") для переиздания книги в издательстве "Крылов" и должен был пролить свет читателям на события, развернувшиеся вокруг книги "Человек живет в мире ином", выпущенной в 2005 году под именем Евгении Химиной. В этом предисловии подробно излагается история написания и все события, связанные с этим произведением, а также ответ на вопрос: почему книга вышла в сокращении, под другим названием и иным авторством. Но... книга переиздана не была.
Данное вступление в сокращении оформлено как предисловие к выпущенной Издательским Домом "РОСА" в марте 2014 года книге Инны Волошиной "За порогом жизни, или Человек живет и в Мире Ином".
ГЕННАДИЙ БЕЛИМОВ
"ЕДИНСТВО ВСЕХ МИРОВ" - РОМАН, НАПИСАННЫЙ ПОД ДИКТОВКУ.
ПИСЬМА ИЗ СЫЗРАНИ
Сегодня я не нахожу оправдания себе, когда размышляю, почему затянулась история с рукописью романа, значение которого, на мой взгляд, велико. Речь идет о книге, дающей людям знания о том, что происходит с нами после физической смерти. Последние годы второго тысячелетия и начало третьего принесли нам массу необычных сведений, которые ставят в тупик официальную науку. У нее просто не оказалось исследовательских механизмов, чтобы подтвердить или опровергнуть ранее не известные законы и особенности бытия. Ну, точно так же, как современная наука не способна доказать или опровергнуть существование Бога.
В данном случае произошло следующее…
После того, как в 1996 году в одной из российских газет был опубликован мой материал с некоторыми фактами и размышлениями на вечно притягательную тему жизни после смерти, я получил отклики, в том числе и от неведомой Инны из города Сызрани.
Вот что было на двух листочках из школьной тетради:
«Пишет Вам Инна В. Если сказать откровенно, то не знаю, с чего начать свой рассказ, так как не уверена, что получу ответ на свое письмо. Все дело в том, что многое, происходящее со мной, я не могу объяснить сама себе и не нахожу подобного объяснения в литературе… Помню, будучи студенткой, писала курсовую работу и слушала телевизор. Не смотрела, так как телевизор находился в другой комнате, а просто слушала. Шел фильм «Полосатый рейс», который я неоднократно видела и знала все действие почти наизусть. В общем, я была в неком раздвоенном состоянии: писала курсовую и слушала фильм. И вдруг как-то странно повела себя рука: она выводила слова, но не те, что я хотела писать, а помимо моей воли. Я чувствовала, как моей рукой управляет кто-то невидимый.
В первый раз добиться какого-то взаимопонимания не удалось. С этим вопросом обратилась к знакомой. Алла, насколько я знала, занималась спиритизмом и общалась при помощи блюдца с потусторонним миром… Она мне многое объяснила, в частности о том, что нужно суметь сосредоточиться и как бы услышать, а точнее уловить идущую из вне информацию… Потом были еще подобные попытки к сотрудничеству, и постепенно мы установили контакт. Это произошло в мае 1992 года. Конечно, у меня была масса вопросов к моему незримому другу, и поэтому беседы были оживленными. Но должна сказать, что не на все вопросы мой собеседник отвечал. Бывало, отмалчивался или отвечал односложно: «Я не имею права об этом говорить». У моего визави, как я позже поняла, была иная цель. Эта цель – книга…
Она принималась мною на протяжении двух-трех лет. Получилось 250 печатных листов, но я не знаю, много это или мало? Вот о ней я бы хотела поговорить с Вами. Из-за этой книги я собственно и пишу письмо. Ее автор – он назвался Николаем Осеёвым, лицом из потустороннего мира – настаивает на ее выходе в свет, то есть чтобы ее читали как можно больше людей. Но у меня нет ни средств, ни каких-либо возможностей ее издать. Вернее, я даже не знаю, к кому и куда надо обращаться. Я писала в некоторые редакции, но ни от кого не получила ответа. Возможно, у меня не получается убедительно и обстоятельно написать, о чем эта книга. Но попробую еще раз.
Эта рукопись – путь души, духа Николая Осеёва, его рассказ о своих переживаниях и трудностях постижения жизни того Мира, параллельного земному, после ухода из нашего земного бытия. Так вот, он описывал свои впечатления – что видел, что познал, через какие испытания прошел в том мире после перехода. Он не употребляет слово «смерть». По-видимому, смерти вообще нет, а есть переход из одного мира в другой и не более. Он описывает миры грубые и тонкие, он встречался с людьми из разных стран и разных религий, беседовал с ними.
Но скажите, как можно в коротеньком письме передать большой объем информации? Я затрудняюсь. Эту книгу легче прочесть, чем пересказать, так как, казалось бы, даже мелочи приобретают особое значение в дальнейшем развитии сюжета.
Насколько я поняла, Вас интересует подобная информация и, быть может, я получу ответ. Чего я хочу? К чему стремлюсь? Я ищу возможность издать эту книгу. Надеюсь на помощь, поддержку или хотя бы совет. Разумеется, хотелось бы также получить от специалиста объяснение тому, что со мной происходило, как возможна эта связь с иным миром? Тем более что это, в сущности, не единственная странность в моей жизни.
Но главное все же не это. Книга! Вот что меня больше всего беспокоит. Как же мне ее издать? Не знаю, могу ли я рассчитывать на Вашу помощь, но письмо написано, хотя я не очень-то надеюсь даже на ответ. Простите мне мое неверие, но…»
Я ответил не сразу, недели через две, поскольку в моей жизни происходили очень непростые перемены: летом меня пригласили на преподавательскую работу в Волжский гуманитарный институт – филиал Волгоградского госуниверситета, и переход на совершенно новую стезю был для меня, конечно, непростым и волнительным. Хотя курс лекций по проблемам эниологии, уфологии и биоэнергоинформатики, который заинтересовал руководство института, я писал еще в летние месяцы, но обкатывал на студентах впервые, и поначалу не все получалось так гладко, как того хотелось бы.
Помню, что в своем кратком ответе Инне я ссылался на опыт книги английской писательницы Эльзы Баркер «Письма живого усопшего», которая была получена ею таким же способом, то есть психографически, еще в начале ХХ-го века, так что прецеденты, дескать, уже есть, и сомневаться в подобном способе получения информации специалистам уже не приходится. Но главное – я просил прислать хотя бы фрагмент какой-либо главы, чтобы можно было судить о качестве написанного.
Ответа очень долго не было, и я уже решил про себя, что неведомого автора, по-видимому, не удовлетворил мой, ничего не обещающий ответ, как вдруг, в начале декабря, получил новый конверт из Сызрани.
Оказывается, молодая женщина перенесла операцию, и долго оставалась слабой. «Вы – первый человек, проявивший ко мне интерес, – писала она, – и я благодарна за это внимание». Выяснилось, что «Письма живого усопшего» Инна тоже читала, и некоторые параллели в описаниях Николая и канадца Дэвида Хотча из книги Э. Баркер, конечно, обнаружила. А на мои вопросы относительно деталей ее взаимоотношений с потусторонним контрагентом отвечала следующее:
«Николай Осеёв передавал через мою руку опыт потусторонней жизни, который представил в виде диалогов и описаний. Он сказал, что старался сделать книгу доступной в восприятии каждому, может, потому она читается легко, хотя там есть и философские рассуждения.
Вас, конечно, интересует, как собственно я вышла на контакт с Н.? Все произошло как бы само собой. Однажды во мне прозвучал голос, исходивший извне. Этот голос сообщил, что есть во Вселенной душа, которая ищет со мною прямого контакта, более тесного общения. Речь шла о душе мужчины, ранее жившего на Земле, он был поэтом-неудачником и имел короткий прожитый век. Мне не было об этом подробно рассказано, но в эти слова – «душа, которая ищет со мной контакт» – была вложена информация и о нем самом, и я ее свободно приняла.
Для продолжения диалога мне надо было взять лист бумаги и ручку, сосредоточиться и расслабить руку. Пусть не покажется странным, но я сразу согласилась и не столько из любопытства, хотя оно, конечно, присутствовало, сколько из-за того, что мое сознание было готово к этой встрече. Позже, если вам будет интересно, я расскажу, причины. Но в тот раз во мне сразу что-то сработало, словно это была часть того, чего я ждала. Впрочем, и продолжаю ждать. В последнее время ожидание становится более обостренным. Хотя ничего особенного со мной не происходит, однако я чувствую, что что-то должно произойти еще. Где, когда, на каком уровне? Не знаю. Просто жду.
В первую встречу работа у нас не получилась – я уже вам писала. Но постепенно мы оба приспособились к письму «в две руки», я даже перешла на обычный мой скоростной почерк, каким я строчила конспекты на лекциях. Результативность сразу увеличилась, поскольку запись теперь велась под диктовку. За один сеанс мы могли написать до 10-12 листов большой 96-страничной тетради. Писала я в каждую клеточку, как привыкла в студентах. Вся рукопись уместилась в две такие тетради!
В зависимости от свободного времени, диктовки могли происходить каждый день, но было время, когда мы не писали книгу несколько месяцев подряд. Это был период моего эмоционального кризиса. Я любила молодого человека, но наши отношения были сложными. Работа требовала концентрации внимания, а я не могла сосредоточиться.
…Да, мне вот еще что хочется сказать. Во время работы над книгой, вернее, в момент писания, я реально видела все события. Как видела? Я смотрела как бы в себя, словно у меня была вторая пара глаз, и на каком-то внутреннем экране видела картины, как правило, цветные, сопровождавшие текст. Это делало все описания очень достоверными. «Фильм» был без звука, и там не было движения. Скорее, это похоже на диафильм, когда одна картина сменяется другой, только быстро, довольно быстро. Это картины, а на них застывшие в движении люди, природа, события…
Вы спрашиваете, продолжаются ли подобные работы у меня с миром извне? Да. С ним же, с Николаем, сейчас начата работа над книгой, которая пока не имеет названия. По содержанию она о дырах межвременья. Надо сказать, что в силу каких-то обстоятельств, мне намного труднее ее принимать. И на контакт сейчас я выхожу крайне редко. Кроме того, я принимаю «легенды о цветах», о растительности, и вот каким образом: когда я ложусь спать, то у меня в голове как бы включается запись, словно проигрывается пластинка. Но я ничего не слышу. Восприятие происходит на уровне мысли. Сюжет менять или что-либо дополнять я не могу, но полученную информацию могу и должна записать, когда проснусь или когда у меня есть время на это. Так рождаются или, правильнее сказать, принимаются мной легенды. Они по содержанию поэтичны, это как маленькие сказки, и когда-нибудь я вам пришлю образец.
Что касается других феноменов в моей жизни, то могу кое-что рассказать, если это вам интересно.
Началось со мною что-то непонятное еще в студенческие годы. Наш курс был на сельхозработах, и в последнюю ночь перед отъездом девчонки-однокурсницы попросили меня разбудить их в пять часов утра. Они собирались идти мазать зубной пастой ребят. Я не поддерживала их баловства, но разбудила. Мне не составляет труда, ложась спать, как бы программировать время пробуждения, и это всегда срабатывает. Во время сельской практики я была своеобразным «будильником» курса. Но не в этом суть…
После пробуждения, когда девчонки ушли, я просто лежала на кровати, ожидая их прихода. В комнате стояли три двухъярусные кровати, я занимала «второй» этаж. Я лежала и слушала шумы, доносившиеся из коридора, не спала, это точно. Но до сих пор никак не могу объяснить своего раздвоения. Да, именно раздвоения. Я помню лишь, что почувствовала неудобство из-за того, что головой… упиралась в потолок. Посмотрела вниз и обомлела! Я смотрела на себя, лежащую на кровати!.. Я чувствовала свое тело, прижатое к потолку, но я же и лежала на постели. Мне стало страшно, и я села, опершись спиной о стену. Но теперь я была одна!
После этого случая я попросту стала бояться ложиться спать. Но страх постепенно прошел. И тогда все повторилось, но уже иначе. Я была в состоянии дремы, чувствовала некую вибрацию в теле, и тут меня мягко, без толчков и шумов словно потянуло в некий тоннель. Испуга не было, и я с интересом двигалась по нему. Легкий толчок – и вот я уже парю. Чувствую почти невесомость, таким легким стало тело. Я очутилась на лугу, кругом цветы и бабочки, много бабочек… Не вижу, но знаю, что где-то в стороне дом. Знаю, что открыто окно, из которого доносится чистый женский голос. Женщина поет без сопровождения музыки, но очень красиво. Я проснулась от звонка телефона.
После такого сна-полета почувствовала особое радостное настроение. Мне понравились такие перевоплощения. Они повторялись чаще, я даже пыталась сама входить в иное состояние, но мои самодеятельные опыты меня не радовали: потом я чувствовала себя разбитой и подавленной. К тому же я не могла выйти сквозь стены квартиры, а только находилась в объеме комнаты. Зато когда все происходило непроизвольно – моему восторгу не было предела. Такие замечательные чувства вызывали эти полеты.
Стала искать соответствующую литературу, чтобы объяснить самой себе происходящее. Ни с кем я не могла поделиться этим опытом и переживаниями, так как боялась быть непонятой и осмеянной. Конечно, я нашла и прочитала Рэймонда Моуди, его «Жизнь после смерти», затем Ландсберга, Файе, Бенджамина Уолкера и массу различных брошюр, статей на подобные темы. Но я же не была в состоянии кризиса или клинической смерти, как описывалось там! И не медитировала. У меня все это происходило непроизвольно…
Но однажды я, видимо, переступила грань дозволенного, и поэтому мои выходы из тела были прекращены.
Как это произошло? Я переживала эмоциональный кризис, вызванный разлукой с любимым человеком. И вот как-то я легла днем немного поспать. Было около часа дня. Но когда я вернулась – было уже четыре по полудню! Да, я именно вернулась, а не проснулась, потому что я сознательно вышла из тела, а главное – нашла того, кого искала!..
Но здесь следует кое-что объяснить.
К тому времени, когда произошел мой последний выход из тела, я была знакома с неким духом. Если быть точной, то с духом Николая Осеёва, о котором писала в первом письме. Я искала его в том мире и… нашла! Но не сразу. Воспоминания о пути довольно смутные. Дом Николая я нашла, но его там не было. Мне пришлось ждать его возвращения в беседке возле дома. Кто-то, увидев меня, помню, сказал: «Как она, земная, могла зайти так далеко?» На вопрос, заданный в общем-то не мне, я мысленно ответила, что жду друга. И почти в тот же момент появился Н. Он испугался, увидев меня. Для него мое появление было полной неожиданностью. Между нами произошел диалог:
– Зачем ты здесь?
– Я искала тебя…
– Но ты должна вернуться назад!
– Я не знаю как…
– Я верну тебя… Такие переходы опасны для людей!
И я проснулась. На этом мои путешествия вне тела прекратились. Если не считать снов… Я сделала вывод, что переступила грань дозволенного. Он же мне после этого случая сказал, что я слишком долго была в том мире, еще каких-то 10-15 минут земного времени, и я бы уже не смогла вернуться, войти в свое тело. Связь с оборвалась бы».
Но самое поразительное было в конце письма. Инна сообщила, что выслала в мой адрес не фрагменты, а всю книгу целиком. Вот это была полная неожиданность для меня… Дело в том, что к тому времени я и сам имел собственную рукопись книги «На связи – иные миры» в 400 с лишним страниц, но не знал, куда и как ее можно пристроить. А тут – чужая… И что с ней прикажете делать?
ЗАГАДОЧНАЯ РУКОПИСЬ
Книга была в ужасном состоянии. Это был фолиант, скрепленный тесемками, отпечатанный на машинке под копирку – примерно пятая, а может, и шестая копия. Видно, что рукопись побывала во многих руках. На захватанном руками титульном листе значилось маловразумительное название – «Единство всех миров». Многие строчки рукописи было трудно разобрать, и если учесть, что все было напечатано очень плотно, через один интервал, то браться за чтение такой книги попросту не хотелось. Я откладывал это испытание и на день, и на неделю, но поскольку от меня ждали ответа и, соответственно, оценки книги, то однажды я все же заставил себя ее открыть.
И незаметно для себя погрузился в мир, о котором немало думал, подсознательно догадывался о его реальности, что-то приблизительно знал, еще больше хотел бы узнать, но все же он ускользал, скрывался в тумане суеверий, «научного» отрицания, религиозных недомолвок и общей странной боязни людей заглянуть за грань, которая ассоциируется со словом «смерть». А здесь, в этой загадочной книге, шел как бы репортаж с того света, где бывший саратовский клерк и поэт Николай Осеёв подробно, едва ли не день за днем, рассказывал о том, что он увидел в мире ином, какие испытания перенес, с кем встретился и подружился, чему научился, а главное – что узнал и открыл нового для себя.
Мой вывод уже тогда был однозначным: эту книгу надо иметь в каждой семье! Ведь, посудите, как бы мы лихо ни проживали собственные годы, сколь много благ или несчастий ни имели, верили или, в большинстве своем, не верили в загробную жизнь – но все мы там, за чертой, рано или поздно будем! И разве не важно, пока еще живем и наслаждаемся земным бытием, знать, что же нас ожидает за смертным порогом?! А в книге об этом было очень подробно.
«…Моя земная жизнь оборвалась 4 сентября 1851 года. Немного я не дожил до 36 лет», – читал я первые, весьма интригующие страницы романа.
Николай Осеёв пишет, что родился он 16 октября 1815 года. Все его детство прошло в родовом имении под Саратовом. Мать была незаконнорожденной дочерью князя Андрея Голицына, а отец – простым служащим. Детей в семье было четверо. Мать умерла рано, отец вскоре вновь женился. Николеньку и младшую сестру Анну он отправил к бабушке в село Рудное. В доме у отца они бывали редко. В девять лет Николай был отдан в лицей в Саратове. Там и начал писать стихи. Свои произведения никому не показывал, кроме наставника группы Андрея Петровича Балдина и любимой сестры Анны, которая очень ценила его творческие искания. Преподаватель тоже одобрил начинания Осеёва, кое в чем помогал. «Но признания как поэт, – пишет Николай в надиктованном романе, – я так и не получил. Самое большое, что я имел, – это публикации в журналах. Я был поэтом-неудачником».
В 1837 году Николай полюбил девушку Тамару. Он был очень в нее влюблен и многого не замечал, хотя и чувствовал, что она не всегда искренна с ним. А в ноябре 1839 года Тамары не стало. Она болела не излечимой в ту пору болезнью.
Через 12 лет Николай, который так и не женился, тоже отправился в мир иной, как он пишет, «за своей любимой».
«Это было так, – значится в книге, принятой Инной. – Я шел, задумавшись, что часто случалось со мной после смерти Тамары, и, переходя дорогу, не заметил приближавшийся автомобиль, который и сбил меня. Машины в то время были несказанной редкостью, да и то, что я назвал автомобилем, для современного человека трудно назвать машиной – просто четырёхколёсная самоходная телега с рычагом вместо руля… Я шёл очень быстро… Водитель, не ожидая столь резвого пешехода, не успел затормозить…
Один лишь миг! Боли я не почувствовал. Но ощущение было странным, словно я очнулся ото сна и, сначала с интересом, а потом с недоумением, наблюдал за тем, что происходило внизу, потому что я был почти на уровне крыш домов. Я видел изувеченное тело, и когда в нем узнал себя, меня охватил страх! Превозмогая сопротивление, я ринулся вниз. Но не знал, что мне делать. Я хотел соединиться с тем, что оставил, но не представлял, как это сделать. Возврата быть не могло: серебряная нить, связующая душу и тело, оборвалась (но тогда мне это было неизвестно).
Я видел, как суетились люди, но вскоре появился врач и сухо констатировал: «Мертв…» Мое тело было изувечено и беспомощно, в какое-то мгновение я чувствовал к нему отвращение... Я метался вокруг него, и постепенно прояснялось сознание: если я там, то что же «ЭТО», которое вьется вокруг меня самого?! Я чувствовал, что «ЭТО» тоже есть я. Ведь у этого второго есть руки, ноги, способность думать и передвигаться. Как ни рассматривал я СЕБЯ, не видел ничего, кроме беловатой тени, которая проходила сквозь все: и людей, и предметы. Я попытался заговорить, но меня не слышал никто. Пытался кого-нибудь остановить, но моя рука проходила сквозь касаемый предмет. Я понял, что перешагнул грань, которую называют – смерть. Зато я также приобрел знание, что смерть дает и рождение одновременно. С потерей плотного тела приобретается свобода души...
И еще мне хочется сказать, что здесь есть все, что есть на Земле, и не только... Этот мир таит много интересного и необычного для человеческого сознания. …Многое, очень многое зависит от того, насколько человек сознает свое положение в мире, значимость своей личности и, главное, от истинного его стремления и побуждений творить что-либо».
Я привел подробности начала книги Осеёва, обстоятельства его гибели и посмертного сознания только потому, что сам был весьма заинтригован и самим сюжетом, и достоверностью рассказа, угадываемой за безыскусными строчками. От странной рукописи я уже не мог оторваться.
В очередном письме Инне я в весьма благожелательном тоне написал о книге, желая ободрить с творческой удачей, предложил десятка два возможных названий взамен прежнего, не столь, на мой взгляд, выразительного, и просил подумать о желательности предисловия, так как о феномене психографии немногие знают и слышали.
Почему такое предисловие все же необходимо? На мой взгляд, важно, чтобы это описание не сочли за обычное фантастическое произведение, или за плод воображения, или за мистификацию, к чему читатели отнеслись бы как к сказке. Книга, скорее всего, документальна. Это свидетельство очевидца, сумевшего передать свои впечатления с того света, и такой ее необходимо представить читателям. Это делает произведение гораздо важнее и значимее для человечества, нежели любые фантазии на подобную тему.
Я сообщил Инне, что охотно взялся бы за такое предисловие, если не будет возражений.
Но чтобы написать вступление, мне, конечно, надо было многое узнать о самой Инне, о том, как появились и развивались ее феноменальные способности, о самом способе получения информации с того света и т. д. и т.п. Мной было составлено несколько десятков вопросов, и новый конверт был отправлен в Сызрань.
Одновременно я дал почитать рукопись заместителю редактора местной городской газеты Ольге Душевской – главным образом из-за сомнений в том, не слишком ли я субъективен в оценке книги? Да, тема жизни после смерти мне интересна, но я – исследователь аномалий, лицо в какой-то мере пристрастное, а как оценят достоинства книги другие?
Потом мы обсуждали свои впечатления.
К счастью, наши мнения совпали: книга сильная, и она имеет право на существование, и, безусловно, будет востребована читателем. Единственный недостаток, по мнению Ольги Николаевны, – она порой длинновата в диалогах, в подробностях: манера написания – явно из прошлого века. Однако я рассматривал это не как недостаток, а как элемент достоверности: личность из XIX века, каким был Осеёв, и не должна была писать, как это делали в своей прозе наши современники – скажем, Ремарк, Хемингуэй или Юлиан Семенов. Сейчас век иной, и динамика повествования, язык – иные. Как этого не понять?
Мы обсуждали с Душевской и перипетии посмертных приключений героя. Они были захватывающими! Особенно, если учесть нашу слабую осведомленность о происходящем после смерти. Читателю тоже предстоит все это узнать. А вот примет ли он описание за реальность? Наверное, у каждого будет свое отношение.
Как сообщает Николай, первые девять дней, когда душа покидает тело, она не переходит в мир иной, а продолжает жить на Земле среди дорогих и близких людей. Только становится невидимой. Потому и он несколько дней был дома, откуда никуда не хотелось уходить, и не было сил о чем-то думать.
Но постепенно Николай освоился в своем новом состоянии, мог передвигаться и, причем, свободно. Он попал в иной мир, живой, интересный, со своими особенностями, увидел тамошнюю природу, напоминавшую земную, встретил людей, был в их поселениях. Но самое невероятное – он там, за гранью жизни, обрел Учителя!
Все это было поразительным для меня, читавшего книгу. Получается, там такая же природа, такие же деревья, трава, цветы, реки и озера? Как здорово! И есть люди, много людей, хотя они живут иначе, чем на Земле. Все это было ново и удивительно для меня. Как и то, что человек там может принять иной облик, из своего предыдущего воплощения, хотя способен и восстанавливаться в прежнем, особенно если он встречается с родственниками из своей последней жизни. Он также может приходить к живущим во сне… Так вот откуда целый пласт народного фольклора о встречах с умершими в сновидениях!
В тот раз Учитель объяснил Николаю: «Ты можешь жить здесь в прежнем земном облике, хотя так делают очень немногие. Ведь покидают Землю и в старости, а, обретая здесь молодость, не хотят возвращаться к тому, что постыло. Ты покинул Землю молодым и останешься молодым».
«Мне предстояло еще многое познать, – читал я в рукописи воспоминания Осеёва. – Но прежде всего была встреча с Богом, со светоносным существом, от которого исходили тепло и любовь. Каждая душа предстает перед Ним в свое время. Кто-то чуть ранее, кто-то чуть позднее. Это происходит непременно в течение полугода земного исчисления. Когда я предстал перед Ним, я не знал, как себя вести и что говорить, не зная, что Он потребует от меня?
Я не видел лица Всевышнего. Свет, исходивший от Него, не слепил меня, но был таким лучезарным, что под ним черты лица Всевышнего делались как бы невидимыми. Страх улетучился, я испытывал спокойствие.
– Твоя жизнь была недолгой. Но был ли ты счастлив? – эти слова относились ко мне.
– О, да! Конечно, я был счастлив... У меня была любовь!
– А теперь смотри внимательно, – сказал Всевышний.
Я остался в каком-то изолированном пространстве, наедине со своей жизнью. Я бледнел и краснел, улыбался и... плакал. Хотя трудно объяснить эти слезы. Мрачным видением было событие, запечатлевшееся в моей детской памяти: похороны мамы. Потом я видел себя бойким мальчишкой, и мне было стыдно за себя. Картины жизни сменяли одна другую. Но больше всего я краснел, видя себя с девушками из кабаре. Эти случайные и беспутные встречи доводили меня до изнеможения. Я видел себя со стороны и мог анализировать свои поступки и действия. Это было ужасной пыткой.
– Ты видел то, что должен был знать о себе. И ты сейчас сам себе судья».
Николай узнал, что дети сами заранее выбирают себе родителей, узнал, что его мама уже родилась на Земле Настенькой, дочерью его сестры Анны – недаром она так ласкова с ней и так утешает в горестях…
Он научился и сделал себе собственный дом, который начинался с мысленного макета. Разбил около дома сад, построил беседку. Оказывается, растения растут там очень быстро. Это всецело зависит от желания человека, посадившего цветок или дерево. Они очень хорошо поддаются как бы внушению. Воздействием мысли можно возродить к жизни чахнущее растение или убить здоровое.
«Когда мне было одиноко, я уходил на Землю, – рассказывает в книге Николай Осеёв. – Родные вспоминали свои «сны», а значит, вспоминали меня. О, как важно, чтобы тебя помнили! Когда говорили обо мне, я чувствовал это приливом новых сил, поднятием настроения. Мне становилось легче. Но я все же был одинок! Я хотел видеть Тамару!..»
КТО ПОМОГАЛ НИКОЛАЮ
Тем временем, после очередного длительного перерыва, пришло письмо от Инны с ответами на мои многочисленные вопросы. Читать его было интересно, поскольку вырисовывался своеобразный характер человека, и прояснялись некоторые детали ее феномена.
В начале письма Инна соглашалась на предложенное мною вступление, причем сослалась и на мнение своего соавтора: «Николай ответил на поставленный вопрос о вступлении одном словом: «Разумно»».
А дальше я просто приведу текст ее письма с небольшими сокращениями.
«…Я не приняла окончательного решения об изменении названия книги, но теперь, сопоставляя свои внутренние чувства к книге с предложенными Вами, пожалуй, остановлюсь на этом – «За небесными вратами» Это название ближе мне и созвучнее с моим восприятием книги.
Теперь о себе. Я родилась 5 марта 1971 года. Образование высшее. В 1993 году окончила Казахский сельскохозяйственный институт в городе Алма-Ате, факультет плодоводства. Однако по специальности не работала ни дня: вскоре пришлось по известным причинам из Казахстана уехать. Наши выпускники тоже разъехались кто куда. Мне очень хотелось бы работать в области генетики или селекции, потому что нравится возиться с растениями, экспериментировать, но… это сейчас никому не нужно.
Семейное положение – замужем, в брак вступила в 1994 году. У нас растет доченька, ей два года, зовут Саша.
Увлечения… Записывала понравившиеся и запавшие в душу стихи. Я их записываю до сих пор в блокнотики. Имена авторов и их известность не особенно интересуют. Важно содержание и только! Есть авторы, в творчестве которых много созвучного с моим внутренним миром. В первую очередь это Есенин и Блок. Другие авторы нравятся мне избирательно. Среди них назову В. Высоцкого и М. Цветаеву, В. Тушнову и Т. Кузовлеву, Б. Пастернака и И. Бунина, Омар Хайяма. В последнее время я открыла для себя новые имена – И. Талькова и Елизавету Стюарт. Мне также нравятся шекспировские трагедии и сонеты, в свое время, помню, зачитывалась Тургеневым. Вспоминаю, как тайком от родителей читала «Таис Афинскую» И. Ефремова. Меня влекли обряды и посвящения, тайнодеяния жриц, поразил образ Македонского: благородство и нелепость его стремления объединить мир, покорив его… А любовных сцен, чего ради прятали от меня эту книгу, я и не помню. У меня был к ней другой интерес.
Сейчас в потоке литературной мишуры так трудно держаться на плаву. Меня угнетает массовость ненужного, всевозможные серии романов о любви, немыслимые ужасы в фантастике. Конечно, много переиздается хорошей, переводной литературы, много новых имен, но и мусора хватает.
Должна заметить, что я всегда считала себя человеком со странностями – то ли оттого, что так обо мне частенько говорили, то ли оттого, что так оно и есть. Конечно, человек – это обособленная, неповторимая личность, и у каждого есть свои странности, но, тем не менее, я испытываю и сейчас некий дискомфорт от того, что живу далеко не теми проблемами, что большинство из окружающих меня людей. Если бы можно было передать те мысли, те образы и фантазии, что меня посещают… Но это трудно выразить в словах. А вот музыка – это да! Как много она в себе несет!.. Мне нравится все, что находит отклик в душе. Особое предпочтение отдаю органной музыке.
Если говорить об изобразительном искусстве, то мне близки пейзажи Левитана… Раньше я и сама неплохо рисовала, но сейчас уже нет прежней уверенности в руке. Мне очень нравилось работать акварелью по мокрому.
Но в целом я человек настроения: быстро загораюсь новым делом, но и быстро охладеваю. Завершаю лишь то, что крайне необходимо или к чему есть определенный интерес или цель. Могу вязать на спицах, крючком, могу шить…
Геннадий Степанович, Вы задаете конкретные вопросы, но мне трудно ответить что-то определенное на них. О себе сложно говорить.
Расскажу о первом впечатлении прикосновения к чему-то аномальному. Воспоминание относится к 1983 году, месяц – декабрь, число – 16.
В нашем поселке школу закрыли, так как в классах было по три-четыре ученика, а нас возили в соседний поселок. Я хорошо помню тот день. После окончания уроков мы, школьники, играли возле школы в снежки, ожидая свой автобус. Было облачно, солнце то выглядывало из-за туч, то накатывалась тень. Шел снег. Снежинки редкие и очень-очень пушистые.
Мне не нравилась эта игра – в «снежки». Мальчишки делали грубые снежки, стараясь побольше набрать талого снега, и комочки получались увесистыми, тяжелыми. Мне было и больно, и обидно за девчонок, о которых разбивались эти ледяные «снежки». Я стояла в стороне от играющих и ловила на варежку снежинки. Забавно! Они так переливались в лучах солнца, эти маленькие живые кристаллики, и так быстро таяли, но им на смену падали другие.
И вот в какой-то момент, когда легкое облачко закрыло на мгновение солнце, я непроизвольно резко посмотрела на дорогу. Мне показалось, что там кто-то стоит и смотрит на меня. Но я никого не увидела: улица и дорога были пусты. И все же я непроизвольно продолжала смотреть на дорогу и даже проводила взглядом нечто невидимое мне, но ощутимое… И тут кто-то, пробегая мимо, толкнул меня, и все исчезло, даже забылось. Однако в этот день, вернувшись из школы, я написала свое первое стихотворение:
Снег идет, снег идет,
Легкий, белый, чистый,
И снежинок хоровод
В воздухе кружится,
И пушистым покрывалом
На землю ложится…
До этого стихов я не писала, хотя мои сочинения учительница в школе хвалила.
Я не случайно так подробно описало это событие. Этот день до сих пор хранится в моей памяти. Подробнее я узнала о нем много позже, когда совместно с Н. писала книгу. Это тот самый момент, когда он впервые увидел меня на Земле. Ему что-то во мне напомнило Тамару, его любимую, но сходство было мимолетное. В тот день он ушел. Я проводила его взглядом, хоть и не видела, но чувствовала. Он ушел, чтобы вернуться снова…
Геннадий Степанович, как Вы поняли, я полностью идентифицирую себя с героиней, что выведена в романе. Не знаю наверняка, но мне кажется, что ряд определенных событий в моей жизни привели к тому, что я встретилась с Николаем, и я смогла принять его книгу.
Но как, каким образом я ощутила проявление интереса к себе из иномира – мне трудно сказать. Может, это произошло потому, что я не проводила границы между реальным и нереальным? Когда произошли первые выходы из тела, я хоть и испугалась, но быстро привыкла и восприняла эти события как естественные. Загадкой было лишь то, почему это произошло со мной и, причем отнюдь не на грани жизни и смерти, как я читала в литературе?
Так что ничего особенного я не чувствовала. Правда, во мне и раньше, и сейчас живет предчувствие какого-то большого грядущего события. И оно становится все более обостренным. Я жду. Постоянно чего-то жду, но… ничего не происходит. Однако внутренне я знаю, что неведомое мне событие обязательно произойдет.
Впрочем, в моей жизни был эпизод, но я его не отношу к разряду аномальных. Я любила молодого человека. Он был офицером, служил в Душанбе как раз в то время, когда там начались беспорядки. Я чувствовала его на расстоянии. Знала, когда позвонит, когда приедет. Доходило до смешного: ему уезжать, мы стоим на остановке, я – спиной к идущим автобусам, он видит номера. Когда подъезжает автобус, на котором ему ехать, я с ним прощаюсь. Он удивлялся, как я угадываю, но я просто чувствовала, что он сейчас уедет. Точно так же я чувствовала, что у наших встреч нет будущего, что нам по жизни не идти вместе. Но… как это ни глупо, я надеялась и верила. Я пережила сильное потрясение – наш разрыв был без ссор и каких-либо объяснений. Тяжелее всего было от осознания всего происходящего: я понимала силу и глубину своих чувств к этому человеку, я знала, что у нас нет будущего, и я также знала, что подобное в моей жизни никогда не повторится. Такое бывает раз в жизни! Больше я никого так не чувствовала.
Этот период эмоционального кризиса мне помог пережить Николай Осеёв. Он приходил ко мне, даже если я не выходила сама с ним на контакт. Он приносил мне цветы и украшал ими мою комнату. Я их не видела, но чувствовала их присутствие, а порой и запах, четко различая их цвет и род (розы, гвоздики, сирень). Однако жизнь цветов того мира недолог, они угасают в два-три дня, и Н. приносил новые. Я чувствовала теплоту его отношений ко мне, и это очень помогало в моей беде.
Было несколько путешествий с Н. в тот мир. Он показывал мне свои излюбленные места среди красивейших уголков природы. Мы были одни. Лишь однажды я побывала с Н. у старца Николоса (персонаж книги), но все разговоры были стерты из памяти, осталось только ощущение красивой местности.
Как происходили эти путешествия? Я ложилась спать – и все. Н. забирал меня с собой. Он ждал, пока я усну, и душа моя уходила с ним. Но это не в астральном теле. Почему я так думаю? Потому что я та не похожа на себя земную! А астрал – повторение земного образа. Откуда я знаю, что мой облик иной? По ощущениям, которые хорошо помню. У меня той – волосы русые и длинные и глаза не карие, а светлые. Я видела себя в зеркале, когда прихорашивалась в доме Н. Но лицо стерлось из памяти, происходит блокировка в сознании. Отчасти поэтому младенцам не следует давать зеркал – они пугаются «не своего» образа, они помнят себя иными…
Был и мой самостоятельный выход, когда я искала Н., – я об этом уже писала. Меня лишили такой способности в наказание за нарушение неких правил.
Вас, конечно, интересует, как я вышла на контакт с Николаем? Определенного ничего сказать не могу, все произошло как бы само собой. Однажды во мне прозвучал голос извне, который сообщил, что во Вселенной есть душа, которая ищет со мной прямой контакт. И все! Потом, как Вы помните, я взяла лист чистой бумаги и ручку, попыталась расслабиться, как мне советовали. Я понимала, что это часть того, чего я подспудно ожидала и продолжаю ждать.
С каждым контактом понимание между нами было все успешнее. Потом Н. как-то спросил мое согласие на совместную работу. Речь шла о книге. И я согласилась. Меня никто и ничто не принуждало. Я была согласна помочь Николаю записать его книгу, так как понимала важность ее содержания. Мне же в ней было почти все известно. Не сам сюжет, а та жизнь, которая описывалась. Глубоко внутренне я это все знала и верила в существование потусторонней жизни. По-видимому, эти знания были во мне, но я не извлекала их из себя до определенного времени.
По содержанию книги Вы понимаете, что Н. должен был прийти ко мне ребенком. И до его рождения книга должна была быть закончена. Первые месяцы беременности были для меня сложными. Токсикоз, ослабленность, а отсюда и сонливость. И на каком-то этапе я почувствовала на себе давление извне. Снова был голос, или, вернее, мысль с предупреждением, что надо усиленно работать, чтобы в срок завершить написание книги. В этом слышалась подавляющая строгость, и я не могла ослушаться. У меня не было на это права. И снова произошедшее я приняла как должное. Я действительно допускала оплошность: редкие диктовки. А время шло. То есть необходимость ускорить работу с книгой была правомерной.
Знала ли я продолжение глав и эпизодов? Предугадывала. Какие сложности были в диктовках? Чем больше становился объем написанного, тем труднее мне было выкраивать время для приема текста. Создавалось такое впечатление, что некие силы сознательно мешали мне, отвлекая повседневными обыденными хлопотами. И в дальнейшем мои подозрения нашли подтверждение. Это были сознательные помехи со стороны сил Зла.
Как я «видела» картины того, о чем писала? Вы правы – фильм шел без звука. Это были застывшие картины наподобие диафильма, но они очень помогали мне в работе. Изображение, я, кажется, уже писала, – цветное.
Диктовки начались в Алма-Ате. Я была на четвертом курса института.
Что сказать о моих взаимоотношениях с Н.? Знакомство с ним мне не мешает ни в чем. Он оказывает мне своего рода помощь. Однако на мои вопросы он отвечает своеобразно. Не всегда ответ его сразу понятен. Вот, например, в последнее время у меня было два варианта устроиться на работу здесь, в Сызрани. На один вариант он ответил, что я не смогу там работать, место не для меня. На другой вариант был ответ – не торопись, подожди. Суть этих ответов я поняла позже: я устроилась на работу, но… совсем в другое место.
Что еще? Однажды Н. дал мне рецепт пасхального теста, как пекла его бабка, когда он был ребенком. Еще посоветовал, как солить капусту рассолом. И то, и другое получается очень вкусно и необычно.
Вы спрашиваете, верила ли я в существование загробного мира до этого моего контакта? Я не верила, а знала о его существовании и не только по опыту общения с Н.. В этом письме я не стану описывать свои необычные «сны», как я их называю. Письмо и так велико. Напишу позже.
Пока писала свое послание, еще раз обдумывала название книги, и мне нравятся как варианты такие – «Дар бессмертия» или «Врата небесные». Они тоже находят во мне отклик. А может, соединить? Например, «Врата небесные, или Дар бессмертия»?.. Что Вы скажете по этому поводу?
Мне хочется извиниться за мой почерк и столь длинное письмо. Я еще никогда не писала таких больших писем…»
С уважением – Инна.
6 февраля 1997 г.
Сызрань».
Я поразился последней фразе Инны: не писала таких больших писем, а у самой за плечами роман почти в пятьсот страниц!
Зато эпизод встречи девочки-подростка с душой Николая я хорошо помнил из книги и сразу нашел его. В книге он выглядел так:
«В начале 80-х годов XX столетия на земле Казахстана в пригороде крупного города я однажды зимой проходил мимо небольшой школы, – писал в книге Осеёв. – Дети играли в снежки. И в какой-то миг девчушка в профиль ко мне показалась до боли знакомой. Я отшатнулся от поразившего меня сходства с Тамарой. Но это только миг! Нет, она не была похожа на ту, что причинила мне столько боли. Мне показалось... Я не мог оставаться здесь больше. На меня нахлынуло множество противоречивых чувств, и я вернулся домой.
Чувство, переполняющее меня, не давало покоя. И вот я вновь на Земле. Я долго искал ее, ту, что поразила мое воображение. Хотя на поиски ушло всего около недели, мне эти дни показались вечностью. И все же я нашел ее!
Девчушка-подросток! Она стала записывать все мои мысли, и я часто, очень часто спускался к ней и ради нее на Землю…
Учитель сказал: – Ты нашел то, что искал. Сбереги свое счастье.
…Неполных 10 лет она была моей ученицей. Я работал с ней с особым желанием. Она была частью моей жизни. И я отдавал ей всю свою нежность. Долгое время не решался взглянуть на нее как на душу. И вот однажды… мне показалось, что какая-то незнакомая милая девушка с золотистыми волосами, которую я встретил в стране Грез, очень близка и дорога мне. Я чувствовал в ней любовь. Такое открытие меня озадачило. И я следил за ней, стараясь быть ею не замеченным. Я шел за ней тенью, пока она не вошла в тело; ошибки не было – это была она! Вот так я впервые встретил ее дух.
О! Я недооценил эту хрупкую девушку… Ее дух был очень силен!»
ТРУДНАЯ СУДЬБА КНИГИ
Тем временем я затеял переписку с архивами и библиотеками Саратова: делал запросы о судьбе погибшего от несчастного случая в 1851 году Николая Осеёва. Тогда в губернском городе, как я узнал, издавали всего лишь одну газету, и в рубрике трагических новостей могла быть заметка о гибели молодого человека 35 лет. Однако меня переадресовывали то в Москву, то, позже, в Санкт-Петербург.
Из Москвы, из Российской государственной библиотеки, сообщили:
«В ответ на Ваше письмо от 7 апреля 1997 г. сообщаем, что газета «Саратовские губернские ведомости» за 1851 год отсутствует в фондах нашей библиотеки. Интересующее Вас издание имеется в Российской национальной библиотеке по адресу Санкт-Петербург…
Зав. отделом газет О.А. Ядыкина».
Позже ответили и из Санкт-Петербурга:
«По Вашей просьбе библиографы Российской национальной библиотеки просмотрели все сентябрьские номера газеты «Саратовские губернские ведомости» за 1851 год и никаких упоминаний о Н. Осеёве или неординарном несчастном случае с ним не обнаружили.
Зам. директора Е.В. Небогатикова».
Что ж, возможно, гибель человека под колесами экипажа и не столь громкое событие, чтобы о нем сообщать в газете, хотя, помнится, в те времена и более мелкие происшествия получали огласку. Или «Николай Осеёв» – это мистификация? Тогда чья?
Из Саратовского областного архива тоже пришел ответ на мой запрос об Осеёве, но там за такую услугу просили оплату в 350 тысяч рублей (по курсу на 1997 год), а у меня таких денег на тот момент не было… Потом с запросом забылось.
И еще я предпринял одно действие – передал рукопись книги редактору волгоградского журнала «Отчий край» В.Б. Смирнову, который несколько лет назад, будучи редактором городского издания «Новая газета» санкционировал публикацию двух моих брошюр «НЛО над Поволжьем» и «Призраки из поднебесья» весьма приличным тиражом – по 25 тысяч экземпляров каждая. Виталий Борисович одновременно возглавлял кафедру журналистики в Волгоградском госуниверситете, был доктором филологических наук, профессором. Правда, такие люди обычно консервативны, и как он воспримет такой способ литературного письма как психография, мне было неясно. На всякий случай я прихватил с собой замечательную книжку Э. Баркер «Письма живого усопшего» – как пример подобного творческого метода.
Беседа с маститым ученым и литератором повергла меня в шок: уважаемый редактор не знал буквально ничего о феномене психографического письма, и мне пришлось битый час рассказывать о нем, ссылаясь на известные примеры. Изумление и глубокое недоверие не покидало лица моего собеседника. А ведь есть Библия, написанная таким же способом – она продиктована, а не взята из головы! Есть поразительные примеры с творчеством Анни Бизант, Алисы Бейли, российских подданных Е.П. Блаватской и семейства Рерихов. Известны признания писателей Германа Гессе и Ричарда Баха о диктовках, которые они получали… Да много, много подобных фактов. И ничего этого не знает доктор наук?!
А ведь в истории литературы известен, к примеру, поразительный случай, никак не объясненный до сих пор. Он касается последнего неоконченного произведения Чарльза Диккенса «Тайна Эдвина Друда». В 1872 году, через два года после своей физической смерти, писатель надиктовал окончание романа через некоего малограмотного молодого человека из Америки Джеймса из Батльборо, который никогда не читал «Эдвина Друда» и вообще не знал о таком писателе, как Диккенс. Запись велась психографически. Специалистами эта вторая часть книги признана за совершенное факсимиле слога Диккенса и его неподражаемого юмора. Книга была переведена на многие языки мира, хотя источник диктовки остался неразгаданным. Дух самого Диккенса? Такого не может быть! А я полагаю, именно это и произошло, но мы, люди, слишком упрямы в своем отрицании иных миров.
Я долго не мог дождаться оценки книги редактором «Отчего края». Дождался… Увы, по телефону он сказал, что данная книга – просто фантазии и целиком сочиненная. Печатать ее они не будут.
Я был изумлен! Ведь я показывал фотографию Инны, когда ей было только 24 года, и в то время книга была уже написана. Создать многоплановый роман со множеством персонажей и увлекательнейшим сюжетом в такие юные годы?.. Такое могли лишь Достоевский или Гоголь, которые писали свои первые произведения в юном возрасте!
Я не знал, что думать…
Зато книга очень понравилась кругу моих родных и знакомых. Помню, мой отец, человек военный, в прошлом коммунист и, как многие в нашей стране, воспитанный атеистически, с огромным интересом прочитал рукопись, принятую Инной. Вероятно, как всех пожилых людей, его тревожила эта тема – о жизни после смерти, и он постарался познакомить с книгой и мою матушку – они читали ее по вечерам вслух. Отец и мама задавали мне много вопросов, читали некоторые письма Инны, и, кажется, прониклись верой в то, что за порогом жизни все так и есть, так будет, как рассказал Николай Осеёв. Книга своей искренностью и непридуманностью вызвала у них глубокое доверие. Они пересказывали ее своим пожилым соседям по подъезду, а книжку Э. Баркер прочитали, по-видимому, все их знакомые.
У меня осталось ощущение, что мои родители значительно спокойнее уходили в тот мир именно из-за прочитанной повести о потусторонней жизни. Отец незадолго до смерти второй раз попросил у меня почитать книгу. Он окончил свой путь первым, в 80 лет, а мама умерла спустя полтора года. В последний день своей жизни мама так и сказала: «Я, сынок, умираю спокойно, без страха. Я верю, что там жизнь продолжается, и знаю, что там меня ждет наш папочка, – так звала она на закате жизни моего отца и своего мужа Степана Савельевича. – Только б мне попасть в тот же мир, что и он. Но я более грешна, у меня были аборты, а наш папочка был святым человеком…»
В более драматической ситуации помогла эта книга старшему брату той самой Ольги Душевской, заместителя редактора газеты, которая первой из моих друзей читала рукопись Осеёва. Ее брат умирал в 60 лет от рака. Умирал трудно, мучительно и в полном сознании. По-видимому, в какой-то момент ему стало невыносимо от безысходности положения, от боли и уколов, от тяжести мук, физических и душевных. Атеист по своим взглядам, не верующий ни в Бога, ни в ангелов, ни в черта, он однажды взмолился – попросил у сестры почитать что-нибудь из эзотерической литературы. И Ольга Николаевна взяла у меня эту рукопись…
Боже, что сделала с умирающим человеком эта книга!
«Геннадий, он так преобразился! – рассказывала Ольга о брате. – У него появилась в глазах надежда, он стал намного спокойнее, а главное, он обрел веру в будущее. Не в выздоровление, разумеется, а в ту потустороннюю жизнь, о которой прочитал. И, кажется, даже боль он уже переносил более стойко, чем до этой книги. Он уже не жаловался нам, а просто мужественно и просветленно ждал… Знаешь, его спасла эта книга!..»
ТРУДНОСТИ ПРОДОЛЖАЮТСЯ
Прошел год, потом другой, третий, шестой… Дело с рукописью Николая Осеёва далеко не продвинулось. Обращался к местным издателям, ответом было – ищите спонсора. Один директор издательства, мой хороший знакомый, так и говорил: мол, хоть трубами, хоть подшипниками, хоть покрышками – проси на местных заводах, но оплату найди. Я рисковать не могу, да и нет у меня таких денег…
А мне, наверное, проще было самому написать книгу, чем ходить и как-то изыскивать средства. Ну, не мое это!..
И в какой-то момент мы с О.Н. Душевской решили начать публикацию некоторых глав книги в газете «Волжская правда». Был замысел – дать несколько материалов с продолжением, а потом напрямую обратиться к богатым людям: дайте, мол, денег (с возвратом!) на публикацию книги. Ну, не может газета печатать на своих страницах 500-страничный роман!
И пошли публикации. Мы назвали книгу «За порогом жизни», автор – Инна В.
После десятка номеров газеты, причем мы располагали материал только в субботних выпусках, редактор предложил свернуть это безнадежное дело. Я подготовил статью о книге Осеёва и о том, как диктовался этот роман. А в конце, как и было задумано, обратился к зажиточным волжанам с просьбой о финансировании книги.
Мы не получили ни одного звонка, ни одного предложения от богатых…
Зато продолжения публикации книги потребовали простые волжане! Редакцию атаковали и звонками, и письмами с требованием одного – продолжать! Многие так и говорили: нам это нужно знать, мы из-за этого подписываемся на газету!.. И публикации романа возобновились. Этому предшествовала моя статья "Роман, написанный под диктовку".
И роман Н. Осеёва печатался почти три года! Его начали в 2001-м, а завершили 1 ноября 2003-го. И то лишь потому, что сменился редактор, и новому руководителю было жалко тратить газетную площадь на бесконечные продолжения. Да, конечно, и раньше бывали перерывы, иногда процесс останавливался, но люди снова и снова требовали продолжения.
РОЖДЕНИЕ НИКИТЫ
Однажды, после Нового 2001-го года, от Инны пришло письмо. В нашей переписке был долгий перерыв, и вот читаю:
«…В последние дни хожу с внутренней потребностью написать Вам. Чем объяснить? Не знаю. Не помню, писала ли, но больше года назад у меня родился сын, которого мы назвали Никитой. И после его рождения я утратила потребность что-либо писать. Даже письма! Порой хочется выплеснуть какие-то чувства в стихах на бумагу, но, увы!.. Ничего не получается. Не знаю, почему так? Может, это как-то связано с моим прошлым? Я имею в виду тот период, когда я общалась с Н. Осеёвым и записывала его книгу. Возможно, это он всё вкладывал в мое сознание – и стихи, и прозу. А теперь эта связь полностью утрачена, и во мне нет никаких литературных способностей. А жаль… Что Вы думаете по этому поводу? Для Вас как исследователя этот факт, может быть, не безынтересен.
Немного о себе. Все еще сижу дома. Сыну на днях исполняется два года. Дочке 6 лет, она ходит в художественную школу для дошколят. С работой неясно: скорее всего, после декретного отпуска я попаду под сокращение, сейчас никого не держат.
А диктовок больше нет. Николай, скорее всего, воплотился в Никите. Я по этому поводу ничего утверждать не могу. Хотя, когда мы общались с Николаем, он просил при его земном воплощении научить его тому, что я умею делать: готовить, шить, вязать… И Никита сейчас хватается за все: вытирает ложки, подметает полы, помогает стряпать. В общем, проявляет непонятный интерес ко всему, так сказать, не мужскому делу…»
Стояла дата: «2 января 2001 г.»
А вот как о воплощении на Земле диктовал свои впечатления Николай Осеёв:
«Своих родителей я знал, мне предстояло выбрать путь на Земле. Из семи предложенных мне вариантов я выбрал три и составил для себя единый путь.
О своей грядущей земной жизни я не имею права говорить, чтобы избежать перемен. Все, о чем могу поведать – мне в этой жизни очень часто не хватало решительности, а с нею и мужества. Я часто метался, сомневался… Поэтому, идя на Землю, я ставлю перед собой задачу – быть сильным, стойким, решительным, мужественным. Одним словом, мне необходимо укреплять свой дух, закалить себя и воспитать силу воли. Это не значит, что я совсем безволен, иначе мне не доверили бы работу Учителя, но я хочу приобретенные за годы черты характера сделать более устойчивыми».
В ответном письме Инне я очень просил ее внимательнее наблюдать за поведением сынишки – ведь в малом возрасте они могут что-то помнить из прежней жизни, могут случайными фразами и рассказами подтверждать необычность своего рождения в их семье. Да мало ли что можно обнаружить при пристальном наблюдении за растущим человечком? Тем более что мы могли догадываться о тайне его рождения. Поэтому я советовал, по возможности, вести краткие записи в специальном дневнике. Судя по всему, этот ребенок может обладать незаурядными качествами и умудренностью в будущем. Ведь он писал о себе, что много и упорно ТАМ учился, многое постиг...
Думать о необычном будущем Никиты можно и вот по какому эпизоду: душе Николая неожиданно для него самого показали картины будущего Земли. Его Учитель посчитал это особым знаком, который дается немногим…
Вот как это описывает Осеёв в продиктованной книге:
«…Еще одна картина. На ней изображен вид крупного города. Проходя по холмистой местности, я увидел вдали большой город.
Я перенесся к нему и вышел на его улицы. Людей почти не было видно. По хорошо укатанным дорогам ездили машины; бесшумно, и не оставляя выхлопных газов. Что-то шевельнулось внутри меня, и, глядя на все окружающее и непонятное мне, я легко находил ответы.
Эти машины работают за счет энергии Космоса, которая будет открыта человечеством. Использование этой энергии безопасно и безвредно; окружающая среда не загрязняется. Дома вдоль дорог большие и высокие, но не более 9 этажей. И вновь мысль извне: «самая оптимальная высота для подобных зданий». Мне навстречу шло несколько человек. Люди высокие, статные и хорошо сложенные. Черты лиц правильные и красивые. От них исходило какое-то тепло. Мысль извне: «Это люди будущего. Особо одаренное поколение, оставшееся жить после многих перемен на Земле».
Мне было неловко в этом городе. Здесь все казалось не совсем реальным, холодным. Мысль извне: «Это город далекого будущего. Он не обжит, и оттого холоден. Его посещают люди, которые сходят на Землю, будут нести преобразования в науке и технике: изменять представление о жизни живущих на Земле; они поведут людей к сознательной и разумной жизни, выводя из тупика существующего образа жизни. На многие годы человечество опустится в хаос Бытия. Познает боль и унижение. Пройдя через смрад разложения духовности общества, восстанет к новой жизни, ведомое сильными людьми Мира сего и Космоса…
Перед глазами в короткий миг пронеслись ужасные события и войны, наводнения и землетрясения, извержение вулканов и все то, что разрушает мир, и гибнут люди. Затем на миг был обрыв видения, и… пошли видения более спокойные: все восстанавливается из разрушенного, но в обновленном, более прекрасном виде. Затем восстановленное совершенствуется, изменяясь буквально на глазах…»
Запомним и мы странное видение Николая Осеёва: ведь что-то есть в нашем мире такое, что заставляет нас ждать Великих Перемен – недаром два тысячелетия люди боятся Конца Света…
ПРЕДАТЕЛЬСТВО
Письма от Инны перестали приходить. Впрочем, и мне ей ничего утешительного нельзя было сообщить. Публикации книги Николая Осеёва в газетном варианте шли, но все-таки это было не то, о чем мы мечтали. На мои письма, аннотации на книгу и главы из нее, которые я периодически рассылал по издательствам, не пришло ни одного ответа. А местные книгоиздатели просили денег, которых у нас не было.
Шли месяцы, и вдруг получаю письмо со знакомым почерком.
«Долго не могла собраться с ответом на Ваше письмо. Пожалуй, слишком долго. Да и сейчас мысли не больно-то вяжутся. Вы столько сил вложили в эту книгу, к ее изданию, а меня возможность издания вовсе не радует. Даже более того… Знаете, у служителей церкви и монахов существует правило в отношении снов – не отвергать их, но и не принимать. Примерно такое же отношение и у меня к книге. Я не могу ее отвергнуть или опровергнуть. Факт ее написания посредством диктовки остается фактом. Но и принять ее я не могу.
Вы знаете, я все более склоняюсь к Православию. И чем больше я проникаюсь духом церковности, тем больше понимаю вред от рукописи. Вступать в прения по фактам и содержанию не хочу. В ней ничего нельзя доказать или опровергнуть в полной мере. Потому любые доводы и споры не принимаю. Пустая трата времени и бумаги. Во мне боролись два чувства: «за» и «против». И последнее одержало верх.
Я отказываюсь от издания книги вообще! У меня есть на это право? Можете оставить у себя тот экземпляр и воспользоваться им как фактом существования такого способа письма – диктовкой извне, но не более.
Поймите меня правильно: мой шаг осознан. Если книга еще не набрана и не в печати, то пусть так и остается в рукописи, а если поздно, то я не хочу участвовать в ее популяризации. Можете поступать с ней, как посчитаете нужным. Не уговаривайте меня изменить решение. Я не хочу выхода этой книги в свет!
Вы можете даже не отвечать на это письмо. Я все пойму, но сделайте все возможное, чтобы книга не вышла. Если Вы посчитаете должным поступить иначе, то это будет уже Вашим выбором.
Простите меня за то, что так долго не решалась написать Вам это письмо, откладывала со дня на день. Еще раз хочу сказать, что принятое решение осознанное, и ни с чьей стороны на меня в этом вопросе нет давления. Это мое решение, идущее, кстати, вразрез с мнением близких и тех, кто книгу читал. Душа человека – это хрупкий, немощный сосуд без дна и крышки, в который свободно входит как доброе, так и недоброе. Если это осознать и почувствовать, то многое становится понятно в жизни людской и вообще в мире, и ясно, как нелепа и пагубна для людей эта книга. Она уводит человека от Истины, обольщает, дает повод к грезам и мечтаниям о несуществующем, нереальном. Я ни в чем не пытаюсь Вас переубеждать. Жаль, что у меня нет возможности выслать Вам книгу Виктора Вейника «Почему я верю в Бога?» Думаю, она была бы Вам интересна.
С уважением к Вам – Инна.
26.09.2001 г.».
Я не знал, что думать, но понял одно – ее книгу прочитал кто-то из церковников. И раньше проскальзывали в письмах Инны упоминания о попытках найти объяснение своему феномену. Она много читала эзотерической литературы, встречалась с экстрасенсами, одно время ходила в литературный кружок при местной газете, интересовалась православием и церковными обрядами. По-видимому, кто-то ей посоветовал показать книгу религиозным служителям. Ведь в ней так много говорится о Боге, о законах мироздания, о карах за нарушение Христовых заповедей. Николай описывал и Храмы, которые там есть и в которых он бывал. Единственное, пожалуй, отличие от земных храмов – там нет крестов с распятием Христа. Но это и понятно: в том мире Иисус Христос и все другие апостолы – живы, и странно было бы сохранять на кресте тело здравствующего человекобога.
Я и раньше думал: эту книгу взять бы на вооружение современным деятелям церкви! Вот где подлинное подтверждение их писаниям о жизни апостолов и Бога в ином мире, о наказании грешников, о необходимости праведной жизни в тварном мире… Наверное, поэтому и посоветовали доброхоты Инне обратиться к церкви – может, дадут деньги на издание?
Но… у церковников, вероятно, свои резоны и свои бесчисленные догмы. Все, что хоть чуть-чуть выходит за рамки их понимания бытия – все есть ересь, все от «лукового». Сколько я наслушался благоглупостей из уст пристроившихся к служению тому или иному вероисповеданию! Я сравниваю их косность с «бессмертным учением марксизма-ленинизма – единственно верным учением современности». Вот уж где точно так же стояли на страже чистоты новой марксистской веры! Ни малейших отступлений, никакого любопытства к тому, что называется расширенным миропониманием. Только после краха системы стало очевидным, насколько нас всех держали в узких шорах, не давали знать многое, что не входило в курс исторического и диалектического материализма, в концепции материалистического естествознания. В том числе запрещали и Библию! Нас сознательно оставляли слепцами!
Нечто схожее замечаю и за церковниками. Им тоже надо, чтобы люди были как можно менее образованными, чтобы вернулась в дома лучина и читались бы только их трактовки Святых Писаний, а любознательность сводилась бы только к чтению биографий святых апостолов и мучеников. Как будто это надо Богу! Как будто Его убудет, если люди будут умны, просвещенны и прозорливы. При этом сами служители вполне успешно пользуются всеми современными достижениями технической мысли. У меня нет ни автомобиля, ни мобильного телефона, да много чего еще нет, а у них, у многих, – и мобильники, и компьютеры, и представительные авто. «Мы делаем обряды по нейтрализации сатанизма в изделиях техники», – примерно так объясняли свой интерес к игрушкам современности священнослужители. Помахал кадилом – и пользуйся в свое удовольствие!..
И вот в Сызрани нашелся весьма «просвещенный» поп, который, видимо, существенно повлиял на доверившегося ему человека, убедил автора полученной извне книги в сатанизме и «прелести» подобного деяния. А сами забывают, что чудеса, «видения» и «голоса» совершали и получали и апостолы, и сам Иисус Христос, и Сергий Радонежский, и Серафим Саровский, да много, много кто еще. Тем – дозволено, а простым смертным – только диавол может нашептать… Чем иным подобную дремучесть можно назвать, как ни мракобесием, против чего они вроде как борются?..
Я не стал ничего писать моей корреспондентке. Ее отказ – это, на мой взгляд, прямое предательство Николая Осеёва, который сумел преодолеть, осилил барьер между мирами, передал-таки книгу-учение о единстве миров, но… Ему тоже не поверили, как не поверили Христу и другим приходившим пророкам. А ведь Николай предупреждал Инну – будет много препятствий на пути выхода этой книги. Да мы и сами видели, как холодно к ней отнеслись те, от кого зависело издание этого труда. Но ожидать предательства со стороны близкого человека Николай Осеёв, наверное, не мог.
Кстати, в заключительных строках своей книги он писал следующее:
«Что же касается этой книги, – она пишется спиритически, т.е. работа в контакте «через руку» – человек и дух. Я передаю то, через что прошел сам, что узнал и увидел. Это мой опыт жизни во Вселенной. Кто-то может сказать, что в книге говорится и Боге, и о Библии, а ведь в Библии дается запрет на разного рода гадания и спиритизм. На написание этой книги дано разрешение Банка Информации Космоса, поэтому до людей дойдет то, что было сокрыто и содержалось в тайне от человека. Теперь же грядут иные времена, и люди должны знать хотя бы то немногое, что раскрывает эта книга.
А она пришла в ваш мир таким вот образом. И я не скрываю этого. Те, кто прочтет ее, волен и свободен в выборе: принять ее или отвергнуть. Ее основное предназначение не пророческое, ибо пророчеств в ней нет. Она преследует одну цель – повлиять на Разум Человека, заставить его мыслить и взглянуть на Мир, на Вселенную, Жизнь и Космос иначе.
Ведь и Библия не отвергает невидимый для человека Мир.
Так, если не существует миров, параллельных Земному Миру, то откуда же берутся Ангелы Хранители и где пребывают усопшие? Значит, эти Миры реальны. А запрет на спиритизм дается в Библии вот почему: при контакте Человек-Дух, Дух невидим для человека, и человек не знает, по сути, кто вошел с ним в контакт. Этот Некто может говорить очень много правды, чем может ввести человека в заблуждение, а потом воспользоваться податливостью к восприятию информации и увести его с пути Истины. Вот в чем кроется опасность со стороны Сил Зла.
Я не пытаюсь навязывать свои мнения и взгляды кому бы то ни было. Книга написана. Она прошла трудный путь в написании. Но все сложности позади. Теперь ее смогут прочесть люди. Возможно, кто-то многое воспримет как сказку, кто-то откроет для себя что-то новое, над чем стоит подумать. Но дочитавший до последней строки, едва ли останется безучастным ко всему изложенному в книге.
Алма-Ата – Сызрань.
1992-1994 гг.»
Так оканчивалась рукопись, полученная мной от Инны В. еще в 1996 году…
Внеземной опыт подтверждается
Вот такая история… В ней ничего не придумано, все лица реальны, и рукопись книги вполне материальна и осязаема. И есть у меня уверенность, что книга будет необходима людям, что ее переведут и на другие языки.
Есть немало указаний, что книга Осеёва верна. Это подтверждается и другими книгами, такими, как «Письма живого усопшего», «Мои посмертные приключения» Юлии Вознесенской, публикациями Роберта Монро, Раймонда Моуди, А. Форда и многих других.
У меня, например, оказалась заметка из дальневосточной газеты «Тихоокеанская правда» от 1 ноября 1996 года, она называлась «Сон, похожий на фантастический роман». Вот ее текст:
«Наш читатель Иван Васильченко принес в редакцию 40 страниц, исписанных убористым почерком. Он описал свой необычный контакт с неведомым. Предлагаем фрагменты из этой рукописи.
В первый раз это случилось со мной в ранней юности. Погружаясь в сон, я увидел яркую белую полосу, опускающуюся ко мне. Была она настолько светлой и приятной для глаз, что я невольно залюбовался ее сиянием, и она совсем не ослепляла меня. Не могу сказать, сколько времени это продолжалось, но я понял, что не сплю и вижу себя как бы сверху.
Мне захотелось пошевелиться, но не тут-то было: лежу как связанный. Меня охватил ужас. Собрав все силы, я все же вышел из этого состояния. Не было ни удивления, ни страха, а только необъяснимое желание – снова оказаться в этой белой полосе...
Пролетели двадцать три года. И вот однажды я снова увидел эту светящуюся полосу. Мне показалось, что я остался на месте, а какой-то удивительный мир сдвинулся и полетел навстречу мне.
Прямо перед собой я увидел огненный шар, поверхность которого бурлила и пенилась, взрывалась. Впереди показалось что-то светлое, на что я опустился.
Передо мной стоял стол, круглый и массивный, около него – кресло, в котором сидел старец в белой одежде.
– Мы обратили на тебя внимание двадцать три земных года назад, – сказал он. – Но тогда ты не понял бы все, что увидишь и услышишь сейчас…
Перед нами возникло здание, напоминающее собор Василия Блаженного, – оно было невероятной высоты и ширины. Думаю, что в нем могли бы поместиться все люди Земли.
– Здесь проходят проверку и удаление памяти все души, побывавшие в биомассе, – сказал старец. – Некоторые души подвергаются частичному удалению памяти, а многие ее оставляют…
В другом помещении я увидел множество светящихся точек. Одни просто висели в пространстве, другие стремительно куда-то улетали, мельтешили…
Оказалось, что мы попали в энергетический центр. Тут «заряжались» души, готовящиеся к вселению в биомассу.
Микроскопическое количество энергии меня очень удивило. Но стало понятным и что такое «искра Божья». Это когда душа изначально получает большой заряд энергии.
Понял я кое-что и о тех людях, которых мы называем «не от мира сего». Многие выдающиеся личности страдали психическими заболеваниями. В момент обострения болезни им обычно передается очень важная информация. Она используется в литературе, искусстве и даже в строгой фундаментальной науке. Ведь в общепринятом смысле даже великий Эйнштейн был не совсем нормальным.
– С каждым годом на Земле все больше будет появляться необычных людей, – сказал мне мой проводник. – Они полностью лишены таких чувств, как жадность, хитрость, злость, агрессивность. Все они мудры, но по-детски доверчивы и наивны. Они знают, что нельзя спорить с судьбой, надо довольствоваться тем, что она дает. Ведь судьба, начертав линию жизни, предусмотрела все: и горе, и радость, и богатство, и нищету, и огромные умственные возможности, и полное отупение. Каждый пройдет жизненный путь, уготованный именно для него…
Самое странное, так это то, что я запомнил слово в слово то, что мне рассказывали. Мой «проводник» открыл передо мной и некоторые картины будущего. Хочу порадовать читателей газеты: с 1998 года в России начнутся заметные перемены к лучшему…»
Ну, что ж, «новые» люди, о которых сообщалось дальневосточнику, уже появились – их называют дети индиго, по цвету ауры над их головой, которую видят некоторые экстрасенсы. И перемены к лучшему в России тоже начались с уходом президента-разрушителя Ельцина.
А совсем недавно я сам получил подтверждение того, что душа существует, и она может передавать информацию. Случилось это при трагических обстоятельствах.
…Умирал от рака головного мозга мой брат Виктор, младший, ему исполнился всего 51 год. Он был для меня и помощником в моих исследованиях, и соратником, потому что понимал и поддерживал мои исследования аномальных явлений. Нередко помогал и материально. По крайней мере, компьютер, без которого мне сейчас трудно представить мою писательскую работу, подарен им.
Вот запись из моего дневника:
«В воскресенье около 12 приходили Марина и Валя. Витя лежал рядом. Слышал нас или нет – непонятно. Но глаза как открыл утром в 6, это увидела Оля, так и не закрывал. Вроде куда-то смотрит, но зрачками не водит, не реагирует на движение руки. Вообще никакой реакции.
Вскоре женщины ушли.
В 18 часов Оля зажгла свечу и села около Вити, стала читать молитвы, которые желательно читать перед уходом. Книгу с молитвами и обрядами принесла Татьяна. Сестра читала молитвы вполголоса, я лежал на диване напротив, читал газету. Показалось, что он стал не так шумно дышать, сказал об этом Оле: «Ты слышишь, он вроде слабее стал дышать? Как же мы его ночью будем слышать?» Она тоже обратила на это внимание. И вдруг у меня неожиданно вырвались громкие рыдания. Я даже испугался – с чего такие громкие? Зажал рот, зарылся в подушку, сдерживая чуть ли не крик.
И вдруг встал: что с Витей? В это время Оля сказала, что, кажется, дыхания нет, я подбежал, пощупал область шеи. Вроде бы жив… Но дыхание не возобновилось, он только сделал слабое глотательное движение, глаза по-прежнему открыты. Тут мы догадались – он умер.. Дыхания не слышно. Я посмотрел на часы: 19 часов 18 минут…
Потом до нас дошло, что, видимо, моя душа раньше моего сознания узнала от Витиной души, что он умер – вот почему я вдруг, ни с того ни с сего заголосил! Он предупредил о своем уходе в ту же минуту, как остановилось дыхание и сердце. Может, попрощался…»
Да, я уверен, что и далее будут находиться новые подтверждения реальности потустороннего мира, появятся новые свидетельства об этом, и наши нынешние полузнания будут пополняться. Вероятно, пришло тому время, как оно неизбежно наступило и в эпоху Галилея и Коперника, первыми из людей осознавших наконец, что Земля круглая и вертится вокруг солнца, а не наоборот. Но, Боже, как это возмущало невежд и сирых!? Поймем и мы однажды, что мир многомерен и многонаселен. И книга Николая Осеёва поможет нам в этом.
Тем более что примерно год спустя наша переписка с Инной возобновилась, и они вместе с мужем, активно помогавшим ей в переводе книги на современный электронный носитель, переслали мне файлы отредактированного варианта рукописи: былые возражения против книги, похоже, были сняты. Уже легче…
КРИМИНАЛЬНЫЙ ПОВОРОТ
А в 2004 году рукопись Осеёва приняло в работу одно из московских издательств. Но требование редактора было таково: сократить в книге длинноты, сделать сюжет более динамичным – одним словом, приблизить материал к нынешним литературным канонам. И все это поручалось мне: «У вас легкий стиль, понятный язык, вы должны осовременить рукопись, чтобы она читалась на одном дыхании». На мои возражения, что, дескать, стиль Осеёва как раз и говорит в пользу достоверности событий, и потому рукопись вполне может восприниматься как своего рода документ той эпохи, следовали ссылки на интересы читателей, которым-де «не до тургеневского романтизма и длинных бытописаний… Время сейчас другое, коллега, чай, не 19-й век». Но что-то во мне противилось переделке книги. Да и вправе ли я распоряжаться рукописью, которая случайным образом попала ко мне?
И вдруг в конце марта 2004 года на мой электронный адрес приходит более чем странное письмо от Инны:
«Saturday, March 27, 2004, 10:04:51.
Срочно от Инны.
Геннадий Степанович, здравствуйте.
Дело неотложной важности. Прошу Вас, уничтожьте все экземпляры книги Осеёва, в том числе и в электронном виде и то, что выходило в газетах. Также надо изъять книгу у Ваших знакомых, из редакции и издательства. Это очень важно. Позже объясню все подробнее. С уважением, Инна.
Я был в растерянности. Уничтожить все?! С какой стати? И как прикажете собирать по городу фрагменты книги, выходившие тиражом под тридцать тысяч каждая в течение почти трех лет? Это ж уму непостижимо! Бред – и только.
Словом, я счел послание невообразимой глупостью и не посчитал нужным даже задать вопросы. Наверное, в этом сказывалось мое сильное раздражение на очередное предательство. Впрочем, от Инны так и не последовало никаких объяснений на этот счет.
Книге фатально не везло с выходом в свет… Как это и предсказывал ее загадочный автор.
Осенью 2005 года я, по своему обыкновению, заглянул в книжную лавку эзотерической литературы волжанина Сергея Нечаева, большого знатока всевозможных изданий на тему паранормальных явлений, контактерских книг и различных мистических учений.
– Вас, наверное, заинтересуют вот эти две книжки, – улыбнулась всегда приветливая продавец Лариса, протягивая мне книги в тонких обложках, когда я уже собрался уходить. – Жизнь после смерти, вы ведь этим тоже занимаетесь?
На обложке значилось: «Человек живет в мире ином». Вместо фамилии автора, имя «Евгения». Подзаголовок «Небесная книга» сведущему человеку сразу объяснял происхождение труда – контактерское письмо. Издательство «Крылов» из Санкт-Петербурга. Ну, цена устраивала, и я, особо не раздумывая, погрузил их обе в свой кейс.
Дома, едва начав читать предисловие «От Евгении», я стал что-то понимать… Там попадались целые фразы, которыми я предварял публикацию, когда мы знакомили читателей «Волжской правды» с книгой Осеёва. А вот и его имя мелькнуло… И начало книги такое же: «Все началось в 1837 году. В те дни я был влюблен и был счастлив. Но счастье мое оказалось недолгим…»
Итак, это была книга Николая Осеёва! Только на задней стороне обложки помещена фотография незнакомой улыбающейся женщины в годах в красном платочке. И там же объясняется, что «книгу записала простая женщина Евгения под диктовку человека… Николая Осеёва… чья земная жизнь оборвалась 4 сентября 1851 года». Но мне-то доподлинно известно, что он диктовал свою рукопись совсем другому человеку!
Я не знал, что думать. Тем более что книга не оканчивалась, как у Осеёва, а имела запись: «продолжение следует». Но в том продолжении, по хорошо знакомому мне сюжету, должна появиться девчушка Инна, которой Николай через десять лет продиктует свои потусторонние впечатления, но главное – он захочет и родится (!) у Инны ее ребенком, сынишкой Никитой! Как «Евгения» обойдет сей факт?! Она что, будет уверять читателя, что родила в 50 лет? Или исключит те главы, где говорится об Инне?
В общем, было и досадно, и неприятно, но главное – совершенно непонятно с этим автором «Евгенией»: откуда она, почему так назойливо ссылается на Отца Небесного, Бога Всевышнего, якобы давшего ей, «дочери Евгении», право записать и донести эту книгу до «детей Земли»? А может, Инна сама так распорядилась рукописью?
Одно лишь радовало: книга Осеёва все-таки пришла к людям! И, конечно, я должен оповестить заинтересованных волжан о столь замечательном событии – они долго дожидались ее выхода.
В местной городской газете я поместил заметку «Вы ждали эту книгу!», в которой коротко описал историю создания книги, способ, которым она принималась, напомнил об известных аналогах психографического письма. «И вот сейчас книга вышла из печати, волжане могут ее прочитать уже не по газетным вырезкам, – писал я. – Правда, она имеет другое название – «Человек живет в мире ином» – и, что особенно странно, иного автора, анонимного. Ею значится некая Евгения, и на обложке даже дается портрет какой-то дородной женщины, которая утверждает, что якобы она, «целительница от Бога, написала эту книгу под диктовку с того света…»
И далее я писал: «Понятно, что это, мягко говоря, неправда, что на самом деле подлинные авторы рукописи – Николай Осеёв и принявшая текст Инна В., но, видно, таково сегодня время, когда подлог, сулящий выгоду, уже не останавливает дельцов. Жаль, что это неэтичное деяние делается с упоминанием Отца Небесного, Всевышнего… И ведь не боятся, что за сие воздастся. Однако все это вовсе не умаляет достоинства книги. У меня есть все-таки удовлетворение оттого, что книгу прочтут верные и любознательные читатели. Она вышла в формате недорогого издания, что важно для пенсионеров, будет в четырех книжках, а пока изданы две первые части. Приобрести или заказать книгу можно…» – и я указывал книжную лавку Сергея Леонидовича. Кстати, после выхода заметки книгу смели за считанные минуты, и потом Нечаев не раз заказывал ее своим поставщикам. Книга явно имела успех!
Но надо было узнать обстоятельства публикации у Инны: знает ли она о выходе книги и знакома ли с «Евгенией». Послал ей письмо с вопросами и вырезку из газеты с заметкой. В издательство «Крылов» ни писать, ни звонить не собирался по одной лишь причине: я не имел никакого личного отношения к этой книге, а всего лишь желал, чтобы она была прочитана людьми. Но, видимо, сделал для этого слишком мало…
От Инны не было ответа в течение трех месяцев, и я внутренне успокоился: если ее не интересует судьба книги, то с какой стати мне, человеку почти постороннему, переживать и маяться? Главное, книга Осеёва вышла, и о ней узнали многие российские читатели.
Однако тут случилось невероятное… Видимо, промысел Божий – это не миф и не сказки, а имеет вполне реальную основу, поэтому именно Провидение вернуло меня к книге самым неожиданным образом: мне прислали предложение о сотрудничестве из того самого Санкт-Петербургского издательства «Крылов»! Вот-вот, не из какого-нибудь другого, а именно из него! Ну никак нельзя было предвидеть такого поворота…
Оказывается, им меня порекомендовал мой хороший питерский знакомый, ученый и писатель Михаил Кашевник, книга которого готовилась к выходу в этом издательстве.
«Мы готовы сделать Вам предложение – опубликовать Вашу книгу в издательстве «Крылов», – писал мне в электронном письме ее редактор С. Куликов. – Не знаю в курсе ли Вы – мы издали книгу Евгении из г. Волжского «Человек живет в мире ином», а сейчас готовим к публикации перевод книги австралийского автора Виктора Заммита под условным названием «Адвокат Тонкого мира» и книгу Михаила Кашевника. Так что наше предложение имеет под собой конкретную основу. Мы просим Вас его обдумать и обсудить детали. С уважением, Сергей Куликов».
Я ответил в том духе, что работаю над одной рукописью, но допишу ее не так скоро, и, в свою очередь, поинтересовался, вышло ли обещанное продолжение книги Н. Осеёва. Электронная почта тем и хороша, что уже к вечеру я имел исчерпывающий ответ:
«Нет, мы не публиковали 3-ю и 4-ю части книги, – писал Куликов, – и, пожалуй, даже не станем этого делать. Проблема в том, что это вовсе не продолжение книги «Человек живет в мире ином». Эти тексты Евгении под диктовку Бога, то есть они от имени и лица Создателя. Честно говоря, я отношусь к этому с изрядным сомнением. Мне сдается, что Евгению кто-то там «наверху» разыгрывает – такое ведь допустимо, как Вы считаете? Кроме того, в тексте есть вовсе неприемлемые вещи – абсолютно некорректные высказывания по поводу ислама и мусульман. Мне бы не хотелось спровоцировать еще одну «карикатурную войну». К тому же мы установили, что подлинным автором, принявшим текст Николая Осеёва, является Инна В. из г. Сызрани, и мы уже вышли с ней на связь. С ув. С. Куликов».
Всё встало на свои места! Стало быть, и первоначально речь шла не о продолжении книги Николая Осеёва, а о совершенно других текстах!.. Подобные контактерские писания непонятного происхождения присылают пачками каждому серьезному исследователю, в том числе и издателям. Словно небеса прохудились, и к людям со всех уровней Тонкого мира прорвались страждущие поучать и публиковаться. Подавляющее большинство текстов банальны и примитивны, как любое пустопорожнее словоизлияние. Словно их пишут не наделенные глубоким разумом графоманы. Крупицы серьезных размышлений и информации настолько же редки, как редки самородки в золотоносной породе. Но поток этих текстов пока не иссякает. Впрочем, должен признаться, что я вполне лояльно отношусь к феномену контактерства: оно доказывает наличие Тонкого мира, наличие различных уровней и подуровней в нем, а главное – наличие Иного Разума, помимо известного земного. А это уже большое дело: мы явно не одиноки во Вселенной! Возможно, это будут наши же собратья, но ведь они существуют в других измерениях, а это, согласитесь, заслуживает глубокого научного осмысления.
К тому времени мне помогли установить источник «диктовки» книги «Евгении» – это были те самые публикации в «Волжской правде». Книга даже заканчивалась именно на той фразе, на которой прекратилась в газете публикация романа. Слово в слово, даже моя редакторская правка в текстах сохранилась. «Простая» женщина Евгения поступила очень по-свойски: набрала текст на компьютере и решила, что отныне все права на рукопись за ней. А то, что в 300-тысячном городе многие тысячи людей прочитали эту книгу под другим авторством, во внимание совершенно не принималось. Поразительная простота!
Но вот чего у Евгении не отнимешь – так это ее энергию. И за это ей все-таки надо быть благодарными. Она поехала с рукописью в столичный город, убедила руководство в необходимости выпуска книги – и книга вышла! Пробивная сила – тоже своего рода талант… Я искренне ей благодарен за то, что она не остановилась перед трудностями.
Впрочем, встретиться с Евгенией, несмотря на то, что мы живем в одном городе, мне не пришлось. Она была за границей, но и из зарубежного далека мне вдруг пришло электронное письмо. Правда, не от нее, а от Бога. В нескольких строчках проглядывалась угроза (орфография и стиль сохранены):
Послание Г. Белимову
«Успокойся, сын Мой, только не переживай. Я – Бог Всевышний. Всё слышу и вижу! Поймите, дети, меня, Я не могу вас воспитывать. Ты, сын, себя воспитываешь сам. Но, главное, не мешай! Я – Бог Всевышний – тебя, сын Мой, предупредил? Я уважаю тебя, но мой ребёнок, Евгения, открывает детям Земли Меня. Не забывай, ты находишься на моей Земле и кто написал это – уже не важно.
Благодарю тебя, сын Мой, что ты такой беспокойный. Если не поймешь, с тобой буду разговаривать по другому. Только потом не говори Мне, что Я – Бог Всевышний – тебя на Земле не предупреждал! Я даю тебе время на Земле исправиться. И стоит ли твоя Жизнь потраченного Времени?
Бог Всевышний».
21.12.2005 г.
Н-да-а… Поневоле задумаешься. Сам Бог Всевышний вмешался в ситуацию и предупредил меня по-доброму. Теперь мне придется каждый раз, засыпая, тревожиться – проснусь ли? Ведь Он всяко может: выключит сердце – и пожалуйста… Но тон писания все же, согласитесь, странный – как будто автор послания из мафиозных кругов. Или это не Бог, а его противоположность? Ведь подобные контакты отнюдь не редки, только в них мало кто признается.
Однако наибольший шок, насколько я знаю, испытало руководство издательства «Крылов». Они, конечно, не жалеют о том, что дали жизнь полезной, нужной книге Николая Осеёва. Она так трудно, с приключениями и даже порой с трагедийными моментами выходила к читателям. Но они за справедливость. И истина должна восторжествовать.
Вот почему меня попросили в качестве предыстории для повторного издания книги рассказать о трудном пути книги к тем, кто ныне живет земной жизнью. Мы многое узнали о том, что нас ждет за порогом жизни, и, наверное, уже несколько по-другому будем относиться к смерти. Похоже, это просто переход в иное состояние бытия. Но отнюдь не полное исчезновение. И это вселяет оптимизм: жизнь продолжается! Она повсюду – и в иных мирах тоже.
ЕЩЕ НЕМНОГО О НИКИТЕ
Я по мере возможности продолжаю издалека наблюдать за Никитой. Почему-то верю в его большое предназначение. Такие дети неспроста приходят в наш мир, они призваны хоть на немного преобразовать и улучшить его. Тем более – со знаниями, которые получил его предтеча Николай Осеёв в Небесном лицее. Но об этом вы, читатель, узнаете из его книги.
Иногда мне приходят краткие письма от Инны.
«…За последнее время многое изменилось. Мы с мужем взяли кредит в банке и купили дом в селе. Переехали весной, в мае, когда Сашенька закончила учебу в школе. Никита постоянно со мной. Ему четвертый год. Муж все так же ездит вахтовым методом на север: месяц там, месяц дома. Когда он на вахте, я в огороде, и очень устаю. Преследуют головные боли, и постоянно хочется спать. Не знаю, отчего, но это длится много лет. Но главное, эти недосыпы усугубляются снами. Помню или не помню сны, но встаю по утру напрочь вымотанной, как после напряженного трудового дня.
Снится мне что попало. Чаще – бесконечные коридоры, из которых мне надо выбраться. И, как правило, это больничные коридоры с соответствующими видами и запахами. И постоянные поиски воды, чтобы попить и вымыться… Вот и сейчас у меня во снах лабиринты, лабиринты… Что они означают? Но это повторяется и повторяется. Значит, какой-то смысл имеет? Ну, рассуждаю: лабиринты – это поиск выхода, желание вымыться – освободиться от чего-то, очиститься, а дороги… Я еду и возвращаюсь. Получается, топчусь на одном месте. Почему? Неужели это связано с неизданной книгой? Начинаешь подозревать и такое…
О Никите… Дневников я не вела изначально и не веду сейчас. Сейчас у меня вообще пропало желание писать, да и сил на это не хватает и времени. Никита растет. Он добродушный, ласковый и очень доверчивый ребенок. Ко мне нежен и очень привязан. Саша в этом возрасте была более самостоятельной, а Никита так и виснет на мне.
У него хороший образец для подражания – Саша. Он все за ней копирует. Сейчас уже решает задачи сам, придумывая ситуации в пределах десятка. Любит свой конструктор, и муж всякий раз удивляется, как построенные им сооружения держатся в равновесии, хотя должны бы падать. Колокольня ли это, колодец ли…
Он быстро усвоил, как раскрашивать картинки, нравится ему работать ножницами. Саша занимается музыкой, и он повторяет за ней. И так во всем. Я не знаю, есть ли в нем что-то сверх обычного…
От Никиты я пока ничего особенного в рассказах не слышала, а вот Саша еще до рождения Никиты говорила, что у нее есть братик, и он живет на звездочке, и зовут его Никита. В этом есть какое-то созвучие – Николай, Ник, как его звал один мальчик из книги… Это она назвала его Никитой.
Проявляются ли в Никите черты Николая? Не знаю, он еще дитя.
А что касается моих снов-полетов?.. Я помню их обрывками. Когда я бывала в саду Николая, то что-либо потрогать, сорвать цветок, взять – нет, я не делала этого. Он срывал цветок сам и клал мне на колени, запаха я не помню и не ощущала. Когда катались на лодке, я опускала руки в воду, но я не помню ощущения мокроты и прохлады. Их не было. Я не видела Николая, но каким-то внутренним чутьем я знала, какой он. Высокий, худой, без бороды и усов. Лицо вытянутое. Тонкий профиль. Общались мы больше посредством письма, вернее, диктовок. В книгу, конечно, не вошли наши «частные», так сказать, встречи. Мир тот выглядит, как и здесь, – то есть все реально, только там свет не такой, как на земле.
На этом заканчиваю. Если у Вас появятся вопросы, какие-либо уточнения – пишите, отвечу.
До свидания. Жду ответа.
С уважением, Инна.
село … Сызранский район».
Книга под новым именем, именем ее подлинного автора, выходит в жизнь. Хочется думать, что наконец-то у нее будет счастливая судьба. Мы должны знать, что ждет нас после ухода из нашего мира, и как следует строить свою земную жизнь, чтобы она состоялась, и чтобы не было потом стыдно перед собой и Богом за неправедные поступки. Рано или поздно мы попадем в тот мир, когда закончится наш земной путь. Верим мы в него или нет – другое дело, но в любом случае полезно узнать о нем как можно больше.
Наверное, человечеству предстоит еще немало пройти и многое узнать о себе и окружающем мире, прежде чем общество и его важнейшие институты признают описанное соответствующим действительности. Но первые шаги уже сделаны…
Геннадий БЕЛИМОВ,
доктор философии.