Теплые капли дождя упали мне на плечи, я подняла голову и особенно крупная шлепнулась прямо на нос. Гроза в Арабских Эмиратах явление очень редкое, говорят, бывает раз в сто лет. Сегодня именно такой редкий день. Из-за грозы наш самолет компании Air Arabia опоздал в Киев почти на три часа, потом его готовили в обратный полет и поэтому приземлились мы в Шардже лишь поздно вечером. Стюардесса сообщила, что за бортом +39 градусов по Цельсию и мои соседи – смешливые молодожены предложили остаться жить здесь, в кондиционированной прохладе самолета. 39 градусов по Цельсию в ноябре – к этой мысли надо привыкнуть.
– Вы уже за дождем соскучились?
Нет, дождя мне и в Киеве хватало.
И вообще хватит об этом! Забыть о Киеве хотя бы на несколько дней! Я в удивительном городе – Персидской Венеции, выросшем посреди знойной безжизненной пустыни, и какими бы банальными не казались эти слова, все так и есть.
Все это было вчера, а сегодня я на 124 этаже смотровой площадки Бурж Аль Халифа – самого высокого здания в мире. В это утро небоскребы Дубая выплывали из тумана как из кипящего молока. Зрелище – невероятное! Прыгнуть бы на эти облака, пролететь этажей 50 и мягко приземлиться на пушистую перину.
Я оторвала взгляд от манящей пропасти, оглянулась на других туристов. Молодой араб в традиционном дишдаше – белой, выглаженной, без единой складочки рубахе и очках с толстыми линзам, отвел взгляд. Интересно, что арабские мужчины носят под дишдашем? Этот вопрос задают практически все европейские женщины, – по секрету, лукаво улыбаясь, поведала наш гид Ирина в отеле. Вот теперь и я неожиданно озаботилась.
А что это он так поспешно отвел глаза? Понял по моим всклокоченным, кое-как закрученным волосам или по дрожащим рукам, зачем я здесь?
Я продолжала наблюдать за незнакомцем – интересные вообще-то мужики эти арабы. Самодостаточные, небедные, не все, конечно миллионеры, но весьма состоятельные. Об этом сначала позаботилось правительство их страны, а потом уж они и сами не дают себе засохнуть. Вчера в Сафир-молле – огромном полупустом маркете, я гуляла между гигантскими полками, забитыми различными товарами, и размышляла, а куда девается все это изобилие – свежая рыба, выпечка и прочие вкусности в конце дня? Вряд ли как у нас – подкрашивают, освежают, делают искусственное дыхание рыбе и назавтра вся эта «радость» попадает на прилавок еще краше, чем прежде.
Иду я, иду, и не заметила, как отстала от спутниц – двух женщин из нашего отеля, которые и вытащили меня на променад на фоне продуктовых полок. На повороте неожиданно сталкиваюсь с арабом, несильно так сталкиваюсь, скорее – задеваю его плечом, но что с ним было! Он с криком «Madam, excuse me!» едва не падает на колени, вперив в меня восхищенный взгляд. В ту минуту он, пожалуй, был готов отдать мне и свой мерседес, и своего верблюда. А я, честно говоря, даже приободрилась – может, стоит просто забыть о Киеве и выйти замуж за араба, пахнущего дорогим английским парфюмом? Стану ему верной, пятнадцатой или шестнадцатой женой… Впрочем, нет, больших гаремов теперь не держат – очень дорого. Если араб купил одной жене Ferrari, то и второй должен купить авто такого же класса, а иначе – беда…
Интересно, подарил бы мне Леша Ferrari за один только нежный взгляд?
Постепенно дневное светило растапливало клубы облаков, и великолепный Дубай расправлял плечи своих небоскребов, греясь на солнце пустыни. Вчера я долго сидела в номере, раскрыв ноутбук, и уговаривала себя – он тебя не стоит, не стоит, не стоит… Он – мерзавец, бросивший меня ради моей подруги, у которой папа работает в министерстве, а еще - большой бизнес и огромная территория под Киевом, с домом, и домиком для гостей, и ездит она на белой ауди.
Господи, какая банальность!
– Не он первый, не он последний, – утешала меня Ольга – еще одна подруга из нашей неразлучной троицы. – Киевские мужики – вообще не мужики, а просто бройлеры, откормленные кудахтающими мамашами. Их даже на работу не хотят брать серьезные работодатели – море амбиций и ноль желания напрягаться. – Поезжай в Арабские Эмираты, – уговаривала Ольга. – Там такие мужчины щедрые! Не хочешь в гарем, будем использовать в качестве бойфренда. А заодно погреешься на солнышке.
Не знаю, подействовали на меня ее уговоры, или рассказ девушки в турагентстве о том, что как раз над тем местечком, где расположен мой отель, аллах чаще всего смотрит на землю и здесь сбываются любые желания, но уже через неделю я сидела в белоснежном лайнере Air Arabia.
Жизнь в здешнем отеле на полпути между Шарджей и Дубаем нравилась мне своей неспешностью. С утра висишь поплавком в теплом, как парное молоко море. Здесь никто не плавает – все висят. А зачем? Можно, конечно сплавать до буйка, а можно – сходить пешком, когда начнется отлив. Раздражало только настойчивое желание двух киевлянок развлечь меня. Они и в ресторан, и в Дубай-молл – самый большой магазин в мире меня звали за покупками, а заодно на акул посмотреть, которые там, в гигантском аквариуме, плавают.
Нет, на акул я не хочу смотреть, насмотрелась в Киеве и теперь всех акул называю Наташами. Да простят меня Наташи, те, которые не акулы.
Пока я тупо смотрел в монитор, сидя вчера в своем номере, пришло письмо. Письмо от него.
Я… я затрепетала… Открыть или сделать вид, что и не интересуюсь. Я открыла. Письмо действительно пришло с почтового ящика Леши, но было от нее. Наташа писала, что они с Лешей собираются в медовый месяц в Дубай, забронировали номер в Бурдж Аль Арабия – самом роскошном отеле мира. Дорого, но разве ей чего-то жалко для любимого? Она описывала, какая у них была свадьба, совсем немного гостей, только близкие друзья, костюм на ней был цвета чайной розы и маленькая, почти смешная шляпка. Венчались они в церкви Миколы Притыска на Подоле, и венчал их священник, похожий на Николая Чудотворца с моей любимой иконы.
Это должна была быть моя свадьба! Все, о чем мы мечтали с Лешей, я рассказывала подруге накануне нашей, несостоявшейся свадьбы. Она украла у меня и жениха, и свадьбу, и даже цветочек из тафты на крошечной шляпке. Банально? Да. Но как же больно!
Возможно, письмо это было писано не специально для меня, просто мой адрес стоял в рассылке. И теперь, стоя на 124 этаже Бурдж Аль Халифа, я представляла, как раскинув руки, лечу в пространстве.
Кто-то тронул меня за плечо, я повернулась, и словно сквозь облака над Дубаи, дошел смысл вопроса человека, стоявшего рядом с мной. Не нуждаюсь ли я в помощи, спрашивал по-английски мужчина, лица которого я не могла различить сквозь пелену слез. Он заглянул в мои глаза и настойчиво повторил свой вопрос.
– Я слышу! – громко оборвала я его и покачнулась. Мужчина поддержал меня, до сознания постепенно доходило, где я и что надо взять себя в руки, а иначе прибегут люди оказывать мне помощь и будут кудахтать совсем как мама Леши.
Усилием воли я выпрямила спину, подняла голову к вершине туда, откуда на меня должен был смотреть аллах, и, судя по уверениям девочки из агентства обязательно помочь, изобразила на лице улыбку.
– У вас есть предложения?
Он опешил, похоже, уже успел представить, как вгоняют парамедики мне в сердце иглу с чем-то, что используют при внезапной остановке сердца, но не дождетесь!
А вдобавок еще я совершенно бесстыдно качнула бедрами, хорошо секьюрити в этот момент отвлеклись на пожилую даму, которой действительно стало нехорошо, а иначе несдобровать бы мне. Эмираты – это конечно очень цивилизованная страна, к туристам относятся с уважением, но нравственность здесь в почете.
– Ну, так как? – продолжала я говорить на родном языке, надеясь, что он не поймет, и я спокойно уберусь восвояси, вернусь в свой отель, забьюсь в номер, под одеяло, как улитка в раковину.
–Предложения? Полно! – неожиданно ответил он, и я охнула – соотечественник. Этого мне только не хватало!
– И какие же? – В меня словно вселился бесенок, немедленно занявший освободившуюся от уныния жилплощадь.
–Мой друг Ахмед, – он указал на араба в очках, недавно исподтишка рассматривавшего меня, – и я собираемся поужинать, в отеле Бурдж Аль Арабия. Его еще называют «Парус». В ресторане «Устрица» у нас заказан столик, не хотите присоединиться?
Я вспыхнула как порох. Неужели аллах так быстро отозвался на мою мольбу. Впрочем, я уже и не могу разобрать, чего я хотела больше – забыть Лешу или убить его.
– Я не одета.
– Вы прекрасно выглядите.
Я попыталась увидеть себя со стороны – беспорядочный узел рыжеватых волос, голубое кружевное платье, на плечах – шелковая косынка – это по настоятельной просьбе нашего гида Ирины в отеле – закрывать плечи, когда идешь в город. На ногах балетки в золотистых паетках. Не очень новые, но если ставить ножку фигурно, как модели, выглядит очень даже ничего.
Подъем на смотровую площадку Бурж Аль Халифа длится всего одну минуту, но мне, с моей клаустрофобией этого было достаточно для того чтобы раз пятнадцать умереть. А вот спуска я не заметила.Денис и Ахмед одновременно ринулись открыть дверцу джипа уже внизу, на стоянке. Я не раздумывая ни минуты на тему чужой страны и чужих незнакомых мужчин, впорхнула в его салон, и авто мягко тронулось.
Поющий фонтан проводил нас песней Майкла Джексона.
Ночной Дубай! О, ночной Дубай! Море огней за окном и восторг! У людей, живущих в этом благословенном месте, все получилось или получится. Почему же я, блин, такая несчастливая? Но нет, сегодня все будет по-другому! Возле меня сразу два мужчины и один из них станет моим избранником, а этот предатель, пусть горит он огнем вместе с Наташей. Сегодня я позволю себе быть счастливой, и пусть все золото Бурдж аль Арабия сверкает для меня!
Парни Ахмед и Денис едва поспевали за моим стремительным ходом.
– Здесь так быстро не ходят, – шепнул Денис.
– Ничего, пусть привыкают, – парировала я, но скорость сбавила.
И правда, чего это я так разошлась? Иди себе, наслаждайся роскошью. Жаль Леша сейчас меня не видят, какая я назло ему счастливая. За стеклянной стеной ресторана плавали рыбы, и пусть они перескажут моему неверному жениху, когда он приедет сюда, как хорошо мне сейчас. Денис смотрит влюбленными глазами, да и Ахмед наконец-то раскрепостился, вообще он очень даже ничего, под очками с толстыми линзами красивые персидские глаза с длиннющими ресницами. Вообще-то Ахмед – выпускник Йеля, а сейчас у него строительная фирма, и, как я поняла из разговора моих парней, пока окончательно не захмелела, Денис пытается раскрутить его на инвестиции, строить что-то в Киеве.
И вдруг мне привиделась лешкина ироничная улыбка. Я оглянулась, но вместо жениха увидела лишь пожилую арабку, закутанную в неизменную абайю, которая пила чай за соседним столиком со спутницей в европейской одежде. Ну вот пожалуйста, уже и в лицах арабских женщин я вижу лешкину улыбку.
Мои парни продолжали говорить об инвестициях, в какой-то момент я вдруг поняла – Денис использует меня, как бы уступая Ахмеду.
– Ты просто подарок, – шепнул он. И я прониклась – ну конечно подарок – хмельная, рыжая девица, готовая в отчаянии на все.
Музыкант в бордовой феске выводил что-то грустное на виолончели, я ковыряла серебряной вилочкой десерт, наблюдая за стайкой маленьких рыбок в аквариуме за стеклянной стеной, и вдруг поняла, что Денис исчез. Ахмед улыбнулся как-то застенчиво, а мне захотелось дотронуться до его щеки.
Потом мы гоняли на джипе по гладким как зеркало дорогам в пустыне. Скорость пьянила больше, чем вино. Я кричала:
– Еще! Еще быстрее!
Ахмед послушно жал на газ, бросая на меня смущенный взгляд.
– Давай сворачивай, сворачивай с дороги в пустыню! – кричала я Посмотрим как твой паркетник справится с барханами! Неожиданно Ахмед понял меня, но отрицательно качнул головой – здесь нельзя, дорога огорожена стальной сеткой, чтоб верблюды не попали под колесами. Это их среда обитания. Но дальше будет можно, и автомобиль через несколько километров послушно преодолевал бездорожье, прокладывая свою колею в плотном песке.
Неожиданно Ахмед остановил автомобиль, спросил:
– Ты хочешь поехать ко мне?
Смешной парень, наивный и доверчивый! Я дотронулась рукой до его щеки, он схватил ее и поцеловал. Только тут я заметила, какие маленькие у него кисти рук. Ну, конечно же, какими должны быть руки у выпускника Йеля, любимого сына одного из богатейших людей в Эмиратах, но… но я вспомнила крупные и горячие ладони Леши. Они достались ему от деда-плотника, и никакая генетика с женской стороны не могла с этим ничего поделать. Наверное Ахмед классно управляется с компьютерной мышью, но у Леши такие крупные ладони...
– Что-то не так? – Встревоженно спросил Ахмед.
– Прости меня, – прошептала я, – просто прости… У меня есть жених…
Я выскользнула из машины на неостывший песок ночной пустыни и зарылась обеими руками в него, а потом зарыдала, впервые за последний год, горько, безутешно. Жаркая арабская ночь обнимала мои плечи, гладила своими ладонями. Или это Ахмед гладил мои растрепанные волосы и казался мне старшим братом, которого у меня никогда не было, а иначе как бы мог какой-то маменькин сыночек так обидеть меня, позвать замуж, а потом бросить как ветошь. Мой старший брат обязательно набил бы морду такому жениху...
Назавтра я вышла попрощаться с морем, был отлив и буйки грустно валялись на песчаной отмели. Босая нога наступила на что-то колючее, я отскочила, потом нагнулась и подняла морскую звезду. Хотела в гневе отбросить ее подальше к каменному ограждению пляжа, но вдруг моя ладонь ощутила ее мягкое живое беззащитное брюшко. Я долго шла в глубь Персидского залива, а когда добрела до кромки воды, бережно отпустила звезду на волю.
...Под крылом самолета открывался очередной потрясающий вид на пустыню, на горы и города, а я уплетала вкуснейший плов. Хорошо, что в самолетах Air Arabia не кормят в обязательном порядке, по крайней мере, я не напихивалась пластмассовой едой, а ела плов. И тоже впервые за последний год с удовольствием.
Прощай, Лешка! Мою горькую и глупую любовь я похоронила в пустыне, а впереди у меня долгая и счастливая жизнь.
В аэропорту «Борисполь», забрав сумку с транспортерной ленты, я вдруг услышала знакомый голос
– Дай я тебе помогу.
Передо мной стоял Лешка с букетом оранжевых хризантем и улыбался своей неповторимой улыбкой.
– Как ты тут оказался? – Промычала я.
– Пойдем, я все объясню тебе. Понимаешь, это все моя мама, я ничего не знал, сообщение о моей женитьбе она отправила тебе с моей почты.
– А как же Наташа?
– Наташа вообще здесь не при чем, – хмуро отмахнулся Лешка, подталкивая меня к выходу.
Я ничего не понимала. Если он не женился на Наташе, то значит мы опять жених и невеста?
Я завизжала и бросилась ему на шею. В памяти мелькнуло лицо Ахмета, его персидские глаза, Бурдж Аль Халифа как ракета унеслась ввысь. Лешка закружил меня, я смеялась и что-то выкрикивала, а люди вокруг смотрели на нас, кто осуждающе, кто с завистью. Да какое нам до них дело! Значит, не было никакой другой невесты, значит мы опять вместе!
– Вот, вот, – вдруг услышала я за спиной знакомый голос! – Ты ее на руках носи, а она с чужими мужиками по ресторанам таскается!
Лешка опустил меня на пол аэропорта. Рядом стояла его мама, а возле нее чемодан с аэропортовскими наклейками.
– Я тебя предупреждала. Вот, пожалуйста, доказательства, – она потрясла телефоном. – Я сама все снимала в ресторане.
Кровь прилила к лицу. Я поняла, почему женщина в ресторане, закутанная в абайю, улыбалась лешкиной улыбкой. Его мама – бывшая актриса театра, удачно вышла замуж за профессора, внука столяра и ни за что не позволит единственному сыну испортить себе жизнь с какой-то приезжей из областного центра.
Я переводила взгляд с Леши на его маму, он молчал.
– Ты больше ничего не хочешь мне сказать?
– А что тут говорить, – вмешалась она. – Леша мой единственный сын и я о нем забочусь…
– Откуда твоя мама знала о наших планах?
– Леша мой сын и у него не может быть секретов от мамы.
– Мама, это уже слишком, – наконец вскипел он.
– Ты разрешил ей поехать за мной и следить?
– Я тебе все объясню
– Объясняй!
– Я хотел, чтобы мама успокоилась, чтобы увидела, что ты просто страдаешь за мной…
Я отвернулась. Сейчас там, на летном поле, готовят к отправке в обратный путь белоснежный лайнер Air Arabia, который расправит крылья над горами, над пустыней с ласковыми ладонями, но моя виза уже закончилась...
... За окном веселая весенняя капель переговаривалась с ошалевшими от первого тепла воробьям. Уже скоро отмерзнет земля, и я перестану мечтать о теплом море. Капель напомнила дождь прошлой осенью на летном поле аэропорта, хорошо, что все это уже в прошлом. Вчера мне опять позвонил Денис, рядом с которым меня сфотографировала Лешина мамаша в ресторане отеля «Парус». Мне совсем не хотелось встречаться с ним, и пить кофе тоже не хотелось, но я уступила. Конечно, он ни в чем не виноват, виновата только я.
Мы гуляли по весеннему Крещатику, Денис смешил меня изображая, какой растрепанной я была, и как взмахивала руками на смотровой площадке самого высокого здания в мире. А прощаясь, протянул брелок – смешного верблюда в белом диждаше. Такие сувениры я видела в Дубай-молле.
– Что это?
– Похоже на ключ от чьего-то сердца.
Неожиданно я покраснела.
Денис сделал вид, что не заметил.
– Возможно, ты еще когда-нибудь приедешь в Дубай.
– Нет, в этом году я лечу на Гоа.
– Вот-вот, – оживился он, – у тебя же будет пересадка в Дубае.
Я отрицательно качнула головой и протянула ему верблюда.
– Он просто дико скучает, ты можешь это понять! – Вдруг взвился Денис. – Он звонил мне, просил встречи с тобой, каялся, что повел себя не как мужчина, отпустил тебя тогда к жениху!
– Не как мужчина? Разве? Скорее наоборот.
Теперь уже Денис взмахивал руками как изумленная птица перед глупым птенцом.
– Уж и не знаю, что там у вас было в пустыне… Он несет всякую хрень типа того, что твоя душа – его душа... Короче – спятил малый. Послушай, нормальный ведь мужик... Что тебе стоит съездить в Дубай?
Я молчала, не зная, что сказать.
– Он постоянно приезжает туда, на смотровую площадку в Бурж Аль Халифа, надеется опять тебя встретить.
– А в Киев приехать слабо страдальцу?
Я вдруг испугалась, вспомнив, с какими отчаянными мыслями по поводу неразделенной любви поднималась на Бурж Аль Халифа.
– Ты ведь отвергла его, у них как-то по-другому мозги повернуты... Сколько времени я с ними общаюсь, но врубиться не могу, – развел руками Денис.
Я все еще не могла объяснить, почему не могу встретиться с Ахмедом, почему не могу забыть свою любовь, несмотря на то, что мой любимый ее предал.
Денис схватил меня за руку.
– Ну конечно, что для тебя арабский принц в сравнении с киевским програмером , я понимаю… Это так по-нашенски… но пообещай хотя бы, что… махнешь крылом, пролетая над Дубаем.
Я рассмеялась.
–Меня интересуют только серьезные отношения, – попыталась отбиться в очередной раз.
–Ты не поверишь, но его, дурачка, тоже. Да я и сам бы с тобой закрутил, но ради друга… Сама понимаешь…
Дениса спасло умение вовремя отпрыгнуть, а иначе ходил бы он с синяком под глазом – рука у меня тяжелая.
–И от Ferrari не отказывайся, тебе не надо, мне отдашь, – крикнул он на прощанье, на ходу заскакивая в маршрутку.
Вечером я вертела в руках маленького верблюда. На мониторе компьютера шумело море. Где-то там, в Персидском заливе живет спасенная мною звезда, может быть стоит проведать ее?