Для Камиллы де Буа-Траси происшествие в Лувре, помимо удовольствия посплетничать, имело еще одно приятное последствие – в лице мадемуазель де Ла Тур она нашла благодарную слушательницу, которая вполне разделяла ее мнение о нахальном мушкетере. Встретившись на следующий день, они провели приятнейшие два часа, одна живописуя свои страдания, а другая изо всех сил сочувствуя. Камилла собиралась отправиться в парфюмерную лавку и мадемуазель де Ла Тур не пожелала с ней расставаться. Место, куда направлялась Камилла, было не самое респектабельное, ассортимент и обслуживание не шли ни в какое сравнение с модными лавками на мосту Менял. Но у этого заведения было одно важное преимущество – там можно было приобрести кое-какие снадобья, за которые взялся бы не всякий аптекарь, поэтому лавчонку порой посещали весьма знатные особы, разумеется, инкогнито. Мадемуазель никогда там не была и несколько опасалась сомнительного места, поэтому уговорила брата сопровождать их. Герцог пообещал, что к назначенному времени будет там, а дамы смогут подождать в карете неподалеку.
В ожидании герцога они коротали время за беседой. Мадам де Буа-Траси, чрезмерно ударившаяся в откровенность, теперь добивалась ответного признания от собеседницы. Мадемуазель де Ла Тур нехотя удовлетворила ее любопытство, рассказав о вечере в доме капитана де Тревиля:
- …и вот, мы остались вдвоем, а он… оказалось, что он такой…такой…
- Наглец, - подсказала мадам де Буа-Траси.
- Безусловно! – подтвердила мадемуазель де Ла Тур. - Он понятия не имеет, как обходиться с женщиной. Он позвал моего брата и эту ханжу, мою сестру.
- Как неучтиво! – возмутилась Камилла.
- Можете представить, как я выглядела. Это было ужасно!
Вдруг Камилла вскрикнула, указывая в сторону лавки:
- Смотрите! Это же он!
- Что он здесь делает?
- Я была днем в Лувре и случайно слышала, что ему было приказано проводить какого-то господина.
Мадемуазель де Ла Тур улыбнулась:
- Разумеется, слышали случайно! И совершенно случайно мы тоже оказались здесь.
Она некоторое время смотрела, как Атос разговаривал с каким-то мужчиной и что-то объяснял, показывая на парфюмерную лавку, возле которой они стояли.
На лице девушки появилась злорадная улыбка:
- Господин любит ставить всех в глупое положение? Пусть сам попробует, каково это – быть смешным.
- Что Вы задумали?
- А вот что. Герцог вот-вот придет, я встречу его, а Вы позовете этого господина Атоса, скажете, что ко мне пристал кавалер и я нуждаюсь в помощи.
- Кавалер – это Ваш брат?
- Представьте, как глупо он будет выглядеть, когда кинется на герцога, думая, что это посторонний человек!
- Ребячество какое-то.
- Ну и пусть, - надула губы мадемуазель де Ла Тур, - зато он будет выглядеть дурак дураком.
Камилла засмеялась:
- Вы правы, я с удовольствием на это погляжу.
Мадемуазель де Ла Тур встрепенулась:
- Смотрите, уходит! Что же делать? О, наконец-то, вот и герцог.
Она указала на мужчину в темно-синем плаще, который подошел к лавке с явным намерением туда зайти.
- Куда он пошел? Я же объяснила, где буду ждать! Что за бестолковый мальчишка! Камилла, бегите за Атосом, Вы еще успеете его догнать, а мы с герцогом будем в лавке. Так даже лучше, он услышит, как мы ссоримся, но не сразу увидит брата.
- Вы собираетесь ссориться?
- Кавалер должен быть непочтителен, разве нет? Чтобы господин Атос захотел меня защищать.
Дамы засмеялись и поспешили каждая за своей добычей.
Мадемуазель де Ла Тур знала, что вывести брата из себя сложности не представит. Она была старшим ребенком в семье и всегда смотрела на братьев свысока. Достаточно фамильярного тона и герцог вспылит.
Синий плащ уже скрылся за дверью и девушка поспешила войти следом. Она положила руку на плечо мужчины и довольно развязным тоном заявила:
- Куда это мой мальчик так спешит?
Мужчина обернулся. Вместо юного и свежего лица на девушку смотрела опухшая сорокалетняя физиономия. От нее разило вином.
Мужчина поймал девушку за талию и крепко прижал к себе:
- Какая красотка! Люблю смелых женщин!
Девушка попыталась освободиться, но мужчина больно вывернул ей кисть:
- Пойдешь со мной, красавица, сама напросилась.
- Пустите, я закричу.
Пьяный захохотал:
- Конечно, моя прелесть! Еще как! Ты будешь голосить так, что весь Париж услышит, как тебе хорошо.
В это время к ним подошли еще трое. Это были приятели пьяницы, они зашли в лавку, чтоб не мерзнуть на улице и ждали его возле входа.
- Какая милашка!
- Сама захотела, - гордо доложил пьяный. – Сказала, что я ее мальчик.
Дружки обменялись одобрительными ухмылками.
Посетители лавки старательно делали вид, что ничего не происходит. Пьяный не стал дожидаться, пока кто-то решит вмешаться. Не отпуская ее руку, он больно ткнул девушку кулаком в спину:
- Ступай!
Все пятеро вышли на улицу. Мадемуазель де Ла Тур с отчаянием огляделась. Был октябрь, и в эту пору темнело не только рано, но и быстро. Когда она сговаривалась с Камиллой, сумерки были еще довольно прозрачны, а сейчас вокруг была сплошная тьма. Девушку крепко держали с двух сторон, а случайные прохожие шарахались от пьяной компании – помощи ждать было неоткуда.
Атос и Камилла тоже видели компанию мужчин с которыми была женщина. Атосу даже показалось, что он узнал мадемуазель де Ла Тур, но расстояние было дальним, а на улице слишком темно, чтоб он мог судить с уверенностью. К тому же Камилла тащила его в лавку, уверяя, что мадемуазель там.
Но ее там не было, как не было и герцога.
- Где она? – Атос был серьезен.
- Я думала… она должна была ждать здесь… то есть не ждать, а просто сюда зашел герцог… то есть не зашел…
Атос вывел Камиллу на улицу и, развернув лицом к себе, крепко взял за плечи:
- Немедленно говорите правду. По Вашей вине с мадемуазель де Ла Тур может произойти несчастье.
Перепуганная Камилла, запинаясь, рассказала все:
- … мы ведь просто хотели пошутить, только и всего, - растерянно бормотала она.
Атос отпустил ее, но она сама вцепилась в него:
- Вы же не оставите меня тут одну?
- Где Ваша карета?
- Там.
Он провел ее до кареты:
- Сидите тут, а лучше поезжайте домой.
- А Вы?
- Думаю, это она была в той компании. Они пошли в «Железный Горшок», здесь ничего другого нет. Я пойду туда.
- Но ей не могут сделать ничего плохого, это же мадемуазель де Ла Тур!
- Сударыня, она одна – ни кавалера, ни горничной, ни лакея. А то, что она красива… - Атос махнул рукой, - Я лучше поспешу.
Он спрыгнул с подножки и, не обращая внимания на всхлипы, что неслись ему вслед, отправился в трактир: «Чертова дура, пошутить хотела… Привыкла дразнить мужчин, уверенная, что все покорные рабы ее красоты. Хоть бы не опоздать».
«Железный Горшок» был весьма примечательным заведением. Общий зал, сносное вино, комнаты наверху – все было как у всех, но имелось еще кое-что. Снаружи у одной из стен была пристройка из двух комнат и галереи. Попасть туда можно было только со двора, откуда наверх вела деревянная лестница. Таким образом, посетители трактира, которые желали остаться незамеченными, могли заходить туда практически с улицы. Если надоедало одиночество, они просто обходили здание кругом и попадали в трактир. Хозяин, купивший этот дом для своего заведения, ничего менять не стал, пожалел денег. Со временем он убедился, что поступил правильно - желающих уединиться хватало. Именно по этой причине «Железный Горшок» был известен Атосу.
Сейчас он не стал тратить время, заглядывая в трактир, а сразу отправился к пристройке. В одной из комнат горел свет. Дверь выбивать не пришлось, потому что господам в голову не пришло ее закрывать. Беглый взгляд убедил Атоса, что непоправимого не произошло. Девушку спасло то, что господа никак не могли решить, кто будет первым.
Атос напустил на себя добродушно-развязный вид, спокойно прошел в комнату и стал между кроватью и пьяной компанией:
- Добрый вечер, господа. Прошу прощения, но это моя дама. Она ждала меня, когда вы любезно пригласили ее пройтись. Скажи им, дорогая.
Он слегка повернул голову к девушке, но не спускал глаз с мужчин. Мадемуазель де Ла Тур что-то невнятно пробормотала.
- Поверьте, мне очень неприятно портить такой чудный вечер, но я слишком долго добивался этой дамы, чтобы уступить кому-то право быть первым…
Он подмигнул им и двусмысленно ухмыльнувшись, добавил:
- Разве что вторым или третьим.
Мужчины засмеялись. Атос сел на кровать, заслонив собой девушку, и спокойно стал расстегивать камзол:
- Господа, согласитесь, что Вы должны мне уступить, но я понимаю, что прошу немало. Что ж, я готов заплатить за это, идите в трактир и скажите хозяину, что я угощаю всю компанию. Полагаю, полчаса мне хватит.
Он бросил на стол кошелек, затем кинул камзол на кровать и взялся за рубашку. Пьяницы нерешительно переглядывались. Спокойные и уверенные действия Атоса не внушали им подозрений.
Атос снял рубашку и укоризненно покачал головой:
- Господа, может вы, наконец, оставите нас вдвоем? В делах такого рода я не нуждаюсь в помощи. Что такое полчаса? Имейте терпение, к тому же, угощение ждет вас.
Последние слова были тем аргументом, что окончательно победил их колебания. Один из компании все же уточнил:
- Полчаса?
- И она к вашим услугам.
Мужчины переглянулись и, пожелав даме не скучать, удалились, не забыл прихватить кошелек мушкетера. Как только дверь закрылась, Атос бесшумно поднялся и подошел к окну. Убедившись, что компания действительно направилась в трактир, он вернулся к кровати и протянул руку за рубашкой. Мадемуазель де Ла Тур неверно истолковала его движение и громко вскрикнула:
- Не смейте!
Атос удивленно посмотрел на нее. Девушка поджала ноги, обхватив их одной рукой, а другой прикрыла грудь. В глазах у нее застыло отчаяние. У Атоса от гнева потемнело лицо – он понял. Один взмах руки и мадемуазель де Ла Тур впервые в жизни узнала, что такое пощечина.
- Прошу прощения, - с ненавистью сказал Атос, - не сдержался.
Он резким движением сдернул с постели свою одежду и, повернувшись к девушке спиной, стал одеваться. Мадемуазель де Ла Тур молча глотала слезы.
Атос бросил ей через плечо:
- Собирайтесь, да поживее. Как бы эти болваны не опомнились.
Он не успел договорить, как дверь резко затрясли. Кто-то пытался войти, не сообразив, что дверь открывается в другую сторону. Атос невольно переглянулся с мадемуазель де Ла Тур. Им обоим пришла в голову одна и та же мысль - «болваны опомнились».
Атос взял шпагу и стал у двери. С той стороны, наконец, поняли, в чем дело и дверь распахнулась. В комнату влетел молодой человек с обнаженной шпагой. Атос шагнул ему навстречу. Мгновение - и мужчины опустили клинки. Они узнали друг друга.
Атос отложил оружие и стал спокойно застегивать камзол. Герцог де Буйон посмотрел на него, затем на сжавшуюся в комок сестру и процедил:
- Вот как! А ведь тогда я ей не поверил.
Атос закончил одеваться, снова взял шпагу и холодно ответил:
- Здесь, - он указал кончиком шпаги перед собой, - я желал бы видеть мадемуазель де Ла Тур, но это невозможно. К счастью, Вы – не женщина.
Герцог презрительно скривился и вложил шпагу в ножны:
- С Вами разберутся мои лакеи, как Вы того заслуживаете. Я не намерен скрещивать шпагу неизвестно с кем. Слишком большая честь для Вас.
- Жана, барона де Монморанси, сеньора де Невель и де Висм в качестве прадеда Вам будет достаточно?
Герцог растерянно поглядел на Атоса, лицо которого исказилось надменной гримасой:
- Вы так плохо знаете историю своего рода? Жан, сын Жана II, барона де Монморанси от первого брака с Жанной де Фоссе. Ваш прадед, Анн де Монморанси, потомок от второго брака.
Герцог вспыхнул и выхватил шпагу:
- Отлично!
- Господа! Прекратите! Вы не можете драться! – мадемуазель де Ла Тур бросилась к мужчинам.
- Уйдите, сударыня, - резко оборвал ее Атос, - Вы хотели пошутить? Ваша шутка удалась, можете быть довольны.
Девушка кинулась к брату:
- Морис, я умоляю тебя! Он просто защищал меня!
Герцог заколебался, а мадемуазель де Ла Тур снова повернулась к Атосу:
- Я прошу у Вас прощения, что я подумала, будто Вы…
- Я по Вашему лицу видел, что Вы подумали.
Девушка покраснела.
Атос хмуро добавил:
- Еще раз извините мою несдержанность.
Герцог прислушивался к их разговору пытаясь понять, о чем они говорят и готовый в любой момент вступиться за сестру. Она протянула ему руку:
- Герцог, проводите меня. Думаю, нам лучше уйти поскорее.
Молодой человек самоуверенно заметил:
- Вам нечего бояться со мной.
Атос холодно перебил его:
- Скрещивать шпагу с пьяным отребьем не делает чести герцогу де Буйону. К тому же девушке, что носит имя де Ла Тур, здесь совсем не место. Идемте.
Герцог повел сестру, а Атос шел сзади, готовый отразить нападение. Но все было спокойно. Они беспрепятственно вышли на улицу и дошли до кареты.
Даму усадили, а герцогу лакей подвел коня. Герцог повернулся к Атосу:
- Вы верхом?
- Нет.
- Тогда я провожу Вас.
- Незачем.
Герцог упрямо тряхнул головой, отдал поводья слуге и сделал знак, чтоб один из лакеев последовал за ними. Атос медлил. Правила хорошего тона требовали проститься с дамой, но говорить ей любезности было выше его сил. Герцог понял его затруднение:
- Я попрощаюсь с ней за Вас.
Он нагнулся к окошку и сказал несколько слов, Атос молча поклонился.
Мадемуазель де Ла Тур смотрела, как маленькая группа растворилась в темноте и кусала губы. Так стыдно ей еще не было никогда в жизни.
- Мадемуазель, - раздался шепот слуги, - там карета, она едет к нам. Может позвать Его светлость, пока они ушли недалеко?
Девушка высунулась из окна и прищурилась:
- Не надо. Я знаю кто это.
Через минуту лакей открывал дверцу для мадам де Буа-Траси.
Камилла бросилась на шею девушке:
- Дорогая моя! Как я за Вас испугалась! Герцог успел вовремя?
- Как он оказался там?
- Он пришел, стал Вас искать. А этот… сказал, что Вы должно быть в «Железном Горшке». Я передала это герцогу, он сказал, что все понял.
- Мой брат знает про подобные заведения?
Камилла не смогла сдержать улыбки:
- Ваш брат давно взрослый мужчина. Но оставим герцога. Рассказывайте, что он Вам сделал, этот негодяй? Я видела, как они ушли, герцог будет с ним драться?
Мадемуазель де Ла Тур резко отстранилась:
- После моего отца, это самый порядочный человек, какого я знаю. Порядочный и великодушный. Он защищал мое достоинство и заботился о чести моего имени больше чем я сама. Если Вы посмеете говорить о нем, порочить его, я заставлю Вас замолчать - Вы рассказали о себе много лишнего.
Камилла побледнела:
- Вы не посмеете!
- Моя сдержанность будет зависеть от Вашей, - отрезала мадемуазель де Ла Тур. – А сейчас Вам лучше покинуть мою карету, я не нуждаюсь в сопровождении, особенно в Вашем.
Мадам де Буа-Траси указали на выход и через несколько минут кареты разъехались в противоположных направлениях.
Художник - Стелла Мосонжник. Иллюстрация размещена с ее разрешения.