Наманганские сказки. Короткий путь Каромат
Мудрецы утверждают, что у человека есть два пути познания жизни: первый - длинный и простой – через опыт старших поколений и советы мудрецов; второй – короткий и сложный – через свой опыт, порой горький и болезненный.
Каромат выпал путь короткий…
Прошлой осенью девушка безвозвратно утонула в розовых облаках любви.
Такое бывает. Приходит любовь и человек попадает в иное измерение, где глаза не видят, уши не слышат, разум отдыхает. Властвует над всем сердце и еще Нечто незримое и очень могущественное. Гигантский вихрь чувств обрушивается на влюбленных, захватывает, пронизывает их с ног до головы и, безраздельно заполняя все вокруг, неумолимо возносит их к точке падения. Говорят, что одновременное ощущение высоты и падения – это и есть рождение любови. Те, кто крепко держатся друг за друга, знают и имеют точки опоры, в потоке чувств обретают крылья для долгой жизни в радости и благодати . Другие, в урагане ошибочных чувств не находят ни поддержки, ни опоры. Дай им Бог сил, разума и любви, чтобы преодолеть все испытания.
Каромат уже познала радость взлета, радость высоты, а в начавшемся падении опоры не находила: прежде любящие глаза Гуломжона погасли, горячие речи остыли, пылкое сердце охладело. К тому же выяснилось, что он женат. Новая жизнь, которая вот уже второй месяц билась под сердцем Каромат , пугала ее. . Просторное атласное платье вот- вот могло потерять свои защитные свойства и открыть всем ее интересное положение.
Девушка была в полном отчаянии: сказать отцу язык не поворачивался. А мамино сердце могло не выдержать такой новости- она только что вышла из больницы. Сестра, занятая своей семьей и детьми, ахнула и предложила прервать беременность.
Нет-нет, только не это!- Каромат уже любила своего будущего ребенка и была готова на любые испытания, чтобы подарить ему жизнь…
Сегодняшнее утро не принесло облегчения. Стараясь не потревожить сон домашних, Каромат полила и подмела двор, накрыла стол , заварила чай, поставила тесто для лепешек, разожгла тандыр*.
Гузапоя** разгоралась медленно. Мысли Каромат тонули в черных клубах дыма, казалось , ему не будет конца, но вот первые красные всполохи вырвались наружу и через минуту в тандыре бушевало жаркое желто- алое пламя.
- Лепешки будут румяные ,- подумала девушка.
Но сегодня это ее не радовало.
Тревожная грозовая туча висела над ее головой и вот-вот могла полыхнуть молнией и грянуть громом. Черные клубы дыма вырывались из огненного жерла и до слез разъедали глаза и душу.
Погруженная в свои мысли, девушка не заметила, как подошла мама. Она ласково погладила дочь по голове, , как бы снимая с нее лишний груз : Асал кизим***, зачем так рано встала? Иди отдохни, чаю попей. Лепешки я сама хочу испечь.
Нежность матери вызвала новый поток боли и стыда. В поиске защиты от самой себя Каромат пошла в глубину двора, где у нее был заветный уголок – глиняная крыша саманного домика, первого домика их семьи.
Его построил дедушка. Он очень любил отдыхать на этой земляной крыше и просил никогда не накрывать ее ни шифером, ни жестью.
Пусть дышит,- говорил старик. И дети выполняли завет деда.
Впервые на эту крышу Каромат привела мама. Ей было четыре года, но она и сегодня очень хорошо помнит этот день.
Весь двор утопал в бело-розовом море цветущих черешен, вишен, яблонь, а крыша была зеленой-зеленой, мягкой и ласковой, как мамины руки. Среди шелковистой травы огромными пригоршнями алели маки. В этом приюте нежной прелести девочка услышала песню своего сердца и ее очарованная душа впервые замерла от восторга.
-Вот тебе, доченька, волшебный ковер-самолет,- сказала мама.
Они долго сидели, взявшись за руки. Они часто летали с мамой в сказочные страны, далекие города. Позже Каромат часто приходила сюда сама поиграть, почитать, помечтать.
Сегодня ее приют был неприветлив и мрачен. Остатки выжженной солнцем травы беспощадно кололи босые подошвы. Не чувствуя боли, Каромат всматривалась в бескрайнее небо. Неожиданно она представила себе, как обрадуется и удивится ее ребенок, когда она приведет его сюда весной. Удушливая волна вины и безъисходности прервала ее мечты и прижала к земле. Рыданья девушки потонули в пространстве.
Так прошел еще месяц. Приближалось время летней практики. Маму опять положили в больницу – сердце. Огорчать ее никто не решался.
- Делать нечего,- решила сестра,- пока маму подлечим, ты помолчи, я возьму грех на себя; попробую родителей подготовить, а ты попросись на практику в район. Побудешь там до рождения ребенка, а с внуком придешь – родители тебя простят.
Месяцы практики в детском саду пролетели незаметно: дети, как хорошее лекарство, отвлекали от болезненных мыслей, сельчане бережно относились к будущей мамочке и лишних вопросов вслух не задавали. Заведующая детским садом, одна воспитывала троих детей и сочувствовала Каромат, она предложила ей до родов жить в в ее доме и по мере сил помогать по хозяйству. Образ Гуломжона померк и больше ее не тревожил. Каромат Каждую субботу приезжала с новостями сестра. Все складывалось хорошо, и только одна заноза сидела в сердце девушки: сестра так и не смогла открыть родителям тайну Каромат - боялась за мамино сердце.
В долгожданный день, слава Богу, все завершилось хорошо: родился у Каромат мальчик, крепкий и здоровый. Молока было много. Бахтиер сосал грудь по- хозяйски, его маленькие ручонки согревали сердце молодой мамочки наполняли его надеждой.
- Пусть благодатной будет твоя судьба, сынок, - молилась молодая мама и назвала сына Бахтиер, что значит счастливый.
Но не всегда наши слова сразу попадают к Богу в уши. На следующее утро с черной вестью позвонила сестра: у мамы отказало сердце , завтра ее будут провожать в последний путь.
-Ты обязательно должна приехать. Мы тебя ждем,- сказала она и положила трубку.
Убитая горем, почти теряя сознание, Каромат побежала к заведующей роддома: Помогите опа! Разрешите мне уехать домой на 3-4 дня, позаботьтесь о моем сыне. Я выполню свой долг и сразу за ним приеду.
Помочь- то помогу,- сказала врач,- только просто так я не могу оставить ребенка в роддоме без мамы. Придется тебе написать отказное письмо.
Почему отказное? - в отчаянии спросила Каромат ,- я не собираюсь от него отказываться, три-четыре дня и я приеду. Может быть просто заявление написать? Помогите!
Но врач была неумолима: Без отказного письма не оставлю. Вдруг проверка какая… Напиши, приедешь - мы его сразу порвем.
Каромат ей поверила.
Следующие три дня, как безжалостная мельница, перемололи всю радость ее жизни в горькую муку судьбы.
- Мама, добрая милая мама, ушла навсегда, так и не узнав правды,- укоряла себя Каромат .Она не могла поверить, что мамы, голос которой она так явно слышит и сейчас, больше никогда не будет.
-Как я виновата перед тобой, мамочка! Что ждет меня впереди?
После всех поминальных церемоний Каромат первым делом помчалась в район за сыном.
В роддоме ее дальше приемного покоя не пустили. Просьбы, мольбы и слезы девушки получали один ответ: Пускать тебя не велено, ты уже выписана, езжай домой!
Только на третий день ей удалось прорваться к заведующей роддомом.
- Я вернулась, опа****, спасибо вам за сына. Как он?- обратилась она к врачу. Та, будто испытывая терпение Каромат, не торопилапсь с ответом : Напрасно пришла. Ничего хорошего не скажу. Пока тебя не было, у твоего сына обнаружился порок сердца.
- Как порок, почему? Он же родился здоровым. Где он ? Где? Я должна его видеть!- раненной птицей металась мамочка по кабинету, почва уплывала у нее из-под ног.
Врач молчала.
Наконец-то, выдавливая из себя слова, она сказала: Мы порок сердца не лечим и вынуждены были отправить его в специализированный детский центр в другую область. Я не знаю где твой сын. Здесь его уже нет.
-Где же мне его искать, как его лечить, что делать?- молила Каромат.
-Ничего не могу сказать. Мы уже за него не отвечаем. У нас роддом. Иди с Богом, иди, - и врач мягко выпроводила Каромат из кабинета.
-А где мое письмо, опа? Отдайте мне его!- Каромат пыталась войти в кабинет. Врач преградила ей дорогу и, сдерживая напор матери, резко бросила : Давно порвали и выбросили твое письмо. Уходи, поезжай в областные больницы, там ищи, здесь тебе делать нечего!- и громко захлопнула перед ней дверь.
Сколько просидела Каромат в приемной главврача, неизвестно. Очнулась, когда пожилая медсестра помогла ей встать, спуститься с крыльца и со словами « Иди, иди, милая, не расстраивай нашу ою*****» вывела ее за ворота.
Две следующие недели Каромат провела в непрестанных поездках и поисках. Объездила все соседние области, обошла все детские больницы и центры. Ответ везде был один: такой ребенок к нам не поступал, такого ребенка у нас не было и нет.
Молодая мать окончательно потеряла покой ,но желание найти сына крепло с каждым днем . Очередной визит в роддом она начала с решительного разговора с главврачом: Скажите, опа, почему вы меня обманываете? Ни в одной области, ни в одной больнице нет моего Бахтиера. Скажите, где он, иначе я никуда отсюда не уйду!
Заведующая, закрыла плотно дверь кабинета и, понизив голос, сказала: Девочка, дорогая, да, мы сказали тебе неправду –з не хотели расстраивать .Ты же маму потеряла.. У сына твоего действительно был порок сердца и он умер на второй день после твоего отъезда.
Рыданья вырвались из груди Каромат. Врач накапала в пиалу успокоительного, дала ей выпить и ровным голосом продолжила: Мы пожалели тебя , не сказали сразу. Что делать? Поплачь и успокойся. Может быть, это к лучшему. Ты же без мужа. Не горюй, молодая , все у тебя еще будет и муж и дети. Езжай домой и живи дальше.
Каромат не помнит, как добралась домой. Несколько дней она была без сознания.
Это стресс, - сделали заключение врачи,- потерю матери переживает.
Едва очнувшись ,она рассказала сестре о последней поездке в роддом : Не верю я врачу , не верю. Сердце говорит, что Бахтиер жив. Я верю своему сердцу. –твердила она, - Я найду его…
-Бог дал - бог взял, смирись.- уговаривала ее сестра. Она жалела Каромат, пыталась ее успокоить, а про себя думала: Хорошо, что мы ничего до сих пор не сказали папе, может быть, на этом все успокоится.
Шли дни, Каромат не находила покоя, грудь постоянно наливалась молоком. Она рассказывала сестре, что слышит, как Бахтиер плачет и зовет ее, как видит его во сне, как он улыбается .
Он жив,- убеждала она сестру,- я буду его искать и найду.
А Каромат неустанно искала своего сына: она ездила то в роддом, то в облздравотдел, то в редакции газет, то в женсовет - везде верили ответу заведующей роддома, на нее смотрели то с сожалением, то с жалостью, то с осуждением. Каромат не сдавалась.
По совету одного врача она пришла в областной комитет народного контроля к Садиковой Дильбархон и рассказала ей свою историю. Внимательно выслушав женщину, опытный эксперт системы здравоохранения, Дильбархон, сразу увидела много ошибок в действиях заведующей роддомом.. Случайны они или умышленны , сидя в кабинете, сказать невозможно. Она решила действовать немедленно. Получив одобрение руководства, предложила мне, председателю Детского фонда совместно с нашими доверенными специалистами провести проверку сегодня же. Через полтора часа наша группа, уже были в районной больнице, в роддоме которого родился и потерялся Бахтиер. Каромат мы оставили в машине вместе с референтом Детского фонда Зухрой- опой Абдуллаевой. Только эта женщина, мужественная и чистосердечная, могла найти для истерзанной материнской души слова утешения, успокоения и вразумления.
Наш приезд никого не встревожил. Все знали, что народный контроль всегда проверяет без предупреждения и конкретно помогает. Областное отделение Детского фонда тоже добрый и надежный помощник здравоохранения.
Совсем недавно 200 педиаторов и 200 геникологов области смогли повысить свою квалификацию. Четыре месяца приглашенные Детским фондом профессора, доктора наук, специалисты центральных мединститутов и клиник обучали, консультировали наших врачей, вместе с ними лечили и оперировали больных. Так что, нам были почти рады.
Вместе с главврачом мы зашли в детское отделение, посмотрели молочную кухню, и направились в роддом поработать с документами, чтобы потом вместе обсудить итоги проверки.
Заведующая роддомом была приветлива: угощала нас чаем и фруктами. Вместе с доверенным врачом мы проверили стандартный отчет, регистрационные книги приемного покоя и родового зала , медицинские карты рожениц и новорожденных за последние три месяца. Только так можно было установить правду. Записи в приемном покое и в родильном зале полностью подтвердили слова Каромат: сын у нее родился живой и здоровый.
Очень быстро нашлись медкарты матери и ребенка. Каково же было наше изумление, когда в эпикризе, завершающей записи медкарты Каромат, мы прочитали «Выписана домой с ребенком», а в медкарте Бахтиера - «Выписан домой с матерью». Вот это да! Что это? Скрыли смерть новорожденного или…?
Никому из нас до сих пор не приходилось выступать в роли следователей и действовали мы по наитию.: пригласили главврача больницы, позвали, утомленных ожиданием и неизвестностью, Каромат и Зухру Абдуллаевну и выложили все карты на стол. Гнетущая тишина повисла в кабинете.
-Где мой сын, где Бахтиер?- громыхнул над нашими головами вопрос матери. Зухра Абдуллаевна едва смогла удержать ее ярость.
Все произошло так быстро и доказательства обмана и вины врача были настолько очевидны, что она потеряла дар речи. Потом пошла к сейфу, нашла среди бумаг документ и положила его перед нами. Это было злосчастное отказное письмо, написанное Каромат по принуждению заведующей. Оно еще сохранило следы ее слез.
Где ребенок?- почти в один голос спросили мы.- Он жив?
Жив , жив, с ним все в порядке, он в кишлаке Пахтакор, в семье Олимовых, - выпалила заведущая.
Каромат от долгожданной новости замерла и с нетерпением ждала наших действий. А мы ждали прокурора района. Внутри все кипело, говорить не было сил. Горько было видеть, как женщина, мать, врач преступила не только клятву Гиппократа….
Да как же вы так? - вырвалось у Дильбар Содиковны.
- Шайтан попутал,- рыдая призналась заведующая.- Не знаю, как это получилось, простите меня. Когда Каромат приехала в кишлак, молва вместе с ней прибежала. Здесь же каждый человек на виду. Она рассказала мне о своих проблемах: мужа нет, родители ничего не знают, мама больная. Помочь я ей хотела. Думала, она просто не решается сказать, что хочет ребенка оставить, вот и предложила ей отказное письмо написать. Думала, уедет и забудет про ребенка.
Такие случаи бывали. Нам такие дети нужны. Вот семья моих дальних родственников уже четыре года стоит в очереди за ребенком. Хорошие люди, вот я и решила им помочь. Как только Каромат уехала , вызвала я Олимовых, положила жену к нам в отделение, как роженицу, карту заполнила и в ночное дежурство оформила ее роды. Справку о рождении ребенка выдала и побыстрее выписала домой со свидетельством о рождении. Теперь Бахтиер Олимов, - излив на нас свое признание женщина горько заплакала.
Можно ли верить этим слезам,-думала я,- так ли они искренни и чисты? Конечно, она сейчас плачет, но плачет только о себе. Так безжалостно легко и преступно распорядилась она чужой судьбой, чужой жизнью. Придется отвечать.
Передав врача и все документы работникам прокуратуры, мы отправились в село, за Бахтиером. К нам присоединились заместитель хокима, председатель женсовета и главный педиатор района. Так же как Каромат, мы все горели нетерпением, но спешить было нельзя. Штурм здесь не уместен- можно и беды натворить, ведь уже почти два месяца ребенок в э той семье. Как поведут себя родители? Они, наверняка, уже полюбили малыша и привязались к нему.
Предложение провести проверку , как врачебный подворный обход, устроило всех. В сельсовете подтвердили, что в семье Олимовых недавно появился ребенок, здоровый мальчик. Одна проблема – молока у матери нет. Уточнили, что люди они хорошие , трудолюбивые и дом полная чаша, теперь и ребенок есть…
Казалось, все- можно идти за Бахтиером, но каждый из нас медлил и не решался сделать первый шаг. Не просто разрушить радость людскую, даже неправедную, но радость. Ведь каждый человек имеет на нее право и Олимовы тоже. Лишь присутствие Каромат, ее глаза, ее трепетное ожидание дало нам силы сделать это. Приоритет любящей матери и справедливость бесспорны.
Кому доверить эту непростую миссию? Единодушно решили – Зухре Абдуллаевне. Эту женщину знала вся область, она всегда работала для людей: более 20 лет в областном управлении социального обеспечения заботилась об инвалидах войны и труда, а теперь в Детском фонде жила заботами и интересами детей, порой забывая о своих внуках. Ее любили и старые и малые. Вот она и пошла к Олимовым. Одна.
В доме Олимовых тепло и уютно. Женщина лет тридцати пяти кормит ребенка. Мальчик крепко держит бутылочку с молоком , сосет громко и радостно . Зухра Абдуллаевна представилась, рассказала о предстоящем визите педиатора и спросила, нет ли каких проблем у малыша и у мамы.
Добро пожаловать, опа, проходите ,– пригласила хозяйка, - проблем у нас, вроде, нет.Растем по- тихоньку, слава Богу.¬ Недавно врач, смотрела нашего Бахтиера, все было хорошо, но если специалисты из области приехали, мы очень рады.
-А почему молоко из бутылочки пьем, богатырю маминого не хватает?- интересуется Зухра Абдуллаевна. Мадина , опустив глаза признается: Молока у меня нет. Смесями кормим, вот у него щечки красные стали. Сейчас и кашку даем и печенье в молоке размачиваем.
-А как твое здоровье, Мадина, после родов все ли нормально?- продолжила беседу Зухра Абдуллаевна.
-Ой, опа, это моя беда. Не могу я сама рожать. Бахтиера мы в роддоме взяли, родственница помогла,- откровенно призналась Мадина.- Какая-то женщина умерла,ребенок остался девочка, а нам с мужем повезло. Теперь Бахтиер наш падишах, Солнце нашей жизни.. Рустам, муж мой, и сам отпуск взял и родственницу мне на помощь пригласил. Сейчас дом утепляет, козочку ищет, говорят, козье молоко детям полезно.
Бахтиер сладко спал на руках у Мадины, а она говорила и говорила. Видно давно у нее не было такой внимательной собеседницы, как Зухра Абдуллаевна.
- Знаете, опа, Бахриер по ночам так горько плачет, что я выдержать не могу, сама с ним вместе плачу.Его будто кто- то сильно обидел.- тревога наполнила глаза Мадины,- может быть, у него что- то внутри болит?
-А может быть это он плачет по своей родной маме?- предположила Зухра Абдуллаевна.
Видно, вопрос был очень болезненным для Мадины и она перевела разговор в другое русло: Где же ваши врачи,опа? Вдруг они пройдут мимо нашей калитки.
Не пройдут,- успокоила ее Зухра Абдуллаевна, – я их сейчас позову.
С тревогой перешагнули мы порог дома. Мне сразу бросилась в глаза куча детских вещей и игрушек. Сердце слегка успокоилось: видно супруги действительно очень добрые люди. Пришел, муж Мадины Рустам, сильный и приветливый человек. Педиатор осматривала Бахтиера. Супруги внимательно слушали врача, задавали много вопросов.
Мадина и Рустам уже стали настоящими родителями и мальчонка успел стать смыслом их жизни. Нам предстояло отнять у них только что сбывшуюся мечту? Кто и как начнет этот трудный разговор?
Выручает опять Зухра Абдуллаевна: Долго стояли в очереди за ребенком? - прямо спросила она Олимовых. Супруги наперебой стали рассказывать о своих мытарствах и о счастливом для них случае. Они радовались, а в наших сердцах росла тревога. Видно, почувствовав это, Закиржон сказал:
Конечно, жаль, что наш Бахтиер потерял родную маму, земля ей пухом, но теперь у него есть мы.
-Скажите, а если бы его мама была жива и просто оставила ребенка в роддоме? – продолжила разговор Зухра Абдуллаевна.
Что вы!- ахнула Мадина. Она быстро взяла Бахтиера у врача и передала его на руки Закиржону.- Бедная женщина, ее можно только пожалеть,- добавила она.
Слушая диалог Зухры-опы с Олимовыми, мы боялись вставить даже слово, чтобы не дай бог, не прервать эту тонкую нить понимания, которая рождалась на наших глазах.
А представляете, если ребенка забрали у матери обманом?- спросила Зухра –опа и начала рассказывать историю Каромат . Когда она подошла к признанию врача , Рустам, прижимая к груди малыша, в отчаянии спросил: Неужели это наш Бахтиер?
Да,это он, мама ищет его два месяца, - ответила Зухра-опа,- поэтому мы здесь. Что будем делать, люди добрые?- тягостное молчание рвало наши души.
Рустам с Бахтиером на руках подошел к жене,обнял ее. Они долго молча смотрели друг на друга, на Бахтиера. Мадина качая головой не отводила глаз от Бахтиера и ,тихо плакала.
-Мадина, мы должны вернуть Бахтиера родной маме.- произнес Рустам.
Мадина молча целовала ножки, ручки ребенка, в надежде, что весь этот разговор ошибка или страшный сон, заглядывала в глаза каждому из нас. Никто из нас не мог помочь Мадине. Стоявшая рядом Зухра Абдуллаевна обняла Олимовых и сама дала волю слезам.
О женские слезы! Все мудрецы мира до сих пор не раскрыли вашей тайны. Скольким из нас слезы помогли пережить горе, обиды потери! Скольким- взрастили веру и освятили радость.
- Не плачьте, женщины, это же счастье, что у Бахтиера нашлась родная мама, а мы с Мадиной сделаем все, чтобы нашему богатырю было хорошо. Правда , жена?- сказал Рустам и Мадина сквозь слезы ответила ему и всем нам тихим «конечно».
Дайте нам несколько дней, мы сами привезем Бахтиера туда, куда вы скажете.- твердо сказал Рустам..
Чистота и открытость мужчины не позволили нам отказать ему в этой просьбе. Договорились, что через три дня Олимовы привезут ребенка в Детский фонд, а мы пригласим туда его маму.
Какими были эти три для семьи Олимовых, не представляю. Лично меня попеременно терзали то сомнения, то страх, то надежда.
Для Каромат и ее сестры это были светлые дни. Несколько омрачала их радость реакция отца на признание дочери и на весть о внуке: Нет у меня никакого внука и нет ему места в моем доме!
Каромат пришлось снять квартиру и теперь они с сестрой обустраивали ее для ребенка.
О предстоящей встрече в Детском фонде знали все сотрудники. Многие принесли подарки и малышу и матери.Раньше всех пришли сестры, Зухра Абдуллаевна поила их чаем с валерианкой. Все с нетерпением ждали Олимовых. Мне казалось, что они запаздывают, хотя до назначенного времени было еще полчаса.
Наконец к нашему крыльцу подъехала машина. Вышел Олимов, бережно вынес ребенка, помог выйти жене. С двумя огромными узлами вышел из машины еще один мужчина, брат Рустама.
Каромат увидев сына, упала на колени, благодарила Бога и людей за то, что сохранили и вернули ей сына. Казалось, что в Детском фонде собралась вся материнская любовь мира. Она захлестнула всех нас , не давала дышать и говорить, выручали только слезы.
О чем плакали мы, взрослые люди, мужчины и женщины? О радости Каромат и ее сына? Об испытании, выпавшем на долю Мадины и Рустама? О наказании, которое ждет врача преступившего закон? Конечно, обо всем об этом и еще каждый немножко о своем.
Домой Кароматхон уезжала с сыном и вместе с семьей Олимовых. Два огромных узла с одеждой и игрушками, которые Мадина и Рустам приготовили для малыша, тоже везли на квартиру, где теперь будет жить Бахтиер со своей мамой.
На этом можно было бы и завершить наш рассказ, но жизнь, слава Богу, длиннее, и у этой истории есть хорошее продолжение.
Кароматхон с сестрой никогда не забывали своего отца. Каждый день кто- то из них ходил к нему справиться о здоровье, приготовить еду, помочь по хозяйству. Каромат, как правило, приходила с Бахтиером. Увидев дочь и коляску с внуком, старик молчал и демонстративно уходил в самую дальнюю комнату. Не изменил он себе и сегодня.
Бахтиер спал, Кароматхон приготовила отцу его любимую шурпу, убралась в комнатах , погладила белье. Собираясь уходить, как обычно, крикнула: Папа , мы пошли. Оставайтесь в добром здравии!- и направилась к калитке. Неожиданно на террасе появился отец и , спускаясь во двор, громко сказал : Куда пошли? Мой внук не должен жить бог знает где. Мой внук должен жить в своем доме. А дом моего внука здесь. - Он подошел к коляске, взял Бахтиера на руки и ушел с ним глубину сада.. Знакомиться.
Я верю, что и это еще не конец истории, что она непременно продлится родительским счастьем Мадины и Рустаиа; верю, что Кароматхон непременно приведет сына на заветную крышу старинного домика ,где в изумрудной зелени будут гореть букеты красных маков, гореть, как вечная и самая негасимая в этом мире, материнская любовь.
Пусть будет путь всех детей и родителей длинным и добрым!
Примечания;
*тандыр - глиняная печь- жаровня для приготовления хлеба и пищи в Узбекистана и других странах Азии.
**Асал кизим - нежное обращение к дочери, буквально - медовая девочка.
*** опа – уважительное обращение к старшей по возрасту женщине
**** оя – убращение к женщине- начальнику, старшему по должности