«Горящие путевки в Хорватию. Дёшево».
Яркий желтый баннер с большими красными буквами висел в самом центре города над входом в туристическое агентство.
Прохожие невольно бросали на него взгляд и спешили дальше – был ранний утренний час, все опаздывали на работу.
Напротив турагентства находился офис фирмы «Орион», из окон которого яркий баннер был хорошо виден. Все сотрудники фирмы невольно то и дело переводили взгляд со своих компьютеров на него.
Ключевым словом баннера было слово «дешево». Служащие фирмы уже начали прикидывать в голове, дадут ли им отпуск или хотя бы неделю «без содержания». Неплохо было бы отдохнуть, тем более что в Хорватии, по слухам, необыкновенно красивая природа.
Конечно, для большинства из них это были пустые фантазии. Однако в обеденный перерыв, переговорив с начальством, некоторые все же выбили недельный отпуск и вскоре уже входили в двери турагентства.
В холле толпились еще и другие посетители. Менеджеры с энтузиазмом рассказывали о достоинствах тура. Не прошло и часа, как группа была сформирована – путевки приобрели пятнадцать человек. Вылет был назначен буквально через день. Самолет вылетал рано утром.
Сотрудники «Ориона» встретились в аэропорту. Их было трое: Мари, бухгалтер фирмы, девушка двадцати пяти лет; Патрик, менеджер, сорока лет, и девятнадцатилетняя Даниэль, секретарь президента фирмы. Они радостно обсуждали предстоящую поездку и рассматривали остальных туристов.
Среди них девушки сразу выделили двух симпатичных молодых людей и быстренько познакомились с ними. Первого из них звали Давидом, и, как оказалось, он был абитуриентом Медицинского университета. Через месяц у него начинались вступительные экзамены. Второго звали Алексом – он был тренером группы дайверов.
Правда, девушкам понравились не все попутчики. Они неодобрительно поглядывали на троих мужчин, державшихся обособленно от всех. Это были крепкие мужчины с бритыми наголо головами и живописными тату на руках. Они курили и то и дело прикладывались к фляжкам со спиртным. Своего лидера они называли «Бобром». Создавалось впечатление, что все они имели тюремное прошлое.
Вскоре появилась их гид и руководитель группы Оливия. Она сказала, что регистрация на самолет уже началась, и все поспешили к стойке. Перелет был долгим - около четырех часов, поэтому уже в самолете сформировались дружеские группки. Сотрудники «Ориона», объединившись с Давидом и Алексом, весело болтали, активно опустошая фужеры с шампанским.
Бобер и его друзья пили виски и активно жевали все, что предлагали пассажирам стюардессы – аппетит у них был отменный. Некоторые пассажиры, правда, сидели уединенно, ни с кем не общаясь, многие спали.
Из аэропорта Загреба, столицы Хорватии, автобус отвез их сразу в гостиницу. Все так устали от длинного перелета, что, быстро поужинав, отправились спать.
***
Выйдя утром на балкон своего номера, Мари ахнула от восторга. В двухстах метрах от гостиницы полукругом раскинулся залив Адриатического моря. На тихой морской глади покачивались десятки белоснежных яхт. Взяв фотоаппарат, Мария сделала несколько снимков. Да уж, недаром говорили, что в Хорватии очень красиво, подумала она.
Встретившись со своей группой за завтраком, Оливия сказала, что им предстоит необычная экскурсия на один из островов, на котором на свободе живут самые разные животные.
Автобус доставил их к маленькому катеру, который взял курс на остров.
Там, у самого причала, туристов ждал маленький, почти игрушечный паровозик, который, пыхтя, медленно повез их по рельсам узкоколейки в глубину острова. Абсолютно все - и девушки, и юноши - с восхищением крутили головами по сторонам.
- Смотрите, смотрите, жирафы! – закричал Алекс.
Все повернули головы туда, куда он показывал, и увидели, как по огромной поляне, усеянной низкой ярко-зеленой травой, гордо вытянув длинные шеи, двигаются жирафы. Их было около десяти – взрослые и маленькие детеныши.
- Боже мой, это же львы! – воскликнула Мари, когда паровозик проехал еще пару километров.
Возле небольших холмов лежали львы. Они лениво зевали и грелись на солнышке.
Было необычно видеть самых разных зверей, свободно гуляющих по большим полянам среди холмов и не обращающих на туристов никакого внимания.
Все были в восторге от экскурсии.
На следующий день их свозили на верфи судостроительного завода в город Пулу. Здесь на суше стояло несколько кораблей, которые еще собирали рабочие, лазая по высоким стапелям. Задрав головы вверх, туристы с интересом наблюдали за ними. Здесь, в Пуле, строили корабли для многих стран, с этих верфей они выходили в свое первое плавание, после того, как об их борт, по традиции, разбивалась бутылка шампанского.
***
Прошло несколько дней. Немного устав от экскурсий, несколько человек попросили сводить их в какое-нибудь необычное место, например, к гадалке. Все знали, что в Хорватии есть цыганки-сербиянки, которые умели предсказывать будущее. Они славились на весь мир точностью своих предсказаний.
С этой просьбой, как правило, к гиду обращались все туристы. Поэтому она заранее узнала адреса всех самых известных предсказательниц. Одна из них, Софиджа, жила недалеко от их гостиницы.
Через полчаса в холле гостиницы стояли Мари, Давид, Алекс и, как ни странно, Бобер. Четверо любителей предсказаний дружно направились за гидом по узким улочкам. Дома вокруг были необычными – разноцветными. Каждое здание было раскрашено в новый яркий цвет, а маленькие балкончики украшали цветы в горшочках. Вскоре все остановились у небольшого домика, на дверях которого висела табличка:
«Предсказательница Софиджа. Видит прошлое, будущее, настоящее. Гадание. Предсказание судьбы».
- Да уж, список внушительный, - сказал Давид. – Ну, кто первый решится?
***
Мари.
Первой в дом зашла Мари. Она увидела темную комнату, освещенную множеством свечей, большой стол, на котором стояли какие-то магические предметы, и пожилую гадалку в яркой шали.
Гадалка улыбнулась девушке и предложила присесть на стул, стоящий рядом со столом.
- Что, на любовь пришла погадать?
Мари покраснела.
- Не стесняйся, в твоем возрасте все девушки гадают на будущего мужа. Сдвинь-ка, детка, колоду, - она протянула стопку карт Мари.
Девушка нерешительно сдвинула несколько карт.
Гадалка разложила карты на столе. Она медленно перекладывала их с места на место, внимательно вглядываясь в каждую. Потом нахмурилась.
- Вот что, милая, ждут тебя два короля. Один – у тебя на родине, ты его скоро встретишь. С другим встреча уже произошла, друг твой живет далеко за морем. Эта встреча пустая, добра не принесет. Не оставайся в другой стране: твое счастье - на родине.
Мари вышла от гадалки раздосадованная. Что за глупость – не оставаться жить в другой стране, с раздражением думала она, еще чего не хватало!
Дело в том, что через три месяца она собиралась ехать в Грецию к Кристасу. У нее как раз намечался плановый отпуск, и Кристас с нетерпением ждал их встречи.
Познакомились молодые люди, когда Кристас приезжал в «Орион» заключать контракт на поставку оливок. Увидев друг друга, Мари и Кристас с первых минут почувствовали сильную симпатию, позже они много переписывались, созванивались. Несколько раз «греческий жених», как его в шутку называли в офисе «Ориона», находил всевозможные деловые поводы для встреч. И вот теперь он ждал ее в Греции и, как загадочно сказал по телефону, приготовил для нее сюрприз.
Разве могла она отказаться от этой поездки?! Конечно, нет! Решив не морочить себе голову предсказанием гадалки, она отправилась гулять по городу.
***
Бобер.
Следующим в комнату гадалки вошел Бобер. Криминальное прошлое не избавило его от суеверия, и он чувствовал себя, как говорится, не в своей тарелке. С опаской оглядываясь по сторонам и рассматривая таинственные предметы на столе гадалки, он вдруг встретился с ее взглядом. Черные глаза смотрели на него в упор, не мигая.
- Садись, - строго сказала гадалка, указав ему на стул. Бобер повиновался.
Гадалка показала ему колоду карт, попросив сдвинуть их. Бобер усмехнулся – это показалось ему забавным, как игра в карты. Сдвинув колоду, он стал ждать вердикта старухи. Но та не спеша колдовала над своим столом.
Наконец она подняла голову и посмотрела на Бобра недобрым взглядом. Бобер достал из кармана платок и вытер вспотевшее лицо.
- Ну что, мой дорогой, ждет тебя казенный дом, - начала говорить старуха.
- Эх, удивила! Это я и без тебя знаю. Детективы меня еще не вычислили, но скоро сделают это. Ты бы лучше сказала, какой срок мне грозит?
- Подожди, не спеши. Ты обладаешь холодной головой и трезвым расчетливым умом, именно они и помогут тебе выйти из сложной ситуации. Казенный дом – это не обязательно тюрьма. Есть и другой казенный дом – это психиатрическая лечебница.
Бобер даже подпрыгнул от этих слов. Гадалка же продолжала, как ни в чем не бывало:
- Притворись ненормальным и во время следствия, и во время суда, так постарайся, чтобы тебя все признали невменяемым. Посидишь годок в этом заведении, передохнешь, а там, глядишь, и «вылечишься». А тюремный срок грозит тебе большой – сидеть долго. В общем, я все сказала, а там – поступай, как хочешь, твоя воля.
Бобер после этих слов покрылся красными пятнами. Надо же, что придумала, советчица хренова – в психушке отсидеться! Он вышел из комнаты и со злостью громко хлопнул дверью.
- Ну что там? Ты чего такой злой? – спросил его Давид.
- Да ну ее к черту, суку старую, совсем с ума сошла!
Бобер смачно сплюнул и пошел к своим дружкам, поджидающим его на улице.
***
Давид.
Давиду стало не по себе. После бурной реакции Бобра он хотел было уйти, но Алекс, хлопнув его по плечу, сказал:
- Что, испугался? Нашел, кого слушать. Иди уже, - и тихонько подтолкнул его к двери.
Давид боязливо вошел в полумрак комнаты и осторожно сел на стул. Гадалка совсем не была похожа на злую старуху. Смотрела она на Давида приветливо и даже улыбалась. Давид терпеливо ожидал предсказания.
Но то, что он услышал, озадачило его. Дело в том, что его родители и даже бабушка с дедушкой были врачами. И ему они пророчили карьеру хирурга. Он уже и документы подал на поступление в медицинский университет. Но цыганка-сербиянка сказала ему то, что в душе он надеялся услышать:
- Есть мечта у тебя – большая и светлая. Но на пути к ней стоят какие-то люди. Однако ты все равно выберешь свою дорогу, как бы трудно тебе не было противостоять им. И путь этот будет успешным, он приведет тебя к славе и душевному равновесию. Держись, сынок, цепляйся за свою мечту, лови свою жар-птицу!
Давид вышел от гадалки с одной стороны озадаченным, с другой - просветленным. С самого детства он мечтал стать музыкантом - ходил в музыкальный колледж, учился играть на скрипке, любил филармонические концерты классической музыки. Но родители слышать об этом не хотели. Давид задумчиво шел по улице, ничего не замечая вокруг себя.
***
Алекс.
Алекс вошел в комнату гадалки уверенной походкой. Он особо не верил в предсказания, просто пошел за компанию с друзьями.
Уверенно сдвинув колоду, он с улыбкой ждал, пока цыганка раскладывала карты. Вдруг она резко смешала их и, нахмурившись, встала из-за стола. Потом она стала колдовать над туркой с кофе, который она варила на маленькой электрической плитке. Когда кофе был готов, она подала чашку Алексу и, пока он пил кофе, задумчиво смотрела на него. Она долго рассматривала кофейную гущу, потом подняла на Давида глаза, в которых он прочитал сожаление и печаль.
- Я не люблю сообщать людям плохие новости. Но тебе скажу, чтобы предостеречь тебя. Парень ты крепкий, выдержишь. Твоя профессия связана с водой. Так вот, карты и кофе показали одно и то же – ты утонешь. Именно поэтому ты должен срочно сменить работу.
Давид открыл рот от удивления. Уже много лет он погружался на дно моря с аквалангом и обучал этому других. Что-то цыганка напутала или насочиняла, недаром он не верил всем этим липовым гадалкам, называя их про себя просто ведьмами. Деньги зарабатывают и морочат людям головы. Нисколько не расстроившись, он пошел в фитнес-центр, который приметил по дороге.
***
СПУСТЯ ТРИ МЕСЯЦА.
МАРИ.
Через три месяца Мари приплыла в Пиреи на пароходе. Кристас ждал ее на причале и радостно махал руками. Он заранее договорился с пограничниками и таможенниками, чтобы Мари разрешили сойти на берег первой.
Мари спустилась с трапа и оказалась в объятьях своего «греческого жениха». Он был необыкновенно красив. Черные волосы, ярко-синие глаза; правда, рост невелик, но этот недостаток успешно компенсировался его неутомимым темпераментом. Взяв сумку Мари, он повел ее к мотоциклу, который стоял тут же, на причале. В час пик Кристас предпочитал передвигаться по городу на мотоцикле, лихо объезжая машины.
И они понеслись на большой скорости, сначала по набережной Пирей, потом по улицам, идущим в гору, пока не остановились у симпатичного трехэтажного коттеджа, белого как снег.
Пиреи вообще был белым городом. Почти все его дома были окрашены в белый цвет, ярко контрастирующий с синим морем.
Мари и Кристас вошли в подъезд и стали подниматься на третий этаж, где была квартира Кристаса. На каждой лестничной площадке расположились столики с плетеными стульями и горшки с цветами.
Войдя в квартиру, Кристас сразу же пошел на кухню готовить завтрак, а Мари отправилась в душ. Поев и немного отдохнув, Мари посвежела, а Кристасу уже не терпелось показать Мари свои любимые Пиреи.
В этот раз они поехали на автомобиле, так как после обеда движение пошло на убыль. Кристас восторженно показывал Кристине достопримечательности города, а когда стемнело, припарковал машину на набережной и они уселись на парапет.
Была звездная ночь. Из окон многочисленных маленьких ресторанчиков на набережную лилась тягучая и сентиментальная греческая музыка. Тихо шелестели волны, перекатываясь на песчаный берег. Мари подняла голову вверх и любовалась звездами. Этот берег, этот бархатный теплый вечер были похожи на сказку.
А потом была сказочная ночь, когда Кристас, выйдя ненадолго из квартиры, принес букетик сине-сиреневой лаванды.
- Где ты его взял? - спросила приятно удивленная Мари.
- Собрал на крыше, - улыбнулся Кристас.
- У вас на крыше растет лаванда? - изумилась Мари.
- Да, так.
Да, это был волшебный букетик! Он не был куплен в цветочной лавке, а был собран звездной ночью на крыше дома! Отныне и всегда цветы лаванды будут ассоциироваться у Мари с Кристасом.
Они провели вместе две упоительные недели. Танцевали сиртаки с соседями,
ездили в Афины и бродили меж колонн Акрополя, гуляли по набережной.
Мари полюбила Грецию, где солнечные апельсины росли на деревьях вдоль улиц, где в часы сиесты время замедлялось, где белые яхты распускали паруса, где туристы, бродившие по Акрополю, оглядываясь по сторонам, украдкой поднимали камешки с древних руин и быстро прятали их в карманы (не ведая о том, что каждую ночь грузовые машины привозят и разбрасывают среди руин специально для них камни из карьера).
В последний день Мари и Кристас сидели на том же парапете на набережной, где они провели первый вечер в Пиреях. Мари вновь наслаждалась полюбившимися ей греческими мелодиями и шумом прибоя. Неожиданно Кристас достал кольцо и, протянув его Мари, спросил:
- Ты будешь моей женой?
- Да, да, да! - бросилась ему на шею Мари.
Они обнялись и просидели так до рассвета.
Утром корабль Мари уходил из Пирей. У нее еще оставалась неделя до конца отпуска, и они решили, что Мари улетит позже самолетом. Это время они посвятят обсуждению свадьбы. Но надо было спешить, пароход отчаливал рано утром, а им нужно было забрать из ее каюты кое-какие вещи.
На мотоцикле они быстро домчались до причала, и Мари, вбежав по трапу, бросилась в свою каюту. Она лихорадочно собирала в пакеты свои вещи, то и дело выглядывая из иллюминатора. Кристас, счастливо улыбаясь, стоял на причале.
Она уже собрала почти все вещи, когда какая-то беспокойная мысль стала стучаться ей в голову. Мари занервничала: что происходит? Причем тут беспокойство, если на берегу ее ждет любимый человек?
- Не оставайся в другой стране… Эта встреча принесет беду… - в голове зазвучал голос сербской гадалки.
У Мари ослабели ноги и задрожали руки. Она села.
- Что происходит, что со мной? А вдруг и вправду, если я останусь, случится беда, вдруг что-то случится с Кристасом? Что же делать? Чертова гадалка, и зачем я только ходила к ней?
Она опять выглянула в иллюминатор и посмотрела на Кристаса. По ее щекам потекли слезы. Она бросила пакеты на пол и медленно пошла к трапу. Увидев ее, Кристас оживился.
Она спускалась медленно-медленно, видя все как в тумане - слезы застилали глаза. Спустившись с трапа, она подошла к Кристасу и, сняв кольцо с пальца, отдала его ему.
- Что случилось, почему ты плачешь? - Кристас прижал ее голову к своему плечу.
Замерев на минуту, вздохнув напоследок запах его волос, Мари резко вырвалась из его объятий и бросилась к трапу.
- Мари, ты куда? Вернись, Мари! Я люблю тебя! – кричал ей вслед Кристас.
Но она стрелой промчалась по трапу и исчезла в недрах парохода. До самого отплытия она не выходила из каюты и рыдала, уткнувшись в подушку.
***
ДАВИД.
После долгих споров с родителями Давид все же настоял на своем и, забрав документы из медицинского университета, подал их в консерваторию. Экзамены он сдал успешно и теперь учился на первом курсе.
Он с удовольствием ходил на лекции, внимательно слушал педагогов – известных музыкантов и композиторов. На концерты многих из них он ходил раньше в консерваторию. И вот сейчас они учили его! Это было просто чудо! Кроме лекций были уроки игры на скрипке, которые ему преподавал тоже известный скрипач. Вечерами дома он много времени уделял практическим занятиям, совершенствуя свою игру. Он был счастлив, что предсказание гадалки сбылось.
***
БОБЕР.
Следствие по делу Бобра закончилось. Он умело сыграл свою роль сумасшедшего и теперь находился в психиатрической клинике. Не санаторий, конечно, но и не тюрьма. Стены выкрашены желтой краской, железная кровать с продавленным матрацем, но еда, по крайней мере, лучше тюремной баланды. Да и гулять отпускают по парку больницы, правда, под присмотром санитаров, да и хрен с ними.
Народ, правда, вокруг чокнутый, поговорить не с кем. Днем у них так называемая трудотерапия – шьют рукавицы. А вечерами все собираются в комнате отдыха: там и телевизор, и шашки, и домино, и книжки разные, но для него это все не развлечения. Бобру подельники передали колоду карт, и он попытался собрать компанию для игры в «очко». Да куда там! Чокнутые - они и есть чокнутые.
Один весь вечер сидит и тупо смотрит в одну точку. Другой - выхватив колоду, начал запихивать карты себе в рот – еле санитары поспели: подняли его вверх за ноги и начали трясти, а то бы подавился. Еще один, говорят, в прошлом актер, приходил в комнату с коробочкой грима и, встав у зеркала, рисовал себе лицо клоуна. На щеках и носу он делал рыжие веснушки, а рот увеличивал красной краской, опустив уголки губ вниз. Он был грустным клоуном. Однажды он подошел к Бобру и спросил:
- Тебе грустно? А так? – Он поднял пальцами уголки губ кверху, и получился улыбающийся неестественной улыбкой веселый клоун.
Но больше всего Бобру действовал на нервы сосед по палате. Окно их комнаты выходило в больничный парк. Прямо перед ним стоял большой развесистый клен. Сосед, подолгу стоя у окна, утверждал, что все листья на клене синего цвета.
- Какие они синие? – нервно кричал Бобер, - Ты что, дальтоник? Желтые они, желтые!
- Синие, - грустно отвечал сосед и начинал плакать, - жалко их, они посинели от холода!
Бобра раздражало еще и лечение: то уколы какие-то ставят, то таблетки заставляют глотать, от которых он становился вялым и сонным. Первое время он пытался спрятать таблетки за щекой, чтобы потом выплюнуть. Но этот номер не проходил: санитары заставляли открывать рот, потом глотать таблетку, а потом еще избивали за непослушание.
Бобер в первый раз, когда санитар ударил его по голове, сбил того с ног и начал пинать, пока другие санитары не прибежали. Пришлось несколько дней пролежать привязанным к кровати.
После этого случая Бобер стал глотать все таблетки. После них он лежал, с головой укрывшись одеялом, и ни о чем не думал.
Одна радость была – в выходные дни приезжали его подельники, давали санитарам деньги и, забрав Бобра, уходили в глубину парка. Усевшись на лавочку, они раскладывали еду – сервелат, красную икру, овощи, а, главное, доставали из-за пазухи тайно пронесенное виски. Вот эти дни он и ждал всю неделю. Остальные же были похожи на тупое прозябание.
В тоскливые вечера Бобер задумывался, а правильно ли он поступил, последовав совету гадалки. Может быть, в тюрьме было бы лучше – там хоть народ не чокнутый, можно и в картишки перекинуться и еще найти развлечения – были бы деньги.
***
АЛЕКС.
Прилетев из Хорватии, Алекс вернулся на свою работу, продолжая каждый день погружаться с аквалангом в море. В его спортивную группу записывались новые люди, круг клиентов расширялся.
Он объяснял им и показывал тонкости работы с аквалангом - как правильно его надевать, как правильно дышать в нем. Новые ученики были смышлеными, и проблем с ними не было.
Иногда Алекс вспоминал старую гадалку и усмехался – все у него было нормально, тонуть-то он уж точно не собирался.
***
СПУСТЯ ГОД.
МАРИ.
Она была замужем уже несколько месяцев. Полгода прошли в страшной депрессии, она много плакала, вспоминая Кристаса. Утром с трудом заставляла себя встать с постели и идти на работу. Ее ничего не радовало, в душе была постоянная тревога, пришлось даже обратиться к психотерапевту, который прописал ей антидепрессанты. Таблетки сделали свое дело, через полгода Мари вышла из депрессии и начала потихоньку выходить гулять, в кино и даже на вечеринки.
На одной из таких вечеринок, на дне рождения подруги, она и встретила Колина. Он присел с ней рядом, весь вечер ухаживал за ней, потом проводил ее домой и выпросил ее номер телефона.
Он звонил ей, приглашал в кино, на дискотеку, в боулинг, в бильярдную. Мари соглашалась на встречи, помня пословицу «Клин клином вышибают». Она старалась забыть Кристаса и все чаще встречалась с Колином.
Колин работал охранником в ночном клубе, поэтому чаще всего они встречались там. Мари приводила с собой подруг. Девчонки заказывали себе мартини и болтали о своих девичьих делах, рассматривая посетителей. Иногда выходили на танцевальный пол.
Однако стоило кому-то из посетителей клуба пригласить Мари на медленный танец, как Колин напрягался, лицо у него становилось злое, и он решительно шел к парочке, резко оттесняя соперника плечом. Он был страшно ревнив.
Наверное, потому он и поспешил с предложением руки и сердца, чтобы Мари уже никуда не делась от него. Она согласилась, ей было все равно, Колина она не любила, но к тому времени, как оказалось, была беременна от него. Свадьбу сыграли скромную, были лишь родственники и самые близкие подруги и друзья. Жить молодые люди стали на съемной квартире. Родители Мари, у которых была большая квартира в центре города, предложили молодым пожить у них, но новоиспеченный муж наотрез отказался - он не хотел ни от кого зависеть, а тем более выслушивать советы и наставления тещи и тестя.
Мари постаралась создать максимальный уют в комнате - повесила новые веселенькие занавески, на стене постеры, купила красивую посуду. Она даже научилась печь пироги, что у нее раньше никогда не получалось. Она всеми силами старалась создать себе и мужу благополучную семейную жизнь.
**
Бобер.
Хотя гадалка и говорила, что примерно через год он «выздоровеет», но врачи о выписке и слышать не хотели. Бобер всячески старался показать, что он здоров, и слюни перестал изо рта пускать, и физиономии ненормальные строить. Врачи приписывали ему какую-то фобию. Черт знает, что это такое.
Уколов добавили, таблеток тоже. Бобер все больше злился, жалея о том, что послушал гадалку. А когда он злился, то вновь лез драться с санитарами, те в отместку избивали его и вновь привязывали к кровати. Через какое-то время его уже стали считать буйнопомешанным. Но он все еще верил, что еще полгода-годик и его выпишут.
***
ДАВИД.
Педагоги заметили его еще на первом курсе. На втором его уже пригласили в студенческий симфонический оркестр. Теперь после занятий он оставался в большом зале консерватории на репетициях студенческого оркестра. Он был счастлив, что занимается любимым делом.
***
АЛЕКС.
Он продолжал работать в клубе аквалангистов. Летом они ныряли в море с небольшого катера, зимой занятия зачастую проводили в большом бассейне. От клиентов у него отбоя не было, так как кроме высокого профессионализма он обладал легким веселым характером, и люди к нему тянулись. Он так сдружился со своей группой, что порой они проводили вместе время и после занятий, иногда шли поиграть в бильярд, на выходные частенько выезжали на природу, на пикники - делали шашлык на мангале.
Правда, в последнее время перед погружением в воду он порой начинал замечать, что ему становится как-то не по себе, но он брал себя в руки и гнал прочь плохие мысли, навеянные воспоминаниями о цыганке.
***
СПУСТЯ ТРИ ГОДА.
БОБЕР.
Бобер все еще был в психиатрической лечебнице. Друзья-товарищи приезжали все реже. Они заметили, что он сильно изменился: не реагировал на смешные анекдоты, не интересовался, как идут дела у подельников. Молча выпивал виски и, закусив сервелатом, медленно, шаркая ногами, брел к корпусу больницы.
- Да, такой человек сломался. А какой лихой он был прежде… - сожалели друзья, глядя ему вслед.
Бобер уже не помнил, как и зачем он сюда попал. Помнил только, что надо вовремя выпить таблетки. Его соседа по палате то ли выписали, то ли перевели куда-то. Подселили нового, совсем дурака.
Бобер пытался объяснить ему, что листья у клена за окном синего цвета, но тот, как упрямый осел, твердил, что они желтые. Наверное, был дальтоником. Бобер с жалостью смотрел на посиневшие от холода листья и плакал. Крупные слезы катились по его небритым щекам.
***
МАРИ.
Колин все чаще напивался и громко ругался, придираясь к Мари по каждому мелкому поводу. Их дочке было почти два года. Утром Мари отвозила ее в ясли и спешила на работу, теперь она кормила всю семью - Колина за пьянство уволили с работы. Ее жизнь была кошмаром. Когда ей совсем надоедали крики пьяного мужа, она брала дочку, садилась в машину и уезжала с ней на набережную.
Усевшись на парапет набережной и, усадив девочку на колени, она смотрела на море, вернее туда, где за горизонтом синее-синее море обрамляло белый-белый город. Туда, где ветер колыхал белые паруса яхт, где горели на солнце большие оранжевые апельсины, где небо было звездным и на крышах домов росли сине-сиреневые цветы лаванды. Порой ей даже казалось, что она чувствует их запах.
Взяв на руки дочку, она целовала ее в розовые щечки и клялась, что никогда не допустит, чтоб та пошла хоть раз в жизни к гадалке. Теперь-то она понимала, что сама изменила свою судьбу, поверив той старой цыганке.
Только сильный человек сможет устоять перед пророчеством. Она же была слаба.
Ее счастье осталось там - далеко за синим морем. Но жизнь это не фильм, где в любой момент ты можешь отмотать пленку назад. Мари подняла ручку ребенка и помахала ею в сторону далекой Греции, как будто хотела, чтоб та задобрила свое счастье заранее.
***
АЛЕКС.
Денек выдался тяжелым. Его коллега по работе, тренер другой группы, не вышел на работу - заболел. Группу коллеги передали Алексу, таким образом нагрузка усилилась вдвойне. Алекс сам не погружался в море, было не до того: он проверял герметичность аквалангов, наличие кислорода в баллонах у двух десятков человек. Он просто давал каждому установку и следил за тем, как они ныряют в воду.
Так прошло уже несколько часов, он изрядно устал. Осталось еще трое, но это были капризные девушки, которые ни за что не хотели опускаться в воду без инструктора. Делать было нечего: желание клиентов - закон.
Алекс надел акваланг и прыгнул в воду вместе с девушками. Они медленно плыли метрах в двух от поверхности дна. Стайки разноцветных рыбок проплывали мимо, веселя девушек. Они смеялись, пытались поймать «золотую рыбку». Алекс показывал им, как нужно плыть под водой на глубине, и они повторяли за ним все движения. Вдруг одна из девушек, тронув его за плечо, показала на большую ракушку на дне моря.
Мало им того, что пришлось нырять с ними, теперь еще прихоти их выполняй, просто ведьмы какие-то, зло подумал Александр. Отчего-то кольнуло сердце, слово «ведьмы» тут же вызвало ассоциацию с цыганкой. Он попытался прогнать от себя образ старой ведьмы, но она, ее хмурое лицо всплывали перед ним как наяву. «Утонешь, утонешь…» - зловеще шептали синие губы на лице с черными непрозрачными глазами, лице, которое колыхалось в воде прямо перед скафандром акваланга. Алекс даже махнул рукой, как бы отгоняя от себя ее образ. Кто-то дернул его за ногу – он резко обернулся, сердце забилось еще сильнее. Это были надоедливые девушки, которые вновь показывали ему руками на ракушку. Он все же нырнул на глубину, стараясь дотянуться до нее.
Сердце неожиданно сдавил страх. Ему вдруг показалось, что воздух в баллонах акваланга заканчивается. Он с ужасом вспомнил, что сегодня проверял наличие кислорода во всех баллонах, кроме своих, потому что не собирался сегодня погружаться.
- У меня кончился кислород! - с нарастающим ужасом подумал он и стал жадно глотать. Но ему казалось, что в легкие не попадает ни глотка воздуха.
Алекс в панике открывал рот, его глаза за стеклом скафандра смотрели на девушек с ужасом. Наконец те сообразили, что надо подняться наверх и позвать кого-нибудь на помощь. Отталкиваясь ногами, они столбиком устремились вверх. Поднявшись на поверхность, они начали махать руками.
Мужчины на берегу поняли, что что-то случилось и начали один за другим надевать акваланги и нырять в воду. Но они опоздали. Алекс лежал на дне. Он был мертв.
Самым страшным оказалось то, что когда его тело было поднято из воды, и врачи констатировали смерть от удушья, коллеги, проверив его баллоны, обнаружили, что в них еще был кислород. Почему же он задохнулся? Никто ничего не понимал.
Они не были у гадалки и не знали, какова может быть сила внушения пророчицы.
***
ДАВИД.
Уже через два года Давид играл в симфоническом оркестре консерватории. Его заметили профессиональные музыканты, и он был приглашен в симфонический оркестр городской филармонии. Студенческий оркестр юноша тоже не оставил, и теперь все вечера у него были заняты репетициями и концертами. Музыкальные критики пророчили ему блестящее будущее первой скрипки оркестра.
Давид часто и с благодарностью вспоминал сербскую гадалку, только благодаря ее пророчеству он сумел изменить свою судьбу к лучшему.
***
В далекой Хорватии старая сербиянка сидела в полутемной комнате, освещенной лишь свечами. Она смотрела на дверь и думала о том, кто войдет в нее в этот раз.
Она всегда точно предсказывала будущее людей, этот дар ей достался от матери, а той от бабушки. Правда, очень редко, но все же бывали ошибки. Например, как с той девушкой, которая покинула любимого в Греции и обрела нелюбимого на родине. Она не делала это специально, но так уж получалось, что предсказание будущего порой программировало поведение людей.
В эту дверь может войти и слабый и сильный человек. Слабый будет следовать словам гадалки, подталкивая свою судьбу к предсказанному финалу. Сильный же человек, послушав гадалку, поступит по-своему.
Каждый из нас желает знать, где можно найти свое счастье, но порой можно нечаянно узнать, где находится наше несчастье. Поэтому прежде чем войти в дверь гадалки, надо хорошенько подумать, а стоит ли это делать? Обо всем этом думала старая гадалка, глядя на беспокойное пламя свечей.
Вдруг гадалка вздрогнула и прислушалась - она почувствовала, что кто-то к ней идет.
Юная девушка подошла к двери с надписью «Гадание, предсказание судьбы». Девушка уже протянула руку к дверной ручке, но рука повисла в воздухе - девушка задумалась. Потом она резко отдернула руку, развернулась и пошла прочь. Пошла по дороге своей собственной судьбы.
А за неоткрытой дверью, в полумраке комнаты, улыбнулась Софиджа, став при этом моложе на десяток лет. Она была уверена - судьба этой девушки сложится счастливо.